Джайнская метафизика утверждает, что реальность состоит из бесчисленных материальных и духовных субстанций, наделённых бесчисленными качествами, каждое из которых подвержено бесчисленным модификациям. Понятно, что знание обычного человека не охватывает реальность во всей её полноте, ибо оно ограничено, во-первых, его познавательными способностями (чувствами и разумом), во-вторых, теми взглядами, которые он принимает на веру и, в-третьих, такими внешними условиями, как пространство, время, свет и т.п.

Принимая во внимание невероятно богатую и комплексную природу реальности, джайны развили концепцию «многосторонности» («анеканта»: буквально «неодносторонность») бытия, противопоставив её утверждениям своих оппонентов-брахманистов о том, что лишь Брахман представляет собой абсолютную и окончательную реальность («Тат»: «То»), поскольку он постоянен и неизменен, и буддистов, полагавших, что не существует ничего постоянного, но лишь один процесс вечных перемен. Такая концепция неодносторонности дала джайнским мыслителям возможность соединить концепции постоянства и непостоянства: то, чем вещи являются в своей основе, в своей сути, – постоянно, однако формы и модификации этих субстанций постоянно меняются.

Подчёркивая, что обычное знание ограничено, джайнизм развил теорию о том, что истина относительна и связана с той точкой зрения (ньяя), с которой мы её рассматриваем. Далее, поскольку реальность характеризуется множеством аспектов, а любой метод познания может быть истинным только в определённых рамках, наше знание может быть лишь предположительным (сьят: «может быть»), т.е. высказывание, скорее, должно иметь форму «X может бытьY», а не «X является Y».

Точки зрения.

Существует широко известная джайнская история о слоне и слепых, иллюстрирующая пределы обычных методов познания. Царь привёл пятерых слепых на свой двор, где был привязан большой слон, и попросил их сказать, на что, по их мнению, он похож. Потрогав слона, каждый из этих людей, основываясь на собственных впечатлениях, сказал царю, на что тот был похож. Первый, потрогав хобот, сказал, что слон похож на удава. Второй, потрогав хвост, сказал, что он похож на канат. Третий, потрогав ногу, сказал, что он похож на ствол дерева. Четвёртый, схватив слона за ухо, сказал, что он похож на большое опахало. Пятый пощупал его за бок и сказал, что он похож на стену. Ну а поскольку каждый из них настаивал, что лишь его мнение соответствует действительности, между ними разгорелся жаркий спор, разрешить который самостоятельно они так и не смогли по той простой причине, что не желали признать, что каждый из них был прав с собственной ограниченной точки зрения.

Вот так и каждый из нас, подобно тем слепым, видит вещи лишь под собственным углом зрения, который может определяться множеством факторов: социокультурными условиями, местом, временем, характером освещения, надеждами, страхами и, естественно, подвержен ряду ограничений со стороны наших чувственных рецепторов и интеллектуальных способностей. Так, человек, всюду ищущий выгоды, оценивает всё в категориях потери и прибыли, трус повсюду выискивает опасности, а глубоко верующий человек, преданный Богу, воспринимает всё как благословенное Божье творение.

Приняв во внимание все ограничения, присущие любой из возможных точек зрения, мы неизбежно придём к выводу о том, что любое наше высказывание может быть истинным лишь в некоторых отношениях. Как тем слепым следовало быть и осторожнее и сказать, к примеру: «Когда я стою здесь и трогаю этот предмет руками, он напоминает опахало, поэтому он может быть опахалом», так и каждый из нас должен отдавать себе отчёт в том, что любое высказывание может быть лишь относительным.

Обусловленная предикация.

Анализируя логику обусловленного утверждения, джайнские мыслители разработали семиступенчатую модель истинного высказывания о любом частном объекте. Например, относительно температуры воды в стакане возможны следующие утверждения:

1. Она может быть тёплой (для того, кто пришёл с холода).

2. Она может и не быть тёплой (тому, кто вышел из очень жаркого помещения, она покажется холодной).

3. В зависимости от определённых условий, они может быть как тёплой, так и холодной.

4. Вода как таковая, взятая независимо от всех условий, не поддаётся определению.

5. Хотя вода и неопределима сама по себе, в определённых условиях можно сказать, что она тёплая (комбинация 1 и 4).

6. Хотя вода и неопределима сама по себе, в определённых условиях можно сказать, что она холодная (комбинация 2 и 4).

7. Хотя вода и неопределима сама по себе, в зависимости от определённых условий можно утверждать, что она может быть как тёплой, так и холодной (комбинация 3 и 4).

Причина того, почему последние три утверждения начинаются со слов «неопределимая сама по себе», состоит в том, что любая субстанция обладает бесчисленным набором качеств, каждое из которых подвержено бесчисленным модификациям. Хотя обычный ум и может обнаружить некоторые из данных качеств и модификаций, постичь их во всей полноте он не в состоянии. Таким образом, все возможные описания реальности могут быть лишь частичными. Истинная природа субстанции со всеми её качествами и модификациями может быть познана лишь в том случае, если преодолены все ограничения.

Семичленная схема обусловленного утверждения вынуждает нас признать фрагментарный и несовершенный характер человеческого знания. Этот первоначальный шаг в процессе преодоления страстей чрезвычайно важен, поскольку желание, ненависть, гордость, гнев и жадность произрастают именно из одностороннего понимания вещей, которое догматически постулируется как совершенная истина. Сколько раз мы, к собственному удивлению, осознавали всю неуместность наших гнева, ревности, гордости или жадности, как только появлялась возможность оценить ситуацию во всей её полноте! Страсть к деньгам исчезает, как только понимаешь, что за деньги не купишь ни здоровье, ни друзей, ни счастье. Гордость уступает место смирению, когда мы начинаем должным образом оценивать замечательные качества и достижения других. Гнев и ненависть исчезают, как только мы осознаём, что предметы, ситуации и люди не представляют для нас угрозы.

Пробуждение истинного видения.

Именно такое понимание фрагментарного характера обычного человеческого знания лежит в основе веры джайнов в учение тиртханкаров и вдохновляет нас на подражание их примеру в надежде на достижение такого же всеведения, чистоты и блаженства. Это, в свою очередь, пробуждает в человеке глубочайшее стремление к истинному знанию, которое может послужить катализатором для пробуждения естественной склонности души к свободе и направить её энергию на восстановление своего всеведения.