Рассматривая теоретическое познание как высшую и наиболее развитую его форму, прежде необходимо определить его структурные компоненты. Основным из них считаются проблема, факт, гипотеза, теория и закон, выступающие вместе с тем как формы, «узловые моменты» построения и развития знания на теоретическом его уровне.
Проблема (греч. – преграда, трудность, задача) – в самом общем виде атрибут человеческой деятельности, выражающий ее противоречивость, неопределенность, непредсказуемость; проявляется как затруднение в продолжении деятельности, требующее анализа, осмысления, рефлексии.
Этимологию термина «проблема» (как синонима «задачи») принято вести от греческого глагола «баллейн» – бросать; получается, что проблема – это «нечто, брошенное вперед» (пред-мет).
В гносеологическом аспекте проблема – идеальное отображение противоречия (или несоответствия) между: а) целью и средствами ее достижения; б) целью и результатами деятельности; в) необходимостью и возможностью определенного действия; г) сущим и должным и т.п.
В форме теоретического знания содержанием проблемы является знание о незнании: то, что не познано, но что нужно познать, вопрос, возникший в ходе познания и требующий ответа. Весь ход развития человеческого познания, история науки, могут быть представлены как переход от постановки одних проблем к их решению и выдвижению новых проблем.
Природа проблемы двойственна: будучи началом теоретического исследования, его исходной клеточкой, она оказывается формой постоянного возвращения, углубляющего и уточняющего содержание проблемы. То есть проблема – не только «начало», но и «конец» научного исследования.
Определяя выбор объекта, границы сферы поиска, высвечивая противоречия, переформулируя ранее предложенные, но неправильно поставленные проблемы, проблема служит формой организации научного знания, по-новому интерпретируя понятия, их взаимосвязь; детерминирует направление исследования и, побуждая к нему, интегрирует научное знание.
Проблема в «свернутом» виде содержит зачатки теории: 1) центральный вопрос проблемы аналогичен главной идее теории; 2) месту закона в теории соответствует гипотеза проблемы о возможном действии какого-то закона; 3) вопросы, направляющие поиск информации, получение доказательных ответов при решении проблемы, играют роль аргументов в теории.
В проблеме есть определенное предвидение, хотя и со слабыми основаниями, большей частью как догадка, без четкого определения условий, интервалов характеристик и т.п.
Проблема является одновременно опосредованным и непосредственным знанием. Опосредована проблема контекстом науки, накопленным теоретическим и эмпирическим материалом, вырастает из предшествующих результатов знания. Например, проблема, из решения которой возникла общая теория относительности, – «в чем причина пропорциональности инертной и гравитационной массы» – в принципе была невозможна во времена Галилея. Для подобной постановки вопроса необходимо было возникновение теории тяготения Ньютона, в которой была постулирована эта пропорциональность.
Проблема является непосредственным знанием в границах теории, в которой она решается. Проблема в теории ничем не опосредована, не имеет никакого основания. Она сама является основанием будущей теории.
Постановки и выбор научных проблем определяются степенью развитости предмета исследования (глобальные проблемы возникают примерно 40 лет назад, совсем недавнего происхождения проблемы трансплантации человеческих органов, смены пола и ряд других). Велика роль научной картины мира, во многом предопределяющей ядро исследовательской проблематики, решение одних и запрещение других проблем, саму форму постановки теоретических задач. Другими словами, способы постановки и решения проблем в самом общем виде детерминированы характером мышления и уровнем знания исторической эпохи, ее типичными формами проблемных ситуаций.
Научные революции закономерно связаны с изменением научной проблематики – своеобразие новой проблематики, новизна постановки и решения вопросов в новых теориях знаменуют обновление или кардинальную трансформацию оснований научного знания.
По мнению большинства крупных ученых, постановка проблемы в научном поиске часто более существенна, чем ее разрешение, которое во многом зависит от владения логико-математическим анализом, техникой эксперимента и т.п.
Наука начинается именно с проблем, выдвижения новых вопросов или же рассмотрения старых проблем под новым углом зрения, требующих творческого воображения, развитой интуиции, умения видеть то, что другим вообще не приходит в голову. Исследование без изначальной постановки проблемы (проблем) – беспредметно. Разрабатывая феноменологическую модель творческого процесса, В.А. Коваленко концентрирует его основные этапы преимущественно вокруг проблемы. Схематично организация творческого мышления выглядит так:
– постановка проблемы, осознание отсутствия практически или познавательно важной информации в какой-либо предметной области;
– рождение замысла, очерчивание общей схемы решения проблемы, создание проблемно-поискового поля, включающего варианты решения проблемы;
– «атака» – мыслительная процедура решения проблемы путем перебора вариантов с сокращением их числа на основе методических и методологических средств и ценностных ориентаций ученого (атак может быть несколько);
– «релаксация», прекращение атаки (атак) ввиду обнаружения кажущейся нерешаемости проблемы;
– «инкубация» – созревание решения проблемы в глубинах авторского подсознания, продолжающего отсеивание бесплодных вариантов;
– «инсайт» – осознание исследователем найденного решения[36].
Научная проблема возникает в результате созревания противоречий между теорией и наблюдениями (опытом, экспериментом), внутри самой теории, при столкновении разных теорий, объясняющих одну предметную область, парадигм или исследовательских программ.
Основное противоречие проблемы состоит в единстве и противоположности известного и неизвестного: проблему нельзя считать только знанием, поскольку в ней содержится неизвестное; ее нельзя считать только незнанием, ибо в ней есть определенное достоверное знание. Парадоксальность проблемы в том, что она привносит то новое, которого нет ни в наличном знании, ни в незнании – императив, повеление разрешить проблему, направляющее дальнейший процесс исследования.
Проблема возникает из незнания, которое содержится в известном и которое можно определить как неизвестную истину. Высвеченное проблемой неизвестное становится целью дальнейшего анализа: найти, обосновать, объяснить.
Что можно увидеть в неизвестном, заключенном в проблеме? Поставить проблему – значит установить наличие неизвестного в системе знания, обнаружить и познать свое незнание, что уже станет своеобразным знанием.
В своем развитом виде научная проблема – это система знания, выражающая проблемную ситуацию, состоящая из ряда исследовательских задач. Начало научного поиска – проблемная ситуация, выражающая состояние рассогласованности и противоречивости знания, тогда как собственно проблемой она становится, обретая явную и артикулированную форму.
Проблема имеет процессуальный, развивающийся характер, проходит определенные стадии эволюции.
Первоначально проблема выступает в форме проблемного замысла, незрелость которого может проявляться:
- в несовершенстве формулировок, их нечеткости, размытости, неточности;
- в отсутствии, неопределенности методов, реальных путей ее решения.
Развитая проблема, помимо ясной постановки центрального вопроса, содержит в себе и реальные предпосылки его решения. В этой связи следует дифференцировать научные проблемы по степени их зрелости, имея в виду эмбриональную стадию, когда проблемный замысел, по тем или иным причинам, долгое время остается неразрешенным.
Проблема – это знание, сформулированное в форме вопроса, который обладает почти всеми признаками проблемы. Вопрос показывает недостаточность, ограниченность наличного знания, указывает на область неизвестного, задает условия и направление поиска и определенные характеристики ответа, проясняет предмет поиска и побуждает к действию. По мнению британского философа и историка Дж. Коллингвуда, вопрос является «гремучей смесью в пистоне патрона, движущей силой каждого взрыва…»[37].
Г.Х. Гадамер считал, что подлинная сущность познания заключается не столько в том, что нам приходит в голову решение, подобное решению загадки, сколько в том, что нам приходит в голову вопрос, выталкивающий нас в сферу открытого и потому создающий возможность ответа[38].
Эти и многие другие авторитетные свидетельства выдающихся умов человечества говорят о том, что труднее увидеть и сформулировать вопрос, нежели на него ответить. Правильная постановка вопросов – результат сложного интеллектуального труда. Конечно, любая форма мысли отражает объект ограниченно, неточно, но ни понятие, ни суждение, ни умозаключение не выражают неполноту знания так, как вопрос. Словом, познавательное знание вопроса в том, что с его помощью раскрывается неизвестное.
В то же время проблема именно как система знания не может быть сведена только к ее центральному вопросу – необходимо учитывать ее социокультурный фон, отношение к ней научного сообщества (принятие или отторжение), ее личностный смысл для исследователя.
Научная задача обычно понимается как вопрос, для решения которого наука обладает достаточными и необходимыми средствами. То есть достижение познавательной цели обусловлено хорошо сформулированной проблемой («подсказывающей» верное направление поиска), наличным знанием и дедуктивным выводом. Существует и обратная зависимость. Чем меньше средств получения искомого ответа, тем шире спектр возможных решений, чем расплывчатей постановлена проблема, тем неопределеннее конечная цель.
Плохо сформулированная, диффузная проблема отличается избыточной и непротиворечивой информацией, поэтому требует действий по уточнению проблемы.
Г.Х. Гадамер утверждал, что «не существует метода, который позволил бы научиться спрашивать, научиться видеть проблематическое»; о вопросе мы говорим, что «он приходит в голову», что он «встает» или «возникает» гораздо чаще, чем что мы его «ставим» или «поднимаем». Тем не менее, можно сформулировать некоторые составляющие вопрошания[39]:
- преодоление власти мнения, стереотипа, шаблона, подавляющего вопрошания;
- выведение из знания незнания, усмотрение в известном неизвестного;
- разграничение (демаркация) знания и незнания;
- преодоление стереотипов (шаблонов, схем) наличного знания, выход в сферу открытого;
- осмысление области неизвестного и получение знания о незнании, фиксация противоречия и неопределенности в форме вопроса;
- локализация проблемы в пространстве и времени;
- оценка проблемы – разграничение известного и неизвестного, уподобление – поиск образцов и алгоритмов решения, отнесение проблемы к известному типу, разработка категориального аппарата и т.п.
Подчеркнем, что формулировка вопроса сопряжена с демаркацией знания и незнания в силу их изначальной слитности, нераздельности – ведь зная что-либо о предмете, мы обязательно что-нибудь о нем не знаем (и наоборот). Знание обусловливает незнание тем, что проливает свет на неизвестные объекты, обнаруживает их границы. Чтобы незнание могло быть оценено именно как незнание, необходимо знание, позволяющее это сделать – знание высвечивает незнание подобно прожектору, высвечивающему фрагмент темноты. Поэтому «человеку во все времена, даже если он многое знает, умеет, суждено жить, действовать, принимать ответственные решения на границе знания и незнания» (Л. Витгенштейн).
Поскольку проблема существует в вопросительной форме, то к ней неприменимы критерии истины. Но проблема должна отвечать требованиям правильности, допустимости, осмысленности, практической и теоретической значимости. Следование этим правилам позволяет отличать научные проблемы от мнимых проблем или псевдопроблем.
Мнимые проблемы науки – это такие проблемы, которые по условиям своей постановки противоречат объективно существующим закономерностям, общественной практике человечества, результатам научных наблюдений и экспериментов, логическим нормам. В пределах сложившейся системы знаний мнимые проблемы принципиально неразрешимы методами этой системы. (Реальные проблемы могут быть определены соответственно противоположными признаками.)
Наука с ее стремлением к объективному, логически последовательному и непротиворечивому отображению действительности закономерно ограничивает возможности появления мнимых проблем. Она накладывает безусловное вето на конструирование мнимых проблем.
Но мнимые проблемы постоянно возникают в ходе развития науки, нередко на протяжении десятков и даже сотен лет приковывая к себе внимание исследователей (например, проблема вечного двигателя).
Причины возникновения мнимых проблем подразделяются на следующие:
- психологические – ученый не относится бесстрастно к процессу познания, к своему знанию и незнанию. В своем увлечении ученый может переживать эмоциональное напряжение, одержимость, бессознательно переходить границы допустимого риска и наряду с разрешимыми проблемами выдвигать мнимые;
- логические – ученый, выдвигая в виде проблемного замысла принципиально новую, ранее не возникавшую в науке проблему, не может предугадать во всех деталях последующий ход ее развития и тем более решения. Не выходящая за пределы проблемного замысла постановка проблемы сама по себе оставляет открытым вопрос о ее качестве. На этот вопрос нельзя получить определенный ответ без детального исследования проблемного замысла, а это невозможно сделать без развертывания последнего и его перехода в стадию развитой проблемы. В конечном счете, вопрос о мнимости или реальности проблемы решается путем эмпирической проверки и логического анализа полученных результатов исследования проблемы, сопоставления с фактами, законами;
- гносеологические – в развернутом виде научная проблема не только констатирует определенное незнание, но органически включает в себя и существенные моменты вполне конкретного знания о данном незнании. Не бывает законченных, идеальных сведений об изучаемом объекте. Процесс получения информации всегда сопровождается определенными неточностями и ошибками, бесполезными для решения задачи сведениями и т.п. Исторически конкретный и гносеологически относительный характер информации зависит и от степени развитости экспериментальной аппаратуры, логико-теоретических и математических методов, от достигнутых ранее научных результатов, от квалификации научных кадров, от развитости науки как социального института.
Л.А. Микешина указывает и на такие причины появления псевдопроблем как онтологические (приписывание предметного существования объектам, которые им не обладают – эфир, теплород, флогистон) и логико-грамматические, семантические (порождаемые несоответствием между языком, его структурой, правилами и логикой, например, парадоксы теории множеств)[40].
Мнимые проблемы нельзя рассматривать как нечто постороннее по отношению к процессу научного познания, привносимое субъективным произволом ученого. Взгляд на мнимые проблемы науки как некое «абсолютное зло» не соответствует действительности.
Как реальные, так и мнимые проблемы берут свое начало из одного общего источника – из сферы новых, ранее не возникавших идей. При этом всякая научная идея выступает как логически сложное единство проблемного замысла, с одной стороны, путей и способов решения проблемы – с другой. В свернутом виде научная идея содержит в себе некоторую выделяемую исследователем логическую область возможностей, которая по-своему проявляется на стадии проблемного замысла и на стадии определенного направления решения проблемы. Эта двойственность очень часто и выступает источником возникновения и реальных, и мнимых проблем.
Возникновение мнимых проблем часто свидетельствует о том, что научное познание либо начинает выходить за пределы существующей в данное время теории, либо уже вышло за эти пределы, но к созданию новой теории еще не пришло.
Мнимые проблемы, возникающие на стыке генетически связанных теорий, являются относительно мнимыми. Так, возникновение теории относительности и квантовой механики показало, что многие физические проблемы, вполне реальные в классической физике, в рамках новых физических теорий не имеют смысла, являются мнимыми. В теории относительности это проблемы абсолютности пространства и времени, мирового эфира как неподвижной абсолютной системы отсчета и т.п. В квантовой механике таковыми являются проблемы части и целого, элементарности, траектории движения микрообъектов, одновременного определения координаты и импульса частицы и т.п.
Преодоление мнимых проблем, возникающих в условиях перехода от старой теории к новой, идет через детальное изучение их сущности. Уже одно это создает возможность для их преобразования в проблемы, соответствующие требованиям научной теории, следовательно, реальные в ее пределах. Кроме того, строгое доказательство мнимости какой-либо проблемы неизбежно связано с доказательством реальности противостоящей ей проблемы.
Особенно наглядно научная ценность мнимых проблем выступает в более или менее отдаленной исторической перспективе. Например, стремление разрешить знаменитую проблему квадратуры круга привело к развитию методов алгебры и анализа бесконечно малых, к строгому доказательству иррациональности числа πо, из идеи жизненного эликсира и превращения различных веществ в золото возникла химия, из идеи вечного двигателя выросло понимание того, что такое энергия.
Однако, подчеркивает И.И. Мочалов, «следует всегда учитывать, что ценность мнимых проблем может носить лишь относительный и временный характер. Если реальные проблемы научно продуктивны сами по себе, то продуктивность мнимых проблем заключена не в них самих; она находится за их пределами – в тех реальных проблемах, постановку и решение которых они неизбежно вызывают»[41].
Абсолютно же мнимые проблемы – это проблемы, противоречащие по своей сущности научным основам теории, истинность которых уже доказана и не может быть опровергнута никаким последующим развитием науки. Их мнимость обусловлена постоянным значением всего научного знания как целого, накопленной суммы абсолютно истинных знаний. По этому поводу Кант остроумно замечал, что «умение ставить разумные вопросы уже есть важный и необходимый признак ума и проницательности. Если вопрос сам по себе бессмысленен и требует бесполезных ответов, то кроме стыда для спрашивающего, он имеет иногда тот недостаток, что побуждает неосторожного слушателя к неполным ответам и создает смешное зрелище: один козла доит, а другой держит под ним решето»