Бэндлер и Гриндер упоминают Кожибски и роль «экстенсиональных» и «интенсиональных» опреде­лений в книге «Структура магии, том I». Кожибски также говорил об этих определениях и в понятиях чрезмерно и недостаточно определенных терминов. Он утверждал, что при использовании интенсио­нальной ориентации мы, как правило, чрезмерно определяем термины. Это означает переход в мир с предположением, что определения терминов в нашем словаре являются полностью удовлетворительной формой отображения. Следовательно, девушка выхо­дит замуж за «хорошего мужа». Без экстенсионализации специфических функций, видов поведения и т. д. того человека, которого она видит в качестве «мужа», она может позднее обнаружить, что «терри­тория» отличается от ее «карты»!

Кожибски утверждал, что мы чрезмерно или не­достаточно определили большинство терминов. Мы чрезмерно определяем (или чрезмерно ограничива­ем) слова по интенсивности, когда слишком доверя­ем нашему вербальному или словарному определе­нию. Если мы убеждены в «реальности» нашего определения слова, мы наделяем его слишком боль­шим содержанием и конкретностью. Определение слова недостаточно, если оно слишком экстенсивно (в нем использовано много специфических фактов и деталей), так что обобщения становятся только ги­потетическими.

Например, женщина нашла «хорошего мужа» и вышла за него замуж. Эта абстрактная лингвистиче­ская реальность («хороший муж») существует всеце­ло и абсолютно не как нечто материальное в мире, а как вербальное определение в ее сознании. Если она этого не осознает, это приведет ее к разочарованию и нервному потрясению. То же самое происходит со всеми другими обобщенными терминами, которые существуют только в сознании. Мы чрезмерно дове­ряем оценочным терминам (в противоположность сенсорным словам), таким как «красивый», «уродливый», «хороший», «плохой», «продуктивный», «по­лезный», «удивительный», «захватывающий», «трав­мирующий» и т. д., и сама по себе интенсиональная ориентация может причинить нам вред.

Наши слова могут иметь и экстенсиональное и интенсиональное значения. Высказывание «ночью мой сон охраняют ангелы» определенно имеет не­сколько интенсиональных значений, но экстенсио­нальные значения отсутствуют.

Когда мы говорим, что высказывание не име­ет экстенсионального значения, мы всего лишь утверждаем, что мы не можем увидеть, потрогать, сфотографировать или каким-либо научным образом обнаружить присут­ствие ангелов.

Этот лингвистический признак доказал свою цен­ность, потому что экстенсиональные высказывания имеют эмпирическую и сенсорную природу. Таким образом, с их помощью мы можем завершить спор. «Длина этой комнаты - пять метров». Неважно, сколько предположений сделали люди насчет длины комнаты, все обсуждение прекращается, когда кто-нибудь измерит ее рулеткой.

С интенсиональными значениями это не так. В этом случае обсуждение и спор могут продолжаться бесконечно. «Вы отделали комнату по-настояще­му красиво». Такое высказывание может спровоци­ровать какие угодно виды несогласия, потому что сказавший основал его не на «сенсорных», а на «не­сенсорных» оценках, значениях и определениях (ин­тенсиональных значениях). Оно вообще не относит­ся к сенсорным данным, поэтому никто не может по­лучить информацию, необходимую для завершения дискуссии. Приведенное высказывание относится, главным образом, не к внешнему миру, а к внутрен­нему миру оценок.

Чтобы оспорить эти лингвистические плохие фор­мулировки, мы можем сделать следующее.

1. Разукрупнить чрезмерно определенные слова интенсиональных высказываний и укрупнить недостаточно определенные слова. Это вызовет бо­лее богатую репрезентацию значения (значений) и отношения (отношений) человека. Спросите че­ловека об экстенсиональном обосновании его ин­тенсиональных значений.

Укрупнение - повышение уровня инфор­мации (индукция); ведет к более высоким аб­стракциям.

2. Исследовать предположения человека, касающи­еся неопределенных терминов. Спросите: «Что предполагает это высказывание?» «Что вы пред­положили, утверждая это?» Это заставит его вы­ложить свою эпистемологию на стол.