Постоянную Авогадро определяли множеством косвенных мето­дов. Например, из голубого цвета неба следует, что солнечный свет рассеивается в воздухе. Если бы этого не происходило, мы видели бы Солнце на совершенно чёрном небе. Дж. У. Рэлей по­казал: интенсивность рассеяния света зависит от числа молекул воздуха в единице объёма (так же как рассеяние солнечного лу­ча в тёмной комнате зависит от «концентрации» пыли в возду­хе) и не зависит от размера молекул, если они малы по сравне­нию с длиной волны света. А значит, измерив соотношение интенсивностей прямого солнечного света и рассеянного голу­бым небом, можно определить постоянную Авогадро. Для изме­рений нужны были учёные-альпинисты, так как наблюдения сле­довало проводить высоко в горах, где нет помех от пыли и водяных капель. Впервые подобные измерения выполнил итальянский ма­тематик и видный политический деятель Квинтино Селла (1827— 1884) на вершине горы Монте-Роза (4634 м), что на самом юге Швейцарии. Расчёты, сделанные на основании этих и более но­вых измерений английским физиком Уильямом Томсоном (лор­дом Кельвином, 1824—1907), показали, что моль содержит не ме­нее 3•10²³ и не более 15•10²³ молекул. Измерения (на той же горе) повторил в 1910 г. французский физик Леон Бриллюэн; он получил для постоянной Авогадро значение 6,0•10²³, очень близ­кое к современному.

Другой метод использовал французский учёный Жан Батист Перрен (1870—1942). Он под микроскопом подсчитывал число крошечных, диаметром около микрометра (1 мкм=10^-6 м), ша­риков краски гуммигута, взвешенных в воде. Перрен решил, что к ним применимы те же законы, которым подчиняются молеку­лы газов. В таком случае можно определить «молярную массу» шариков; зная же массу шарика (её, в отличие от массы настоя­щих молекул, можно измерить), легко рассчитать постоянную Аво­гадро, разделив первое значение на второе. У Перрена получи­лось примерно 6,8•10²³.