Кто не слыхал о масонских пирах? Братские трапезы заканчивали обыкновенно и посвящения профанов, и повышения старых братьев в более высокие степени, и даже поучительные беседы.
В каменщических уставах не забыты предписания относительно столовых лож, а в обрядниках включались подробные ритуалы. Так, например, в "Законах для совершенной и справедливой ложи св. Иоанна" времени царствования императора Александра 1 читаем - глава XV, № 189. Правила для столовой ложи: "Ежели истинный свободный Каменщик стремится к тому, чтобы отличить себя от профанов чистотой понятий, желаний, побуждений, намерений, действий и разговоров, то обязанность его есть - вводить сие отличие в те упражнения, кои служат к его отдохновению и увеселению внешнего человека. По сему самому надлежит, чтобы обеды и ужины, под именем столовых лож в собраниях братских отправляемых, отличались от обедов и ужинов профанских, т.е. служили бы не к прельщению, но к умеренному насыщению тела". Руководствуясь сим правилом постановляется: 1) при торжественной столовой ложе, днем отправляемой, употреблять не более 7 блюд; 2) при торжественной столовой ложе, вечером отправляемой, - не более 5 блюд; 3) при обыкновенных столовых ложах, всегда вечером отправляемых, - не более 3-х блюд; 4) вина на каждого брата ставится полбутылки.
Число здравиц, перечисленных ритуалом, достигало 9, но,кроме них, "Великий мастер может произнести такие здравицы, какие заблагорассудит, памятуя при том драгую умеренность". Первая здравица неизменно в царствование императора Александра I провозглашалась и пилась стоя "за высочайшие здравия Его Императорского Величества и их Императорских Величеств", после этой здравицы следовало троекратное рукоплескание.
В промежуток между здравицами пелись песни, расписание коих было заранее составлено мастером стула и обрядо-начальником. На обрядоначальнике вообще лежали обязанности "маршала, эконома, кастеляна". Все, что касалось церемоний и хозяйства, было в его ведении.
В зависимости от богатства ложи бывало украшение трапезной залы и сервировка стола. Так, например, в богатой петербургской ложе Елизаветы к Добродетели в 1812 году столового серебра было приобретено на 500 рублей, и в торжественные дни гирлянды цветов и красивые транспаранты украшали трапезную залу. Стол обыкновенно ставился покоем, а "приборы, явства и питие" располагались правильными, параллельными рядами. Хрустальные бокалы и фарфоровая посуда, употреблявшаяся в столовых ложах, были изукрашены всевозможными символическими изображениями. Сохранились даже ножи с масоЕ1Скими эмблемами.
Все предметы во время столовых собраний носили особые наименования в зависимости от системы, которой следовали братья. Места за столом во всех ложах были распределены почти одинаково. Управляющий мастер садился на востоке, все присутствующие братья, имевшие степень мастера, - на юге, ученики - на севере, а товарищи - по обеим сторонам. Посетители занимали почетные места ближе к востоку. Обрядоначальник помещался против мастера стула оба надзирателя занимали места на концах стола, а остальные должностные братья располагались по порядку около мастера.
Столовая ложа, как и другие масонские заседания, открывались установленными вопросами о времени. Мастер стула спрашивал: "Брат 1-й надзиратель, которой час?" и ответ, непременно, всегда был одинаков: "Самый полдень".
Ложа объявлялась открытой, и братья "в тишине творили молитву". Молчаливую, бессловесную молитву сменяла хоровая песнь на голос "Коль славен".


Отец любви, миров Строитель,
Услышь смиренный глас рабов,
Будь наш наставник, оживите ль,
Будь нам помощник и покров!
Пронзи нас истиной святою,
Да дышим и живем Тобою!
Да видим в сих дарах бесценных,
Такую благость Ты послал,
В телах, через пищу подкрепленных,
Чтобы Дух Твой вечный обитал.
Да мы, имея душу здраву,
Все здесь творим Тебе во славу.


Последний куплет песни не поется при открытии ложи, его поют перед ее закрытием, когда составляется братская цепь. Братская цепь - символ неразрывного единения всех членов Ордена без различия их общественного положения, а потому в составлении братской цепи принимали участие и служащие братья, которые становились между обоими надзирателями. Цепь образовывалась так: каждый брат подавал правую руку стоявшему по левую его сторону, а левую руку - стоящему по правую.
Не разрывая цепи и трижды три раза делая круг, братья пели последний куплет песни, начатой при открытии.


Как знаки зрим Твоей любви
В телесной пище в сих местах,
Так нам, смиренным уготови
Нетленну пищу в небесах!
Да там с Тобой соединимся,
В любовь Твою да погрузимся!


"По пропении мастер предлагает последнюю здравицу за всех братьев, рассеянных по шару земному, с желанием больным облегчения, здравым - умеренности, страждущим - утешения, счастливым - смирения, а тем, кои пред вратами смерти, - твердости и живой веры, с которой каждый свободный Каменщик да подвергается в объятия Спасителя своего".
Едва стихал голос мастера, как братья гармонии запевают песнь, всегда напеваемую при сборе для бедных:


Блажен, кто страждущим внимает
И помощь бедным подает.
Кто слезы сирых осушает,
Тот рай в самом себе найдет.


Под призывные слова песни братья - собиратели милостыни обходят ложу. Очень часто сборы на бедных бывали крупные, особенно после торжественных лож.
Закрытие столовых лож, как и их открытие, совершалось установленным ритуалом, вопросами и ответами. Мастер стула спрашивал 1-го надзирателя, который час, и получал ответ, "самая полночь". В речи одного из масонских риторов объясняется значение слов "полдень" и "полночь". Когда бы ни происходили масонские работы, всегда полдень, ибо свет истины освещает стезю, ведущую в храм предмудрости, но "коль скоро перестает Каменщик работать для вечности, погружается он в тьму пороков и страстей, ложа закрывается, наступает мрак полночи".