Одной из главных целей воспитания старшеклассников – подростков, чей возраст колеблется от 14 до 18 лет, является развитие у них понимания духовно-нравственных ценностей, необходимого им для выстраивания стратегии собственного жизненного пути и нахождения сферы своей жизнедеятельности. Актуальность обозначенных проблем в старших классах обусловлена тем, что именно на этой ступени среднего образования учащиеся начинают серьезно задумываться о выборе своей дальнейшей профессии, которая, как правило, связана с самоопределением личности и обретением ей своего места в жизни.
Новообразованием возрастной категории старшеклассников, вступивших или вступающих в стадию юношества, является «становление самосознания», а основополагающими характеристиками: «рефлективное мышление», «расширение жизненного пространства», «осознание будущего» [5, с. 447] и выстраивание жизненной перспективы.
По мнению В.И. Слободчикова, юность – это «завершающий этап первичной социализации», период социального, личностного, профессионального и духовного самоопределения, когда юноша ищет ответы на жизненноважные для него вопросы «кем быть?» и «каким быть?» [4]. Среди стержневых возрастных новообразований ученый выделил «саморефлексию, осознание собственной индивидуальности, появление жизненных планов, готовность к самоопределению, установку на сознательное построение собственной жизни, постепенное врастание в различные сферы жизни» [4]. Святитель Феофан Затворник справедливо заметил, что: «Из этого периода жизни выходят два порядка людей: одни сияют добротою и благородством, другие омрачены нечестием и развратом; а третьи, средний класс, склоняются то к добру, то ко злу» [5, с. 448]. Отсюда, главной целью педагога (преподавателя, воспитателя) является раскрытие пред учащимися духовнонравственных ценностей в таком ракурсе, чтобы его выпускники сделали их нормой своей жизни. Только тогда они смогут отнести себя к первому классу и принести в мир «добро» и «благородство».
Согласно социально-педагогическим исследованиям, современные старшеклассники1, рожденные во второй половине 1990-х годов, в большинстве своем, именуются: «поколением Y» (по Н. Хоуву и В. Штраусу), «Нулевым поколением», «поколением Сети», «Next», «Millenium», «Echo Boomer» или геймерами [1, с. 122]. Эти именования указывают на ценностные ориентиры представителей поколения Y, сформированные на примере героев зарубежных мультфильмов, боевиков, сериалов и компьютерных игр. Современные юноши и девушки росли в период стремительного развития телекоммуникационных и информационных технологий, поэтому их интересы концентрируются в
сети Интернет, которую они используют преимущественно в развлекательных целях и реже для облегчения процесса обучения. Если предыдущее поколение, учась в старших классах, выполняя домашнее задание или готовясь к экзамену, заглядывали в книгу, то современные подростки сразу открывают сайты Интернета, который у них всегда с собой в мобильном телефоне. Широкие возможности компьютерной сети поколение Y освоило с детства. В ней оно находит ответы на свои вопросы, как учебно-профессионального, так и духовно-нравственного плана, реализует интересы, ведет общение. Большую часть своего досуга поколение Y проводит в виртуальном мире, который для него так же обыкновенен и нормален, как и окружающий; а иногда именно виртуальный мир становится привычнее и уютнее, чем окружающий, кажущийся неустойчивым и опасным, пугающий неизвестностью.
Поколение Y имеет как позитивные, так и негативные качества. Его представители обладают активной жизненной позицией и открытостью миру, они не боятся высказывать собственное мнение, спорить, проявлять инициативу, сотрудничать и свободно действовать. Но с другой стороны, современному юношеству свойственны рассеянность,
затруднения в живом общении (вытесненном виртуальным), эмоциональная неустойчивость. Главная проблема поколения Y заключается


1 Здесь не рассматриваются подростки, воспитывающиеся в семьях с традиционным укладом жизни, где приобщение к религиозным и культурным традициям своего народа начинается с младенчества.

в том, что оно «не может до конца понять всю глубину нравственной проблемы» [1, с. 123].
В сложившейся ситуации приобщение старшеклассников к иконописи, как религиозно-культурологической традиции, с целью их духовно-нравственного воспитания представляется сложной и важной задазадачей, решение которой жизненно необходимо самим обучаемым.
Русская иконопись представляет собой уникальное явление отечественной культуры, в полной мере отражающее мировоззрение народа и традиционные для него идеалы истины, добра и красоты. Эти идеалы имеют религиозную природу. Они сформировались в православии, которое изменило духовный облик народа. Православие сделало гражданский закон проводником нравственности, а семью –
«малой Церковью»; оно мотивировало свободную волю в исполнение
долга, а труд – в служение. Православие создало особенную картину мира, в которой утверждалось торжество жизни над смертью, земное бытие рассматривалось как краткий этап на пути в вечность, а человек воспринимался странником, целью которого является достижение града Небесного – Отчего Дома, а путеводной звездой служат вера и добрые дела.
Эта картина мира запечатлена в иконописи – своего рода религиозном, историческом и культурном гипертексте, открывая и постигая который человек формируют свою личность в соответствии с национальными ценностями, дающими ему прочную основу для реализации жизненных смыслов. Поэтому иконопись можно рассматривать как религиозно-культурологическую традицию.
В отличие от других жанров изобразительного искусства, в частности живописи, иконопись всегда ориентирует человека на осмысление вечного будущего с позиции временного настоящего и акцентирует его внимание на целесообразности преходящего и проходящего. Если светское искусство определяется «как реальность отображения настоящей жизни» [2, с. 22], то икону можно назвать «реальностью отображения идеальной жизни», к достижению которой следует устремлять свои мысли, желания и дела.
Семиотика иконописи, а также технология создания изводов1, регламентированная церковными правилами – канонами, соотносимыми с незыблемыми ценностями бытия, возводит икону на высшую ступень в жанровой иерархии изобразительного искусства.
В педагогике все перечисленные выше характеристики иконописи позволяют внедрять иконопись как религиозно-культурологическую


1 Особенностью написания иконы или, как принято говорить у иконописцев, «раскрытия иконы» является то обстоятельство, что в отличие от живописца, иконописец первоначально накладывает темные цвета, а затем постепенно высветляет их другими более светоносными и насыщенными колерами, совершая таким образом путь от темного к светлому.

традицию в воспитание старшеклассников для актуализации у них духовно-нравственных ценностей – главных руководств на жизненном пути человека.
Приобщение старшеклассников к иконописи может осуществляться через чувственное и умственное познание иконы. Последовательность в процессе познании зависит от условий воспитания юноши или девушки, предшествующих их переходу в старшие классы. Для учащихся (условно назовем их «группа А»), воспитанных в семье с традиционным укладом, почитающей исконные традиции и не порывающей взаимосвязи со своими корнями, то есть живущей согласно заветам предков, чувственное эмоциональное познание иконы будет первичным. В православных семьях оно начинается с воцерковления и крещения в младенчестве и продолжается в регулярном участии в
таинствах и обрядах Церкви, а также домашнем обиходе. Важно заметить, что юноши и девушки, выросшие в семьях, принадлежащих другим мировым религиям (исламу и буддизму), тоже начинают свое знакомство с иконой через эмоциональное переживание образа. Как правило, они не подвергают сомнению чудотворные функции иконы. Это для них реальный факт, не требующий подтверждения или проверки. Их интересуют вопросы не «как произошло чудо», а «почему
оно произошло», то есть «в связи с каким событием», «чем оно было вызвано» и «что затем последовало». Иными словами, им важно понять какое значение (смысл) святыня имеет в истории страны или группы людей (народа), а не выяснить природу чудотворения.
Еще одной областью, в которой концентрируются внимание юношей и девушек, является антропоморфность образов1 и их эстетические признаки. Во многом, это объясняется живым интересом узнать, как выглядел тот или иной персонаж, или сравнить его образ на иконе с сохранившейся фотографией (например, образа святого Иоанна Кронштадтского или Серафима Вырицкого). Это обстоятельство касается и представителей других религий, в особенности юных мусульман, и во многом объясняется тем, что христианство и ислам имеют точки соприкосновения в почитании святых2. И тех и других волнует проблема преображения человека, так как на иконе они видят не фиксированную реальность, как на фото, а объективный идеал – одухотворенный образ, преодолевший мирскую суетность и противоречивость, взявший власть над своими переживаниями и страстями, обретший истинную свободу и преображенный духовно и нравственно. Более того, осознавая тот факт, что на иконе они видят преображенный идеал человека, юноши и девушки начинают воспринимать его и с эстетической точки зрения, открывая тем самым недра духовной красоты, диаметрально противоположной плотской соблазнительности.
Юноши и девушки, воспитанные в религиозной культуре, за редким исключением, менее подвержены негативному влиянию современной информационной среды, и, хотя все перечисленные выше
качества поколения Y им присущи, они легче воспринимают традиционные духовно-нравственные ценности, чем те, кто воспитывался на образцах массовой культуры.
Выходцам из семей, живущих по мимолетным законам моды и заботящихся о материальном достатке больше, чем о духовном благополучии (условно назовем их «группа В»), свойственен внешний
скептицизм. Они смотрят на мир с практической точки зрения, хорошо осведомлены в современных инновационных процессах, владеют информационно-коммуникативными технологиями и зачастую выступают лидерами в классе (группе), но, к сожалению, духовная сфера, а равно и религия, для них находится в области сказочного или мифического инобытия, к которому они относятся с высока как чему-то детскому и наивному, но, тем не менее, заманчивому в силу своей неизведанности и загадочности. Именно такой, загадочной и неизведанной, древней, а иногда даже и устаревшей, но все почему-то привлекающей к себе людей, видится русская иконопись подросткам «группы В». Свой интерес они старательно прячут под маской иронии или цинизма. Для таких юношей и девушек характерно умственное, более длительное и сложное познание иконы, требующее привлечение дополнительных
знаний и подключения ассоциативного мышления. Этот процесс познания иконы обязательно предусматривает осмысления художественной ценности иконописи и ее значения как уникального культурного наследия и религиозной святыни, и только потом, влечет за собой естественное эмоциональное восприятие и, наконец, духовное принятие.
В любом случае, чувственное познание, как внутреннее переживание воспринимаемого извне образа, оказывается определяющим, потому что именно для данной возрастной категории учащихся характерно раскрытие волнующих его вопросов внутри себя и применительно к себе – «своему Я» с последующей проекцией осознанных результатов – личных открытий в свою жизнедеятельность.
В крайне редких случаях подросток остается чуждым к тем нравственным и эстетическим ценностям, которые открывает перед ним икона.
Общим итогом познания иконы является воспитание юношества через его самовоспитание в процессе личностных душевноэмоциональных переживаний, дающих ему понимание, что духовно
нравственные ценности народа (они же базовые национальные ценности) есть естественный закон его жизнедеятельности.
Иконопись как религиозно-культурологическая традиция и икона как сакральный образ в полной мере отражают эти ценности, включая их гуманистический, культурологический и эстетический аспект. Поэтому, мотивируя обучаемых на изучение икон, педагог ненавязчиво реконструирует их мировоззрение и позволяет им самостоятельно
расширить аксиологическое пространство личности.
Рассмотрение иконы лучше осуществлять в двух ракурсах: иконографическом, направленном на раскрытие в изобразительном образе догматического, духовного, нравственного и эстетического смысла, и историческом, нацеленного на обнаружение религиознокультурологической значимости изображаемого образа и святыни в
целом.
Для учащихся «группы А» в начале целесообразен иконографический анализ, тогда как для группы В первостепенным должно стать историческое, а потом иконографическое исследование.
Начинать разговор об иконе всегда лучше с наиболее известных изводов, которые широко почитаются в России и той местности, где непосредственно осуществляется обучение, находятся в известных
храмах монастырях или музеях, являются общепризнанными шедеврами русской живописи.
Чтобы уже в самом начале сконцентрировать учащихся на индивидуально-личностном сопереживании другому и постижении своего мира через мир другого, необходимо предложить им рассмотреть оглавные и поясные образа Христа, Богоматери и святых, в композиции которых доминирует лик, постепенно, в зависимости от рефлексии аудитории, расширяя круг произведений до сложных сюжетных икон «с житием», «в чудесах» и «со сказанием».
Образ Иисуса Христа – Бога, явленного в человеке, или святого – преображенной личности, пребывающей в инобытии, недоступном человеческому сознанию, но открывающемуся ему в ощущениях, является главным и центральным изображением иконы. Раскрытие
(объяснение) иконописной символики лика и истории появления первого нерукотворного образа Иисуса Христа – «Спас Нерукотворный» можно отождествить с онтологическим замыслом открытия идеала человека человеку, нашедшем свое обоснование в христианстве: «Бог, придя в мир и сделавшись человеком, принес людям два следующих великих блага: соединил естество Божеское с естеством человеческим, чтобы человек сделался богом, и в этого человека, сделавшегося богом по благодати, таинственно вселилась Пресвятая Троица» [3,
88]. Сам Господь явил человеку Свой образ в Своем Сыне, чтобы люди увидели пример, на который им следует равняться. В свою очередь Сын Божий оставил человечеству Свою икону – Нерукотворный образ,

чтобы потомки могли зрительно, а не только словесно через предание, постичь идеал.
Восхождение к идеалу по сути является главной идеей воспитания
– «воспитания» – высшей формы заботы о подрастающем поколении, подразумевающей его духовное вскармливание. Чтобы принять такой идеал, учащимся нужно соотнести его с самим собой, а себя с ним, ощутить близость к нему и отдаленность от него, его нужно полюбить
так, чтобы он стал частью их жизни – ориентиром, руководством, мерилом и т.д. Только тогда этот идеал сможет вытеснить кумиров массовой культуры, с которыми человек встречается ежедневно и повсеместно: в средствах СМИ и Интернет, уличной рекламе и т.д., тогда как «встреча с иконой» происходит реже, в специальных местах: храмах, монастырях, музеях, некоторых домах.
«Встреча с иконой» обладает еще одним важным воспитательным компонентом. В ходе знакомства с ней происходит встреча двух миров
– земного и небесного, временного и вечного, реального и идеального.
Для верующего человека (старшеклассника из «группы А») такая
«встреча» несет радость общения, потому что изображенный на иконе святой для него всегда жив и незримо пребывает рядом с ним. Верующий живет пред его очами, руководствуется его примером, ищет от
него защиты и помощи. Присутствие святого «здесь и сейчас» только конкретизируется иконой и облегчает верующему обращение к нему, в ходе которого происходит личностное духовно-нравственное совершенствование. Поэтому почитание икон в дореволюционной России было важной традицией. Сразу после крещения младенца, крестные заказывали ему «мерную икону» с изображением святого покровителя;
семейными образами родители благословляли юных детей на брак, сыновей на военную службу. Вся жизнь человека протекала под иконами, стоявшими в красном углу его дома. Перед ними он молился, каялся, трудился, растил детей, умирал. Веками икона являлась важным компонентом духовной жизни отдельного человека, хранительницей
«нравственной памяти» его рода и народа в целом.
Для неверующего «встреча с иконой» – это, прежде всего, знакомство с произведением искусства, которому они выносят эстетическую
оценку. Как правило, такая оценка зависит от стилистической близости
иконы к более привычной для их восприятия картине. Например, при сопоставлении икон «Спас Нерукотворный», написанных мастером XII века и Симоном Ушаковым, учащиеся 10 класса отдали предпочтения образу Ушакова, объяснив свой выбор красотой живописной манеры
исполнения извода. Старшеклассникам, относящимся к «группе В», трудно ощутить трагизм икон «Распятия», скорее они проникаются состраданием ко Господу, взирая на икону «Спас в терновом венце» XVII века.

Раскрытие (объяснение) иконописной символики в контексте исторического значения святыни перед обучаемыми из «группы В» можно отождествить с раскрытием перед ними идеала человека, запечатленного в иконе. Но такое постижение иконы происходит в обратном хронологическом порядке: от современности к древности через осмысление истории с позиции сегодняшнего дня с последующей расстановкой акцентов, наиболее значимых для юношества. Особой значимостью для них обладает деятельный подвиг святого (например, ратный), тогда как молитвенный им еще долго остается не понятным. Закономерным в такой ситуации является обращение старшеклассников к житийным иконам, в которых житие святого последовательно развернуто в клеймах – небольших сценах, каждая из которых посвящена какому-то конкретному жизненному эпизоду, расположенных вокруг средника – центральному фронтальному или в ? повороте образу самого святого. Такая композиция иконы всегда вызывает интерес у учащихся. Она привлекает их возможностью самостоятельно «прочесть» по иконе житие святого и провести свое историкокультурологическое исследование. На том этапе они вступают на новую образовательную ступень: они расширяют кругозор, повышают общекультурный уровень и стимулируют познавательную мотивацию. Распознавание сюжетов требует от них актуализации собственных знаний и привлечения новых, черпаемых из источников, с которыми многие из них ранее не сталкивались (например, агиографическая литература).
В плане духовно-нравственного воспитания изучение иконографии житийной иконы актуально и полезно для старшеклассников обеих
групп. Здесь они имеют возможность проанализировать события жизни подвижника как звенья единой цепи в прочной их взаимосвязи и проекции на свою собственную жизнь. Эта проекция может осуществляться с 2-х точек зрения: 1) с точки зрения желания обрести в образе святого небесного покровителя; 2) с точки зрения осмысления своей собственной жизни, целей, поступков и соотнесения их с житием святого.
«Встреча с иконой» отсылает старшеклассников к осмыслению своего прошлому и приятию своей истории и культуры с точки зрения ее лучших представителей – святых, обернуться назад, и оценить свое настоящее с позиции прошлого, от которого оно зависело, и с позиции будущего, которое в свою очередь зависит от настоящего. Эта черта характерна для возрастной категории юношества. «При переходе от
подросткового к юношескому возрасту происходит изменение в отношении будущего: если подросток смотрит на будущее с позиции настоящего, то юноша смотрит на настоящее с позиции будущего» [4]. Взирая на святых – «строителей Святой Руси», правителей, хранителей, защитников, воинов, молитвенников, святых жен, мучеников,

страстотерпцев, блаженных, изображенных на иконах, старшеклассники начинают сопоставлять свой жизненный путь с судьбами (житиями) подвижников. При этом эгоистическое желание личного счастья и проблема реализации своего «Я» вытесняются вопросами: что я должен сделать в своей жизни, чтобы мой народ и моя страна имели счастливое будущее, и на кого мне равняться, чтобы мое личное благо стало частью всеобщего блага. Такая рефлексия формирует у юношей и девушек важное и, к сожалению сегодня редко встречаемое в молодом поколении, чувство ответственности.
Подводя итоги, резюмируем вышесказанное.
Роль иконописи в воспитании старшеклассников бесспорно велика. Методика воспитания школьников на основе изобразительного искусства широко известна и востребована, но иконопись имеет ряд
преимущественных особенностей. Икона – единственный жанр искусства, призванный отражать вечные непреходящие идеалы истины, добра и красоты. В силу каноничности икона в большей степени свободна от субъективного видения мира художником и никогда не несет сугубо эстетический характер. До революции 1917 года иконы находились практически в каждом доме, но нигде они не служили только украшением интерьера. Икона – святыня, перед которой человек проживал свою внутреннюю (духовную) и внешнюю (физиологическую) жизнь. Иконы хранили для последующих поколений как сакральное предание. Поэтому иконопись можно считать религиознокультурологической традицией народа, в полной мере отражающей его духовно-нравственные ценности.
В приобщении старшеклассников к иконописи первостепенной задачей педагога должно стать стимулирование характерной для юношеского возраста осознанной мотивации к выстраиванию жизненной стратегии на базе духовно-нравственных ценностей, которые дает икона. Это условие особенно важно в современных условиях развития информационного общества, когда сложившиеся веками устои вытесняются новыми ускоренно модернизирующимися компьютерными технологиями, повлекшими за собой появление так называемого поколения «Y» или поколения «Сети».
«Открытие» юношами и девушками иконы как религиознокультурологической традиции России, способствующей их духовнонравственному воспитанию, может происходить через чувственное и умственное познание. Для одной группы юношей и девушек, выросших в религиозных или культурно развивающихся семьях, будет оптимально чувственное познание иконы, для других – умственное, а только затем чувственное.
Во всех случаях постепенное и последовательное раскрытие в образе святого жизненноважных для самих обучаемых ценностных смыслов происходит через семиотику и эстетику иконы. Для этого учащимся предлагается расшифровать иконографическую символику и вникнуть в особенности иконописного языка, посредством чего декодировать культурно-символический код иконы в контексте истории. Востребование такого рода занятий в старших классах обусловлено возрастанием интереса к теоретическим проблемам, требующим философского размышления. Именно для юношества характерно проверять все виденное и слышанное ими с позиции личного пусть и небольшого, но уже сформированного опыта и полученных знаний. Учащимся свойственно не просто анализировать визуальный ряд, но и сопоставлять его с другими, выискивать аналоги и противоположности, выстраивать ассоциативные параллели, актуализировать память.
Устремленность в будущее – с одной стороны, неизведанность жизненных путей – с другой, сопровождаемые желанием создать свой
собственный мир внутри и вне себя, ставят юношей и девушек в положение витязя на распутье – фольклорного персонажа, находящегося перед сложным выбором своего пути, потому что каждый последующий его шаг связан, прежде всего, с нравственным осознанием своих целей и желаний.
Иконопись – прочно укоренившаяся, проверенная временем и продолжающая жить, несмотря ни на какие исторические потрясения,
религиозно-культурологическая традиция является лучшим средством для духовно-нравственного воспитания старшеклассников. Именно иконопись дает новому поколению вечные идеалы, которыми веками руководствовались его предки; позволяет юношам и девушкам выстраивать будущее на прочной основе нравственного наследия прошлого; актуализирует мыслительную деятельность обучаемых в
области онтологических проблем и побуждает каждого, обратившегося к ней, к осознанию исконных ценностей своего народа.

Список литературы
1. Козлова А.Г. Теория поколений в арсенале современной педагогической науки // Учитель на все времена: материалы XXXII Всерос. науч.-практ. конф. Санкт-Петербург 13 апреля 2011 г. – СПб.: НОУ «Экспресс», 2011. – С.120-134.
2. Михаил (Труханов, священник). Православный взгляд на творчество. – М., 1997. – 248
3. Преподобного Симеона Нового Богослова слова. 2-е изд. М., 1892. – Вып. I.
4. Слободчиков В.И., Исаев Е.И. Основы психологической антропологии: Психология развития человека. Развитие субъективной реальности в онтогенезе. Учебное пособие для вузов. Кн. 2. – М.: Школа-Пресс,1995. – 384 с.
5. Шестун Е. (протоиерей). Православная педагогика. – М.: Про-Пресс, 2001.