На переговоры постоянно влияют скрытые предубеждения — как со стороны оппонента, так и с нашей собственной. Представьте себе, например, что оппонент начал горячиться. Не позво­ляйте ему вызвать у вас такую же сверхэмоциональную реакцию. Ведите себя, как в дзюдо (не отвечая на силу силой), или уподобьтесь буксиру, доставляющему в порт океанский лайнер. Буксир на все время тянет, но иногда и ослабляет трос. Постарайтесь понять и сделать скидку на эмоциональное возбуждение. Самый надежный способ устранить «короткое замыкание» — это поставить в центр внимания факты. Не жалейте времени на их поиск и интерпретацию. Иногда для этого требуются полномочия обеих сторон. Крупным авторитетом в этой области и горячим сторонни­ком совместного установления объективных кри­териев был Фрэнсис Бэкон, который писал: «Есть только один метод убедить людей: представить им факты, их совокупность и последовательность — и рано или поздно они отбросят предвзятые мнения».
Совместный поиск фактов приносит огромную пользу. Факты, установленные одной стороной, могут нести на себе отпечаток ее концепции и оставаться спорными для другой. Уильям Джеймс понимал это, когда утверждал: «Жизнь — это непрерывная борьба между выводами, основанными на фактах, и другими, подсказанными нашим ин­стинктивным восприятием».
Установленные сообща факты служат материа­лом для принятия решения. Если не пожалеть времени на поиск и анализ непреложных фактов, можно совместно обозначить область конфликта и значительно сузить ее, выявив факты, призна­ваемые обеими сторонами. Различия сведутся к соображениям о том, что произойдет дальше, и к значению, придаваемому отдельным фактам.
Дальнейшие переговоры будут направлены на возможные изменения в идеях либо обстоятельст­вах. Шансы на согласие неизмеримо возрастут.
На предварительном совещании перед перегово­рами, посвященном анализу фактов, упор должен быть сделан на уточнении предмета спора.

С точки зрения переговоров будет целесообраз­но разделить предубеждения на три категории: 1) относящиеся к внешнему миру, существующему независимо от нашего сознания; 2) относящиеся к нашему внутреннему миру, то есть сознанию, и 3) относящиеся к внутреннему миру другого че­ловека.
Первая категория, касающаяся окружающей среды, времени и пространства, содержит наи­большее число скрытых предубеждений. Нужно тщательно проверять «факты», а не довольство­ваться умозрительной картиной мира. Именно так был настроен Галилей, когда решил проверить «логичное» предположение, что тяжелый предмет падает быстрее легкого. Роняя предметы разного веса с «падающей» Пизанской башни, он убедил­ся, что это не соответствует действительности.
Большинство представлений о внешнем мире основано на предположениях и поэтому нужда­ются в постоянной проверке.
Особенно важную роль в формировании карти­ны мира играет язык. Но он также способен вво­дить в заблуждение; сама его структура имеет тенденцию навязывать нам ограниченное, черно-белое представление о мире, где существуют до­бро и зло. Такова, к сожалению, позиция маркси­стской диалектики. Это — неконструктивный подход. Мир следует рассматривать как совокуп­ность бесконечно большого числа перетекающих из одного в другой оттенков серого. В нем суще­ствует огромное число ценностей; постоянно вер­шатся развитие и обмен идеями — это придает нашему восприятию мира блеск и жизненность. Под влиянием строгой языковой структуры мо­жет создаться впечатление, будто на свете суще­ствуют абсолюты. Гарри Мейнард предостерегал против излишней категоричности суждений. Ма­териальный мир — процесс, а не неизменная со­вокупность вещей и явлений.
Что касается идеального мира, то людям следу­ет быть крайне осторожными и отдавать себе от­чет в том, что наш внутренний мир — только от­ражение внешнего. Мы склонны делать предполо­жения о наших эмоциях и мышлении. И это за­путывает нас до такой степени, что мы перестаем замечать различие между «я чувствую...» и «я ду­маю...»

Судья Артур Т. Вандербильт настоятельно ре­комендовал адвокатам, обращаясь к жюри, не за­бывать об «интеллектуальном окружении» и «духе времени», потому что суд вершится не в вакууме и не абсолютно беспристрастными людьми.
Нельзя глумиться либо пренебрегать обще­ственным мнением: ведь оно основано на обще­принятых принципах — пусть даже зачастую это всего лишь «логически обоснованные» предрас­судки.
В своей книге «Отношения между законом и общественным мнением», вышедшей в прошлом веке в Англии, Альберт В. Дайси констатировал: «В основе наших убеждений лежат некие осново­полагающие предположения, разделяемые — неза­висимо от степени их достоверности — множест­вом людей во всем мире».
Мало кто отдает себе отчет в том, что боль­шинство наших представлений об окружающей действительности на самом деле являются неосоз­нанными предубеждениями. Их не высказывают вслух, подчас даже не подозревают об их сущест­вовании. Подобно айсбергу, девять десятых наших предположений таятся в подсознании. Будучи подвергнуты анализу, они являют собой обрывоч­ные сведения — часто ошибочные,— копившиеся на протяжении всей жизни. Это — догмы, уходя­щие корнями в эмоциональные конфликты.
Если попробовать докопаться до первопричины некоторых «семейных традиций», подчас могут обнаружиться поразительные вещи. Один человек наблюдал за тем, как его жена готовила ростбиф на ужин. Положив кусок мяса на разделочную доску, она срезала верхушку и бросила в мусор­ное ведро.
— Зачем ты это делаешь, дорогая?— полюбо­пытствовал муж.
— Не знаю. Так всегда делала моя мать.

С первых дней жизни мы наблюдаем за ок­ружающим миром и делаем предположения. Горя­чее — жжется. Мамины руки — теплые и ласко­вые... По мере взросления мы обрастаем огромным количеством предположений, приобретающих ха­рактер уверенности.
Передавая продавцу деньги, ждем, что он от­даст нам покупку вместе со сдачей. Подписываясь на журнал, уверены, что его будут номер за номе­ром доставлять нам на дом. Если бы нам при­шлось буквально все и по любому случаю подвер­гать сомнению, было бы невозможно довести что-либо до конца.
Но время от времени возникает необходимость пересмотреть наш запас предположений. Одни оказались ошибочными и должны быть отброше­ны. Другие нуждаются в коррективах. Какая-то часть остается в силе.
Предположения — жизненно важный компо­нент переговоров. Как правило, люди начинают переговоры, находясь в затруднительном положе­нии, и, чтобы выйти из него, должны время от времени пересматривать свои предположения и Понимать чужие.

В дополнение к традиционным методам подго­товки к переговорам, таким как выполнение до­машнего задания и тщательное ознакомление с правилами игры, существуют другие, лишь недавно вошедшие в обиход. Среди них — записанная на дискетах первая компьютерная экспертная си­стема «Генератор идей». Основанная на навыках мышления, описанных мною в книге «Искусство творческого мышления», она сочетает возможно­сти компьютеров с возможностями человеческого ума. Дополнительные методы включают приемы! «групповой игры» (психодрама и социодрама), «мозговой атаки» и совещания. На первый взгляд все эти методы могут показаться далекими от пе­реговорного процесса. Они придуманы психологами и рекламной братией. Тем не менее их созда­вали для РЕШЕНИЯ ПРОБЛЕМ, а разве не этим вам предстоит заниматься на переговорах? Вам нужно знать, что скажет оппонент, какое предло­жение выдвинет в обмен на ваше, что предпримет — словом, каков будет ход его мыслей. Групповой подход давно доказал свою полезность в качестве высокоэффективного способа получить ответы на все эти вопросы. Групповая терапия и групповые методы решения проблем основаны на обратной связи. Обсуждение проблемы в группе часто ока­зывается более эффективным, чем индивидуаль­ное обдумывание.
Метод, называемый мозговой атакой, далеко ушел от первоначальной идеи простого совеща­ния. Он чрезвычайно прост. Предположим, нужно придумать название для нового товара или ло­зунг для политической кампании. Обычно в та­ких случаях созывали специалистов, чтобы услы­шать их мнения, на основании которых выраба­тывалось решение. Во время же мозговой атаки собирается группа людей, один из которых — секретарь. Проблема формулируется максимально четко и ясно. Дальше начинается дискуссия. Каждый высказывает все, что взбредет на ум. Ни­кто не пытается как-то подправить или оценить эти высказывания, но секретарь фиксирует на бу­маге каждое слово, каким бы нелепым оно ни ка­залось. Полная запись кладется на стол высшего должностного лица для оценки.

Важная стадия краткосрочной, или непосредст­венной подготовки к переговорам — сбор инфор­мации, или расследование. Оно должно быть объ­ективным — не в смысле достоверности свиде­тельств, а в смысле вашего отношения к ним. Бо­гатый запас разнообразных сведений может при­годиться на переговорах.
Рекомендуется как можно больше знать о лю­дях, с которыми вы собираетесь вступить в пере­говоры. Перед тем, как отправиться в Вену на первую встречу с Хрущевым, президент Кеннеди задался целью ознакомиться с текстами всех его речей и публичных заявлений. Он изучал также и другие материалы — вплоть до любимых блюд на завтрак и музыкальных пристрастий. Вряд ли стоит всякий раз вести столь скрупулезный по­иск, но в то время важность государственной за­дачи сделала его совершенно необходимым.
В наши дни постоянно растущая потребность в информации вызывает пристальный интерес к та­ким нововведениям, как «Национальный Центр Данных» — гигантский компьютерный «банк досье», куда поступают для обработки разрознен­ные сведения обо всех американцах и откуда мо­жет черпать информацию всякий, кто в ней нуж­дается.
Многим отвратительна сама идея, но ради ус­пешного завершения переговоров его участник иногда бывает вынужден совать нос в чужие де­ла. Конечно, методы должны быть законными и соответствовать требованиям этики; нужно думать о возможных последствиях.
Чтобы воспользоваться полученной информа­цией, положитесь на свою эрудицию и жизнен­ный опыт. Важно побольше разузнать о прошлом оппонента, разобрать его предыдущие сделки и деловые предприятия, особенно потерпевшие неудачу. Зачастую неудачи говорят о людях боль­ше, чем победы. Тщательно проанализировав при­чины провала, вы лучше поймете способ мышле­ния оппонента, его (или ее) образ действий и психологический настрой.

Она предполагает непрекращающуюся трени­ровку в самых разных умениях. На переговорах могут потребоваться терпение и дотошность уче­ного, чтобы отыскать литературу о прошлых пе­реговорах такого рода. Научный подход должен сочетаться с проницательностью детектива в до­бывании сведений о ваших оппонентах. Знакомст­во с новейшими достижениями в области психо­логии поможет просчитать возможные ходы про­тивника. Для решения проблемы иногда бывает нужно и важно овладеть множеством новых на­выков — особенно умением слушать.
Мой отец научился искусству слушать, когда ему было четырнадцать лет. В тот момент, когда он уже решил, будто все на свете знает, немоло­дой родственник отвел его в сторону и сказал: «Джордж, если ты хочешь, чтобы твои знания и в двадцать один год остались на уровне четырнад­цати, продолжай говорить больше, чем слушать». Ларошфуко выразил ту же мысль несколько ина­че: «Одна из причин, почему не хватает людей, способных на умные и приятные речи, заключа­ется в том, что трудно найти человека, который бы не думал о том, что он сам хочет сказать, больше, чем о том, чтобы толково ответить на вопрос». Умение слушать, концентрировать вни­мание на том, что вам говорят, а также на том, что остается невысказанным, может сослужить вам неоценимую службу на переговорах.
По окончании «расследования» необходимо со­хранять гибкость, восприимчивость ума, готов­ность внести коррективы в свою оценку ситуа­ции. Возможно, некоторые факты потребуют рас­смотрения под другим углом, а ваш подход будет нуждаться в изменениях. Очень важно всегда ос­таваться открытым и способным к развитию.

Подавляющее большинство экологических карт в той или иной степени могут быть использованы для решения конкретных практических задач. В то же время выделяется группа специализированных карт, имеющих выраженный прикладной характер. Для прикладных карт характерно сочетание высокого научного уровня с наглядностью изображения и доступностью содержания.

Практическое использование геоэкологических карт началось почти одновременно с процессом становления и развития экологического картографирования. В настоящее время экологические карты наиболее активно используются при экологическом обосновании инвестиций, в градостроительном проектировании и кадастровой оценке городских территорий.

В меньшей степени экологические карты задействованы, например, в решении актуальных проблем сельского хозяйства, хотя здесь основные направления их использования просматриваются довольно четко. Так, очевидна необходимость применения карт экологических проблем и ситуаций при выборе территорий для выращивания экологически чистой продукции.

Не менее важным представляется привлечение экологических карт для решения практических задач землепользования и агрохимии. Правовое регулирование землепользования, внедрение прогрессивных сельскохозяйственных технологий, проведение агрохимических мероприятий и мелиорации должно осуществляться с учетом ситуаций, зафиксированных на экологических картах разной тематики, пространственного охвата и уровня обобщения [17]. Экологические карты, прежде всего, комплексные, могут использоваться в качестве информационного обеспечения рационального размещения сельскохозяйственных угодий, выбора севооборотов, разработки систем удобрения и т.д.

Комплексное районирование, основным объектом которого выступают целостные природно-хозяйственные образования (современные природно-антропогенные ландшафты или геосистемы), оцененные либо по степени антропогенного влияния и преобразованности природных ландшафтов, либо по характеру и степени экологического неблагополучия по отношению к человеку, названо экологическим, или геоэкологическим, районированием. Оно отличается от существующего эколого-экономического тем, что последнее опирается на административное деление территории и рассматривает экологическую и социально-экономическую ситуацию как объект управления в рамках административной единицы, а комплексное геоэкологическое районирование базируется на природно-ландшафтной дифференциации территории и определяет экологическую ситуацию в пределах природно-хозяйственных ареалов, не зависящих от административных границ [15].

Этот принцип положен в основу районирования территории России по степени экологической напряженности. Его результатом стала сравнительная характеристика различных регионов страны по уровню остроты их экологической ситуации. На карте выделены пятьдесят шесть экорегионов, отнесенных к семи рангам экологической напряженности. При выделении этих геоэкологических районов учитывались не только определенные сочетания и соотношения ареалов экологических ситуаций, но и то, что экологическое состояние территории – результат сложного и специфического взаимодействия природных, исторических, этнических, хозяйственных и социальных факторов.

Проведенные в 2000 г. работы по комплексному геоэкологическому районированию России значительно расширили представление о геоэкологическом районе как о крупном природно-хозяйственном регионе – экорегионе.

Антропоэкологическое районирование, по мнению Б.Б. Прохорова [14] – важный метод изучения территории с позиций экологии человека, анализа различных проблемных ситуаций и последующего упорядочивания полученной информации – деление территорий по признакам их воздействия на жизнедеятельность, демографическое поведение и здоровье населения. Антропоэкологическое районирование – всегда результат детального исследования территории, тщательного рассмотрения всех ее особенностей. Это особый вид пространственной систематизации, при которой целью ставится членение изучаемой территории на равнозначные или иерархически соподчиненные территориальные ячейки – районы (или таксоны), отличающиеся внутренней однородностью и разнородностью признаков с соседними территориями.

Таким образом, основной таксономической единицей антропоэкологического районирования служит антропоэкологический район – пространственное подразделение антропоэкосферы с однородным сочетанием на единой территории групп населения со сходными демографическим поведением, уровнем здоровья, характером заболеваемости, обычаями, традициями, верованиями, стилем мышления, что обусловлено внутренней однородностью природных, историко-культурных, хозяйственно-бытовых, эколого-гигиенических особенностей жизни людей в пределах каждого района.

Антропоэкологический район обладает определенной структурой – вертикальной и горизонтальной. Вертикальная структура, или структура компонентов, образована сочетанием взаимодействующих между собой компонентов (природа, население, хозяйство, продукты техногенеза, образ жизни и пр.), набор и свойства которых, а также характер взаимодействия друг с другом создают неповторимый облик каждого района.

Первые разработки в области картографирования городской среды появились в конце 80-х гг. XX в. В основном, они были представлены комплектом эколого-геохимических карт (например, «Эколого-геохимический атлас Кишинева»). В дальнейшем появились комплексные экологические атласы многих крупных городов (Санкт-Петербурга, Иркутска, Москвы и др.). Обобщая существующий опыт атласного картографирования городской среды, следует сослаться на разработки В.З. Макарова с соавторами [12]. Решая проблему эколого-географического картографирования города, авторы придерживались определенных методологических установок и методических подходов. В общем плане они сформулировали их как набор следующих принципов: геосистемность, экосистемность, историзм, географичность.

Принцип геосистемности предполагает представление города как сложной геотехнической территориальной системы (урбогеосистемы), включенной в ландшафтную структуру окружающей город территории. Город предстает как системное единство природного ландшафта, техногенного покрова и населения.

Отсюда следует, что геосистемный подход требует создания трех тематических блоков карт:

– отражающих природно-ландшафтные особенности территории города;

– показывающих его инженерно-технические и архитектурно-планировочные особенности;

– рассматривающих демографические и социально-экологические аспекты городского бытия.

В 2002 г. вышел в свет первый научно-справочный Экологический атлас России [7]. Он создавался в рамках программы «Экологическая безопасность России» Министерства охраны окружающей среды и природных ресурсов, принятой в 1993 г. Атлас разработан коллективом географического факультета МГУ при участии специалистов из других научных организаций.

Работе над атласом предшествовало определение его научной концепции, в соответствии с которой атлас определяется как фундаментальное научно-справочное картографическое произведение, синтезирующее обширную и многостороннюю информацию по всем основным аспектам экологических отношений в системе «природная среда – общество» и раскрывающее экологические проблемы России.

Атлас включает 68 основных карт России и 32 дополнительных в виде карт-врезок и анаморфоз. Основные карты составлены в масштабе 1:20 000 000 и 1:30 000 000, дополнительные – в масштабах 1:6 000 000, 1:6 500 000 и 1:8 000 000. В пояснительных текстах к картам раскрывается методика их создания, и анализируются причины и следствия размещения картографируемых объектов и явлений. Атлас содержит большое количество фотографий, иллюстраций, диаграмм. В справочном разделе помещены пояснения к картам в виде таблиц, перечней и списков.

Атлас состоит из шести разделов:

1) условия формирования экологической обстановки;