Заблуждение — массовидное, коллективное представление, претендующее на роль истины, но по сути своей искажающее действительность. Главное отличие заблуждение — его стихийность, непреднамеренность; его поклонники искренне верят в него, как в истину. Так нацисты безоговорочно шли за фюрером, а большевики — за генеральным секретарем ЦК своей партии на любые дела (“Я — солдат партии”, бытовала среди них поговорка). Так медицина сталкивается с неожиданным побочным действием казалось бы апробированного лекарства. Как видно из первых попавшихся примеров, заблуждение заблуждению рознь.

Грани относительной истины:
• неизбежная неполнота сегодняшнего знания; в процесс познания вовлекаются всё новые и новые стороны любой проблемы;
• приблизительность нашей информации по глубине её проникновения в сущность природных или социальных явлений;
• «информационный шум», потери при производстве и особенно трансляции знания в зависимости от особенностей разных субъектов по- знания.
Соотношение абсолютной и относительной истины в принципе достаточно просто: абсолютная истина постепенно и по сути вечно скла- дывается из истин относительных, их бесконечной суммы.
Если истина по определённому вопросу может быть сегодня в прин- ципе только одна, то отступления от неё многоразличны. Хотя в этой своей оппозиции к истинному знанию они едины, но путать их не стоит, нужно видеть их разницу.

Абсолютная истина понимается различно:
• некий идеал познания по тому или иному вопросу — исчерпывающий по точности и полноте ответ на него; познание всегда стремится к такому идеалу и в этом смысле ориентира, “приманки”, мечты он существует; но достигнуть такого предела изучения по мало-мальски серьёзной и масштабной проблеме, тем более окончательно, едва ли возможно;
• так называемые «вечные истин» — те положения, которые вряд ли будут пересмотрены с дальнейшим развитием науки и культуры; это преж- де всего факты — эмпирические констатации нашего опыта (например: химическая структура воды H 2 O; Курск назван по речке Куру, на которой стоит его исторический центр; и т.п.), а также постулаты общих методов и теорий (вроде принципа Ле Шателье или наступления третьего тысячеле- тия 1 января 2001 года); без такого рода “вечных истин” познание немыс- лимо, но и ограничиться ими оно не может;

Как волшебная синяя птица из сказки Мориса Метерлинка меняла окраску, попадая в клетку, так любая истина в чём-то видоизменяется при своей трансляции — переходе от человека к человеку, от коллектива к коллективу, от поколения к поколению, а общем — от одного субъекта познания к другому. Поэтому субъективные стороны истины не менее существенны для ее понимания:
• способ формулирования истины, форма ее выражения всегда человечна, индивидуализирована; каждый участник познания (личность, малая группа, масса людей) адаптируют информацию “под себя”, в связи со своими собственными потребностями и целями;

Объективность истины выражается в нескольких ракурсах:
• сам предмет истины существует вне её самой; как правило, до, без и после человека; люди только мысленно реконструируют этот предмет в своём сознании, где именно и «живёт истина» (а не летает с воробьями на улице, как выразился для ясности один преподаватель);
• главное для истины — более или менее, но адекватно отражать свой предмет в образах человеческой психики или (и) знаках деятельности; истина, таким образом, представляет собой идеальную модель, интеллектуальную копию объекта;

Конвенциональная модель истины подразумевает количество её пользователей: если с каким-то положением соглашаются массы людей и оно служит им руководством к действию, то можно считать данное положение истинным. Конвенция, т.е. договорённость относительно той или мной истины, может строиться как на искренней вере, так и на молчаливом согласии подчиняться господствующему мнению. К подобной трактовке особенно охотно прибегают богословы разных конфессий, апеллирующие к выбору большинства, а также политики с выгодными их партиям и дви- жениям вариантами идеологии.

Когерентная теория истины обращает внимание на внутреннюю структуру той или иной порции информации. А именно, согласованность самого знания, претендующего на истинность, его логичность и аргумен- тированность. В этом случае главными признаками истины будут считаться соответствие фактов их объяснениям, аксиом и следствий, гипотезы и экс- перимента. Подобный разворот проблемы истины как гармоничного зна- ния стал особенно актуален в естествознании XX века, где объективное существование самой физической материи оказалось поставлено под со- мнение (Н. Бором, В. Гейзенбергом и прочими теоретиками квантовой ме- ханики).

Прагматическая версия истины подчеркивает противоположный момент в составе человеческого знания — субъективный, т.е. степень его пригодности на практике. С точки зрения основоположников философии прагматизма (В. Джемса, Д. Дьюи), истина равняется эффективной на де- ле, полезной определённому субъекту информации. Такой подход особенно актуализировался на рубеже XX–XXI веков, когда в философии и науки в моду вошел так называемый постмодернизм. Этот стиль мышления и по- ведения предполагает принципиальное равенство всех участников позна- ния, учёт их разнообразных интересов, даже если они иллюзорны.

Одно из центральных (и для теории, и для практики) философских понятий — истина. В истории философии сложилось несколько подходов к определению этой категории.
Классическая концепция истины восходит к Аристотелю и представ- ляет истину как соответствие наших знаний реальной действительности; достаточно полное и точное отражение некоего объекта в мышлении чело- века. Коротко говоря, истиной с этой точки зрения может называться объ- ективная информация. Эта точка зрения на истину легла в основу всей ев- ропейской цивилизации, в особенности классической науки, прежде всего естествознания. Классический рационализм стоит на том, что человеческий разум принципиально соответствует сущности внешнего мира.

Достоинства интуиции:
дешёвый (для государства, предприятия, организации) метод, позволяющий экономить силы и средства, которые требуются для обычных исследований;
выручает в динамичных, безвыходных ситуациях, когда нет времени долго думать, применять традиционные способы изучения проблемы;
даёт существенно новый для познания результат, который сам по себе часто недостижим при обычных способах исследования; практически любая сколько-нибудь стоящая гипотеза, идея, предложение рождаются интуитивно, спонтанно, неожиданно для субъекта познания и окружающих.
Интуиция — это не божественный дар, а “обыкновенное чудо” человеческой психики и культуры. Талант интуитивного познания надо ценить и культивировать, поощрять. Хотя не забывать о подстраховке капризной интуиции традиционными способами познания.

Виды интуиции различаются по ее содержанию: бытовая (“Ага!”), техническая (“Эврика!” “Есть идея!”), врачебная (“Диагноз ясен”), художественная (вдохновение), научная (открытие нового знания), и т.д., и т.п.
Этапы интуитивного постижения истины:
предварительная профессиональная подготовка, накопленный жизненный опыт;
личные способности человека, тонкость его психического склада (более интуитивны по складу души женщины);
напряженный труд, длительные усилия, страстное увлечение человека каким-то делом; сильное и длительное напряжение ума при решении некой проблемы;
случайная подсказка (аналогия, благоприятный фон) правильного решения;
интутивное озарение (наитие, инсайт, т.е. «вспышка») — неожидан- ный приход идеи, решения, выхода;
осмысление интутивного знания, его проверка обычными методами логики и наблюдения.

С помощью такой духовной силы, как интуиция, в процессе познания синтезируются все вышеперечисленные его аспекты. Так называется (от лат. intueri — пристально глядеть, всматриваться) способность непосредственного получения нового знания; получать истину напрямую, минуя на какое-то время логические доказательства и сенсорный опыт. В момент интуиции познание как бы перескакивает через целый ряд этапов, в обычных условиях для себя необходимых; мысль “свертывается”, уплотняется до готового вывода, окончательного решения по какой-то проблеме. Результат познания с помощью интуиции открывается досрочно.
Отличия интуитивных моментов процесса познания:
внезапность (интуиция посещает всегда неожиданно, чаще всего в неподходящей обстановке, после или во время отдыха, на досуге от работы или при выполнении ее второстепенных операций);
бессознательность принятия интуитивного решения (механизм интуиции лежит за пределами сознания, в глубинах человеческой психики; его невозможно восстановить в деталях, вызвать по заказу сознательной воли);
непосредственность результата, который получается помимо обычных приемов логики и наблюдения.