ИМПЕРАТРИЦА ЦЫСИ (ЦЫ СИ)

Наука » История » Всемирная история
ИМПЕРАТРИЦА ЦЫСИ (ЦЫ СИ)

Будущая императрица родилась в 1835 г. в семье, принадлежавшей к очень знатному маньчжурскому роду. Её восхождение к влас­ти началось в 1853 г., когда она стала одной из многочисленных жён императора Сяньфэна. Через три года она была уже одной из главных фигур при дворе, поскольку родила бездетному до тех пор монарху наследника.

Влияние Цыси на изнеженного и больного им­ператора стало столь велико, что многие государственные дела решались только с её ведома. Она принимала доклады чиновников, подписывала бумаги и даже — неслыханное дело для Китая — высказывала своё мнение на официальных приёмах. Когда в 1861 г. Сяньфэн умер, искушённая в интригах Цыси сумела ото­двинуть на второй план своих соперников и стать правительницей Китая при малолетнем императоре.

Власть над огромной страной с многомиллионным населением, ка­залось, должна была стать тяжёлым испытанием для совсем ещё мо­лодой женщины. Однако умная и решительная, коварная и жестокая, корыстолюбивая и властная вдовствующая императрица на протя­жении без малого полувека так и не пожелала выпустить бразды правления из своих рук. На троне сменяли друг друга императоры династии Цин — её сын Тунчжи (1861—1865 гг.) и племянник Гуансюй (1875—1908 гг.), но страна знала, что на деле именно Цыси — самый влиятельный человек в Пекине.

У императрицы не было каких-либо идей, способных подправить ветшавший на глазах государственный строй Китая, да она и не соби­ралась этого делать. Цыси была уверена, что китайская цивилизация — высшее достижение мирового развития и Цинской империи ни к чему перенимать порядки варварского Запада. Именно в эпоху Цыси богатство цинского двора более всего поражало иностранцев. Они с упоением описывали тысячи парадных платьев вдовствующей им­ператрицы всех мыслимых и немыслимых расцветок, изысканные блюда китайской кухни и т. д. Цыси обслуживали полторы тысячи горничных, портных, сотни ювелиров и сапожников, десятки парик­махеров и пр. Великолепие цинских дворцов должно было симво­лизировать превосходство китайской цивилизации над европейской. Единственное, что, по мнению императрицы, нужно стране для бла­годенствия и двору для ещё большего великолепия — это верность традициям, строгие порядки, спокойствие и контроль чиновников над народом.

Годы правления Цыси были, пожалуй, самыми бурными в новой истории Китая. Она пришла к власти в момент, когда в самом центре страны существовало так называемое «Небесное государство тайпинов». Долгое время правительственным войскам не удавалось спра­виться с ним. Бедняков привлекали такие черты тайпинского учения, как стремление к уравнительному разделу имущества и земли, при­зывы бороться с маньчжурами. Тайпины пытались устроить жизнь в государстве на началах военной общины. Каждые 25 семей состав­ляли взвод, имевший общественную кладовую, куда все обязывались сдавать излишки продуктов и денег. В войсках соблюдалась строгая дисциплина, запрещалось пить вино, играть в азартные игры, курить опиум. Фанатично преданные своему вождю Хун Сюцюаню, тайпинские воины успешно сражались с правительственными армиями и даже угрожали столице империи Пекину. Цыси прекрасно понимала, что само существование «Небесного государства» представляет серь­ёзную угрозу для Цинской империи. На подавление движения тайпинов были брошены наиболее боеспособные части, власти не брезго­вали подкупом его вождей, использовали помощь западных стран. В 1864 г. государство тайпинов было разгромлено, и лёгкость, с которой немногочисленные отряды европейцев побеждали повстанцев, равно как и правительственные войска во время второй «опиумной» войны (1856—1858 гг.), произвела впечатление на Цыси. Ведь маньчжуры и китайцы обладали, как считалось на Востоке, главными слагаемы­ми военного успеха — высоким боевым духом и совершенной, отра­ботанной веками тактикой ведения войны.

Правящие круги империи Цин в последней трети XIX в. больше не имели оснований относиться к уровню развития европейской нау­ки и техники так же спокойно, как это делал в 1793 г. император Цяньлун. Так, осмотрев привезённое ему английской миссией огне­стрельное оружие, оптические приборы и другие достижения запад­ной цивилизации, Цяньлун приказал составить ответную ноту Георгу III. В ней, в частности, говорилось: «Великие подвиги нашей ди­настии проникли во все страны Поднебесной, и государи всех наций суши и морей присылают свои ценные дары... Я не придаю цены странным или хитро сделанным предметам и не нуждаюсь в изделиях вашей страны. Трепеща, повинуйтесь и не выказывайте небрежно­сти», — советовал Цяньлун королю «владычицы морей» Британии. Военные успехи европейцев стали тем самым фактором, который вы­нудил цинские власти частично отказаться от традиционной изоля­ции и повернуться лицом к внешнему миру.

В середине 60-х гг. XIX в. сторонники линии на расширение тор­говых связей с Западом во главе с князем Гуном при энергичной поддержке вдовствующей императрицы провозгласили «курс на самоусиление» Китая. Цыси считала, что Цинская империя должна будет в конечном итоге остановить европейцев силой, военной мощью, но для этого китайцам сначала нужно научиться у них организации военного дела; необходимо перенять технологию производства ору­жия, оснастить им войска. Сторонники самоусиления старались ук­репить военные силы империи, но одновременно стремились сохра­нить старые порядки.

Именно поэтому такими противоречивыми оказались итоги «курса на самоусиление». Казалось, страна двинулась в сторону взаимодей­ствия с западной цивилизацией. В столице было создано особое уч­реждение, которое занималось сношениями с иностранными держа­вами, внешней торговлей, закупкой вооружения, судов и машин, строительством железных дорог и горным делом. Сановники-китай­цы начали строить арсеналы, судоверфи, пороховые и патронные за­воды. В Китае появились учебные заведения западного образца: ин­женерные, военно-морские, медицинские; переводилась научно-тех­ническая литература. В стране крестьян, монахов, чиновников-шэньши зарождалась новая интеллигенция.

Однако осторожные шаги Цыси по пути модернизации Китая не могли принести немедленных плодов. Основная масса населения страны оказалась в стороне от нововведений. Дух предпринимательст­ва с трудом распространялся в обществе, воспитанном в традициях конфуцианства. Властная и решительная, Цыси пыталась покончить со страшным бедствием Китая — системой взяточничества среди чи­новников, расставляя преданных ей людей на ключевые посты, но тщетно. Обманчивое впечатление, что Цинская империя довольно да­леко продвинулась по пути прогресса, рассеялось в ходе японо-китай­ской войны 1894—1895 гг.

По условиям договоров, подписанных после её окончания, ино­странцы получили право строить свои фабрики и заводы в Китае. В 1897 г. насчитывалось уже 600 иностранных фирм и около 50 тыс. иностранных подданных. Настоящая борьба разгорелась за очень вы­годные концессии на строительство железных дорог. Великие дер­жавы превратили Китай в поле своего соперничества и к началу XX в. фактически разделили страну на сферы влияния. Англия контроли­ровала провинции Южного Китая и бассейн реки Янцзы, Франция — юго-западные районы, Германия — Шаньдунский полуостров, Япония захватила остров Тайвань, Россия получила исключительное влияние в Маньчжурии, где вела строительство знаменитой Китай­ско-Восточной железной дороги. Кроме того, некоторые стратегиче­ски важные пункты побережья были сданы в аренду иностранным державам (например, Порт-Артур и Дальний на Ляодунском полу­острове — России, Циндао в Шаньдуне — Германии, Вэйхайвэй — Англии и т. д.). Китай потерял возможность проводить независимую политику.

Крах «политики самоусиления» вынудил Цыси отойти от кормила правления, хотя её влияние было по-прежнему велико. На первый план вышел молодой император Гуансюй. Он не был человеком силь­ной воли, но обладал достаточно широким кругозором, чтобы понять связь между уровнем развития европейской цивилизации и её общественной системой. С 1898 г. большое влияние на него стал оказывать извест­ный китайский учёный Кан Ювэй, об­винявший правящие круги Пекина и саму вдовст­вующую императрицу в неспособности отразить проникновение европейцев. Он призывал Гуансюя по примеру Петра I и японского императора Муцухито лично возглавить проведение реформ, убрав в наследии Китая всё то, что могло бы помешать про­движению вперёд. На протяжении «ста дней ре­форм» (11 июня — 22 сентября 1898 г.) Гуансюй издал свыше 60 указов, провозглашавших целью обновление Цинской империи и превращение её в сильное современное государство. Указы императо­ра повелевали содействовать развитию новых от­раслей хозяйства, перевооружить армию и провести чистку её личного состава, ликвидировать ненуж­ные учреждения. Реформаторы попытались осовре­менить систему государственных экзаменов, введя в их программу историю Запада и политическую экономию. В указах властей было обещано поощ­рение издания газет, журналов, иностранных книг. Политика Гуансюя — Кан Ювэя вызвала силь­ное недовольство Цыси. Она увидела в этих рефор­мах лишь забвение древних традиций и бездумное поклонение Западу. Действуя из-за кулис, влия­тельнейшая императрица постепенно сплотила во­круг себя противников нововведений. Цыси доби­лась того, что чиновничество, царившее в провин­циях и уездах, парализовало проведение реформ, и императорские указы остались лишь на бумаге.

В свою очередь сторонники императора прекрас­но понимали, что реформы не смогут осуществиться до тех пор, пока устаревшая система управления пользуется поддержкой Цыси. В сентябре 1898 г. Кан Ювэй решился на отчаянный шаг. Он обратил­ся за поддержкой к популярному генералу Юань Шикаю, надеясь с помощью военного переворота отстранить от власти вдовствующую императрицу. Однако генерал предал его. В ночь с 21 на 22 сен­тября Цыси подняла маньчжурскую гвардию и свергла Гуансюя. От его имени был издан указ с осуждением реформаторов и с просьбой к императ­рице взять бразды правления в свои руки. Гуансюй был заточён в одном из дворцов и с тех пор на про­тяжении десяти лет влачил жалкое существование царственного узника. Он жил, окружённый шпио­нами (среди них была и его жена), больной, ли­шённый по приказу Цыси настоящей врачебной по­мощи.

Попытка реформировать Китай сверху провали­лась, властная и решительная правительница вновь остановила своих соперников и отменила почти все указы периода «ста дней».

Характерно, что эти события подстегнули рост антиевропейских настроений в государстве. Насе­ление увидело в императоре человека, желавшего окончательного подчинения Китая чужакам, а в Цыси — спасительницу страны. С осени 1898 г. сильно расширило свою деятельность тайное об­щество «Ихэтуань» («Отряды справедливости и мира»), обещавшее изгнать «заморских дьяволов» из страны. Члены общества верили в то, что закли­нания и особые приёмы рукопашного боя делают человека неуязвимым для пуль иностранцев. Не­нависть к Западу принимала у ихэтуаней форму отрицания всего иностранного. Они уничтожали машины, разбирали железнодорожные пути, руби­ли телеграфные столбы, ломали трофейное оружие. Весной 1900 г. многотысячные толпы повстанцев вошли в столичную провинцию, громя по пути ино­странные миссии. Императрица решила использо­вать ихэтуаней в качестве орудия борьбы против иностранных держав, попыталась с их помощью вернуть Китаю былое величие. Она восприняла это движение как знак судьбы. Цыси разрешила от­рядам восставших вступить в Пекин, где они вместе с правительственными войсками занялись осадой посольств, а затем объявила войну державам. В от­вет восемь государств (Англия, Франция, США, Германия, Россия, Япония, Италия, Австро-Венг­рия) высадили десант, который в августе 1900 г. вошёл в Пекин. Сила вновь оказалась не на стороне китайцев. Цыси бежала из столицы, приказав са­новникам начать мирные переговоры. Вскоре она издала указ, предписавший правительственным войскам обратить оружие против её бывших союз­ников — ихэтуаней. События, сопровождавшиеся с обеих сторон страшными зверствами, завершились подписанием договора, обязавшего Китай предоста­вить новые права иностранным подданным и вы­платить державам огромную контрибуцию.

Восстание ихэтуаней и интервенция потрясли страну и означали крайнее унижение для старой императрицы. Она оказалась вынужденной пред­принять какие-либо шаги, показывающие способ­ность властей идти в ногу со временем. Возвраща­ясь в Пекин, Цыси часть пути проделала по же­лезной дороге, что было своеобразной демонстра­цией её готовности перейти к реформам. В 1901— 1905 гг. были изданы указы, которые отменили древнюю систему литературных экзаменов, даю­щих право на занятие официальных должностей, ликвидировали рабство, запретили обычай бинто­вания ног китайских женщин и др. В 1906 г. пра­вительство объявило о предстоящем введении в Ки­тае конституции, сохраняющей, впрочем, абсолют­ную власть за династией Цин. Однако реальная сила императрицы уменьшалась, хотя она продолжала цеп­ко держаться за власть. Когда 14 ноября 1908 г. умер император Гуансюй, Цыси, верная своему правилу са­жать на трон младенца и удерживать за собой полно­властие, назначила его преемником двухлетнего Пу И. Но ровно через сутки, 15 ноября 1908 г., 73-летняя правительница Китая внезапно скончалась. С её смер­тью завершилась целая эпоха в истории страны.

Незадолго до кончины Цыси со слезами на гла­зах сказала своему зятю, князю Чуню: «Вот я и состарилась. Правила несколько десятков лет, а ни­какой пользы стране не принесла!» Самыми же пос­ледними её словами якобы были: «Никогда не поз­воляйте женщине править страной!»


ИМПЕРАТРИЦА ЦЫСИ: ЧЕРТЫ ХАРАКТЕРА И ОБРАЗ ЖИЗНИ

Характер императрицы был таков, что фрейлины и слуги дрожали от страха при каждом случае проявления ею неудовольствия. Цыси не зря говорила: «Кто мне хоть раз испортит настроение, тому я его испорчу на всю жизнь». Её мстительность не знала границ, как и страх перед покушением. К её постели была проведена слуховая трубка, позволявшая слышать любой звук более чем за сто шагов.

Система многоступенчатого контроля и слежки, во главе которой стояла сама вдовствующая императри­ца, охватывала весь дворец. За молодыми служанками наблюдали старые, за старыми — евнухи, за ними — фрейлины и т. д. Сами фрейлины могли попадать в свои покои, только пройдя мимо веранды Цыси. Главным же средством защиты от покушений, заговоров и переворотов была специальная охрана, которой в течение большей части жизни Цыси ко­мандовал её родственник Жун Лу.

Правительница Цинской империи была очень высокого мнения о своих способностях и заслугах. Она открыто говорила придворным, что является самой умной из женщин, когда-либо живших на свете. Самомнению Цыси очень льстило, когда услужливые са­новники называли её Старым Буддой или Почтенным Буддой. Её вовсе не смущало, что тем самым о ней говорили в мужском роде (известны и другие обращения такого типа — например, Старый предок), ибо тем самым подчёркивались сила и обосно­ванность власти императрицы в Китае.

Цыси считала себя также высшим авторитетом во всех искусствах и на­уках, не исключая медицины. Когда государыня заболевала (при её железном здоровье это случалось редко), придворные врачи просто писали рецепты лекарств на отдельных листках и подавали ей, а она сама выбирала из них «наилучшие». Цыси очень любила льстивые разговоры о её красоте и человеческом обаянии, и хитрецы таким образом достигали высокого положения при дворе. Прав­да, нужно сказать, что императрица, по описаниям европейцев, действительно казалась моложе своих лет — в пятьдесят ей нельзя было дать больше тридцати, в семьдесят лет она выглядела сорокалетней.

Когда Цыси впервые появилась при дворе, ей платили в год около 150 лянов (китайская серебряная монета), т. е. 400 американских долларов. А на­кануне смерти её ежегодные доходы составляли почти 10 млн. долларов. Главными источниками её состояния явились подарки и подношения льстивых и вороватых чиновников — министров, губернаторов и т. д. Только начальник Шанхайской области присылал ей каждый год 100 тыс. лянов «на пудру и румяна». Цыси дарили также расшитые ткани, каллиграфические надписи, картины, старинные китайские и заграничные вещи. Рассказывали, что больше всего государыня ценила часы и люстры. Что касается драгоценностей, то их у неё было столько, что даже поднесённые ей однажды четыре мешка отборного жемчуга нисколько не поразили её воображение.

Вдовствующая императрица дорожила своими сокровищами скорее всего с той точки зрения, что они придавали ей ещё больший вес при дворе. Из драгоценностей на ней почти всегда можно было видеть только несколько колец из зелёного и голубого нефрита, жемчужную диадему в виде цветов и накидку, унизанную жемчугом. Ещё она носила крохотные жемчужные серьги и никог­да их не снимала. Старые царедворцы рассказывали, что эти серёжки подарил ей император Сяньфэн, когда она впервые вошла во дворец. Серёжек было четыре, поэтому Цыси пришлось проколоть в каждом ухе по две дырочки.

Непритязательна была прави­тельница и в одежде, и, по меркам цинского двора, в еде. Её ежедневное меню состояло из сотни блюд, но выбирала она, как правило, приготовленные различными спосо­бами рыбу, утку и цыплёнка. Ещё каждый день для сохранения молодости Цыси выпивала большую чашку женского молока.

Для души Цыси любила выводить иероглифы, что в Китае считалось большим искусством, и рисовать. Европейского искусства она совсем не знала и имела по этому поводу самые дикие представления. Например, Цыси не знала, что европейские танцы танцуют под музыку, и думала, будто они представляют собой бессмысленные прыжки мужчин и женщин по комнате. Правда, в конце жизни, оценив силу европейской цивилизации, она стала интересоваться её новинками.— и даже каталась однажды на трёхколёсном велосипеде.

Цыси была последней императрицей Цинской династии и об­ладала в стране огромным влиянием. И тем не менее характерно, что она, самовластная правительница, окружён­ная толпой льстивых министров и придворных, постоянно жаловалась на то, как она одинока и несчастна.


Источник: Мир Энциклопедий Аванта+
Авторское право на материал
Копирование материалов допускается только с указанием активной ссылки на статью!

Похожие статьи

Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.