Если вы читали о полетах в космических ко­раблях с людьми на борту, вы, вероятно, замети­ли, что одной из проблем, решать которые прихо­дится ученым, является все большая и большая потеря чувства равновесия по мере отдаления ко­рабля от Земли с ее притяжением.

Чувство равновесия — это способность орга­низма приспосабливаться к разным условиям, в зависимости от его положения относительно Зем­ли, которая притягивает к себе все, что находится от нее поблизости. Без чувства равновесия птицы не могли бы летать, люди — ходить, и никакое живое существо не могло бы ориентироваться в пространстве.

У человека два органа равновесия, и они рас­полагаются у него в голове рядом с каждым ухом. Каждая из этих частей похожа на мешочек и наполнена жидкостью, называемой лимфой. Внутри эти мешочки выстланы чувствительными клетками с волосками. Когда голова находится в вертикальном положении, давление на волоски со всех сторон одинаковое, а при наклоне в ту или иную сторону оно меняется. Чувствительные клетки при этом раздражаются и посылают по нервным волокнам импульсы в мозг. А мозг заставляет работать определенные мышцы, которые приводят тело из наклонного положения в пра­вильное, вертикальное.

Наши органы равновесия также помогают нам осознать направление нашего движения. Предста­вим себе, что мы поехали кататься на автомобиле. Когда машина тронется вперед, наше тело непро­извольно откинется назад, на спинку сидения. Жидкость, или лимфа, в «полукружных каналах» органов равновесия отклоняет чувствительные во­лоски назад. Вследствие этого определенные нер­вы, с которыми они связаны, направляют в мозг соответствующий сигнал,— и мы начинаем ощу­щать, что движемся вперед.

Итак, наше тело отклоняется назад, и при этом лимфа движется вместе с ним. Через какое-то время чувствительные волоски принимают вер­тикальное положение, и мы перестаем ощущать движение нашего тела вперед. Теперь представим себе, что водитель нажал на тормоз. Наше тело по инерции все еще продолжает двигаться вперед, и лимфа тоже движется в органах равновесия, на­клоняя волоски теперь уже вперед. Соответству­ющий импульс подается в мозг,— и мы начинаем ощущать, что останавливаемся.

В каждом органе равновесия есть три полу­кружных канала, каждый из которых соответству­ет трем направлениям движения в пространстве. Чувствительные волоски в этих каналах помогают нам понять, движемся ли мы вверх или вниз, впе­ред или назад, вправо или влево.

Всем нам очень любопытно знать все, что ка­сается волос. Отчего у них такой цвет? Почему волосы седеют? Почему у некоторых людей воло­сы вьются? Наука не дала еще ответы на все воп­росы, касающиеся наших волос, но давайте пого­ворим о том, что уже известно.

Некоторые виды клеток, живущих в корнях волос, содержат пигмент. Эти клетки способны размножаться, и вновь образовавшиеся клетки поднимаются вверх вместе с растущим стволом волоса и затем погибают. Находящиеся в них пигментные гранулы со всеми оттенками бурого цвета: от красноватого до темно-коричневого — остаются на волосах. Роговое вещество, из кото­рого состоит волос,— желтого цвета. Это вещест­во и пигментные гранулы смешиваются. Цвет во­лос определяется результатом этого смешения.

Волосы различных людей отличаются еще и структурой. Если мы разрежем волос и рассмот­рим его сечение под микроскопом, то увидим, что он имеет вполне определенную форму. Он может быть круглым, плоским, овальным, эллиптиче­ским и даже полуэллиптическим и продолгова­тым. От формы во многом зависит, будет волос виться или нет. Чем более продолговато сечение волоса, тем сильнее он вьется. Чем оно круглее, тем волос жестче и прямее.

Волосы эллиптического и полуэллиптического сечения обычно бывают короткими и вьющимися, как у барашка. Это характерно для людей негроидной расы. Прямая противоположность им — во­лосы с круглым сечением. Они обычно прямые, длинные и грубые.

Волосы с овальным сечением обычно волни­стые и кудрявые, или мягкие и шелковистые.

У птиц есть перья, а у млекопитающих — во­лосы, а у человека — волосы. Считается, что перья и шерсть дали возможность птицам и мле­копитающим уйти так далеко в развитии от своих общих предков — рептилий.

На человеческом теле есть всего два места, на которых не растут волосы: на ладонях рук и на подошвах ног. Волосы на всей остальной поверх­ности тела считаются остатками густого волосяно­го покрова, который имели наши доисторические предки.

Тело человеческого детеныша, находящегося в утробе матери, в возрасте примерно ста дней по­крывается густой шерстью. А еще через сто дней эта шерсть, называемая эмбриональными волоса­ми, выпадает.

Эта шерсть заменяется мягким пушком ново­рожденного ребенка. Потом в период полового созревания (у мальчиков — в четырнадцать лет, у девочек в двенадцать) волосяной покров форми­руется окончательно.

Рост волос у взрослого человека регулируется работой половых желез. У мужчин определенные гормоны вызывают рост волос на лице и теле, од­новременно замедляя их рост на голове. Женские гормоны действуют прямо противоположным об­разом.

Наука все еще не до конца объяснила, зачем нам нужны волосы. Мы можем сказать, что воло­сы на бровях, ресницах, в ушах и в носу предо­храняют важные органы от пыли и насекомых. Борода у мужчин в доисторические времена по­могала отличить мужчину от женщины — даже на расстоянии — и придавала ему мужественный, во­инственный вид. По мнению Чарльза Дарвина, тон­кие волоски на теле помогают выделению пота.

У взрослого мужчины на теле имеется от трех­сот до пятисот тысяч волосков. У блондинов они самые тонкие, и их больше, чем у брюнетов и, особенно, у рыжих, у которых волоски самые грубые, и их меньше всего.

Если у вас и есть что-то особенное, чего нет ни у одного человека на земле, так это набор от­печатков ваших пальцев! Что же такое отпечатки пальцев? И почему они у каждого разные?

Начнем с того, что наша кожа состоит из двух слоев ткани. Нижний из них, называемый «кориумом»,— более толстый. Он покрыт тончайшей ко­жицей — «эпидермисом». У холоднокровных жи­вотных эпидермис ложится на кориум совершенно гладко, не образуя никаких бороздок, складываю­щихся в «отпечатки».

Но у млекопитающих эти два слоя кожи при­легают друг к другу более плотно. Нижний слой, кориум, несколько коробится по всей площади соприкосновения с эпидермисом. В некоторых ме­стах нижний слой проникает в верхний, образуя «выступы», а тот в свою очередь изменяет свою форму сообразно им. Получается, что оба слоя соприкасаются очень тесно, взаимопроникая друг в друга.

У низших животных эти «выступы» разброса­ны как попало, не образуя никакого рисунка. У человекообразных обезьян они располагаются ря­дами, так, что бороздки верхнего слоя располага­ются параллельно друг другу. А так как все особи имеют такие параллельные бороздки, их «отпе­чатки пальцев» очень похожи.

Но у человека эти линии образуют вполне оп­ределенный рисунок. В процессе изучения этих рисунков были сделаны попытки классифициро­вать их. Англичанин сэр Эдвард Генри разработал классификацию отпечатков пальцев, на основе которой была создана система, используемая те­перь во всем мире.

Согласно этой системе, все линии человече­ских отпечатков пальцев классифицируются по типу рисунка на петли, гнездовые петли, двойные петли, дуги, крытые дуги, спирали и случайные фигуры. (Если вы окунете палец в чернила и сде­лаете отпечаток на листе бумаги, вы увидите не­которые из этих рисунков).

Подсчитав линии между определенными точка­ми на рисунке, каждый из десяти пальцев можно отнести к определенной группе. Все десять паль­цев принимаются во внимание при описании осо­бенностей отпечатков пальцев любого человека. Вероятность того, что у двух людей будут одина­ковые рисунки линий на одном и том же пальце, всего один к двадцати четырем миллионам!

Если вы левша или знаете кого-нибудь из них, вы замечали, что левшам приходится приспосаб­ливаться к жизни в этом мире, поскольку мы жи­вем в правостороннем мире.

96 процентов людей праворукие, и, естествен­но, все вещи — от дверных ручек, замков, отвер­ток, автомобилей, музыкальных инструментов и машин до таких мелочей, как пуговицы на нашей одежде — предназначены для праворуких людей. Но тем не менее большинство леворуких людей, кажется, живут довольно хорошо. И конечно, есть примеры левшей, которые добивались в жиз­ни очень многого. Например, Леонардо да Винчи и Микеланджело, двое из величайших гениев ми­ра, были левшами.

В то время как некоторые родители расстраи­ваются, если их дети — левши, большинство ме­дицинских авторитетов считают, что благоразум­нее ничего не исправлять. Лучшее развитие левой руки — это не дефект человека, поэтому ребенка не надо бранить или наказывать и не надо делать никаких усилий, чтобы стараться превратить его в праворукого. Таково мнение авторитетов.

Итак, что же делает большинство людей праворукими?

Долгое время думали, что мы праворукие из-за таких вещей, как тренировка, традиции, и как результат — большинство людей праворукие. По­этому считалось, что у левши что-то не в поряд­ке, потому что они не могут делать вещи так, как делают другие. Сегодня считается, что большин­ство людей праворукие, потому что мозг боль­шинства людей функционирует в определенном направлении. Одна половина мозга доминирует над другой половиной. Левое полушарие мозга контролирует функции правой половины тела, а правое полушарие мозга контролирует функции левой половины тела. И у большинства людей ле­вое полушарие мозга господствует, поэтому пра­вая половина их тела более искусна и лучше раз­вита. Наша правая рука работает лучше, чем ле­вая рука.

У левшей мозг развит в противоположном на­правлении. Правое полушарие мозга доминирует, поэтому левая половина тела работает лучше. Она работает так же хорошо, так же искусно. Это чистая случайность, что они левши. И не нужно делать из этого проблему!

Все мы встречали людей, которые заикаются. К таким людям надо относиться с пониманием и сочувствием, но, к сожалению, находится много таких людей, включая и шутников, которые счи­тают это предметом для насмешек.

Заикание или запинание происходит, когда ор­ганы речи испытывают определенные спазмы, так что вдруг становится невозможно произносить слова, а в речи возникают паузы. Это часто слу­чается при повторении в быстром темпе отдель­ных звуков, на которых и происходит остановка.

Есть много степеней заикания. В некоторых случаях это только незначительные затруднения при произнесении отдельных звуков или слогов с ними. В крайних же случаях мышцы языка, гор­ла, лица, и даже те, что связаны с дыханием, вов­лекаются в спазм.

Нормальная речь, которую большинство из нас производят, даже не задумываясь об этом,— довольно сложная процедура. Необходима самая точная координация гортани, щек, языка и губ. Когда эта координация не производится с доста­точной точностью, появляется запинание.

Заикание редко проявляется до 4—5 лет. Причиной его появления могут быть некоторые физи­ческие нарушения или сильный эмоциональный стресс, волнение. В некоторых случаях, похоже, заикание может быть преодолено обучением мед­ленному чтению и проговариванию, с тщательным произнесением каждого слога. Человека надо так­же научить, как регулировать дыхание во время речи. Особое внимание обращается на звуки и комбинации звуков, которые вызывают особые затруднения, и дефект может быть в большинстве случаев преодолен с помощью серий упражнений на чтение. В любом случае лечение должно осу­ществляться специалистами в этой области, и, кроме того, эмоциональная основа заикания тоже требует серьезного внимания.

До XVI века к глухонемым относились очень жестоко. К ним относились как к идиотам, неспо­собным к умственному развитию, их запирали в психиатрические лечебницы или даже убивали.

Но в XVI веке итальянский врач Джером Кар­дан выдвинул идею обучения глухонемых при по­мощи письменных образов.

Как результат его работы, почти через 100 лет был изобретен пальцевый алфавит, подобный ис­пользуемому сегодня. Используя пальцевый ал­фавит, глухонемой при помощи пальцев составля­ет буквы и слова. Он также пользуется знаковым языком. Например, движение указательного паль­ца поперек губ означает: «Ты не говоришь мне правду». Легкий удар по подбородку тремя паль­цами означает: «Мой дядя». При помощи этого алфавита некоторые глухонемые могут «говорить» до 130 слов в минуту.

Но многие учителя глухонемых полагают, что использование знакового языка и пальцевого ал­фавита — не самый лучший метод. Он вынуждает глухонемых общаться только с себе подобными. Эти учителя используют метод, известный как «устное обучение». При этом методе глухие обу­чаются понимать, что им говорят, и даже говорят сами.

В наше время многие глухие и плохо слыша­щие учатся понимать, что им говорят, глядя на губы говорящего. Они учатся говорить сами, сле­дя за губами и ощущая голос учителя, а затем имитируя эти движения.

Слуховые аппараты используются все больше и больше. В школах и классах для глухих и плохо слышащих детей используются коллективные слуховые аппараты. У каждого ребенка есть инди­видуальные наушники, так что сила звука и тон могут регулироваться. Учитель говорит через микрофон, а дети слушают его так же, как если бы слушали радио с помощью наушников.

Тип вашего голоса зависит главным образом от ваших голосовых связок. Голосовые связки со­стоят из эластичных волокон. Вы можете срав­нить их с очень хорошими скрипичными струна­ми.

Голосовые связки могут быть напряжены или расслаблены. Более того, ваши голосовые связки могут принимать любую из 170 различных пози­ций. Когда поток воздуха, который вы выдыхаете, ударяет по голосовым связкам, они начинают вибрировать. Эта вибрация производит звуковые волны.

Если голосовые связки расслаблены, они могут вибрировать со скоростью примерно 80 раз в се­кунду и в результате порождают низкий звук. Ес­ли они напряжены, то вибрируют чаще, возмож­но, до 1000 раз в секунду и порождают короткие звуковые волны, то есть высокий звук.

У ребенка короткие голосовые связки. По­скольку они производят короткие воздушные вол­ны, у ребенка высокий звонкий голос. Когда ре­бенок растет, становятся длиннее и голосовые связки. Из-за того что они становятся длиннее, голос становится ниже. Средняя длина мужских голосовых связок больше, чем женских, поэтому мужские голоса ниже.

У мальчиков рост происходит очень быстро, и гортань меняется тоже так быстро, что они не мо­гут к этому привыкнуть и контролировать ее ра­боту. Поэтому очень часто мы говорим о том, что у подростков «ломается голос».

Хотя в общем высота голоса взрослых зависит от длины голосовых связок, каждый голос отно­сится к определенному тембру. Голоса можно разделить на шесть групп: бас, баритон и тенор у мужчин; альт, меццо-сопрано и сопрано у жен­щин.

Особенности человеческого голоса зависят от многих других вещей, особенно от таких, как тра­хея, легкие, носоглотка и тому подобное. У лю­дей с красивыми голосами резонирующие про­странства имеют определенную форму, и люди знают, как управлять своим голосом с их по­мощью.

Какое первое слово произносит ребенок? От­вет знают все — «мама»! Нам это кажется такой простой вещью, не так ли? Но в действительности это очень сложный процесс, требующий многих эталонов развития. И ведь ни одно другое живое существо на земле не способно совершить это!

Давайте рассмотрим этот процесс шаг за ша­гом. Когда ребенок рождается, его мозг подобен чистому листу бумаги. Там ничего нет. Области мозга, что получают чувственные впечатления, еще ничего не получили. Глаза ребенка открыты, но нервы между глазами и мозгом еще не разви­ты, поэтому мозг ничего не регистрирует.

Через месяц или два эти нервы развиваются, и теперь ребенок «видит» свою мать. В результате того, что он видит тот же самый объект снова и снова, зрительные центры памяти в мозге разви­ваются. Образ матери регистрируется в центрах памяти младенца. И ребенок, таким образом, «уз­нает» свою мать.

Как только мать видит, что это произошло, она указывает на себя, говоря одновременно «ма­ма». Сначала ребенок не может слышать, но по­том слуховые нервы развиваются, и он слышит слово «мама». Благодаря повторению у ребенка формируется слуховая память этого звука. Ма­лыш запоминает и «понимает» слово «мама».

Теперь матери нужно научить ребенка гово­рить. Повторяя слово «мама» снова и снова, она этого добивается. Совершается соединение в моз­ге образа мамы в зрительных центрах и слова «мама» в слуховых центрах. Это называется ассо­циацией. Сейчас ребенок не только узнает мами­но лицо, но также думает о слове «мама», когда видит ее. Он опознает ее. Затем ребенок начинает подражать матери. Он формулирует слово, снача­ла не говоря его. После многих попыток сказать слово ребенок может заставить голосовые связки двигаться, когда он видит мать. Наконец он смо­жет сказать: «Мама!»

И, конечно, гордая мать говорит: «Мой ребе­нок уже разговаривает!»

Если бы этот вопрос имел простой ответ, типа формулы, которую можно выучить, каждый ко­мик знал бы его. Но смех — это сложный про­цесс, и лучшие из существующих ныне объясне­ний его — всего лишь теория.

Мы знаем, конечно, что смех — это выраже­ние многих чувств и что он присущ только лю­дям. Психологи до сих пор изучают две основных стороны этой проблемы: что заставляет людей смеяться? Какова функция или цель смеха? Когда вы начинаете размышлять о том, что заставляет людей смеяться или что люди считают смешным, вы думаете как психолог или философ! Вы начи­наете интересоваться реакцией людей по отноше­нию к другим людям в разнообразных ситуациях. Например, почему люди смеются, когда она видят неуклюжесть или некоторые виды слабости или несовершенства в другом человеке.

Существует одно из объяснений смеха, заклю­чающееся в том, что мы вдруг замечаем некото­рое несоответствие вещей, которые обычно не могут быть совместимы. Большой толстый мужчи­на, надевший крошечную шляпу, или очень ни­зенький мужчина, танцующий с высокой женщи­ной,— примеры этому. Но эта теория не объясня­ет многие другие причины смеха. Например, мы смеемся, разглядывая комиксы или слушая вы­ступления юмористов. Почему это происходит?

С физической точки зрения смех полезен для нас Он — хорошая профилактика для наших лег­ких, отдушина для выхода избытка нашей энер­гии. Смех имеет также большую социальную важность. Мы обычно смеемся, когда находимся в группе. Согласно этой теории, смех используется социальными группами как способ выражения мнения по поводу поведения людей и как способ заставить этих людей действовать в соответствии с нашими стандартами.

Знали ли вы когда-нибудь людей, которые бо­ялись высоты или закрытых пространств? Есть люди, которые боятся толпы или боятся, что до них дотронутся другие. Есть название такому по­ведению — «реакция невроза страха», и мы гово­рим, что у такого человека невроз страха, или фобия.

Что-то не в порядке у таких людей? Они больны? Нет, но они страдают неким нервным расстройством. Что-то сильно напугало или рас­строило их в прошлом. Такие люди стремятся бо­роться с этим расстройством (его можно назвать «эмоциональной болью») так же, как мы стараем­ся избавиться от физической боли.

Все мы реагируем на эмоциональные расстрой­ства: плачем, краснеем, покрываемся потом. Но некоторые люди, которые чувствуют этот эмоци­ональный стресс более сильно и чья сила сопротивления слабее, реагируют на эти стрессы нео­бычным образом. Такая реакция называется не­вротической. Она может развиться в фобию, в не­вроз страха, проявляющийся в боязни определенных вещей: высоты или замкнутых пространств. Интересно, что фобия возникает по поводу обсто­ятельств, которых достаточно легко избежать. Действительно, никто же не заставляет людей взбираться на высокие места или оставаться од­ним в закрытых помещениях. И чем больше он их избегает, тем лучше он себя чувствует.

Но почему же у отдельных людей, например, появляется боязнь высоты? Дело в том, что такой человек боится чего-то еще или был напуган чем-то, когда был ребенком. Это может быть отец, которого он любил и боялся одновременно, но даже не хотел допустить мысли, что боится отца. Поэтому возник страх высоты, которая ассоции­ровалась с образом отца. Все это кажется очень трудным, не так ли? Но живой человек и его по­ведение — это очень сложный вопрос!

Хранение информации — это память, а запо­минание тесно связано с обучением.

Психологи издавна старались объяснить, как люди запоминают и почему они забывают многие вещи, которые они учили. Но ни один еще не на­шел ответы на эти вопросы. Согласно одной тео­рии, когда человек учит что-то, происходят неко­торые физические изменения. В мозгу остается определенный след. Соответственно воспомина­ния, или следы, могут покидать мозг, просто уга­сать со временем. Ваше отношение к тому или иному событию тоже влияет на то, будете ли вы его помнить или нет. Вообще люди склонны за­бывать вещи, которые неприятны или огорчитель­ны, и помнить то, что приятно.

Мозг может заучить различные виды заданий. Высокоорганизованный мозг может заучить более сложные задания. В простейшем мозгу обучение очень примитивное. Люди показывают наиболь­шие умственные способности.

Но как и где мозг хранит информацию, кото­рую мы называем памятью? Как мы уже сказали, ученые еще не могут полностью объяснить это. Человеческий мозг очень сложен по своему стро­ению. Кора человеческого мозга — это извитая, сморщенная, спутанная поверхность большей час­ти головного мозга.

Когда эти области возбуждали слабым элект­рическим током, у человека высвобождались при­обретенные знания. Эти стимулы заставляли мозг воспроизводить знания, которые были заложены в него в прошлом. Известно, что повреждение определенных областей головного мозга приводит к потере памяти.

Но являются ли они теми местами в мозге, где хранится информация, мы не знаем. Также мы не знаем, как информация хранится. Некоторые уче­ные думают, что хранение информации — это хи­мический процесс: отдельные нервные клетки не­сут химически закодированную информацию. Другие ученые полагают, что память — это ре­зультат некоторых постоянно происходящих из­менений в структуре нерва. Итак, память — это все еще тайна!