Один из самых значительных персонологов современности — это, несомненно, Альберт Бандура, американский ученый канадского происхождения.
«Люди не ведут себя как флюгера, постоянно меняя направление в зависимости от того, каким социальным влияниям они подвергаются в данный момент» (Bandura, 1995b, p. 350).
В отличие от радикальных бихевиористов, он считает, что личность формируется поведением человека, его индивидуальными характеристиками (особенно важную роль здесь играет мышление — cognition) и влиянием окружающей среды и что все эти факторы действуют совместно, а научение не обязательно предполагает вознаграждение. Согласно социально-когнитивной теории (social-cognitive theory) Бандуры, мы можем учиться, наблюдая за действиями другого человека. Например, мы смотрим на фокусника, представляющего какой-нибудь трюк, замечаем, как он это делает, а потом дома сами повторяем его фокус. Очевидно, в первую очередь научение необходимо нам самим, чтобы что-то делать. Кроме того, в теории Бандуры большое внимание уделяется способности человека мыслить и познавать и гораздо меньшее, скажем, по сравнению со Скиннером, — факторам окружающей среды. Бандура подчеркивает также идею о том, что подкрепление (reinforcement) может быть и косвенным, то есть мы можем укрепиться в нашем стремлении к учению, видя, как другой получает свою награду. С радикальным бихевиоризмом теория Бандуры расходится и в точке зрения на отношения между подкреплением и мышлением. В то время как Скиннер придерживается точки зрения, что научение невозможно без подкрепления, Бандура утверждает, что не может быть подкрепления без предшествующей ему способности познавать. Для того чтобы нечто укрепило нас в наших намерениях, мы должны иметь представление о связи между действиями и их последствиями. Обусловленность, таким образом, не есть только непосредственный результат событий, происходящих в окружающем мире, мышление и познавательная способность также имеют значение.