Принято считать, что классические системы этикета сформировались в Англии и Франции. На приемах при дворе короля Франции Людовика XIV (1638–1715) гостям раздавали карточки (буквально — этикетки) с изложением того, как они должны держаться. Однако само понятие «этикет» как свод определенных правил поведения людей зародилось гораздо раньше. Европу вряд ли можно назвать родиной этикета. До наших дней дошли памятники культуры Древнего Египта с его сложной системой внутридворцовых отношений и дипломатическими церемониями. Сохранились многочисленные записи на глиняных табличках древних шумеров, которые имели обыкновение фиксировать все, будь то предметы, необходимые для храмового обмена, или дары, предназначавшиеся божеству (такие документы удостоверялись оттиском цилиндрической печати).
В Древней Индии этикет существовал в рамках кастовой системы. Брахмачарин (ученик) должен был знать правила общения с представителями и высших, и низших каст.

До чего прекрасны наши меньшие братья — животные! Они совершенно не скованы никакими условностями и ведут себя так, как подсказывает им мать-природа. До чего прекрасны дети в своей естественности! Они увлеченно играют, создают собственный мир, мало заботясь о том, во что они одеты, как и с кем нужно разговаривать и на какие темы. Мы, взрослые, на их фоне выглядим смешными, напыщенными, чопорными созданиями, сгибаясь под грузом проблем, которые сами себе создаем. Наша жизнь настолько перегружена ими, что мы используем любую возможность сбросить с себя это бремя, расслабиться там, где за нами никто не наблюдает, или попасть туда, где все ведут себя без условностей. Мы в истерически конвульсивных плясках трясемся на дискотеках, валяемся голышом на пляжах, рвемся на дачи, простаивая часами в дорожных пробках, только для того, чтобы отдохнуть от необходимости появляться на работе в галстуках, целыми днями рассуждать о прибылях и развитии производства, соблюдать определенные процедуры в общении с себе подобными.
Этикет — это невероятная обуза, это кодекс совершенно бессмысленных слов и телодвижений, которые сопровождают нас с рождения и до гроба и без которых нам… невозможно прожить! В этом и состоит главный дуализм нашего бытия. Бессмыслица, с одной стороны, и необходимость — с другой. «Credo quia absurdum est» («Верую, ибо это нелепо»), — сказал самый набожный и самый образованный из людей начала III в., христианский богослов Тертуллиан.

Разбитый градусник — довольно частая ситуация. Ртуть разбегается в виде мельчайших блестящих шариков, заби­вается в щели и медленно испаряется, отравляя воздух в помещении. Поэто­му разлитую ртуть нужно полностью собрать. В крупных городах удалением ртути из помещений занимаются специ­альные службы. Если же по какой-то причине связаться с ними не удаётся, нужно поступать следующим образом. В первую очередь откройте окно, чтобы комната хорошо проветрива­лась. Затем соберите видимые глазом капли ртути, пользуясь зачищенной медной проволокой (а лучше медным проводом, сплетённым из множества тонких проводков) или, в крайнем случае, бронзовой монетой. Ртуть легко прилипает к меди и перестаёт рас­текаться. Все использованные вами предметы вместе с собранной ртутью сложите в баночку и вынесите на улицу.

Далее надо ликвидировать мелкие капли ртути, которые не удалось со­брать, и те, что затекли в щели. Самый надёжный способ — засыпать все мес­та, куда могла попасть ртуть, хлоркой, хлорамином или любым дезинфици­рующим средством, содержащим хлор. Подойдут даже хлорсодержащие отбеливатели. Рассыпанный порошок следу­ет смочить (именно смочить, а не за­лить) водой, и оставить на несколько часов. За это время ртуть превра­тится в хлорид ртути (II) или оксид ртути (II) (в зависимости от того, что вы использовали). Теперь аккуратно собе­рите кашицу и сложите её в полиэти­леновый пакет. Остатки хлорки уберите влажной тряпкой, положите её в тот же пакет и отнесите на помойку.

Вместо хлорки ртуть можно обра­ботать насыщенным раствором хлорно­го железа, которое окисляет металл:

2FeCl₃+2Hg=2FeCl₂+Hg₂CI₂,

а через сутки собрать раствор сухой тряпкой (разумеется, в резиновых пер­чатках). Применяют также настойку иода:

Hg+I₂+2KI=K₂[HgI₄]

или раствор марганцовки. К сожале­нию, ни хлорное железо, ни иодную на­стойку нельзя использовать на паркет­ном полу, а иод ещё и на линолеуме. Ртуть можно также засыпать серой, однако реакция Hg+S=HgS протека­ет лишь на поверхности ртутных шари­ков. А из глубины ртуть продолжает спокойно испаряться.

Отравления делятся на острые (если в организм сразу попадает большая до­за яда) и хронические (когда человек получает яд понемногу, но постоянно).

История знает немало случаев мас­сового отравления ртутью при золоче­нии различных крупных предметов амальгамой золота. Множество рабо­чих отравились, когда золотили купола Исаакиевского собора в Санкт-Петер­бурге. Ртуть или её соли часто оказы­вались «последним средством» в двор­цовых интригах. Ими были отравлены Елена Глинская — мать Ивана Грозно­го и царица Анастасия — его первая жена. Хроническое ртутное отравле­ние — профессиональная болезнь сред­невековых шляпников, использовав­ших соединения ртути для выделки фетра. Безумный Шляпник из кэрролловской «Алисы в Стране Чудес» —ти­пичный пример такого больного. Из-за хронического отравления ртутью поте­ряли работоспособность Исаак Нью­тон, Майкл Фарадей и Блез Паскаль.

Если парами ртути заполнить стеклян­ную трубку и приложить к её концам напряжение, то в ней возникают заря­женные частицы: Hg=Hg⁺+e. При этом ионы ртути устремляются к отри­цательно заряженному электроду, а электроны — к положительному. При обратном процессе Hg⁺+е^-=Hg* об­разуются возбуждённые атомы, которые теряют энергию, испуская квант света. Большая часть излучения прихо­дится на ультрафиолетовую часть спектра.

Ртутную лампу называют ещё квар­цевой, поскольку трубку делают из квар­ца, прозрачного для ультрафиолета. Та­кие лампы используют в лабораториях для проведения фотохимических реак­ций, в банковском деле для распознания подлинности банкнот, а также в аппаратах искусственного загара. Ультрафио­летовые лучи вредны для глаз, так что ртутная лампа не годится для освеще­ния. Однако стекло лампы можно покрыть изнутри люминофором — веществом, которое поглощает ультра­фиолет и при этом излучает видимый свет. Получится так называемая люми­несцентная лампа, свет от которой по параметрам соответствует дневному (лампа дневного света).

Ртуть была известна людям уже во II тысячелетии до н. э. Алхимики счи­тали её женским началом веществ, матерью металлов, основой философ­ского камня. Они называли её argentum vivum («живое серебро»), hydrargirum («жидкое серебро») или Mercurius, подчёркивая тем самым её близость к царю металлов — золоту (планета Меркурий расположена бли­же всех к Солнцу, символом которого является золото).

Алхимический  символ  ртути  совпадает с  обозначением  планеты

Меркурий у астрономов:

 

Кадмий практически не образует соб­ственных минералов и встречается только в виде примесей к цинксодержащим рудам.

В 1817 г. окружной врач Магдебур­га Иоганн Ролов заподозрил, что в ок­сиде цинка, который производили на шёнебекской фабрике Германа, содер­жится ядовитая примесь — мышьяк.

Соединения кадмия.

На способности цинка вытеснять ртуть из её соеди­нений основано действие ртутно-цинкового гальва­нического элемента. В нём протекает следующий про­цесс: Zn+HgO=Hg+ZnO.

Ртутно-цинковые элементы не имеют равных по надёжности, стабильности напряжения и количеству «запасённого» электричества в единице массы. Они идеальны для использования в полевых условиях.

Однако ртуть составляет больше половины их мас­сы. После того как батарейки выработают свой ре­сурс, возникает проблема их утилизации. Если просто выбрасывать такие элементы на свалку, воздух в её окрестностях будет отравлен. Поэтому в мире ширит­ся кампания против использования ртутно-цинковых элементов. В частности, в открытую продажу они уже давно не поступают. А на батарейках, которые про­даются в магазинах, можно прочесть: «Mercury 0%» или «Mercury free», что означает «ртути нет».

Схема ртутно-цинкового элемента.

Древние металлурги знали, что если минерал галмей (смитсонит ZnCO₃) нагреть с углём в присутствии меди, то образуется слиток, по цвету напомина­ющий золото (впоследствии этот медно-цинковый сплав стали называть латунью). Однако в семёрку известных с древности металлов (железо, медь, золото, серебро, олово, ртуть, сви­нец), цинк не вошёл, так как его не уда­валось выделить в чистом виде. При прокаливании галмея с углём без ме­ди получался странный белый поро­шок — оксид ZnO, образующийся при взаимодействии паров цинка с кисло­родом воздуха. Металлический цинк люди научились выплавлять только к началу новой эры. Для этого галмей нагревали с углём в закрытых сосудах, а выделяющиеся пары конденсирова­ли в охлаждаемых глиняных ретортах. Технология по тем временам была до­статочно сложной, а химической сути процесса тогда не понимали, поэтому к X в. секрет изготовления цинка ока­зался утрачен. Вновь о цинке вспомни­ли спустя несколько столетий. Алхи­мик Андреас Либавий назвал его восьмым металлом, присоединив к семи металлам древности. А название «цинк» впервые встречается у Парацельса. Выплавку цинка описал Георг Агрикола в своём труде «О горном де­ле и металлургии». Однако промыш­ленное производство этого металла наладили только в 1743 г. в Бристоле (Англия).

Иногда серебряные предметы не чер­неют, а зеленеют. Это верный признак того, что в сплаве кроме серебра содер­жится изрядное количество меди — его часто называют «низкопробным сере­бром». Зелёный налёт включает основ­ной карбонат меди (CuОН)₂СО₃ и об­разуется под действием углекислого газа, паров воды и кислорода.

Некоторые сплавы, внешне очень похожие на серебро, могут вовсе не содержать драгоценного металла. Наиболее известные из них — нейзиль­бер (нем. Neusilber — «новое сереб­ро») и мельхиор {нем. Melchior, иска­жение французского слова maillechort, образованного по именам изобретате­лей сплава Майо — Maillot и Шорье — Chorier). В нейзильбер входит кроме меди от 15 до 35% никеля и от 12 до 46 % цинка, а в мельхиор — от 20 до 30 % никеля, 0,8 % железа и 1 % марганца.

Герой известного романа А. Н. Толсто­го «Гиперболоид инженера Гарина» на­деялся разбогатеть, найдя в глубинах Земли «золотой слой». Кульминацион­ный момент описан весьма подробно, но... Давайте вчитаемся.

«Гарин, Чермак и инженер Шефер опускались в лифте в глубину главной шахты...

...Стоя внутри кротовой системы на кольцевой площадке, Гарин наблюдал необычайное явление. Сверху, с ворон­ки, собирающей газы, пошёл ртутный дождь. Пришлось прекратить действие гиперболоидов. Ослабили заморажива­ние на дне шахты. Черпаки прошли оли­вин и брали теперь чистую ртуть. Сле­дующим номером, восемьдесят первым, по таблице Менделеева за ртутью сле­довал металл таллий. Золото (по атом­ному весу — 197,2 и номеру — 79) ле­жало выше ртути по таблице.

То, что произошла катастрофа и зо­лота не оказалось при прохождении сквозь слои металлов, расположенных по удельному весу, понимали только Гарин и инженер Шефер. Это была ка­тастрофа!..

Испокон веков мерцающий блеск зо­лота возбуждал людскую алчность, манил вдаль бесчисленных искателей приключений, становился причиной кровавых войн. «О, если бы оно мог­ло быть совсем изгнано из жизни!» — восклицал Плиний Старший. Ещё в глубокой древности золотистый цвет металла ассоциировался в сознании людей с цветом солнца. Так, по одной из версий, русское название металла происходит от слова «солнце». Латин­ское название элемента (Aurum) в пе­реводе означает «жёлтый».