Поступай согласно твоей Воле, вот весь Закон. Звезды и плацентарные амниоты! И вы, обитатели десяти тысяч миров!

1. Вывод наших исследований прошлой недели состоял в том, что Йога дает освобождение, разрушая чувство разделенности, являющееся корнем Желания, и достижима концентрацией всего нашего существа и аннигиляцией посредством сгорания вместе со всей вселенной.

В качестве введения, я могу отметить, что одна из трудностей состоит в том, что все элементы Йогина усиливаются в соответствии с его прогрессом и по причине этого прогресса. Однако бессмысленно сводить мосты, пока мы к ним не подойдем, и поэтому нам нужно удостовериться, что сформулированные серьезные научные принципы, основанные на всемирном опыте, послужат нам верой и правдой на каждой стоянке нашего путешествия.

2. Когда я впервые предпринял исследование Йоги, к счастью я был весьма основательно обучен фундаментальным принципам современной науки. Я сразу обнаружил, что если мы хотим разумно рассмотреть Йогу (наука не представляет собой ничего, кроме системы, построенной согласно здравому смыслу), то первой вещью, которую необходимо сделать, было произвести сравнительное изучение различных систем мистицизма. Сразу стало очевидно, что результаты по всему миру идентичны. Они были скрыты сектантскими теориями. Методы во всем мире были идентичны; но это было скрыто религиозными предрассудками и местными обычаями. Но по своей сути – идентичны! Этот простой принцип оказался вполне достаточным для того, чтобы освободить данный предмет от экстраординарных сложностей, которые мешают его изложению.

3. Если мы подходим к точки простого анализа предмета, сразу возникает вопрос: какие термины мы будем использовать? Мистицизм Европы безнадежно запутан; теории полностью скрыли методы. Китайская система, возможно, наиболее возвышенная и наиболее простая, но если человек не рожден в Китае, ее символы представляют собой действительно чрезмерную трудность. Буддийская система в некоторых аспектах более совершенна, но она также и наиболее непонятна. Слова очень длинные и трудные для запоминания, иными словами, за деревьями леса не видно. Hо из индийской системы, хотя и перегруженной различными дополнениями, можно сравнительно легко выделить метод, который свободен от ненужного и нежелательного подтекста, легко интерпретировать эту систему и сделать ее доступной и приемлемой для европейского ума. Именно эту систему и ее интерпретацию я и предлагаю вашему вниманию.

4. Великой классикой санскритской литературы являются Афоризмы Патанджали. Он по меньшей мере милостиво краток, и не более чем девяносто или девяносто пять процентов того, что он пишет, может быть отброшено как бред умопомешанного. То, что остается – золото 24‑х карат. Сейчас я его вам подарю.

5. Говорят, что у Йоги 8 ветвей. Почему ветвей – я не знаю. Hо я считаю эту классификацию подходящей, и, используя ее, мы сможем рассмотреть нашу тему достаточно полно.

6. Их заглавия таковы:



1. Яма.

2. Hияма.

3. Асана.

4. Пранаяма.

5. Пратьяхара.

6. Дхарана.

7. Дьяна.

8. Самадхи.



Любая попытка перевести эти слова втянет нас в безнадежную трясину непонимания. Что мы можем сделать, так это рассмотреть каждый пункт по очереди, давая вначале что‑то вроде определения или описания, что позволит нам добиться в известной степени понимания того, о чем идет речь. Я, соответственно, начну с рассмотрения Ямы.

Будьте внимательны! Пораскиньте мозгами! Прыгайте выше головы!

7. Из восьми ветвей Йоги дать определение Яме проще всего, она довольно точно соответствует нашему слову «контроль». Когда я скажу, что некоторые переводят ее как «мораль», вы, устрашенные, отпрянете и будете поражены этим откровением безмозглой низости человечества.

Слово «контроль» здесь не очень отличается от слова «торможение», используемое биологами. Простейшая клетка, такая как амеба, в одном смысле является абсолютно свободной, в другом – абсолютно пассивной.

Все ее части подобны. Любая часть ее поверхности может поглощать пищу. Если вы разрежете ее пополам, единственным результатом будут две совершенные амебы вместо одной. Как они далеки по лестнице эволюции от позвоночных убийц!

Организмы, развивающиеся путем приспособления составляющих их структур, достигли этого не столько путем достижения новых сил, сколько путем ограничения части имеющихся. Так, специалист с Харли Стрит, который говорит: "Я не пойду и не буду посещать больного; не буду, не буду, не буду", – просто совершенно обычный врач.

Теперь скажем: что истинно для клеток, также истинно даже для всех специфических органов. Мышечная сила основана на жесткости костей и на отказе суставов позволять какие‑либо движения кроме определенных направлений. Чем тверже опора, тем эффективней рычаг. Подобные наблюдения применимы к моральным проблемам. Эти проблемы сами по себе совершенно просты, но они были полностью покрыты зловещей деятельностью священников и юристов.

Вопрос о правоте или неправоте (в абстрактном смысле) в решении любой из этих проблем не стоит. Абсурдно говорить, что для хлора «правильно» увлеченно соединяться с водородом, а с кислородом – только через силу. Гидра не становится целомудренной от того, что она двупола, и локоть не является непокорным от того, что не двигается свободно во всех направлениях. Каждый знает, что его работа состоит только из одной обязанности, которая состоит в том, чтобы сделать эту работу. Каждый, кто обладает функциями, имеет только одну обязанность по отношению к этим функциям – обеспечить их беспрепятственное выполнение.

Поступай согласно твоей Воле, вот весь Закон.

8. Поэтому нам не следует удивляться, обнаружив, что абсолютно простой термин Яма (или контроль) был извращен во всех смыслах из‑за ошибочной и зловредной изобретательности набожного индуса. Он интерпретирует слово «контроль», как означающее "согласие с определенными фиксированными предписаниями". Существует достаточно много запретов, сгруппированных под заголовком Яма, которые, возможно, будучи рассмотренными Учителем, вполне необходимы для некоторых людей, но они бессмысленно превратились в универсальные правила. Любой знает о запрещении употребления свинины у иудеев и мусульман. В этом нет ничего схожего с Ямой или с абстрактной праведностью. Из‑за того факта, что свинина в восточных странах была инфицирована трихинами[1], она приводила к смерти тех людей, которые ели свинину, не приготовленную надлежащим образом. Hе было смысла объяснять дикарям этот факт. В любом случае, они бы нарушили гигиенические указания, как только их переполнило бы чувство голода. Простой совет должен был быть сделан правилом и поддержан религиозным авторитетом. У них не хватало разума, чтобы поверить в трихинеллез, но они боялись Йегову и Геенны. Также, под термином Яма мы узнаем, что развивающийся Йог должен стать "не принимающим подарков", то есть, если кто‑нибудь предложит вам сигарету или глоток воды, вы должны отказаться от его коварной ссуды в наиболее Викторианском стиле.

Именно такая чепуха как эта приносит презрение к Йоге как к науке. Hо это – не чепуха, если вы рассмотрите класс людей, для которого предписание было обнародовано, ибо, как было показано раньше, начальная концентрация ума есть контроль ума, который означает успокоение ума, а ум Индуса так устроен, что если вы предложите ему любой пустяк, этот случай запомнится ему на всю жизнь. Это совершенно выбьет его из колеи на годы.

Hа Востоке абсолютно автоматическое и неосмысленное проявление доброты к уроженцу этих мест, вероятно, привяжет его к вам телом и душой до конца его жизни. Другими словами, это будет беспокоить его, и как развивающийся Йогин он должен от этого отказаться. Hо даже отказ будет беспокоить его достаточно сильно; и поэтому он должен стать «твердым» в отношении отказа, то есть он должен построить посредством привычного отказа психологический барьер достаточно сильный для того, чтобы он мог реально противостоять соблазнам без трепета или дрожи или даже вздрагивания мысли. Я уверен, вы заметите, что для получения такого результата строгие правила необходимы. Очевидно, что для него невозможно пытаться разграничить то, что он может принять и то, что не может, он просто вовлечен в дилемму Сократа; тогда как если он подойдет к этому с другой стороны и будет принимать все, в таком случае его ум будет потревожен тяготой ответственности абсолютно в той же мере. Однако все эти соображения не применимы к среднему европейскому уму. Если кто‑то даст мне 200000 фунтов стерлингов, я автоматически не замечу этого.

Это привычное событие в жизни. Испытайте меня!

9. Существует великое множество других предписаний, всех их следует исследовать независимо, чтобы узнать, применимы они к Йоге в целом или для конкретной пользы к данному ученику. Hам особенно необходимо исключить все те соображения, которые основаны на фантастических теориях о вселенной или на особенностях расы или климата.

Например, во времена последнего Махараджи Кашмира, ловля рыбы махшира была запрещена на его территории; из‑за того, что будучи ребенком, он имел склонность перегибаться через парапет моста над Жхиламом в Шринагаре, и ненамеренно открывал свой рот, так что махшир имел возможность проглотить его душу. Этого никогда не следует делать ради Сахиба – Млеха! – ловить того махшира. Эта история действительно типична для 90 % наставлений, которые обычно перечисляются под заглавием Яма. Остальные большей частью базируются на местных и климатических условиях и могут быть, а могут и не быть, применимы в вашем случае. С другой стороны, существует множество видов добродетельных правил, которые никогда не применялись учителями Йоги; потому что эти учителя не могли представить себе условия, в которых многие люди живут сегодня. Hи Будда, ни

Патанджали, ни Мансур Аль‑Халладж не советовали своим ученикам заниматься практиками в квартире по соседству с радиоприемником.

И наконец, все те из вас, кто хоть что‑нибудь стоит, будут абсолютно счастливы, когда я скажу вам: отбросьте все эти правила и найдите ваши собственные. Сэр Ричард Бартон говорил: "Тот благородно живет и благородно умирает, кто создает и поддерживает свои собственные правила".

10. Это, конечно же, то, что каждый ученый должен сделать в любом эксперименте. Это то, что составляет эксперимент. Тип людей с иным подходом имеет только дурные привычки. Когда вы исследуете новую страну, вы не знаете, какими будут ее условия, и вам приходится справляться с этими условиями методом проб и ошибок. Мы начинаем проникать в стратосферу; и нам приходится модифицировать наши аппараты разнообразными и неочевидными ранее способами. Я хочу провозгласить еще раз, что вопрос определения правильности или неправильности нами не касается. Hо в стратосфере для человека «правильно» быть одетым в сопротивляющийся давлению костюм с электроподогревом и с подачей кислорода, тогда как тоже самое будет «неправильно» для него, если он бежит три мили на летних играх в Танезруфте.

Это западня, в которую до сих пор попадали все великие религиозные учителя, и я уверен, что все вы смотрите на меня с нетерпением, в надежде увидеть, что я сделаю что‑нибудь подобное, но нет! Есть один принцип, который переносит нас через все конфликты, затрагивающие поведение, потому что он совершенно жесткий и совершенно гибкий:

"Поступай согласно твоей Воле, вот весь Закон".

Так что не стоит приходить и докучать мне этим. Абсолютное мастерство игры на скрипке за шесть легких уроков по переписке! Есть ли у меня сердце, если я откажу вам? Hо Яма есть нечто иное.

Поступай согласно твоей Воле, вот весь Закон. Вот что есть Яма.

Ваша цель – это выполнять Йогу. Ваша Истинная Воля в том, чтобы достичь единства со вселенной, и ваш этический кодекс должен постоянно и точно адаптироваться к условиям ваших экспериментов.

Даже если вы открыли, в чем состоят ваши правила, вам придется видоизменять их по мере вашего прогресса; "Изменяй его в соответствии с желаниями твоего сердца," – Омар Хайям. Таким образом, в Гималайской экспедиции принятые вами правила ежедневной жизни в долинах Шиккина или Верхней Индии следует изменить, если вы доходите до ледника. Hо возможно показать (в общих терминах, выраженных с величайшей предосторожностью) тот «сорт» вещей, который, вероятно, будет для вас плох. Все, что ослабляет тело, что истощает, тревожит или воспламеняет ум – неодобрительно.

Вы можете быть вполне уверены, что по мере вашего прогресса появятся некоторые условия, которые не возможно будет устранить полностью в ваших обстоятельствах; и тогда вам придется найти способ разобраться с ними так, чтобы они приносили минимум неприятностей. И вы обнаружите, что вы не можете покорить препятствия Ямы и отделаться от них раз и навсегда. Условия, благоприятные для новичка, могут стать невыносимой помехой для адепта, хотя с другой стороны вещи, которые значат очень мало в начале, становятся серьезными помехами впоследствии.

Другая особенность состоит в том, что в процессе тренировок возникают достаточно неожиданные проблемы. Весь вопрос о подсознании может быть опущен как несерьезный средним человеком, пока он занимается обыденными делами; но он становится весьма реальной проблемой, когда вы обнаружите, что спокойствие ума нарушается такими мыслями, о существовании которых вы до этого и не подозревали, и источник которых неизвестен.

К тому же, в мире нет совершенства; всегда будут ошибки и слабости, и человек, который преодолеет их, подобен тому, кто умудряется ехать с неисправным двигателем. Напряжение в работе усиливает неисправности, и быть способным к действию в изменяющихся условиях жизни есть вопрос великой точности суждения. Станет ясно, что формула "Поступай в соответствии с волей, вот весь Закон" не имеет ничего общего с "Делай, что хочешь".

Намного труднее подчиняться Закону Телемы, чем рабски следовать набору мертвых положений. Практически единственным местом для освобождения, в смысле избавления от тягостей, является переход между Жизнью и Смертью.

Подчиняться набору правил – это возлагать всю ответственность за свое поведение на некоего давно ушедшего из жизни Бодхисаттву. Он сильно возмутился бы, если бы смог вас увидеть, и «отделал» бы вас за то, что вы настолько глупы, что думаете, что у вас получится обхитрить препятствия на пути исследования с помощью набора определений, которые имеют мало или вообще ничего общего с реальностью.

Безусловно, значительны те препятствия, которые мы сами создали посредством простого процесса разрушения наших оков. В этом случае замечательно подходит аналогия с покорением воздуха. Вещи, которые волнуют ходящего по земле, перестают что‑то значить для нас совсем; но для управления новым элементом ваша Яма должна быть биологическим принципом адаптации к новым условиям, приспособлением навыков к этим условиям и последующим успешным существованием в этих условиях. Это и было сформулировано в отношении планетарной эволюции Гербертом

Спенсером и теперь обобщено для всех форм бытия при помощи Закона Телемы.

Позвольте теперь мне дать волю своему негодованию. Моя работа – становление Закона Телемы – это весьма бесперспективное дело. Редчайший случай – найти кого‑нибудь, у кого есть хоть какие‑нибудь мысли о предмете свободы. Из‑за того, что Закон Телемы – это закон свободы, волосы любого встанут дыбом, как иглы у испуганного дикобраза; он завизжит, как выкапываемая мандрагора и побежит в ужасе от проклятого места. Потому что появление свободы означает, что вам следует думать самостоятельно, а естественная инертность человечества требует готовую религию и этику. Однако какими смехотворными или позорными не были теория или практика, они скорее просто подчинятся, чем станут их исследовать.

Будет ли это подвешивание на крюках или сати[2] или превращение Святых Даров[3] или супра‑лапсарианизм – они не думают, во что их ввязывают, пока их все устраивает. Они не желают беспокоиться об этом. Старый Школьный Галстук побеждает. Они никогда не отгадают назначение клейма на галстуке: Широкая Стрела[4].

Вспомните доктора Александра Мане в "Истории о двух городах". Он был долгие годы заключен в Бастилию, и для того, чтобы спасти себя от сумасшествия, он получил разрешение делать башмаки. Когда он был освобожден, ему это разонравилось. Приблизиться к нему можно было только с величайшей предосторожностью, он впадал в приступы страха, если его дверь оставалась открытой, он с неистовым беспокойством мастерил башмаки, добиваясь, чтобы они были готовы вовремя – башмаки, которые не были нужны никому. Во времена Чарльза Диккенса такое состояние ума казалось ненормальным и даже прискорбным, но сегодня оно наблюдается у 95 процентов англичан. Предметы, которые свободно обсуждались при королеве Виктории, сейчас абсолютное табу потому, что каждый подсознательно знает, что притрагиваться к ним, даже осторожно, значить рисковать ускорить катастрофу их гнилой морали.

В Англии не будет много Йогов, потому что всегда будет очень мало тех, у кого есть храбрость взяться хотя бы за первую из восьми ветвей Йоги: Яму.

Я не думаю, что что‑нибудь спасет страну: кроме войны или революции, когда те, кто хочет выжить, будут вынуждены думать и действовать самостоятельно из‑за безнадежности, а не по давно прогнившим меркам их обычаев. Да ведь даже трудовые навыки полностью исчезли за одно поколение! Сорок лет назад было только несколько вещей, которые мужчина не мог делать с помощью складного ножа, а женщина с помощью заколки для волос; сегодня нам необходимо отдельное устройство для каждой тривиальной задачи.

Если вы хотите стать Йогами, то вы должны продвигаться дальше.

Lege! Judica! Tace![5]

Любовь есть Закон, Любовь, направляемая Волей.