Данная тема актуальна в нескольких отношениях. Во-первых, она в русле широко ведущихся в мире психолого-педагогических исследований саморазвития, самопознания, самообразования, саморефлексии человека. И хотя в этих исследованиях вопрос о духовно-нравственном самосовершенствовании зачастую остаётся несколько в стороне, то мы попытаемся сделать это в предлагаемой статье. Во-вторых, тема о непрерывном духовно-нравственном самосовершенствовании глубоко и концептуально изучается в работах, раскрывающих ее религиозные смыслы. В нашей статье эти смыслы тоже являются предметом научного интереса, но сделан упор на сочетании общерелигиозных и конфессиональных положений о непрерывном духовно-нравственном самосовершенствовании личности.
Кроме того, мы акцентируем проблематичность, а не сосредоточены, в противовес имеющейся в литературе тенденции, на советах, как исправлять систему непрерывного образования, хотя отчасти и нашей статье присущ рекомендательный пафос. В названии статьи есть слово
«проблема». Следовательно, изначально акцентируются безграничность, многообразие и вечная незавершенность процесса самосовершенствования. Этот процесс отчасти тайна, ибо происходит в душе, которая при всех успехах душеведческих наук является в определенной степени «потемками» и для других, и даже для самого человека. На пути самосовершенствования масса барьеров. Если же иметь в виду религиозные воззрения на самосовершенствование, то и согласно им дело самосовершенствования – проблема для человека, хотя и решаемая, т.е. посильная для него и требующая от него соответствующего бдения.
Религиозное видение непрерывного духовно-нравственного самосовершенствования. Только в религии от имени Бога и ставится задача непрерывного духовно-нравственного самосовершенствования. Причем эта задача стоит уже тысячелетия, в то время как о непрерывном образовании всерьез заговорили чуть более 100 лет назад. В определенной степени можно утверждать, что религия как реальность «связи с Богом» возникла, существует и будет существовать вследствие её незаменимой, грандиозной ценности в качестве средства и даже цели неизбежного духовно-нравственного роста человека с детства и до конца жизни. Если бы этот рост не предусматривался в самом лоне религии, она не появилась бы или неизбежно исчезла бы, оставив людей прозябать в их незнании того, зачем же им ниспослан великий дар разума, совести и свободы воли. А ведь это не просто дар, это наиважнейшие показатели человека как образа и подобия Божия. Так что воистину: непрерывное духовно-нравственное самосовершенствование человека заложено в самой природе человека, понимаемой в религиозном контексте. Задачу самосовершенствования человека Климент Александрийский, Иоанн Златоуст и другие Святые Отцы христианской церкви выводили из того, что человек есть образ и подобие Божие. На это обстоятельство указывают и современные авторы [1, с. 132–162; 3, с. 107–131].
Кроме того, есть прямые заповеди на этот счет, например: «Будьте совершенны, как совершенен Отец ваш небесный», – сказал Иисус Христос. А вот призыв апостола Петра: «…возрастайте в Благодати и познании Господа нашего…» (2 Петра 3:18).
К некоторым важнейшим смыслам «возрастания», мы вернемся, а сейчас отметим следующее. Религиозное сознание предполагает убежденность в том, что за самосовершенствованием, даже за мыслью о

нем, наблюдает Сам Господь Бог. Религиозно ориентированный древнекитайский философ Конфуций говорил в этой связи о «Небе, от которого невозможно скрыть человеку свои помыслы». Аналогичная мысль в буддийской литературе [2, с. 197].
Библия и Коран изобилуют предупреждениями о том, что Бог всё видит. «Человек смотрит на лице, а Господь смотрит на сердце» (1
Царств 16:7). При этом пророк Иеремия констатирует: «Лукаво сердце более всего и крайне испорчено; кто узнает его (Иер. 17:9).
В Коране сказано: «Аллах знает и то, что делаете открыто, и что скрываете» (24:29); «Господь твой знает то, что их сердца скрывают» (28:69).
Какой мощный акцент на всевидящем Оке Господнем! Конечно, это Око непостижимо проницательнее и важнее обычной человеческой совести, «совестного акта» (И.А. Ильин). Ничего подобного нет ни в одной светской, атеистической концепции самоанализа, самооценки и самовоспитания человека. Все они так или иначе конвенциональны, т.е. обусловлены фактором зависимости человека от общества и собственной субъективности. Но религия, коль пустила она глубокие корни в душе человека, возносит его к суду Божьему. И сама религиозная вера, и ее институциональные и неинстициональные формы, традиции пронизаны духовнонравственным самосовершенствованием личности. Поскольку верующий знает, что Бог вездесущ, то «ходить перед Богом» надо всюду и во всем. Словом, «без Бога ни до порога» – так в пословице осмыслил русский человек вездесущность Господа. Что бы ты ни делал, делай с мыслью о Боге и во славу Его.
И тут стезя религиозная фактически получает тройственное направление, т.е. олицетворяется в трех социально-религиозных группах. Одно олицетворено в обычных мирянах, в прихожанах. Другое представляют служители храмов и церковные иерархи. Третье направление – это монашеская, монастырско-отшельническая жизнь. Конечно, в общерелигиозном и общечеловеческом смысле эти направления, или группы не разделены жестко, но тем не менее, они существуют, причем отражены и в мировом историко-педагогическом процессе.
Для верного осмысления проблематики духовно-нравственного самосовершенствования учет этих трех религиозно-социальных групп столь же важен, как и усиленный интерес некоторых современных авторов к эволюции от «детской религиозности» к «зрелой религиозности», а затем к старости, в период которой, как пишет М. Русецки, «религиозность представляет не столько ортопедический корсет, сколько реализацию и подтверждение самого себя через неизменно сопровождающий человека смысл бытия, чувство достоинства и желание дожить до счастливого жизненного финала» [7, с. 119].
При той «тройственной» дифференциации, которую мы привели выше и которая известна давным-давно, проблема духовнонравственного самосовершенствования принимает уже более явственный и реалистический характер. Одно дело возможности и реальные цели духовно-нравственного самосовершенствования обычного мирянина и совсем другое – монаха-затворника.
Г.В. Флоровский, крупный православный богослов, в своих лекциях о восточных Отцах христианской Церкви V–VIII вв. приводит в качестве примера монашеского духовного роста слова одного из них – Макария Египетского. Макарий в «Духовных беседах» указывал на тончайшие различия в ступенях и видах духовных созерцаний. Согласно ему, существуют ступени ощущений, видений, озарений и откровений. Каждая из последующих ступеней имеет преимущество перед предыдущей. Эти все ступени проходит «новый духовный человек». Наконец, восторгается его ум в экстазе, – язык немеет, душа пленена чем-то чудесным. В такие часы душа совсем отрешается от мира по причине преизобилующей любви и созерцания сокровенных тайн. И в такой час человек молится и говорит: «О, если бы душа моя отошла вместе с молитвою». Душа освобождается и становится чистой от всех скверн. Она как бы «срастворяется» с Богом. Но все равно, – говорит Макарий, – абсолютной полноты харизматическое преображение человека достигнет только в день всеобщего Воскресения. Тогда тела праведников «покроются духом» и будут взяты на небо, чтобы и самому телу «царствовать вместе с душой». Так что духовное воскресение на земле предваряет грядущее Воскресенье тела. «Тот небесный огонь Божества, который христиане уже ныне, в этом веке, приемлют внутрь себя, в свое сердце, этот огонь будет действовать и вовне в день всеобщего Воскресенья и оживит умершую когда-то плоть. Однако будущая участь значительно определяется самим человеком при его жизни. Поэтому стяжания Святого Духа на земле есть стяжания будущего Воскресения». [12, с. 161–166].
А как же быть «среднему» мирянину? Несомненно, стремиться к духовным вершинам. Для начала же хотя бы «убегать от зла», быть «от греха подальше», «не желать другому того, чего себе не хочешь». Однако даже это не так легко достичь обычному человеку, ибо он, в отличие

от монаха, погружен в массу мирских соблазнов. И здесь сказывается историческое грехопадение, изначально как бы прилепившееся к природе человека, ставшего отныне склонным ко греху.
Каков он, человек? Укоризны или похвалы и восхищения достоин? Или он кусок воска, из которого можно сформировать все, что угодно в процессе воспитания? Нешуточная проблема. В Библии пророк Исайя говорит: «Перестаньте вы надеяться на человека, которого дыхание в ноздрях» (Ис. 2:28). В средневековой Европе в конце XII века папа Иннокентий III написал книгу с примечательным названием «О презрении к миру, или о ничтожестве человеческого состояния». А для благословенной возрожденческой «осени» европейского средневековья символична книга Джонауццо Манетти, название которой прямо противоположно папской – «О достоинстве и превосходстве человека».
Родится ли человек непорочным, а затем неизбежно согрешает в мире, лежащем во зле, или родится уже с потенциалом всевозможных пороков, – он в любом случае должен всю свою жизнь заниматься духовно-нравственным самосовершенствованием. Речь идет не о желательности, но о долге самосовершенствования. Причем о долге сознательном и не как тягостном бремени, но как о радостном процессе выполнения человеческого предназначения. Впрочем, как учат религиозные мудрецы, и переживание бремени долга – это уже ступень духовного роста.
Идея непрерывного духовно-нравственного самосовершенствования и современные психолого-педагогические подходы к саморазвитию, самопознанию и самовоспитанию личности. Рассмотрим теперь, как идея непрерывного духовно-нравственного самосовершенствования входит в содержательную ткань современных психологопедагогических исследований вопросов саморазвития, самопознания и самовоспитания личности.
Идея духовно-нравственного самосовершенствования буквально погружена в современное понимание саморазвития личности. Известными отечественными психологами В.И. Слободчиковым и Е.И. Исаевым саморазвитие определяется как фундаментальная способность человека становиться и быть подлинным субъектом своей жизни, превращать собственную жизнедеятельность в предмет практического преобразования [9]. Причем авторы указывают на непрерывный процесс целеполагания в осуществлении жизнедеятельности, на социальную активность личности, могущую выражаться в разнообразии сочетания

инициативы и исполнительности, а также на социальную реактивность, проявляющуюся либо в виде социальной импульсивности, либо в виде пассивности. А ведь это всё нравственно-психологические феномены – инициатива, исполнительность, импульсивность, пассивность.
Саморазвитие личности длится всю жизнь. В этом убеждает предложенная В.И. Слободчиковым «Интегральная периодизация субъективной реальности». Речь идет о пяти ступенях развития субъективности: 1) Оживление; 2) Одушевление; 3) Персонализация;
4) Индивидуализация; 5) Универсализация. Каждой из этих ступеней характерен момент саморазвития, а следовательно, и момент углубления в духовно-нравственную проблематику жизни вообще и своей собственной «внешней» и «внутренней» жизни, в частности. Так, на ступени одушевления ребенок говорит: «Я сам». Это ступень овладения культурными навыками и способностями. Ребенок впервые открывает свою собственную личность, осознает себя субъектом собственных желаний и умений. На ступени персонализации человек впервые осознает себя потенциальным автором собственной биографии, принимает персональную ответственность за свое будущее. Кульминационным моментом личностного развития на этой ступени (отрочество, юность) выступает проявление способности к саморазвитию, однако здесь человек ещё не достигает внутренней свободы и, несмотря на выраженное стремление к взрослости, не может освободиться от зависимости от других людей.
Особо примечательна пятая ступень – Универсализация (зрелость и старость). Она знаменует выход за пределы собственной индивидуальности и одновременно вход в пространство общих сверхчеловеческих ценностей как в «свое другое». Соучастником в построении универсального события является Богочеловечество, когда личность осознает универсальность своей духовной сущности независимо от того, является ли она верующей или нет. Вот так! Получается, что старость это относительно резкое приближение человека к духовности. Впрочем, об этом по-своему знают внуки бабушек и дедушек. «Бабушкина педагогика», которую в свое время специально исследовал П.Ф. Каптерев, это удивительная педагогика любви, прощения, терпения, жалости, щедрости. Некоторые говорят, что сегодня бабушкина педагогика – не та, что раньше, и не так воспринимается детьми. Возможно. Надо бы это особо исследовать, диссертации писать на данную тему.
Итак, саморазвитие как объективный процесс осуществляется на протяжении всей жизни. Другой вопрос, всегда ли человек берет инициативу саморазвития в свои руки, становится полноправным его субъектом? Конечно, тут существуют огромные индивидуальные различия.
Теперь, что касается самопознания. В.Г. Маралов [4, с. 7–12] выделяет три значения понятия самопознание. Согласно первому, религиозному, самопознание – это способ единения с Богом, через познание в себе Божественного начала. Второй, поверхностно-психологический уровень, предполагает рассматривать самопознание как средство либо наиболее полноценного использования человеком своих сил на благо, либо как средство управления людьми, власти над ними. Третье значение – это глубинно-психологический уровень, на котором самопознание определяется как путь обретения психического и психологического здоровья, гармонии и зрелости, способности к саморазвитию и самоактуализации.
Духовно-нравственный аспект самопознания так или иначе представлен и в классическом психоанализе, и в неофрейдизме, и в гештальттерапии, и в гуманистической психологии. Скажем, по З. Фрейду, среди вытесненных за порог сознания вожделений, важное место занимают агрессивные тенденции. Обнаружить их, раскрыть их суть и причины, снять благодаря этому невротическое напряжение пациента и тем самым вывести последнего на ступень внутренней гармонии – задача психоаналитика.
И в концепции К. Роджерса о взаимодействии Я-реального, Яидеального и социального окружения тоже явно просматривается духовно-нравственная проблематика. Несоответствие, возникающее между Я-реальным и Я-идеальным, порождает чувство тревоги, что приводит к искажению опыта либо отрицанию его. Отсюда самопознание, как обобщенно комментирует В.Г. Маралов, – это средство овладения собственным опытом, глубинными переживаниями, в конечном итоге – средство быть самим собой. В результате самопознания человек обретает способность к личностному росту, самосовершенствованию и самоактуализации, при которых только и возможны полнота жизни, ощущение радости жизни, осознание смысла жизни [4, с.12].
Но много ли людей, озабоченных самопознанием, тем более познанием своей личной духовно-нравственной сферы? Мы не имеем в виду невротиков, постоянно копающихся в себе. А. Маслоу в одной из своих книг соглашается с высказанной Э. Фроммом еще в его работе «Бегство от свободы» (1941 г.) мыслью, согласно которой среднестатистический человек зачастую вообще не знает, что он представляет на самом деле,

чего он хочет, что он думает, какова его точка зрения [5, c. 23]. А вот так называемые самоактуализированные люди, тип которых в социальной психологии, можно сказать, открыл А. Маслоу, «умеют четко осознавать свои собственные импульсы, желания, предпочтения и субъективные реакции в целом» [5, с. 31]. Картина самосознания, Я-концепция самоактуализированных людей очень ясна, точна, адекватна, многокрасочна, тонка нюансами. Данное воззрение на самоактуализированную личность, кажется, довольно близко смыслам понятия «зрелая личность», которое впервые предложено Г. Олпортом.
В.Г. Маралов, касаясь вопроса о сферах личности, на которые, по идее, должно направляться самопознание и упоминая в этой связи У. Джемса, выделившего физическую личность, социальную личность и духовную личность, а также указав на доминирующее в нашей отечественной психологии положение о трехуровневой природе человека (в частности, по В.В. Столину, человек – это биологический индивид, социальный индивид, личность), предлагает девять личностных блоков как объектов для самоанализа и самопознания (4, с. 14).
Конечно, такая подробная классификация внутреннего пространства личности, на которое должно направляться самопознание, очень важна, особенно в методическом отношении. В этом внутреннем пространстве происходят разнообразнейшие, в том числе остро конфликтные, диалоги многочисленных субличностей. Здесь разворачивается также своеобразное взаимодействие между областями сознательного, бессознательного и сверхсознательного. Причем в современной академической психологии явно усиливается тенденция концептуального увязывания строгой научности с метафизическим сердечно-интуитивным постижением личностью своей связи и даже тождественности с предельной реальностью универсума, именуемой по-разному – будь то Брахман, Дао, Бог или Вселенский Разум.
Как человек должен познавать себя, как все более и более прояснять и конструировать Я-концепцию, свой целостный и глубокий образ Я, – на этот счет существует масса рекомендаций. На фоне этих и подобных тонких, методически конструктивных разработок путей и способов самопознания утверждается, что «в большинстве случаев процесс самопознания носит непрерывный характер и является до определенного предела неосознанным. Человек просто живет, трудится, ведет беспрестанный диалог с самим собой» [4, с. 28].
И с этим трудно не согласиться. Но как же быть со всеми рекомендациями от науки? Они ведь не известны подавляющему большинству людей. Значит, остается думать, что простой, массовый человек познает себя буквально, как Бог на душу положит. На передний этический план выходит кредо: живи, как все, уважай себя и других, не слишком углубляясь ни в свою, ни в чужую душу, а в случае особой нужды обращаться за помощью к психологу. В свое время на это обратил внимание Н.И. Пирогов.
Наконец, несколько углубимся в проблему самовоспитания. В одном из современных педагогических словарей самовоспитание определяется как «сознательная, целенаправленная деятельность человека, направленная на совершенствование своих положительных качеств и преодоление отрицательных» [8, с. 251].
Самовоспитанием вполне может стать и самопознание, поскольку последнее является ступенью на пути личностного самосовершенствования. И мотивы, и цели, и способности, и результаты самовоспитания могут быть довольно различными, высоко нравственными и безнравственными, даже преступными.
Существует целый ряд способов самовоспитания. Это и самостимулирование, и самоубеждение, и самоприказ, а также такие приемы, как самоинструктирование, попутное самонаблюдение, самоанализ, самоконтроль и самооценка. Все эти способы и приемы, по идее, должны перерасти в самопрограммирование, которое становится важнейшим условием системности, последовательности и алгоритмичности самовоспитания. Самовоспитанию противопоказаны непоследовательность, скачки или неоправданное отступление.
И все это должно быть пронизано позитивным, духовнонравственным содержанием, именно ценностями, имеющими общечеловеческую значимость. Без общечеловеческой, а также позитивной национальной аксиологии нет подлинной культуры самовоспитания.
Можно ли сказать о самовоспитании то же, что и о самосознании, т. е. что оно, самовоспитание, осуществляется в течение всей жизни? Несомненно, все люди как-то воспитывают себя. Скажем, многие ходят в церковь и участвуют в богослужении, молятся, исповедуются. Разве это не самовоспитание? Многие с детства готовят себя к определенной профессии, овладевают ею и затем трудятся, совершенствуются в ней или стараются приобрести новые профессии. Настоящее самообразование, самообучение обязательно предполагает нравственное самосовершенствование, но разве мало интеллектуально продвинутых, а то и

гениальных злодеев! Человек может всю жизнь успешно «делать себя», достичь больших высот в карьере, в спорте, в богатстве, но остаться в моральном отношении ни добрым, ни злым, а то и вообще нравственным ничтожеством, жадным, немилосердным, завистником, агрессивным, чванливым, лукавым и т.д., и т.п.
Обобщая все вышеизложенное, подчеркнем, что проблематика духовно-нраственного самосовершенствования человека, – рассматривать ли ее в религиозном или светском аспектах, – побуждает усилить внимание к педагогике «внутреннего человека», т.е. не просто к самовоспитанию или к различного рода модным ныне аутотренингам личностного роста, но и ко всей сложности труда души над ее собственным улучшением и укреплением.


Список литературы
1. Берсенева Т.А., Мороз А.А. Философское осмысление духовно-нравственного развития взрослого человека на основе православной традиции в системе непрерывного образования // Непрерывное образование как социальный факт / под науч. ред. Н. А. Лобанова, В. Н. Скворцова. – СПб.: ЛГУ им. А. С. Пушкина, 2011.
2. Книга Будды. СПб., 2009.
3. Кукушкин В.С. Теория и методика воспитательной работы. – Ростов н/Д, 2002.
4. Маралов В. Г. Основы самопознания и саморазвития. – М., 2002.
5. Маслоу А. Мотивация и личность. – СПб., 1999.
6. Парыгин Б.Д. Социальная психология: истоки и перспективы. – СПб., 2010.
7. Русецки М. Религиозные аспекты непрерывного образования // Непрерывное образование как социальный факт / под науч. ред. Н. А. Лобанова, В. Н. Скворцова. – СПб.: ЛГУ им. А. С. Пушкина, 2011. С. 119.
8. Самовоспитание // Педагогический энциклопедический словарь. Золотой фонд. – М., 2010.
9. Слободчиков В. И., Исаев Е. И. Психология развития человека. – М., 2000.
10. Толстой Л. Н. Круг чтения // Толстой Л.Н. Собр. соч. в 90 т. – Т. 41. – М., 1955.
11. Учителю об обновленной программе обучения. – Таллин, 2001.
12. Флоровский Г.В. Восточные Отцы V–VIII веков. – Париж, 1933.
13. Хайам Омар. 100 рубаи. – Душанбе, 1984.