Однажды дзэнский учитель Тя-чуань, принимая в гостях чужого ученика, спросил его: «Как ваш Учитель учит вас буддизму?» «Наш Учитель, -ответил монах,- говорит нам, чтобы мы закрыли глаза, дабы не увидеть дурного, закрыли уши, дабы дурного не слышать, приостановили умственную деятельность, чтобы не формулировать ложных идей». Тя-чуань сказал: «Я не прошу тебя закрыть глаза, ибо ты ничего не увидишь, я не прошу тебя заткнуть уши, ибо ты ничего не услышишь, я не прошу тебя прекратить умственную деятельность, ибо ты не сумеешь сформулировать вообще никакой идеи».

Чему должен научиться человек, чтобы быть хорошим психотерапевтом? Во-первых, умению видеть и слышать, что делает он сам,- и с этим трудно не согласиться. А во-вторых, отдавать себе отчет в том, как абсурдно большинство того, что происходит в психотерапии. Неожиданный взгляд- а собственно, если подумать... Усиливая утверждение, создатели НЛП тут же уточняют: психотерапия- величайший современный театр абсурда, но это не значит, что она не достигает своих целей, поскольку указанное обстоятельство никоим образом не исключает понятия «полезность». В настоящей культурно-экономической ситуации в США психотерапия, по словам Гриндера и Бэндлера, является весьма полезной деятельностью. Пожалуй, вы согласитесь, что в нашей среде она не менее полезна...

Несколько иной вариант формулировки «основного тезиса». Джону и Ричарду довелось услышать на конференции (куда они попали еще на первых порах своего изучения коммуникации), и звучал он так: «Самое важное, что мы должны понять относительно психотерапии и коммуникации- то, что первым шагом является установление личностного контакта с вашим партнером по общению». Очевидность этой мысли глубоко потрясла молодых исследователей, тем более, что в шестичасовой речи (интересно, как это можно выдержать?) так и не было объяснено, каким же образом контакт может быть установлен. Пережив еще несколько подобных опытов, они наконец обнаружили, чем стоит заняться. Разумеется, это имело отношение к тем людям, о которых мы уже сказали несколько слов:

«Когда мы сравнивали двух таких терапевтов, как Вирджиния Сэйтир и Милтон Эриксон, то пришли к выводу, что трудно найти два более различных на вид способа действия. Пациенты, работавшие с тем и другим терапевтом, также утверждают, что получали при этом совершенно различный опыт. Тем не менее, если рассмотреть их (терапевтов) поведение, основные стереотипы и последовательность действий,- они оказываются сходными. Делают они одно и то же, но «упаковывают» совершенно по-разному.

То же справедливо относительно Фрица Перлса. По сравнению с Сэйтир и Эриксоном у него меньшее количество стереотипов действия. Но когда он действует сильно и эффективно, у него обнаруживаются те же самые стереотипы действий, что и у них. Фриц обычно не стремится прямо к устранению определенного симптома. Милтон же и Вирджиния нацелены на достижение определенного результата».

Есть отличный способ отношения к миру- ироничность. Особенно когда она сочетается с самоиронией. Ричард Бэндлер (ему очень повезло!) не обделен ни тем, ни другим. У вас не раз будет возможность в этом убедиться.

Предоставим слово «учителю»: что такое НЛП?

«Нейролингвистическое программирование- это слова, изобретенные мной, чтобы избежать необходимости специализироваться в той или иной области. В колледже я был одним из тех людей, которые не могут решиться на что-то одно- и решил продолжать в том же духе. В числе прочего НЛП представляет собой способ наблюдать человеческое обучение. Хотя куча психологов и социальных работников использует НЛП, чтобы делать то, что они называют терапией, я считаю более правильным описывать НЛП как образовательный процесс. По сути, мы разрабатываем способы обучать людей пользоваться их собственными мозгами.

Большинство людей не пользуется собственными мозгами активно и продуманно. Ваш мозг похож на автомат без кнопки «выкл». Если вы не займете его каким-нибудь делом, он просто будет жужжать и жужжать, пока ему не надоест. Если вы поместите человека в камеру сенсорной депривации, где отсутствуют внешние стимулы, он начнет генерировать внутренние. Если ваш мозг слоняется без дела из угла в угол- он наверняка начнет делать что-нибудь; и ему, похоже, все равно, что именно. Вам может быть не все равно- но не ему.

Если вы не укажете своему мозгу примерное направление, он будет либо ехать куда глаза глядят сам по себе, либо другие люди найдут способы управиться с ним за вас- а они могут не всегда иметь в виду ваши сокровенные интересы. Даже если всегда- они могут их неверно понять!»

К совету стоит прислушаться. Сколько раз в своей жизни вы встречались с непониманием, невниманием, агрессивностью? Сколько раз вы жаловались на других и получали обиды, фрустрации и даже неприятности? Пока вы считаете, мы продолжим:

«Мозги (и компьютеры тоже) не относятся к типу «чего изволите»? Они делают в точности то, что им сказано делать, а не то, чего вы от них хотите. Потом вы злитесь на них потому, что они не делают того, что вы имели в виду им приказать! Пока мы не найдем нечто вроде машины для вычищения мозгов,- с милой непосредственностью предупреждает Бэндлер,- я думаю, вам придется ограничиться собой. И это не так плохо, поскольку вы можете научиться пользоваться своим мозгом более функциональными способами. В этом и состоит НЛП»

Один из замечательных способов добиться столь желанного многим плохого самочувствия (вы уверены, что в вас не прячется мазохист?)- не думать, что вы делаете. После вопроса: «Что, если сделать что-нибудь раньше, чем вы почувствуете себя так плохо?»- клиент всегда выглядит ошеломленным. Ему не приходит в голову пройтись назад. Он всегда думает, что единственный способ сделать себя счастливым- делать то, что он хочет, точно в тот момент, когда он этого хочет. Вселенная не идет вспять. Время не пойдет вспять. Но ваш разум МОЖЕТ пойти вспять.

Люди так легко забывают, чего хотят. Они делают один шаг по дороге, чтобы попытаться получить это, а потом их захватывает дорога, на которой они пытаются. Они не замечают, что путь, выбранный ими, неэффективен. Они идут на терапию, чтобы научиться делать лучше то же самое, не замечая, что оно дает им как раз то, чего они не хотят.

Когда вам что-то не нравится, вы всегда можете сказать: «Это ты виноват; я тебя уничтожу». Возможно, там, в джунглях, такой метод был очень полезен. Но сознание должно развиться до того уровня на котором вы говорите: «У меня есть мозг. Давайте-ка пройдемся немного назад, учтем, чего я хочу, и устремимся к этому».

НЛП занимается исследованием субъективного опыта в процессах, при помощи которых люди чему-то обучаются. «Объективные» исследования обычно изучают людей, имеющих проблемы; НЛП изучает субъективный опыт людей, имеющих решения. Если вы исследуете дизлексию, то узнаете кучу всего о дизлексии. Но если вы хотите учить детей читать, имеет смысл исследовать людей, которые могут делать это хорошо.

«НЛП отличается только тем,- пишет Ричард Бэндлер,- что мы намеренно придумываем ложь, чтобы попробовать понять субъективный опыт человеческого существа. Когда вы изучаете субъективность, нет смысла пытаться быть объективным». Субъективность- «нечто ужасное, как мне говорили в школе. Мне говорили, что истинная наука рассматривает вещи объективно. Однако я заметил, что больше всего на меня, по-видимому, влияет мой субъективный опыт, и мне хотелось знать что-нибудь о том, как он устроен и как влияет на других людей»

Суть состоит в том, что НЛП-исты стараются понять, как устроена депрессия, ревность, вина, что за процесс скрывается за этими словами, каким образом человек узнает, что он переживает некое чувство.

Когда некто говорит, что он в депрессии, Бэндлер хочет выяснить, как это делается. Он определяет, сможет ли проследить это методично шаг за шагом, и понять, как это делается, достаточно хорошо, чтобы суметь проделать это самому; тогда он, как правило, может посоветовать клиенту, как делать это по-другому; или же найти человека, не находящегося в депрессии, и выяснить, как ему это удается.

Обучая персонал психиатрической больницы, Бэндлер предложил, чтобы они изучали своих шизофреников ровно столько времени, сколько нужно, чтобы понять, чего те не в состоянии делать. После этого они должны изучить нормальных людей и понять, как научить шизофреников нормальному способу действий.

Одна из задач программирования называется моделированием. Моделирующий пытается взять лучшую модель способа, каким человек выполняет задачу, и сделать ее доступной.

«Мы считаем себя людьми, которые создают модели»,- одна из основных посылок Гриндера и Бэндлера. «Мы придаем очень малое значение тому, что люди говорят, и очень большое значение тому, что люди делают». В целом так оно и есть, хотя это изящное утверждение было сделано достаточно давно, и с тех пор в силу развития техник НЛП кое-что изменилось. Не всегда следует доверять уверенной категоричности их слов. Но важно знать, что они «не психологи, не теологи и не теоретики». Они не думают о том, чтобы «узнать, какова же «реальность» на самом деле». Функция моделирования создавать описания, которые являются полезными. «И если вы заметите, что мы отвергаем известное вам из научных исследований или из статистики, то попробуйте понять, что мы предлагаем здесь просто иной уровень опыта. Мы не предлагаем ничего истинного, а предлагаем только полезное». При этом моделирование считается успешным, когда можно систематически получать результат, которого достигает моделируемая личность. А если удается научить другого систематически достигать тех же самых результатов, это еще более успешная проверка удачности моделирования. «Меня не касается, замечает Ричард Бэндлер, действительно ли эта модель есть то, как люди решают задачу. Моделирующие не обязаны иметь в своем распоряжении истину. Мы- люди, создающие поваренные книги. Мы не хотим знать, почему существует шоколадное пирожное, мы хотим знать, что в него положить, чтобы оно правильно получилось. Знание одного рецепта не означает, что нет множества других способов его приготовить. Мы хотим знать, КАК шаг за шагом прийти от ингредиентов к шоколадному пирожному. Еще мы хотим знать, как дойти обратно до ингредиентов когда нам не желают дать рецепт». Экое аппетитное сравнение!

С обезоруживающей откровенностью Бэндлер и Гриндер заявляют «Между нами и другими учителями существует лишь два различия: Первое. Мы на наших семинарах в самом начале предупреждаем: все, что мы скажем, будет ложью (поскольку мы не требуем истинности и точности), а другие учителя этого не делают. Большинство из них верит в то, что провозглашает, не осознавая искусственности своих утверждений. Второе. Если вы будете действовать так, как будто наши утверждения действительно истинны, убедитесь, что они работают.

Как людям, чьей целью является создание моделей, нам совершенно не интересно, правдивы ли наши утверждения, точны ли они, подкрепляются ли данными из неврологии. Мы интересуемся только тем работают ли они» То, что может делать другой человек, можете и вы говорят НЛП-исты и поверить им очень приятно. Вы нуждаетесь только во вмешательстве моделирующего с достаточным сенсорным опытом, который позволит ему пронаблюдать, что в действительности талантливый человек делает (а не что он об этом говорит) и затем сформировать это так чтобы передать вам.

Допустим, вы приходите на семинар, и руководитель говорит «Вы хотите научиться тому, что умею я как опытный коммуникатор. Все, что вы должны делать прислушиваться к тому, что происходит у вас внутри». Это верно в том случае, если у вас внутри вдруг окажется то же самое, что и у руководителя. По всей вероятности, у вас там этого нет. Желая иметь такую же интуицию, как у Эриксона, Сэйтир или Перлса, вы должны пройти через период тренинга Тогда ваша интуиция будет столь же бессознательной и систематической как и языковая.

Создатели НЛП хотели показать ясно то, что одаренные терапевты делают интуитивно или подсознательно, и сформулировать правила, которые желающий может выучить. Вы можете использовать ваше сознание для принятия решения о приобретении определенных навыков, полезных в вашей профессиональной деятельности. Используя модели НЛП, вы сможете тренировать эти навыки. После некоторого периода сознательной тренировки вы можете позволить новым навыкам функционировать подсознательно. Умением водить машину вы обязаны сознательной тренировке. Теперь вы можете воспроизводить последовательность действий, не прибегая к осознанию, пока вашего внимания не привлечет какая-нибудь исключительная ситуация.

«Я постоянно слышу, говорит Ричард Бэндлер, что лет около пяти обучение прекращается, но у меня нет доказательств, что это правда. Остановитесь и подумайте об этом. Между пятью годами от роду и до сего момента скольким абсолютно бесполезным вещам вы научились не говоря уже о полезных? Человеческие существа обладают поразительной способностью учиться. Я убежден, и собираюсь убедить вас, что вы по-прежнему обучающиеся машины. Здесь есть хорошая сторона: вы можете обучаться быстро и в совершенстве; и плохая вы способны учиться всякой дряни с точно такой же легкостью, как и полезным вещам»

А когда вы научитесь полезным вещам, обратите внимание на один из важнейших шагов в эволюции сознания: не доверяйте успеху. Чувствуя себя уверенно и несколько раз успешно решив задачу попробуйте заподозрить, что вы чего-то не замечаете- например других интересных вариантов решения.

Есть люди, совершенно уверенные, что они понимают, как делать X, если они обладают единственным представлением о том, как они однажды делали Х. Бэндлер знал человека, который однажды вел самолет и был вполне уверен, что мог бы «вести любой самолет в любом месте, в любое время, в любую погоду, стоя в гамаке! Он пришел на пятидневный семинар, выучил одну модель и в полдень первого дня ушел, абсолютно уверенный, что знает об НЛП все. Отличное средство для застревания»

Для Ричарда Бэндлера застревание на определенном способе понимания мира- причина трех главных человеческих болезней, интересующих его. Первая- серьезность (как в выражении «смертельно серьезно») Если вы решили, что хотите сделать нечто прекрасно, но серьезное отношение к этому только ослепит вас и встанет на пути.

Вторая болезнь- правота или уверенность, когда люди перестают думать и замечать. Когда вы чувствуете себя абсолютно уверенным, вы явно что-то упустили. Иногда просто удобно что-нибудь игнорировать некоторое время, но если вы абсолютно уверены- возможно, вы упустите это навсегда.

Уверенности легко прокрасться в вас. И даже неуверенные люда обычно тоже уверенны. Вы много встречали людей, неуверенных в своей неуверенности? Такое переживание можно создать, но встречается оно редко. Спросите человека «Достаточно ли вы уверены, чтобы сомневаться?» Глупый вопрос, но после того, как вы его зададите, он уже больше никогда не будет уверен.

Третья болезнь- важность, а самое худшее- собственная важность. Когда что-то одно приобретает важность, остальное теряет ее. Важность- прекрасный способ оправдать посредственность, деструктивность и любое другое поведение, достаточно неприятное, чтобы нуждаться в оправданиях

Большинство людей попадает в тупик благодаря этим трем болезням. Вы можете решить, что X важно, но не отнесетесь к этому по-настоящему серьезно, пока не будете уверены, что X важно. В этот момент вы вообще перестаете думать.

Понимание- процесс, жизненно важный для выживания и научения Если бы вы не были способны каким-то образом извлекать смысл из своего опыта- у вас были бы большие неприятности. «У каждого из нас,- сообщает Бэндлер на тот случай, если вы об этом забыли,- имеется около трех фунтов серого вещества, которое мы используем, чтобы пытаться понять мир. Эти три фунта студня могут делить поистине удивительные вещи, но никоим образом не могут полностью понять что-либо» Он отличает несколько типов понимания (только не сочтите это серьезной научной классификацией!) Один позволяет вам

оправдывать происходящее «Все так получается, потому что X, и мы поэтому ничего не можем изменить» «Там, где я рос, мы называли такие извинения трепотней,- комментирует Ричард- Пример понимание множеством экспертов вещей вроде шизофрении и неспособности к обучению. Звучит очень впечатляюще, но по существу это набор слов, утверждающий «Ничего нельзя сделать» Лично меня не интересуют «понимания», ведущие в тупик, даже если они могут оказаться истиной. Я бы предпочел оставить окончание открытым.

Второй тип понимания просто позволяет вам получить приятное ощущение: «О да, это- это штука вон там вверху, на схеме. Я это видел раньше, да, я понимаю» Такой тип понимания тоже не учит вас способности что-либо делать.

Третий тип понимания позволяет вам говорить о разных вещах, используя солидно звучащие концепции, а иногда даже уравнения. Сколько вы знаете людей, обладающих «пониманием» какого-нибудь своего поведения, которое им не нравится,- но это не помогло им вести себя иначе? Концепции могут быть полезны, но только когда они имеют в основе опыт и позволяют вам делать что-то другое.

На семинарах авторам НЛП нередко задавали вопросы типа «Визуальный человек- это что-то вроде Родителя в трансактном анализе?» Человек берет то, чему его учат, и засовывает это в свои готовые концепции. Пользуясь таким способом, вы вряд ли измените свое поведение. У вас будет только уютное чувство понимания удовлетворенность, предохраняющая вас от научения новому.

Единственный интересный тип понимания- тот, который позволяет вам что нибудь делать.

Чтобы добиться исключительных успехов в коммуникации, вы нуждаетесь в трех вещах, присутствующих в поведении психотерапевтических корифеев, талантливых руководителей, продавцов и так далее. Они знают, какого результата хотят добиться. Они достаточно гибки в своем поведении. Вы должны уметь генерировать у себя множество поведенческих реакций, чтобы добиться от человека нужного вам ответа. И они обладают достаточным сенсорным опытом, чтобы заметить, получили ли нужный ответ. Если вы обладаете этими тремя способностями, то можете варьировать свое поведение до тех пор, пока не достигнете цели.

Ваша личностная история служит основанием всех ваших возможностей и ограничений. Но создатели НЛП убеждены, что каждый заслуживает более чем одной личностной истории. Чем больше у вас личностных историй, тем больше количество выборов.

Гриндер и Бэндлер, по их словам, очень медленно «внедрялись» в психотерапию, потому что там существует постулат, с которым они глубоко лично не согласны. А именно, что изменения предполагают непременно исправление или удаление чего-либо. Если спросить сто человек, чего бы они желал и для себя, девяносто девять ответят: «Я бы хотел перестать делать X». Иногда бывает полезно вырвать больной зуб, и то в крайнем случае. Имея дело, допустим, с компьютером, вряд ли вы попытаетесь удалить из панели клавишу, которая стала давать «не ту» команду. Вероятнее, вы займетесь коррекцией программы.

Свой способ- довольно простой- восприятия изменений Гриндер и Бэндлер называют генеративным подходом или обогащением. Вместо того, чтобы находить и фиксировать неправильное, можно подумать о том, как сделать свою жизнь богаче и разнообразнее; что было бы забавно, что интересно было бы уметь.

Идею генеративных изменений, при ее кажущейся простоте, очень трудно продать психологам, говорят Гриндер и Бэндлер. Люди бизнеса воспринимают ее легче. Часто они создавали группы, где половину составляли бизнесмены, а половину психотерапевты. Когда в процессе обучения требовалось вспомнить, к примеру, о трех каких-то ситуациях, отличных друг от друга, бизнесмены вспоминали, как они удачно продали машину, выиграли судебное дело или познакомились с очень приятным человеком. Психотерапевты вспоминали, как их били в детстве, как они разводились, претерпевали профессиональную неудачу или величайшее унижение в своей жизни.

«Мы постоянно исследуем тех людей, которых называем генеративными личностями. Мы находим гениев в своей области, определяем последовательность подсознательных программ, которую они используют, внедряем эти программы другим людям, проверяя, именно ли они позволяют человеку хорошо делать свое дело. Когда мы применяем генеративный подход, такие вещи, как проблемы, требующие терапевтического вмешательства, исчезают. Мы совершенно не принимаем во внимание феномен работы с проблемами, так как если меняется структура, то меняется все. А проблемы суть функции структуры».

Разговоры о внедрении, программах и тому подобных вещах в связи со свободной человеческой личностью нередко заставляют подозрительно принюхиваться: а не пахнет ли тут какой-нибудь нехорошей механистической ересью? «Когда мы придумали название Нейро-Лингвистическое Программирование,- рассказывает Бэндлер, - множество людей сказало: « Звучит как «управление мозгом»,- как будто это плохо. Я сказал: «Да, конечно». Если вы не начнете контролировать и использовать свой собственный мозг, вам придется бросить его на произвол судьбы. Однако у многих терапевтов есть даже правило, запрещающее быть эффективными. Они считают, что прямое влияние на кого-либо манипулятивно, а манипуляция- это плохо. Как если бы они говорили: «Вы платите мне за то, чтобы я воздействовал на вас. Но я не собираюсь этого делать, потому что так поступать неправильно». Когда я принимал клиентов, то всегда брал плату за изменение, а не за час; я получал деньги, только если получал результаты. Это больше напоминало мне вызов.

Когда я только начал преподавать, у некоторых возникло такое впечатление, что НЛП поможет людям программировать мышление других, чтобы контролировать их и сделать «менее людьми». Я никогда не понимал, как можно стать менее человеческим существом, изменившись и став счастливее. Но я действительно замечал, сколь многие люди очень успешно доставляют своим мужьям, женам, детям или совершенно незнакомым людям неприятные переживания, просто «оставаясь самими собой». Иногда я спрашиваю: «Зачем быть настоящим собой, когда можно быть действительно чем-то стоящим?»

Лесли Кзмерон-Бэндлер по этому поводу пишет: «Возможно, кому-то наши тактики покажутся манипуляциями. Что ж, если манипуляцией называть использование всех доступных желаемых изменений, тогда это манипуляции. Я часто находила необходимым поставить под угрозу положительные чувства, испытываемые ко мне клиентами, чтобы создать в них переживания, необходимые для изменений. Но хотя я могла временами казаться манипулятивной и даже жесткой, самым важным для меня всегда было благополучие клиента. А этому не всегда способствует поддержка или оправдание с моей стороны. Изменение клиента важнее, чем завоевание собственной популярности. У меня нет ограничений в поведении, кроме физической агрессии, соблазнения или обмана; я вольна идти любым путем, ведущим к продуктивному изменению»

В связи с этим следует отметить, что наименее манипулятивным является эриксонианский гипноз. Каждый профессиональный коммуникатор должен уметь давать чисто процессуальные инструкции без всякого содержания. (Мы остановимся на этом, рассматривая техники). В любой коммуникации с содержанием нет способа не вводить свои личные убеждения и ценности. Работа над процессом, свободным от содержания вербализации, гарантирует вашим клиентам уважение к их целостности. Если вы проводите «тайную» терапию, то не будете вмешиваться в систему ценностей клиента, так как просто не будете ее знать. Вы не имеете понятия о том, что же он делает, да впрочем, это и не нужно.

Гриндер и Бэндлер не стремятся оценивать открытый ими метод как «правильный» или самый эффективный. Они хотят лишь предоставить в ваше распоряжение конкретный набор инструментов, работающих в неявной форме у психотерапевтов, о которых говорилось выше, чтобы вы могли начать или продолжить бесконечный процесс совершенствования , обогащения и роста диапазона умений и выборов.

Очевидно, дополняя эту мысль, Ричард Бэндлер в своей неподражаемой манере однажды высказался так:

«Поверьте мне, когда эти штуки станут известны- мы вышвырнем традиционных терапевтов из бизнеса. Они будут в одной упряжке с продавцами заклинаний и сушеных крыльев летучих мышей»