Возьмите, например, Ливию. Жили хорошо: бесплатная квартира, газ, телефон. Молодёжь за счёт государства направлялась на учёбу за рубеж. Но всё остальное было запрещено: никаких партий, профсоюзов, музыки, алкоголя, ничего этого не было, и народ восстал. Люди хотят свободы. То же самое происходит и у нас. На улицы вышли нормальные люди, у них есть работа, у них есть деньги, но они хотят большего — свободы и честных выборов. Как нам здесь разойтись Народ вышел на улицы и говорит: дайте другие выборы и другой подсчёт. Вы же видите. Ведь не четыре голоса воруют, а 100, 200, 300, 500, 900.
Берём самое маленькое количество — 100 голосов. Ну и умножайте на 100 тысяч участков — получите 10 миллионов. Эти 10 миллионов граждан сказали: хотим видеть здесь депутатов от ЛДПР хотя бы за то, что только они обращаются к русским. Все народы хороши, но за 1150 лет к русским не обратился ни один царь, ни один генеральный секретарь, ни один президент. Я обращаюсь, а люди за это благодарны. Я не говорю о том, чтобы русским дали привилегии, — сделайте так, чтобы русские не были ниже других, чтобы все были равны, и не было квот по национальному признаку. Если ставропольцы не хотят быть в составе Северо-Кавказского федерального округа, они не должны там быть. Речь идёт о равноправии. То, что записано в Конституции, — нарушено. И я об этом говорю на протяжении последних 20 лет.
Идём дальше. Каков первый признак того, что у партии власти нет того реального рейтинга, который показывают результаты выборов?
Чего ж вы тогда билборды ЛДПР не вывешиваете, если, по вашим данным, у ЛДПР низкий процент?
Во Владивостоке, Саратове, на Сахалине до сих пор не повесили, остальные целый месяц вывешивают, а до выборов осталось пять дней.