Представляется, что часть проблем в психологии способностей могла бы быть снята или хотя бы упроститься, если взглянуть на феномен способностей в несколько ином ракурсе: не столько через призму деятельности (зачастую понимаемой ограниченно: как лишь социальная деятельность - трудовая и связанные с нею игровая и учебная), сколько через призму функций, исполняемых психикой человека. И в этом вопросе мы солидарны с В. Н. Дружининым, который писал: «Разумнее было бы предположить, что способности связаны с какими-то общими сторонами функционирования психики, которые проявляются не в конкретных деятельностях или группах деятельностей, а в общих формах внешней активности (поведения) человека» [246, с. 14].

При таком подходе способности соотносятся как с глобальными функциями психики (способствование повышению активности взаимодействия со средой, психическое отражение и общение), так и с функциями более низких уровней общности: познавательными, регуляционными, интеграционными. И далее по пути конкретизации функций: перцептивные, мыслительные, мнемические, эмоциональные, волевые, творческие, аттенционные. И еще дальше по специфике психических функций: способности зрительные, слуховые, кинестетические, способности к фантазированию, к выработке и принятию решений, способности к эмоциональному отклику и сочувствию, способности к запоминанию или воспроизведению запомнившегося, к концентрации или переключению внимания и т. д. Таким образом, совокупность способностей каждого человека предстает в виде многоуровневой (иерархизированной по вертикали) и многообразной по составу (координированной по горизонтали) системы множества способностей.

Такое видение способностей не исключает из рассмотрения категорию «деятельность», поскольку именно в разных видах деятельности способности проявляются как «свойства» личности, т. е. объективированные внутренне присущие ей качества. Но тогда любой вид человеческой деятельности (включая и профессиональные деятельности) рассматривается также сквозь призму психической деятельности, являющейся их генетической основой. Кроме того, у феномена способности появляется не только полюс «выхода», их «предъявления» во внешний мир через деятельность, но и полюс «входа», т. е. обусловленности генезиса способностей необходимостью обеспечения всех функций психики соответствующим набором способов их реализации.

Обращаем внимание на этимологию слова «способность» как производного от слова «способ». В данном контексте следует задать вопрос: способности - это способы исполнения чего? Ответ очевиден: это способы выполнения психических функций, но не способы выполнения деятельности. В качестве способов выполнения и структурных единиц деятельности в отечественной науке введены понятия «действия» и «операции». Но так же, как и способности, действия могут быть перцептивными, мнемическими, умственными и т. д. И еще раз повторим, что проявление способностей как объективированных психических качеств личности происходит при исполнении ею указанных отдельных действий и в целом деятельности. Другими словами, каждый человек (впрочем, как и животные) обладает набором имманентно присущих ему психологических качеств, которые можно «увидеть» только при условии исполнения им какой-либо деятельности. Весь этот набор более или менее развитых и проявленных в деятельности качеств («развитых» - означает количественную выраженность качеств, и в этом проявляется философское единство количества и качества как атрибутов объектов реального мира) является совокупностью (лучше - системой) свойств личности (сенсорных, эмоциональных, интеллектуальных, волевых и т. д.), часть которых была обрисована нами при изложении психических процессов.