Все общества ограничивают допустимый круг, из которого индивидам следует выбирать себе партнеров для брака. Родители, как правило, обеспокоены не просто жела­нием женить своих сыновей или выдать замуж дочерей. Они хотят, чтобы дети выбрали себе «подходящую» супругу или «подходящего» супруга, особенно если подобный брак влечет за собой важные последствия для более крупной группы родствен­ников. Правильный выбор супруга регулируется двумя типами матримониальных норм: эндогамией и экзогамией. Эндогамия — правила, предписывающие заключение брака внутри определенных групп, т.е. люди должны выходить замуж и жениться на предста­вителях своего класса, расы, этнической группы или вероиспове­дания. Экзогамия — правила, требующие заключения брака вне пределов собственной группы, когда люди должны вступать в брак с индивидами, не связанными кровным родством.
Нормы экзогамии прежде всего базируются на принципе ис­ключения кровного родства и обычно включают в себя табу на инцест — запрет сексуальных отношений между близкими кров­ными родственниками, которые не просто запрещаются — они вызывают осуждение и отвращение в обществе. Табу на инцест является единственной универсальной нормой в мире разнооб­разнейших моральных принципов. Однако общеизвестно, что браки между братьями и сестрами не только разрешались, но и часто практиковались в истории, например в странах Древнего Востока. Браки между братом и сестрой служили целям сохранения власти и собственности а рамках семьи и предотвращали раздробление имущества в ходе его раздела между наследника­ми. Подобная брачная практика имела место и на Гавайских островах, у перуанских инков, жителей Дагомеи в Западной Аф­рике. Кроме того, разные общества по-разному определяют сте­пень родства, подпадающую под понятие инцеста. Например, в колониальной Новой Англии как инцест рассматривался брак мужчины с сестрой его покойной жены. Однако у древних евреев мужчина в некоторых случаях был обязан жениться на вдове своего покойного брата.
Запрет на инцест по-разному интерпретировался антрополога­ми и социологами. Например, Клод Леви-Строс предположил, что табу на инцест способствует созданию союзов между различ­ными семьями и укреплению их социальной взаимозависимости. Джордж Питер Мердок утверждает, что табу на инцест способ­ствует освобождению членов семьи от разрушительных чувств сексуальной ревности и соперничества. Социолог Кингсли Дей­вис заявляет, что кровосмесительные отношения запретны пото­му, что могут повлечь за собой безнадежное смешение семейных статусов (например, ребенок мужского пола, появившийся на сеет в результате кровосмесительного союза между отцом и его дочерью, приходился бы сыном собственной сестре, пасынком своей бабушке и внуком собственному отцу). Социологи, отме­чающие, что дети, выросшие вместе в израильских кибуцах, редко вступают в браки друг с другом, утверждают, что подоб­ное поведение заложено генетически. По общему признанию, эти вопросы остаются нерешенными, и социологи продолжают ло­мать голову над реальным источником табу на инцест.