Анжу Пётр Фёдорович
(1796 - 1869)
Российский полярный исследователь, адмирал. В 1821-1823 годах исследовал северные берега Сибири. Составил карту Новосибирских островов.
Петр Федорович Анжу родился в семье врача из Вышнего Волочка. Отец хотел, чтобы сын поступил на медицинский факультет университета, но тот настоял, чтобы его определили в Морской кадетский корпус.
Петр Анжу был выпущен вторым по успеваемости среди всего курса. Пальма первенства принадлежала его другу Фердинанду Врангелю.
Во время учебы Петр готовился к дальним путешествиям, закалял свой организм. Перед сном он бегал босиком по каменному полу, гулял зимой в мундире и без головного убора, попарившись в бане, выбегал и катался по снегу и снова бежал париться в баню.
По выходе из корпуса Анжу и Врангель были направлены в Ревель (Таллинн). Летом 1816 года оба плавали на фрегате "Автроил". Затем их пути разошлись Врангель отправился в кругосветное путешествие на корабле "Камчатка". Но через два года друзья снова встретились.
В конце декабря 1818 года руководитель Адмиралтейского департамента Г. А. Сарычев, представляя морскому министру программу исследований Русского флота, обратил внимание на то, что к востоку от Новой Сибири, против мыса Шелагского, "по уверению чукчей, находится земля, обитаемая дикими людьми, и что эту землю можно описать в весеннее время на собаках по льду таким же образом, как описана была Новая Сибирь".
Русское правительство решило снарядить Колымскую и Янскую экспедиции, чтобы "для поисков и описания земель" , лежащих к северу от Яны и Колымы, "употреблены были все возможные средства, которые могли бы обещать успех".
Колымский отряд возглавил Врангель, Янский - его друг Анжу. Янская экспедиция должна была описать Новосибирские острова и выяснить, не продолжается ли Новая Сибирь "далее и нет ли еще близь ее других земель" . В распоряжении Анжу было два штурманских помощника - Бережных и Ильин, лекарь Фигурин, матрос Игнашев и слесарь Воронков.
20 марта оба отряда покинули Петербург и в начале лета достигли Иркутска, где их встретил известный полярный исследователь Геденштром. Полученные от него сведения оказались очень полезными для руководителей отрядов. Геденштром предостерег моряков, что на берегах и льдах Ледовитого океана их ждут серьезные трудности, включая нехватку продуктов и корма для собак.
25 июня отряды покинули Иркутск и направились в Качуг, где их ожидало большое плоскодонное судно. Обе экспедиции отправились вниз по Лене и 25 июля достигли Якутска.
В начале августа пути экспедиций Анжу и Врангеля разошлись. Отряд Анжу продолжил путь вниз по Лене.
Через несколько дней путешественники благополучно добрались до Усть-Янска, маленького поселка, расположенного почти у берегов Северного Ледовитого океана, у начала дельты реки, от которой он получил свое название.
В первые же дни пребывания Анжу на далеком Севере внезапно распространилось "поветрие на собак" . Они гибли сотнями на великом пространстве Севера. Лишь один район дельты Лены миновал этой участи, и туда путешественники отправили своих собак.
С наступлением зимы участники экспедиции познакомились с полярной ночью, когда в течение нескольких недель стояла кромешная тьма; они наблюдали полярные сияния, изведали пургу и стужу. В избе, в которой жил Анжу, было холодно, несмотря на то, что ее отапливала печь. Приходилось работать в шубе и в валенках, а чернильницу держать в горячей воде, иначе чернила замерзали. Тем не менее, Петр Федорович сидел целыми часами над дневником, описывая работу своей экспедиции.
Путешественники подготовили все необходимое для предстоящего похода: запасы провианта, корм для собак, нарты, оленей для поездки по тундре к дельте реки Лены.
В марте 1821 года экспедиция двинулась на оленях в путь. Путешественники не имели навыков управления нартами, поэтому при резких поворотах и при спусках с горок сани нередко опрокидывались и олени убегали от незадачливых ездоков. Люди иногда подолгу гонялись за животными по тундре, прежде чем удавалось снова завладеть упряжками.
4 марта Петр Федорович со спутниками прибыл в губу Буорхая. Здесь их задержала метель, продолжавшаяся четыре дня. В это время обоз с запасами для экспедиции находился в пути. К счастью, он добрался без потерь. Лишь штурман Ильин простудился в пути, и его пришлось отправить обратно в Усть-Янск.
Спустя неделю экспедиция двинулась на север на 34 нартах, каждая из которых была запряжена 12 собаками.
Из устья Лены Анжу и его спутники взяли курс на северо-восток к острову Столбовому. До него несколько суток езды на собаках, и путешественники проводят три дня и три ночи под открытым небом. На каменистых берегах острова они нашли множество деревянных крестов, поставленных около двухсот лет назад казаками и служилыми людьми, искавшими для своего государства новых землиц и пересекавшими на своих кочах моря.
Укрытием путешественникам на острове Столбовом по-прежнему служит коническая палатка из оленьих кож, плохо защищающая от тридцатиградусных морозов.
Достигнув южного берега острова Котельный, экспедиция разделилась на две партии. Илья Бережных должен был заняться описанием острова Фаддеевского. Анжу взял на себя часть работ по описи острова Котельного и опись земли, виденной, но не открытой его предшественниками.
По-прежнему держались крепкие морозы, иногда - при сильном ветре. Холод становился невыносимым, несмотря на меховые одеяла, которыми укрывались люди. Время от времени они выходили из своего жилища на воздух и бегали, чтобы согреться. Иногда, сняв сапоги, путешественники обнаруживали, что шерстяные чулки покрылись ледяным слоем и примерзли к телу. Тогда их осторожно снимали и натирали ноги водкой. Чтобы уберечь ноги, участники экспедиции старались держать обувь сухой.
Не выдерживали мороза приборы. Хронометры останавливались от холода, и путешественникам приходилось носить их днем на себе под одеждой, а ночью заворачивать в оленьи шкуры, складывая в отдельный ящик.
После каждого дневного перехода разбивали коническую палатку с небольшим отверстием для дыма в ее верхней части. В палатке на небольшом железном листе разводили огонь. Ужин состоял из рыбного или мясного супа. Спали, не снимая меховой одежды, предварительно переменив сапоги и развесив сушиться шапки, рукавицы, носки. Постелью служили медвежьи шкуры, расстилавшиеся прямо на снегу. Ночью в костер дров не подкладывали, и он постепенно затухал. Утром разводили костер, умывались снегом и после завтрака отправлялись в дальнейший путь к северу вдоль берегов острова.
5 апреля 1821 года Анжу, прервав опись острова Котельного, отправился на поиски Земли Санникова. Путь экспедиции лежал на северо-запад по льду океана и был более труден, чем дорога вдоль берегов острова. К морозам, ветрам и метелям прибавились новые препятствия - торосы, трещины, полыньи. Еще в виду острова Котельного путешественникам пришлось пустить в дело пешни, чтобы проложить путь через торосы. Ломались нарты, рвались упряжки, собаки разбегались по окрестностям, и проводникам с большим трудом удавалось поймать их...
Наконец с вершины высокого тороса у самой черты горизонта путешественники разглядели контуры неведомого острова. Казалось, еще несколько часов пути - и экспедиция вступит на землю, виденную Санниковым.
Чем дальше на северо-запад продвигалась экспедиция, тем яснее вырисовывались контуры неведомой суши. Уже виднелись отдельные скалы, причудливо окрашенные лучами солнца. Никто не сомневался, что на долю экспедиции выпало выдающееся открытие, и все поздравляли друг друга с успехом.
Но через несколько часов, когда солнце переместилось по горизонту, стало ясно, что путешественники стали жертвой миража: не было ни гор, ни неведомой земли. Впереди нет ничего, кроме причудливого нагромождения ледяных глыб.
7 апреля 1821 года Анжу достиг 76°36' северной широты. Дальше ехать было опасно. Впереди виднелось облако тумана, по-видимому, державшееся над открытой водой. Через некоторое время туман рассеялся, и "горизонт очистился, но предполагаемой земли не было видно".
В это время Петр Федорович находился в 70 верстах к северо-западу от острова Котельного, то есть в том самом месте, где видел загадочную землю Яков Санников. Отряд повернул назад. На следующий день Анжу и его спутники ступили на твердую землю. Описав северный и часть восточного берега острова Котельного, они переправились на собачьих упряжках на остров Фаддеевский.
12 апреля Петр Федорович встретился с отрядом Ильи Бережных, который успешно провел опись части берегов Фаддеевского и Котельного. Но и он не обнаружил Земли Санникова.
После непродолжительного отдыха экспедиция в полном составе отправилась на север для поисков неизвестных островов. Пройдя 12 верст, исследователи встретили тонкий, недавно образовавшийся лед. Оставив нарты, Анжу пошел пешком, но, убедившись, что "лед не переставал быть тонким" , возвратился к основной части своей экспедиции.
Он намеревался достичь острова Новая Сибирь и оттуда предпринять поиски другой таинственной Земли Санникова. Пройдя по льду через пролив Благовещенский, Анжу и его спутники вышли к мысу Высокому. Но и здесь их подстерегала неудача: на небольшом расстоянии от берега виднелось открытое море с плавающими ледяными полями.
Чтобы не тратить времени даром, приступили к описи берегов Новой Сибири. Достигнув мыса Рябого на северо-восточной стороне острова и убедившись в том, что море в этом районе покрыто сплошным льдом, экспедиция предприняла еще одну попытку разыскать и открыть Землю Санникова. Но, пройдя к северо-востоку от Новой Сибири около 25 верст, Анжу отдает приказ возвращаться. "Близость талого моря, - писал он, - усталость собак, малое количество оставшегося у нас корма, позднее время для езды на собаках и препятствие от впереди стоящих густых торосов - все сие заставило пуститься с сего места через Новую Сибирь в Усть-Янск".
Производя по пути опись части берегов Новой Сибири, Петр Федорович направился по льду к берегам Азии.
"Во время сего пути, - писал Анжу, - часть собак была в такой усталости, что принуждены были их возить на нартах".
8 мая 1821 года экспедиция вернулась в Усть-Янск. Здесь Анжу встретился с Санниковым, который "словесно изъяснял, что виденные им Земли видны бывают только летом и в расстоянии 90 верст, а зимой и осенью не видать". Анжу известил об этом сибирского генерал-губернатора М. Сперанского, о чем последний поставил в известность морского министра де Траверсе, который через несколько дней, ссылаясь на мнение Адмиралтейств-коллегий, отметил, что дальнейшие поиски Земли Санникова бесполезны, так как этот промышленник "видел не землю, но туман, на землю похожий" . Траверсе предлагал ограничить задачи экспедиции на 1822 год описью известных островов, но Сперанский придерживался иного мнения, считая первейшей задачей работ 1822 года именно поиски таинственной суши в Ледовитом океане.
Осень и зиму Анжу провел в подготовке к новому походу. Его люди хорошо перенесли полярную ночь и вторую зимовку в Арктике. С наступлением светлого времени Анжу поручил штурманскому помощнику Ильину произвести опись побережья Северного Ледовитого океана между реками Яной и Оленек. Основная часть экспедиции отправлялась на Новосибирские острова и дальше, к северу от них, на поиски неведомых земель.
28 февраля Анжу, Бережных и Фигурин покинули Усть-Янск. В распоряжении экспедиции на этот раз было 156 собак, запряженных в 12 нарт. Запасы продовольствия и корма взяты на два месяца.
Снова начались странствования по льду с торосами и трещинами. На острове Большой (Ближний) Ляховский разделились на две группы. В течение нескольких дней путешественники наносили на карту бухты, заливы, мысы, возвышенности и астрономически определяли их местоположение. Они посещали зимовья промышленников, охотившихся на песца и собиравших кости мамонтов. Затем оба отряда перебрались на Малый Ляховский остров и тщательно исследовали его.
17 марта Анжу отправил Илью Бережных обратно в Усть-Янск, поручив ему опись Быковской протоки и устья реки Лены. Сам Петр Федорович с небольшим отрядом отправился к острову Фаддеевскому. По пути он пересек низменную песчаную равнину, где заметил возвышавшийся островок. Это была центральная часть нынешней Земли Бунге, которую Анжу очень близко к действительности нанес пунктиром на карту.
Находясь вблизи мыса Бережных на острове Фаддеевском, Анжу заметил к северо-западу от него "синеву, совершенно подобную виденной отдаленной земле; туда же был виден и олений след" . На следующий день исследователей ждало разочарование: проехав 15 верст, Петр Федорович с вершины тороса разглядел в зрительную трубу вместо земли огромное нагромождение льдов.
Путешественники измерили глубину моря, оказавшуюся равной 21-му метру, взяли пробу грунта и повернули на запад. Вскоре они снова увидели остров. Но он лежал не к северу, где надлежало быть, по утверждению Санникова, виденной им суше, а прямо по курсу. Это был не мираж. Можно было различить его восточный берег, метров на двадцать возвышающийся над ледяной равниной. Не прошло и часа, как Анжу со своими спутниками ступил на землю, еще не нанесенную ни на одну карту. Островок имел вид трапеции. Длина его по самой большой северной стороне составляла около четырех верст. На его берегах то там, то здесь возвышались выброшенные морем груды плавничного леса. Островку было присвоено имя исследователя-натуралиста Алексея Фигурина.
Переждав пургу, 25 марта путешественники направились на северо-запад, туда, где видел землю Яков Санников. Несколько дней двигались по припайному льду. Достигнув его северного края, они повернули на запад. Лед под ногами заметно колебался; иногда совсем рядом проходили опасные трещины. Положение становилось все серьезнее. Как тщательно ни осматривал Анжу горизонт на севере и северо-западе, признаков земли не открывалось Петр Федорович решил повернуть к острову Котельному.
В конце марта экспедиция перебралась на остров Фаддеевский и занялась обследованием западного и южного берегов, которые в прошлом году остались неописанными.
Закончив работы на Новой Сибири, Анжу отправился на поиски земли, которую Яков Санников видел на северо-восток от этого острова. Продвигались вперед ночами, так как днем снег был влажный, глубокий, рыхлый. Торосы возникали один за другим. Собаки выбивались из сил. Анжу решил повернуть на юг. В конце апреля путешественники ступили на сибирский берег, а через несколько дней встретились с экспедицией Врангеля.
Вместе с Врангелем Анжу вернулся в Нижнеколымск. Добраться до Усть-Янска в распутицу было почти невозможно. Петр Федорович остался в Нижнеколымске и прожил в обществе своего друга до установления летнего пути.
22 июля 1822 года Анжу выехал на лошадях из Нижнеколымска в Усть-Янск. Вскоре туда же прибыли Илья Бережных и штурманский помощник Петр Ильин, производившие опись побережья Северного Ледовитого океана от Яны до реки Оленек, обследовавшие бухту Тикси в устье реки Лены. Осенью они продолжили опись Лены до селения Жиганск и нанесли на карту устье Индигирки.
Между тем Петр Федорович готовился к новому путешествию в Северный Ледовитый океан. Еще по приезде в Нижнеколымск он отправил донесение генерал-губернатору Сперанскому о результатах своих исследований в 1822 году. Он писал также, что отыскать Северную Землю, пытаясь достичь ее по льду на нартах, невозможно, поскольку на расстоянии 20-40 километров от Новосибирских островов он и его предшественники встречали битый лед и открытую воду. Анжу предлагал использовать для поисков таинственной суши большую шлюпку. Однако генерал-губернатор нашел это предложение рискованным.
10 февраля 1823 года Анжу в сопровождении доктора Фигурина на четырех нартах выехал из Усть-Янска к Быковскому мысу в устье Лены, где был заготовлен корм для собак экспедиции. Затем путешественники отправились на север. Встретив в 100 верстах от берега свежую трещину во льду, замерили глубину, она оказалась равной пяти метрам. То по гладкому льду, то через гряды торосов экспедиция прошла еще 40 верст по прежнему курсу. Дальше лед был очень тонкий, и путешественники повернули на восток.
Вскоре на горизонте ясно обозначились острова Васильевский и Семеновский, незадолго до этого открытые якутом Максимом Ляховым, но еще не нанесенные на карту. Со 2 по 4 марта Анжу занимался их описью. Потом он снова направился к северу по морскому льду, тщательно осматривая окрестности, но никаких признаков новых, еще не известных земель не обнаружил. Подойдя к границе неподвижных припайных льдов, экспедиция повернула на юг, к острову Бельковскому. 13 марта путешественники переночевали под защитой его утесистых берегов, а затем занялись их исследованием. У Анжу развился ревматизм, появились неприятные ощущения в левой части груди. Тем не менее, только в тот день, когда был полностью положен на карту остров Бельковский и обследован район моря к западу от Новосибирского архипелага, Анжу отдал распоряжение направиться в становище Дурнова на острове Котельном, куда якутские промышленники должны были привезти корм для собак. Но в условленном месте никого не оказалось.
"И это, - писал Анжу, - привело нас в весьма неприятное положение, ибо мы должны были скормить сегодня собакам последние крохи, так что на завтра ничего не осталось".
16 и 17 марта путешественники продолжали идти на юг. Положение становилось серьезным. Экспедиция осталась без корма для собак, с небольшим запасом продовольствия.
Наконец они вышли к становищу Егорова. В оставленном на зиму жилище нашлись десяток фунтов муки и несколько рыб. Продолжив путь, они встретили якутов, которые везли продовольствие для экспедиции. Обоз задержала на целую неделю вьюга на острове Столбовом.
После непродолжительного отдыха Анжу и его спутники направились к берегам Азии. Через 10 дней они были в Усть-Янске.
Работы по экспедиции были закончены. В Усть-Янске Анжу задержался до осени. Как только установился зимний путь, он выехал на лошадях в Якутск, где предстояло закончить все финансовые дела экспедиции. На карту России было достоверно нанесено северное побережье Азии от реки Оленек до Индигирки, обследована Лена на значительном протяжении, на основании многочисленных астрономических наблюдений произведена опись Семеновского, Васильевского, Бельковского, Котельного, Фаддеевского, Большого и Малого Ляховских островов, а также островов Новой Сибири и Земли Бунге, которая на карте Анжу показана по своим очертаниям близкой к современным и называется просто песком. Анжу выяснил, что море к северу от Новосибирских островов не ограничено исполинской землей, так как именно в отсутствии приливов и отливов вблизи Колымы Сарычев видел одно из доказательств существования на севере "матерой земли". Анжу не видел ни северной "матерой земли", ни одной из земель Санникова, не нашел и их признаков, хотя дважды ему казалось, что он обнаружил эти острова. Однако потом выяснилось, что он принимал за них исполинские нагромождения льдов.
В Петербурге Анжу и Врангеля принял Александр I, восхищенный подвигом исследователей.
Едва успел Петр Федорович отчитаться о работе экспедиции, как получил новое назначение. Его определили в отряд полковника Ф. Ф. Берга, которому было поручено обследовать киргизскую степь от северо-восточных берегов Каспия до западных берегов Аральского моря и выяснить, возможно ли их соединение каналами.
В ноябре 1825 года Анжу прибыл вместе с офицерами отряда в Уральск и вскоре уже находился в походе. Снова он очутился в безлюдной степи, занесенной снегом. И только заросли камышей защищали людей от холодных ветров. Отряд сопровождали около тысячи повозок с продовольствием, стадо баранов и быков и двести верблюдов.
Достигнув Мертвого Култука на Каспии, экспедиция повернула на восток. Чем дальше она продвигалась к Аральскому морю, тем ниже падала температура. От холода особенно страдали солдаты и казаки, ночевавшие прямо на снегу. Погибло несколько человек, много было больных, падали лошади и верблюды. Петр Анжу, недавно прошедший великолепную школу в Арктике, довольно легко переносил трудности перехода.
Через полтора месяца отряд достиг Аральского моря. Оно было покрыто льдом, поэтому привезенное за сотни верст судно оказалось ненужным. Исследователи провели опись берега.
Около трех месяцев экспедиция странствовала по заснеженным киргизским степям.
Вернувшись из похода к Аральскому морю, Анжу был награжден орденом Анны второй степени. Петр Федорович получил назначение на корабль "Гангут" под командованием известного мореплавателя Авинова.
В октябре 1827 года Анжу принял участие в Наваринском сражении с турками. Петр Федорович командовал артиллерией. Он был контужен в голову, но не покинул своего поста до победного завершения боя.
Сорок лет жизни отдал Анжу службе в Балтийском флоте и морском ведомстве Свободное время от морских походов он посвящал составлению записок о своих скитаниях по Ледовитому морю, по островам и берегам Сибири, по пустынной киргизской степи. К сожалению, его записки сгорели во время пожара. Выполнить заново огромную работу он уже не смог.
Петр Федорович Анжу дослужился до чина адмирала. Он скончался 12 ноября 1849 года. Фердинанд Петрович Врангель пережил его на 6 месяцев и 13 дней.
Крупнейшие ученые, и среди них Гумбольдт, видели в "знаменитых работах капитанов Врангеля и Анжу" выдающиеся достижения в изучении земного магнетизма климата, полярных сияний, льдов, вод, растительного и животного мира, составляющие одно из блестящих событий в истории науки.
(1796 - 1869)
Российский полярный исследователь, адмирал. В 1821-1823 годах исследовал северные берега Сибири. Составил карту Новосибирских островов.
Петр Федорович Анжу родился в семье врача из Вышнего Волочка. Отец хотел, чтобы сын поступил на медицинский факультет университета, но тот настоял, чтобы его определили в Морской кадетский корпус.
Петр Анжу был выпущен вторым по успеваемости среди всего курса. Пальма первенства принадлежала его другу Фердинанду Врангелю.
Во время учебы Петр готовился к дальним путешествиям, закалял свой организм. Перед сном он бегал босиком по каменному полу, гулял зимой в мундире и без головного убора, попарившись в бане, выбегал и катался по снегу и снова бежал париться в баню.
По выходе из корпуса Анжу и Врангель были направлены в Ревель (Таллинн). Летом 1816 года оба плавали на фрегате "Автроил". Затем их пути разошлись Врангель отправился в кругосветное путешествие на корабле "Камчатка". Но через два года друзья снова встретились.
В конце декабря 1818 года руководитель Адмиралтейского департамента Г. А. Сарычев, представляя морскому министру программу исследований Русского флота, обратил внимание на то, что к востоку от Новой Сибири, против мыса Шелагского, "по уверению чукчей, находится земля, обитаемая дикими людьми, и что эту землю можно описать в весеннее время на собаках по льду таким же образом, как описана была Новая Сибирь".
Русское правительство решило снарядить Колымскую и Янскую экспедиции, чтобы "для поисков и описания земель" , лежащих к северу от Яны и Колымы, "употреблены были все возможные средства, которые могли бы обещать успех".
Колымский отряд возглавил Врангель, Янский - его друг Анжу. Янская экспедиция должна была описать Новосибирские острова и выяснить, не продолжается ли Новая Сибирь "далее и нет ли еще близь ее других земель" . В распоряжении Анжу было два штурманских помощника - Бережных и Ильин, лекарь Фигурин, матрос Игнашев и слесарь Воронков.
20 марта оба отряда покинули Петербург и в начале лета достигли Иркутска, где их встретил известный полярный исследователь Геденштром. Полученные от него сведения оказались очень полезными для руководителей отрядов. Геденштром предостерег моряков, что на берегах и льдах Ледовитого океана их ждут серьезные трудности, включая нехватку продуктов и корма для собак.
25 июня отряды покинули Иркутск и направились в Качуг, где их ожидало большое плоскодонное судно. Обе экспедиции отправились вниз по Лене и 25 июля достигли Якутска.
В начале августа пути экспедиций Анжу и Врангеля разошлись. Отряд Анжу продолжил путь вниз по Лене.
Через несколько дней путешественники благополучно добрались до Усть-Янска, маленького поселка, расположенного почти у берегов Северного Ледовитого океана, у начала дельты реки, от которой он получил свое название.
В первые же дни пребывания Анжу на далеком Севере внезапно распространилось "поветрие на собак" . Они гибли сотнями на великом пространстве Севера. Лишь один район дельты Лены миновал этой участи, и туда путешественники отправили своих собак.
С наступлением зимы участники экспедиции познакомились с полярной ночью, когда в течение нескольких недель стояла кромешная тьма; они наблюдали полярные сияния, изведали пургу и стужу. В избе, в которой жил Анжу, было холодно, несмотря на то, что ее отапливала печь. Приходилось работать в шубе и в валенках, а чернильницу держать в горячей воде, иначе чернила замерзали. Тем не менее, Петр Федорович сидел целыми часами над дневником, описывая работу своей экспедиции.
Путешественники подготовили все необходимое для предстоящего похода: запасы провианта, корм для собак, нарты, оленей для поездки по тундре к дельте реки Лены.
В марте 1821 года экспедиция двинулась на оленях в путь. Путешественники не имели навыков управления нартами, поэтому при резких поворотах и при спусках с горок сани нередко опрокидывались и олени убегали от незадачливых ездоков. Люди иногда подолгу гонялись за животными по тундре, прежде чем удавалось снова завладеть упряжками.
4 марта Петр Федорович со спутниками прибыл в губу Буорхая. Здесь их задержала метель, продолжавшаяся четыре дня. В это время обоз с запасами для экспедиции находился в пути. К счастью, он добрался без потерь. Лишь штурман Ильин простудился в пути, и его пришлось отправить обратно в Усть-Янск.
Спустя неделю экспедиция двинулась на север на 34 нартах, каждая из которых была запряжена 12 собаками.
Из устья Лены Анжу и его спутники взяли курс на северо-восток к острову Столбовому. До него несколько суток езды на собаках, и путешественники проводят три дня и три ночи под открытым небом. На каменистых берегах острова они нашли множество деревянных крестов, поставленных около двухсот лет назад казаками и служилыми людьми, искавшими для своего государства новых землиц и пересекавшими на своих кочах моря.
Укрытием путешественникам на острове Столбовом по-прежнему служит коническая палатка из оленьих кож, плохо защищающая от тридцатиградусных морозов.
Достигнув южного берега острова Котельный, экспедиция разделилась на две партии. Илья Бережных должен был заняться описанием острова Фаддеевского. Анжу взял на себя часть работ по описи острова Котельного и опись земли, виденной, но не открытой его предшественниками.
По-прежнему держались крепкие морозы, иногда - при сильном ветре. Холод становился невыносимым, несмотря на меховые одеяла, которыми укрывались люди. Время от времени они выходили из своего жилища на воздух и бегали, чтобы согреться. Иногда, сняв сапоги, путешественники обнаруживали, что шерстяные чулки покрылись ледяным слоем и примерзли к телу. Тогда их осторожно снимали и натирали ноги водкой. Чтобы уберечь ноги, участники экспедиции старались держать обувь сухой.
Не выдерживали мороза приборы. Хронометры останавливались от холода, и путешественникам приходилось носить их днем на себе под одеждой, а ночью заворачивать в оленьи шкуры, складывая в отдельный ящик.
После каждого дневного перехода разбивали коническую палатку с небольшим отверстием для дыма в ее верхней части. В палатке на небольшом железном листе разводили огонь. Ужин состоял из рыбного или мясного супа. Спали, не снимая меховой одежды, предварительно переменив сапоги и развесив сушиться шапки, рукавицы, носки. Постелью служили медвежьи шкуры, расстилавшиеся прямо на снегу. Ночью в костер дров не подкладывали, и он постепенно затухал. Утром разводили костер, умывались снегом и после завтрака отправлялись в дальнейший путь к северу вдоль берегов острова.
5 апреля 1821 года Анжу, прервав опись острова Котельного, отправился на поиски Земли Санникова. Путь экспедиции лежал на северо-запад по льду океана и был более труден, чем дорога вдоль берегов острова. К морозам, ветрам и метелям прибавились новые препятствия - торосы, трещины, полыньи. Еще в виду острова Котельного путешественникам пришлось пустить в дело пешни, чтобы проложить путь через торосы. Ломались нарты, рвались упряжки, собаки разбегались по окрестностям, и проводникам с большим трудом удавалось поймать их...
Наконец с вершины высокого тороса у самой черты горизонта путешественники разглядели контуры неведомого острова. Казалось, еще несколько часов пути - и экспедиция вступит на землю, виденную Санниковым.
Чем дальше на северо-запад продвигалась экспедиция, тем яснее вырисовывались контуры неведомой суши. Уже виднелись отдельные скалы, причудливо окрашенные лучами солнца. Никто не сомневался, что на долю экспедиции выпало выдающееся открытие, и все поздравляли друг друга с успехом.
Но через несколько часов, когда солнце переместилось по горизонту, стало ясно, что путешественники стали жертвой миража: не было ни гор, ни неведомой земли. Впереди нет ничего, кроме причудливого нагромождения ледяных глыб.
7 апреля 1821 года Анжу достиг 76°36' северной широты. Дальше ехать было опасно. Впереди виднелось облако тумана, по-видимому, державшееся над открытой водой. Через некоторое время туман рассеялся, и "горизонт очистился, но предполагаемой земли не было видно".
В это время Петр Федорович находился в 70 верстах к северо-западу от острова Котельного, то есть в том самом месте, где видел загадочную землю Яков Санников. Отряд повернул назад. На следующий день Анжу и его спутники ступили на твердую землю. Описав северный и часть восточного берега острова Котельного, они переправились на собачьих упряжках на остров Фаддеевский.
12 апреля Петр Федорович встретился с отрядом Ильи Бережных, который успешно провел опись части берегов Фаддеевского и Котельного. Но и он не обнаружил Земли Санникова.
После непродолжительного отдыха экспедиция в полном составе отправилась на север для поисков неизвестных островов. Пройдя 12 верст, исследователи встретили тонкий, недавно образовавшийся лед. Оставив нарты, Анжу пошел пешком, но, убедившись, что "лед не переставал быть тонким" , возвратился к основной части своей экспедиции.
Он намеревался достичь острова Новая Сибирь и оттуда предпринять поиски другой таинственной Земли Санникова. Пройдя по льду через пролив Благовещенский, Анжу и его спутники вышли к мысу Высокому. Но и здесь их подстерегала неудача: на небольшом расстоянии от берега виднелось открытое море с плавающими ледяными полями.
Чтобы не тратить времени даром, приступили к описи берегов Новой Сибири. Достигнув мыса Рябого на северо-восточной стороне острова и убедившись в том, что море в этом районе покрыто сплошным льдом, экспедиция предприняла еще одну попытку разыскать и открыть Землю Санникова. Но, пройдя к северо-востоку от Новой Сибири около 25 верст, Анжу отдает приказ возвращаться. "Близость талого моря, - писал он, - усталость собак, малое количество оставшегося у нас корма, позднее время для езды на собаках и препятствие от впереди стоящих густых торосов - все сие заставило пуститься с сего места через Новую Сибирь в Усть-Янск".
Производя по пути опись части берегов Новой Сибири, Петр Федорович направился по льду к берегам Азии.
"Во время сего пути, - писал Анжу, - часть собак была в такой усталости, что принуждены были их возить на нартах".
8 мая 1821 года экспедиция вернулась в Усть-Янск. Здесь Анжу встретился с Санниковым, который "словесно изъяснял, что виденные им Земли видны бывают только летом и в расстоянии 90 верст, а зимой и осенью не видать". Анжу известил об этом сибирского генерал-губернатора М. Сперанского, о чем последний поставил в известность морского министра де Траверсе, который через несколько дней, ссылаясь на мнение Адмиралтейств-коллегий, отметил, что дальнейшие поиски Земли Санникова бесполезны, так как этот промышленник "видел не землю, но туман, на землю похожий" . Траверсе предлагал ограничить задачи экспедиции на 1822 год описью известных островов, но Сперанский придерживался иного мнения, считая первейшей задачей работ 1822 года именно поиски таинственной суши в Ледовитом океане.
Осень и зиму Анжу провел в подготовке к новому походу. Его люди хорошо перенесли полярную ночь и вторую зимовку в Арктике. С наступлением светлого времени Анжу поручил штурманскому помощнику Ильину произвести опись побережья Северного Ледовитого океана между реками Яной и Оленек. Основная часть экспедиции отправлялась на Новосибирские острова и дальше, к северу от них, на поиски неведомых земель.
28 февраля Анжу, Бережных и Фигурин покинули Усть-Янск. В распоряжении экспедиции на этот раз было 156 собак, запряженных в 12 нарт. Запасы продовольствия и корма взяты на два месяца.
Снова начались странствования по льду с торосами и трещинами. На острове Большой (Ближний) Ляховский разделились на две группы. В течение нескольких дней путешественники наносили на карту бухты, заливы, мысы, возвышенности и астрономически определяли их местоположение. Они посещали зимовья промышленников, охотившихся на песца и собиравших кости мамонтов. Затем оба отряда перебрались на Малый Ляховский остров и тщательно исследовали его.
17 марта Анжу отправил Илью Бережных обратно в Усть-Янск, поручив ему опись Быковской протоки и устья реки Лены. Сам Петр Федорович с небольшим отрядом отправился к острову Фаддеевскому. По пути он пересек низменную песчаную равнину, где заметил возвышавшийся островок. Это была центральная часть нынешней Земли Бунге, которую Анжу очень близко к действительности нанес пунктиром на карту.
Находясь вблизи мыса Бережных на острове Фаддеевском, Анжу заметил к северо-западу от него "синеву, совершенно подобную виденной отдаленной земле; туда же был виден и олений след" . На следующий день исследователей ждало разочарование: проехав 15 верст, Петр Федорович с вершины тороса разглядел в зрительную трубу вместо земли огромное нагромождение льдов.
Путешественники измерили глубину моря, оказавшуюся равной 21-му метру, взяли пробу грунта и повернули на запад. Вскоре они снова увидели остров. Но он лежал не к северу, где надлежало быть, по утверждению Санникова, виденной им суше, а прямо по курсу. Это был не мираж. Можно было различить его восточный берег, метров на двадцать возвышающийся над ледяной равниной. Не прошло и часа, как Анжу со своими спутниками ступил на землю, еще не нанесенную ни на одну карту. Островок имел вид трапеции. Длина его по самой большой северной стороне составляла около четырех верст. На его берегах то там, то здесь возвышались выброшенные морем груды плавничного леса. Островку было присвоено имя исследователя-натуралиста Алексея Фигурина.
Переждав пургу, 25 марта путешественники направились на северо-запад, туда, где видел землю Яков Санников. Несколько дней двигались по припайному льду. Достигнув его северного края, они повернули на запад. Лед под ногами заметно колебался; иногда совсем рядом проходили опасные трещины. Положение становилось все серьезнее. Как тщательно ни осматривал Анжу горизонт на севере и северо-западе, признаков земли не открывалось Петр Федорович решил повернуть к острову Котельному.
В конце марта экспедиция перебралась на остров Фаддеевский и занялась обследованием западного и южного берегов, которые в прошлом году остались неописанными.
Закончив работы на Новой Сибири, Анжу отправился на поиски земли, которую Яков Санников видел на северо-восток от этого острова. Продвигались вперед ночами, так как днем снег был влажный, глубокий, рыхлый. Торосы возникали один за другим. Собаки выбивались из сил. Анжу решил повернуть на юг. В конце апреля путешественники ступили на сибирский берег, а через несколько дней встретились с экспедицией Врангеля.
Вместе с Врангелем Анжу вернулся в Нижнеколымск. Добраться до Усть-Янска в распутицу было почти невозможно. Петр Федорович остался в Нижнеколымске и прожил в обществе своего друга до установления летнего пути.
22 июля 1822 года Анжу выехал на лошадях из Нижнеколымска в Усть-Янск. Вскоре туда же прибыли Илья Бережных и штурманский помощник Петр Ильин, производившие опись побережья Северного Ледовитого океана от Яны до реки Оленек, обследовавшие бухту Тикси в устье реки Лены. Осенью они продолжили опись Лены до селения Жиганск и нанесли на карту устье Индигирки.
Между тем Петр Федорович готовился к новому путешествию в Северный Ледовитый океан. Еще по приезде в Нижнеколымск он отправил донесение генерал-губернатору Сперанскому о результатах своих исследований в 1822 году. Он писал также, что отыскать Северную Землю, пытаясь достичь ее по льду на нартах, невозможно, поскольку на расстоянии 20-40 километров от Новосибирских островов он и его предшественники встречали битый лед и открытую воду. Анжу предлагал использовать для поисков таинственной суши большую шлюпку. Однако генерал-губернатор нашел это предложение рискованным.
10 февраля 1823 года Анжу в сопровождении доктора Фигурина на четырех нартах выехал из Усть-Янска к Быковскому мысу в устье Лены, где был заготовлен корм для собак экспедиции. Затем путешественники отправились на север. Встретив в 100 верстах от берега свежую трещину во льду, замерили глубину, она оказалась равной пяти метрам. То по гладкому льду, то через гряды торосов экспедиция прошла еще 40 верст по прежнему курсу. Дальше лед был очень тонкий, и путешественники повернули на восток.
Вскоре на горизонте ясно обозначились острова Васильевский и Семеновский, незадолго до этого открытые якутом Максимом Ляховым, но еще не нанесенные на карту. Со 2 по 4 марта Анжу занимался их описью. Потом он снова направился к северу по морскому льду, тщательно осматривая окрестности, но никаких признаков новых, еще не известных земель не обнаружил. Подойдя к границе неподвижных припайных льдов, экспедиция повернула на юг, к острову Бельковскому. 13 марта путешественники переночевали под защитой его утесистых берегов, а затем занялись их исследованием. У Анжу развился ревматизм, появились неприятные ощущения в левой части груди. Тем не менее, только в тот день, когда был полностью положен на карту остров Бельковский и обследован район моря к западу от Новосибирского архипелага, Анжу отдал распоряжение направиться в становище Дурнова на острове Котельном, куда якутские промышленники должны были привезти корм для собак. Но в условленном месте никого не оказалось.
"И это, - писал Анжу, - привело нас в весьма неприятное положение, ибо мы должны были скормить сегодня собакам последние крохи, так что на завтра ничего не осталось".
16 и 17 марта путешественники продолжали идти на юг. Положение становилось серьезным. Экспедиция осталась без корма для собак, с небольшим запасом продовольствия.
Наконец они вышли к становищу Егорова. В оставленном на зиму жилище нашлись десяток фунтов муки и несколько рыб. Продолжив путь, они встретили якутов, которые везли продовольствие для экспедиции. Обоз задержала на целую неделю вьюга на острове Столбовом.
После непродолжительного отдыха Анжу и его спутники направились к берегам Азии. Через 10 дней они были в Усть-Янске.
Работы по экспедиции были закончены. В Усть-Янске Анжу задержался до осени. Как только установился зимний путь, он выехал на лошадях в Якутск, где предстояло закончить все финансовые дела экспедиции. На карту России было достоверно нанесено северное побережье Азии от реки Оленек до Индигирки, обследована Лена на значительном протяжении, на основании многочисленных астрономических наблюдений произведена опись Семеновского, Васильевского, Бельковского, Котельного, Фаддеевского, Большого и Малого Ляховских островов, а также островов Новой Сибири и Земли Бунге, которая на карте Анжу показана по своим очертаниям близкой к современным и называется просто песком. Анжу выяснил, что море к северу от Новосибирских островов не ограничено исполинской землей, так как именно в отсутствии приливов и отливов вблизи Колымы Сарычев видел одно из доказательств существования на севере "матерой земли". Анжу не видел ни северной "матерой земли", ни одной из земель Санникова, не нашел и их признаков, хотя дважды ему казалось, что он обнаружил эти острова. Однако потом выяснилось, что он принимал за них исполинские нагромождения льдов.
В Петербурге Анжу и Врангеля принял Александр I, восхищенный подвигом исследователей.
Едва успел Петр Федорович отчитаться о работе экспедиции, как получил новое назначение. Его определили в отряд полковника Ф. Ф. Берга, которому было поручено обследовать киргизскую степь от северо-восточных берегов Каспия до западных берегов Аральского моря и выяснить, возможно ли их соединение каналами.
В ноябре 1825 года Анжу прибыл вместе с офицерами отряда в Уральск и вскоре уже находился в походе. Снова он очутился в безлюдной степи, занесенной снегом. И только заросли камышей защищали людей от холодных ветров. Отряд сопровождали около тысячи повозок с продовольствием, стадо баранов и быков и двести верблюдов.
Достигнув Мертвого Култука на Каспии, экспедиция повернула на восток. Чем дальше она продвигалась к Аральскому морю, тем ниже падала температура. От холода особенно страдали солдаты и казаки, ночевавшие прямо на снегу. Погибло несколько человек, много было больных, падали лошади и верблюды. Петр Анжу, недавно прошедший великолепную школу в Арктике, довольно легко переносил трудности перехода.
Через полтора месяца отряд достиг Аральского моря. Оно было покрыто льдом, поэтому привезенное за сотни верст судно оказалось ненужным. Исследователи провели опись берега.
Около трех месяцев экспедиция странствовала по заснеженным киргизским степям.
Вернувшись из похода к Аральскому морю, Анжу был награжден орденом Анны второй степени. Петр Федорович получил назначение на корабль "Гангут" под командованием известного мореплавателя Авинова.
В октябре 1827 года Анжу принял участие в Наваринском сражении с турками. Петр Федорович командовал артиллерией. Он был контужен в голову, но не покинул своего поста до победного завершения боя.
Сорок лет жизни отдал Анжу службе в Балтийском флоте и морском ведомстве Свободное время от морских походов он посвящал составлению записок о своих скитаниях по Ледовитому морю, по островам и берегам Сибири, по пустынной киргизской степи. К сожалению, его записки сгорели во время пожара. Выполнить заново огромную работу он уже не смог.
Петр Федорович Анжу дослужился до чина адмирала. Он скончался 12 ноября 1849 года. Фердинанд Петрович Врангель пережил его на 6 месяцев и 13 дней.
Крупнейшие ученые, и среди них Гумбольдт, видели в "знаменитых работах капитанов Врангеля и Анжу" выдающиеся достижения в изучении земного магнетизма климата, полярных сияний, льдов, вод, растительного и животного мира, составляющие одно из блестящих событий в истории науки.
Источник: М., «Вече»
Авторское право на материал
Копирование материалов допускается только с указанием активной ссылки на статью!
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Похожие статьи