ЛЮДОВИК XIV

«Скрип шагов по песку заставил её обернуться. Людовик XIV был без шляпы; взмахом трости он сшиб бабочку, которую поднял с травы шедший с ним де Сент-Эньян.

— Видите, принцесса, я тоже охочусь за бабоч­ками, — сказал он, подходя. — Господа, — приба­вил он, оборачиваясь к своей свите, — займитесь охотой и принесите добычу своим дамам.

Это означало — отойдите от нас подальше.

Забавно было видеть, как старые почтенные вельможи, давно забывшие о стройности и изящест­ве, принялись бегать за бабочками, теряя шляпы и колотя тростями кусты мирта и дрока, точно они сражались с испанцами».

Разве могут оставить равнодушными слова Александра Дюма, приглашающие в мир приклю­чений его героев, развёртывающихся на фоне блис­тательного и вероломного времени «короля-солн­ца» («Le roi soleil») Людовика XIV Бурбона. Эпоха его правления насыщена и событиями, и страстями; к ней не раз обращались и продолжают обращаться писатели, драматурги, художники, композиторы, кинорежиссёры, архитекторы.

Сын Анны Австрийской и Людовика XIII (при котором, напомним, сияла звезда Ришелье) родился в 1643 г. и вступил на престол, не достигнув и 5 лет. Управление государством со­средоточилось в руках его матери и расчётливо-хитрого кардинала Мазарини. Увлёкшись племян­ницей последнего, Людовик проводил дни в заба­вах, принятых при королевском дворе.

Его рука (сердце — вряд ли) досталась испанской





инфанте Марии Терезии. Не проявляя стремления к управлению государством до смерти кардинала, после неё Людо­вик словно переродился. Он с головой окунулся в государственные дела, умело подбирая себе тол­ковых, но не слишком ярких сподвижников (Коль­бера, Лувуа и др.). При нём почитание королевской власти приняло практически полурелигиозный ха­рактер; саму же власть олицетворял лично Лю­довик XIV («L'etat c'est moi» — «Государство — это я»).

Поощряя развитие промышленности (наиболь­шее внимание уделялось крупным мануфактурам) и торговли (строился внушительный торговый флот, основывались торговые компании — Ост-Индская, Вест-Индская и др.), король провёл реор­ганизацию армии, готовясь к целой серии военных столкновений. Давнее противостояние Франции и Испании не могло не обостриться при Людови­ке XIV. После смерти Филиппа IV Испанского Лю­довик захватил часть испанских Нидерландов. Он предъявил права на другие европейские террито­рии, причём спорные ситуации Франция разреши­ла в свою пользу. Так, внезапно был занят импер­ский город Страсбург, страшная резня учинена в Пфальце (Германия), французский флот бомбарди­ровал Геную и Триполи. В 80-е гг. XVII в. вспых­нула крупная война с целой коалицией (в составе которой — Испания, Англия, Австрия и другие страны). Вначале успех сопутствовал французской стороне, но затем картина изменилась. Расходы на войну росли, французская армия терпела пораже­ния. В начале XVIII столетия Людовик, находясь в плену честолюбивых замыслов, начал борьбу за так называемое Испанское наследство, желая отвоевать испанскую монархию для своего внука.

При Людовике XIV абсолютизм во Франции дос­тиг своего апогея. Сен-Симон писал о короле: «Аб­солютный без возражения Людовик уничтожил и искоренил всякую другую силу или власть во Фран­ции, кроме тех, которые исходили от него: ссылки на закон, на право считались преступными». Ог­ромные траты на содержание многочисленной ар­мии, свиты, дворцов, покровительство искусствам, расходы на войны и фаворитов довели большую часть населения страны до бедности либо нищеты (хотя основной налог с крестьян — талья — и был снижен почти на треть Кольбером, министром ко­роля).

Людовик много не взыскивал лишь с дворян и вообще ничего не требовал от духовенства. Нередко вспыхивали восстания бедноты (одно из крупней­ших — восстание камизаров; против них пришлось направить 25-тысячную королевскую армию). Лю­довик XIV не жаловал набиравшую силу буржуа­зию, а также городские парламенты. Города окон­чательно утратили самоуправление.

Являясь рьяным приверженцем католицизма, король отменил знаменитый Нантский эдикт, закреплявший веротерпимость во Франции. Вследст­вие этого десятки тысяч протестантов покинули ро­дину.

Резиденция французских королей перемести­лась в Версаль, где был создан грандиозный дворцово-парковый ансамбль (главный дворец — Боль­шой Трианон, украшенный с безудержным расто­чительством). Людовик стремился, чтобы вокруг него в Версале вращался весь цвет французской на­ции, чтобы именно здесь располагался культурный центр Европы. Франция имела на это право: данное время отмечено творчеством Мольера, Ларошфуко, Ватто, Буало, Перро, Расина и других известных писателей и художников; созданы оперный театр, Академия наук, Академия архитектуры, Академия музыки. Высшая аристократия с жадностью поку­пала постоянно выдумываемые придворные долж­ности. Увеселения в Версале не прекращались. В свите короля особой роскошью выделялись его фа­воритки (Лавальер, Монтеспан, Фонтанж). Вечно влюблённый, он наказал статс-даму госпожу де Навайль лишь за то, что она распорядилась замуро­вать потайную дверь, которую король велел про­делать в покои фрейлин. Многие европейские мо­нархи завидовали жизни Версальского двора и под­ражали Людовику XIV даже в его слабостях.

Король Франции был красив: слегка покатый лоб, длинный нос, округлые щёки, карие глаза; он казался выше своего среднего роста благодаря ве­личественной осанке. Он был мастером всяких за­тей, в молодости даже танцевал в балете и играл на сцене. Он был пунктуальным и работоспособным. Так, Кольбер рассказывает, как в один и тот же день король председательствовал в финансовом со­вете с 10 часов утра до половины второго, пообедал, присутствовал в другом совете, заперся на два часа, чтобы заняться латынью, и вечером сидел в третьем совете до 10 часов. Людовик XIV ревностно соблю­дал этикет и требовал этого от других. «Я чуть было не подождал», — сказал он одному вельможе, явив­шемуся точно в назначенное время. Образование Людовик XIV получил недостаточное (Мазарини, поглощённому борьбой со своими противниками, было не до воспитания наследника престола). На­пример, по поводу своего невежества в истории Лю­довик говорил: «Испытываешь жгучую досаду, ког­да не знаешь вещей, которые все другие знают».

Искусный притворщик, осмотрительный и недо­верчивый, порой дерзкий в своих желаниях, отме­чающий, что «профессия короля — великая, благо­родная, восхитительная профессия», Людовик XIV представлял своё правление чудесным и нелёгким спектаклем. Оставаясь до конца жизни деятель­ным, король на исходе лет пережил смерть неко­торых из своих близких родственников (прежде всего — собственного сына). До самой кончины в 1715 г. Людовик XIV пытался поддерживать «на­чинавшую уже падать внешность своего великого века».