Закончилась Великая Отечественная война, и Герой Советского Союза, один из четырёх папанинцев, метеоролог Евгений Фёдоров смог вернуться к прерванной научной работе. Высокие звания и должности в ту нелёгкую для страны пору давали ему некоторую свободу выбора, и он решил заняться одной из самых загадочных областей метеорологии — атмосферным электричеством.

Для того чтобы изучать какое-либо природное явление, надо исследовать его там, где оно наблюдается наиболее часто. Таким полигоном для будущего академика Е. Фёдорова стали горы и, в частности, Большой Кавказ и Эльбрус, а временной лабораторией — известная всем горнолыжникам и альпинистам страны алюминиевая «бочка» «Приюта одиннадцати» на склоне Эльбруса на высоте около 4200 метров. Пройдут годы, и Фёдоров станет организатором Высокогорного геофизического института в Нальчике, где будут сосредоточены основные исследования по физике гор. В конце 1940-х никакой «канатки» ещё не было, и до «Приюта одиннадцати» будущий академик с товарищами в полном альпинистском снаряжении вынужден был подниматься пешком. Путь был долог и труден, и однажды на подходе к «Приюту» их застала гроза. Солнце ушло за хребет, и в горах начало стремительно темнеть.

Грозовое облако было ещё на подходе, но люди ощутили покалывание во всём теле многочисленных иголочек, а когда один из них снял шапку, волосы у него на голове встали дыбом, образовав светящийся синеватый нимб. Другой, продолжая восхождение, зачем-то поднял над головой ледоруб остриём вверх. Раздалось громкое жужжание, и на металлическом острие вспыхнул огненный факел. Затем звук стал громче и пронзительней, а факел начал стремительно вытягиваться вверх, превратившись в огненный меч. «Брось ледоруб!» — успел за секунду до этого крикнуть товарищу Евгений. Испуганный парень отбросил его в сторону, и ледоруб заскользил по крутому склону вниз. И в ту же секунду в него ударила молния. Люди на какое-то время ослепли и оглохли, а парень, отбросивший ледоруб, был даже слегка контужен. На их счастье, разряд молнии был достаточно слабым, поэтому всё обошлось без серьёзных последствий.

Знаменитый русский художник Николай Рерих во время экспедиции в Гималаи в 1920-х годах не раз сталкивался с различными электрическими и световыми феноменами.

«В Ниму, маленьком местечке на высоте около 11000 футов перед Лехом, с нами произошло одно явление, на котором нельзя не остановиться, и было бы чрезвычайно желательно слышать об аналогиях. Был спокойный ясный день. Мы остановились в палатках. Около 10 вечера я уже спал, а Е.И. (Елена Ивановна Рерих. — Прим. авт.) подошла к своей постели и хотела поднять шерстяное одеяло. Но едва она дотронулась до него, как вспыхнуло большое розово-лиловое пламя цвета напряжённого электричества, образовавшее как бы целый костёр около фута высотою. Е.И. с криком „Огонь, огонь!“ разбудила меня. Вскочив, я увидел следующее: тёмный силуэт Е.И., а за нею движущееся и освещающее палатку пламя. Е.И. пыталась руками гасить этот огонь, но он костром вырывался из-под рук, рассыпаясь на части. Эффект от прикосновения был лишь теплота, но ни малейшего ожога, ни звука, ни запаха. Постепенно пламя уменьшилось и исчезло, не оставив на одеяле никаких следов. Нам и раньше случалось видеть различные электрические явления, но, должен сказать, что явление подобной силы нам никогда не приходилось наблюдать.

В Дарджилинге шаровидная молния была в двух футах от моей головы. В Гульмарге, в Кашмире, в течение трёхдневной беспрестанной грозы с градом мы наблюдали всевозможные виды молний. А в Трансгималаях неоднократно испытывали на себе различные электрические явления.

Помню, как в Чунаргене, на высоте около 15 тысяч футов, ночью проснувшись в палатке, я дотронулся до одеяла и был поражён синим светом, блеснувшим и как бы окружившим мою руку. Предполагая, что это явление могло произойти только в соприкосновении с шерстью одеяла, я тронул мою подушку. Эффект получился тот же. Затем я начал прикасаться к различного рода поверхностям — дереву, бумаге, брезенту — и всюду получался тот же синий свет, неощутимый, без треска и запаха».

Как видно из приведённых описаний, световые феномены в горах наблюдаются не только в грозу, но и при ясном небе. Многие из них связаны с таким типично горным явлением, как лавины. На Памире есть места, где довольно часто сходят мощнейшие лавины объёмом несколько сотен тысяч и миллионов кубометров снега. Гляциологи, наблюдавшие ночью сход таких лавин, сообщают о феерически светящихся облаках снежно-воздушной массы, пронизанных миллионами крошечных молний.

Лавины из слежавшегося снега ведут себя более спокойно. Если в горах наблюдатель ночью вдруг замечает длинную горизонтальную молнию, возникшую прямо на горном склоне, это значит, что произошёл разрыв снежного пласта и вниз по склону уже скользит относительно монолитная масса плотного снега. Вторая вспышка света, ещё более яркая, возникает при ударе этой массы одно ущелья.

На Эльбрусе во время сильной низовой метели не раз наблюдали светящиеся снежные облака. Это явление возникает при трении движущихся под действием ветра снежных масс о поверхность ледника. Свечение лавин и горных метелей прекращается, как только снег начинает сходить по оголённому склону, то есть механизм свечения объясняется трибоэлектрическими явлениями в снежно-ледяной среде («трибо» — трение).

Эту главу можно было бы озаглавить «Электрические феномены гор», но целый ряд наблюдаемых в горах световых явлений не может быть объяснён чисто электрическими процессами. Речь, в частности, идёт о довольно редком световом феномене Альп под поэтическим названием «Кольца Нибелунгов» — светящихся кольцах довольно большого диаметра (до десятков метров), всплывающих по ночам в небо с высочайших горных вершин. Там же наблюдается и ещё более редкое явление — «Меч Нибелунгов» — яркий, почти не расширяющийся световой луч, обычно синего цвета, бьющий из ущелий, а иногда прямо из горных вершин вертикально вверх.

Подобные явления наблюдаются и в горах Восточной Грузии вблизи границы с Азербайджаном, на Памире и в Гималаях. В начале 1980-х, в предновогоднюю ночь, такой луч света наблюдали на Памире геофизики Некрасов и Уломов. По их наблюдениям, этот луч был даже сходящимся, но, скорее всего, речь идёт лишь об эффекте перспективы. Осенью 1985 года такой луч видели над второй вершиной Эльбруса альпинисты из Новосибирска, причём он наблюдался в течение почти 20 минут при совершенно ясной погоде.

В 1991 году красноярские альпинисты под руководством Николая Захарова при восхождении на гималайский восьмитысячник Чо-Ойю всей командой видели в соседнем ущелье луч света, уходящий в небо и рассеивающийся в облаках. Местность там на десятки километров полностью безлюдна.

Природа этих явлений пока остаётся неразгаданной.