Это одна из наиболее оспариваемых проблем в гипнозе. Влиять на людей помимо их воли возможно. Безусловно людьми можно манипулировать, так что они будут делать вещи, кажущиеся противоречивыми их убеждениям и позициям. Короче говоря: промывание мозгов и другие подобного рода, достойные сожаления способы воздействия на других, возможны. Однако во время терапевтических сессий, обычно не возникают условия, необходимые для возникновения столь мощного воздействия. Другими словами, контроль над кем-то возможен лишь в определенных условиях, которыми не являются элементы гипноза и они далеки от применения, согласно этике, пропагандируемой в этой книге (Weitzenhoffer, 1989).

Эта точка зрения опирается на убеждении о том, что гипнотизер контролирует волю гипнотизируемого. И поэтому если раз "вы поддались власти гипнотизера", то теперь всегда будете в его власти. Конечно это весьма далеко от правды, поскольку процесс гипноза является интеракцией, в которой два человека сотрудничают, с целью достижения желаемого терапевтического эффекта. Если клиент по каким-то причинам не пожелает поддаться гипнозу, то его невозможно ввести в гипнотическое состояние. Гипнотический процесс полностью зависим от конкретных обстоятельств. Даже более всего податливые гипнозу клиенты могут отказаться принять внушение гипнотизера, если захотят этого. Прежний опыт гипноза, хороший или плохой, сам по себе не является определяющим фактором для вхождения в гипноз. Основные переменные влияющие на результат индукции, это связанный с конкретной ситуацией вопрос коммуникации и взаимной зависимости (Barber 1991; Diamond, 1987).

Если практически все регулярно и спонтанно входят в состояние гипноза, то не существует правдоподобных оснований утверждать, что податливость гипнозу связана с конкретными чертами характера. Этот ошибочный взгляд связан, с созданным Свен-гали образом всесильного гипнотизера: он основан на убеждении, что если гипнотизер контролирует кого-то, то такой человек частично или полностью теряет свою волю (Weitzenhoffer, 1989).

Некоторых людей труднее ввести в гипнотическое состояние нежели других, однако не столько из за их меньшей податливости индукции, сколько из за того что они боятся потерять контроль, трудностей распознания неясных внутренних состояний типа напряжения или расслабления, боязни грядущих перемен, сознания наличия не сопутствующих факторов и т.д. Определение и
решение конкретной проблемы обычно приводит к тому, что личность "трудная" для введения в гипноз, превращается в человека которого можно ввести в это состояние относительно легко (Araoz, 1985; Barber 1980).

В клинической практике гипнотизер может использовать способность входить в контакт, чтобы оправдать принятие внушения клиентом, но у него нет над ним контроля, выходящего за рамки того, на какой позволяет сам гипнотизируемый. Если вы позволяете кому - либо провести себя по внушаемым переживаниям, то кто в этом случае кого контролирует? Гипнотизер может управлять ощущениями клиента, но лишь в той степени в какой последний, позволит это делать. Ясно видно что контакт терапевта и клиента опирается на взаимном доверии (Gilligan, 1987; Stanton, 1985).

Определение и исправление ошибочных представлений клиента о гипнозе поможет избежать вопроса контроля, особенно если мы сфокусируем внимание на естественности гипноза, указывая примеры из обычной жизни, собственного опыта клиента (Enckson, Rossi, 1979, Golden, 1986) Стоит также подчеркнуть что у человека, которого гипнотизируют, остается определенный контроль Терапевты должны осторожно подходить к этой проблеме Замалчивание нами этой темы может усилить напряжение у ощущающего себя неуверенно клиента и создать сопротивление, разрушающее лечение Если клиент чувствует что ему угрожает потеря самоконтроля, то он обычно начинает бороться с терапевтом Желали ли бы вы быть загипнотизированными если бы считали что потеряете самоконтроль1? Поэтому необходимо приложить всяческие старания, чтобы рассеять беспокойства клиента, а контакт с ним основать на сотрудничестве (Gilhgan 1982, Grinder, Bandler, 1981), потому что нельзя выиграть с ним битву, поскольку он находится в выигрыше уже тогда, когда ничего не будет делать1
В гипнозе и психотерапии существует определенный парадокс Джей Хейли описывает его с точки зрения гипнотизера, противоречивым выражением "Я могу вас загипнотизировать только если вы сами себя загипнотизируете я смогу вам помочь только если вы сами себе поможете" Эта идея подчеркивает ответственность самого клиента и его контроль, которым он может поделиться с терапевтом Когда я говорю "Пожалуйста, я даю вам контроль над собой", то кто на самом деле кого контролирует^ Если это я, то единственное чем я занимаюсь это воздерживаюсь от принятия решений, подстраиваясь к вашим выборам Я однако оставляю свободу возвращения к выбору, всегда когда мне приходится или я хочу решать
Исправление ошибочных представлений о гипнозе рассеивают страх и неуверенность клиента, поддерживая создание реалистических ожиданий. Нереальные ожидания, как связанные с абсурдными желаниями о том чтобы гипноз по мановению волшебной палочки моментально решил сложнейшие проблемы, так и противоположные им, опирающиеся на убеждении о безнадежности этого дела, могут существенно понизить успешность терапии. Препятствий такого рода можно избегнуть, снабжая клиента соответствующей информацией и получая его сознательное согласие на лечение (Kroger, 1977; Spiegel, Spiegel, 1987).
Далее в этой главе описаны чаще всего встречающиеся ошибочные взгляды на клинический гипноз. Когда вы ближе познакомитесь с гипнозом, у вас почти автоматически начнется ис-правление этих фальшивых взглядов. Вас удивит то, как много людей, а также и гипнотизеров, находятся под их влиянием.

Клинический гипноз постоянно встречается с проблемой неверной информации. Большинство такой информации легко предвидеть, что облегчает ее распознание и коррекцию. Гипноз обычно представляется как мощная форма контроля сознания и большинство недоразумений основано на таком представлении (Levitan, Jevne, 1986, Mann, 1986;Udolf, 1981; Wester, 1984).
Разговор с клиентом о его убеждениях и о том, что он ожидает от гипнотического и психотерапевтического опыта, необходим чтобы получить уверенность в том что он обладает знаниями, дающими возможность принять сознательные решения, касающиеся процесса лечения. Когда же существует опасность того, что знания клиента в данной области недостаточны, придерживающийся принципов этики компетентный профессионал может дать такому человеку столько информации, сколько будет необходимо для того чтобы он мог позитивным образом участвовать в лечении. Предполагаю, что существуют случаи в которых клиентам необходима лишь минимальная часть информации, но есть и такие, где необходимо дать множество данных. Отдельные люди имеют различные нужды, которые можно выяснить лишь благодаря беседе. Необходимо всегда помнить, что хорошо информи-рованный клиент имеет намного больше шансов на то чтобы его терапия завершилась удачей (Kirsch, Council, 1992).
Вовлекая ищущих помощи в дискуссию о их ожиданиях и убеждениях о гипнозе, можно узнать в какой степени их знание полезно. В моей практике для этой цели я пользуются обычно тремя вопросами

Слово "гипноз" так часто использовалось, что почти лишилось всяческого значения. Если некий термин должен описывать такое множество понятий, то запутаться немудрено. Единого, общепринятого определения гипноза нет и по всей видимости мы еще не скоро дождемся такового. Также как не существует единой теории, которая была бы в состоянии описать все аспекты гипноза. Некоторые известные теоретики, ученые и практики, видя эту проблему, рекомендуют посвятить больше внимания вопросам природы явления гипноза (Hall, 1989; Hilgard, 1973, 1991; Lynn, Rhue, 1991; Rossi, 1993).
Тот факт что слово "гипноз" относиться к такому множеству видов разнородного опыта, убеждает среднего человека в том что "гипноз это гипноз", независимо от ситуации где он применяется. Часто также профессионалы, прошедшие необходимое обучение, не ознакомленные однако с гипнозом, скептически относятся к возможности использования его в клинических условиях. Они думают, есть ли какая - либо разница между клиническим гипнозом и теми глупостями, какие им показывают с эстрады. Сторонникам гипноза давно известны опасности, возникающие из такого положения вещей, однако термин "гипноз" все еще повсеместно используется. Однозначное определение гипноза на основе разнородных понятий и гипнотических техник является, короче говоря, довольно сложной задачей. Пытаясь решить эту неблагодарную проблему можно воспользоваться уже существующими определениями, обзор которых позволит нам понять разнообразие взглядов, существующих на эту тему. Более часто встречающиеся определения можно представить так:

В данной книге я не намерен представлять гипноз как сенсацию , а также уверять что это панацея от всех болезней. Я хотел бы показать клинический гипноз в виде специфической системы коммуникации, которая учит, тому как слова могут лечить. Клинический гипноз позволяет проследить, как люди подстраивают реальность под собственные нужды, а также найти методы более эффективного сотрудничества с отдельными лицами. Обучиться гипнозу это один из способов повысить свои терапевтические способности, которые повысят качество терапевтической работы. Однако прежде всего гипноз может стать мощным средством, служащим созданию у клиентов самодостаточности и независимости, уверенности в себе и повысить самооценку.
Клинический гипноз это умение, основанное на использовании соответствующих слов и жестов для достижения конкретных результатов. В книге мы заостряем внимание на применение процесса гипноза как основного фактора успешной коммуникации и изменений. Мы не акцентируем внимание на значении инициации и ритуалов в гипнозе, подчеркивая прежде всего необходимость быстрой оценки нужд отдельных клиентов, чтобы соответственно отреагировать на них.

Практическая значимость

Конечной целью изучения неявных знаний является совершенствование нашего представления о том, что же необходимо для успешной деятельности в определенной сфере. Мы обращались к различным областям; последние наши работы связаны с исследованием военачальников. Каждый раз мы получали все больше подтверждений мысли о важности неявных знаний, а также новые представления о самом их конструкте. Ценность данной работы заключается и в том, что она потенциально применима к различным результатам реального жизненного опыта. Рассмотрение вопроса о практической значимости рассматриваемого явления предполагает три направления: идентификацию, разработку и оценку.

Идентификация

Одной из главных задач, оказавшихся побудительной причиной большинства наших исследований, стало выявление отличия людей, добившихся успеха в конкретной сфере, от тех, кто не имеет подобных достижений. Во многих областях чрезвычайно важно определить людей, обладающих неявными знаниями о том, как надлежит действовать при решении различных повседневных задач. Так, если кому-то нужно добраться до больницы во время снежной бури, то он, скорее всего, попросит помощи у друга из Вермонта, а не из Техаса, хотя они оба имеют одинаковые водительские права. Такой выбор основан на предположении, что друг из Вермонта извлек из своего опыта поведения в аналогичных ситуациях еще какие-то уроки относительно поездок в снежную бурю.

Неявные знания в области военного руководства

степень единодушия экспертов в своих оценках). Эти данные используются, чтобы подсчитать баллы респондентов или оценки экспертов. Данные представляются как процентное соотношение экспертных оценок, адресованных каждому варианту ответа в качестве «хорошего», «плохого», «ни плохого», «ни хорошего», позволяя «пользователям» с легкостью определять «эталон» решения проблемы. Эти данные можно привлечь для разработки экспертных практических правил того, как поступать в различных ситуациях. Материалы ответов, которые дали командиры при установлении валидности НЗВР, можно соотнести с оценками эффективности, чтобы проверить модели ответов тех руководителей, которые рассматриваются как более или менее эффективные. Проверка этих данных дает понимание сложности специфики руководства. Руководители сталкиваются с тем, что нет правильного или лучшего ответа, применимого в данной ситуации. Он зависит от того, как осознается действие. Например, руководитель, одобряющий такой вариант ответа, как «игнорировать директивы своего командира, чтобы защитить солдат», может рассматриваться как высокоэффективный со стороны подчиненных, но не вышестоящего руководства.

Все основные информационные продукты полезны для понимания неявных знаний, которые мы выявили с помощью других командиров. Эти знания позволяют «переживать» часть важных уроков руководства, приобретенных другими, и оценить свой собственный уровень неявных знаний. Эти результаты можно использовать в процессе обучающего инструктажа, саморазвития и обучения на работе. В десятой главе мы рассмотрим применимость области неявных знаний для обучения и развития имеющихся навыков.

Роль неявных знаний в военном руководстве

Исследователи изучают многочисленные факторы, чтобы объяснить эффективность руководства. Эти факторы учитывают такие характеристики, как когнитивные способности и индивидуальные особенности (Fiedler, 1995), такие виды поведения, как размышление и творческое моделирование (Yukl, 1971), вдохновение и поощрение последователей (Bass & Avolio, 1993). Большинство ученых признают, что важную роль в определении того, какие отличительные качества или виды поведения окажутся наиболее эффективными, играет ситуация. Попытки определить различные непредвиденные обстоятельства, влияющие на успех руководства, временами становились доминирующими. Подход, базирующийся на выявлении неявных знаний, касается тех же вопросов, но уточняет, что должен знать руководитель, дабы его деятельность была эффективной. Этот подход сфокусирован на том, какие уроки выносит руководитель из своего опыта, а также на том, что оказалось эффективным или неэффективным в определенной ситуации. Руководители различаются по их способности учиться на своем опыте и использовать имеющиеся знания в новых ситуациях. Поскольку индивиды приобретают и применяют неявные знания по-разному, следует понять, что же отличает руководителей, достигших большего успеха, от менее удачливых, а также предложить новые пути развития таких эффективных руководителей.