ВОЕННОЕ ДЕЛО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

На стыке древности и Средневековья в истории Европы, Азии и севера Африки был ещё довольно большой период, называемый «эпо­хой переселения народов». Происходила миграция «варварских» племён Азии и Европы на территории древних центров цивилизации. На завоёванных землях создавались «варварские» государства, ставшие основой для государств Средневековья. Причём новые общественные отношения и культу­ра, в них развившиеся, впоследствии оказали силь­ное влияние на территории, где прежнее посту­пательное движение не прерывалось насильствен­ным путём. В результате сложились средневековые феодальные государства с более или менее сущест­венными различиями между ними.

Целостность культур большинства территорий и народов Европы, Азии и севера Африки отчётливо проявилась в развитии военного дела.

На рубеже древности и Средневековья мы наб­людаем поразительное сходство как в принципах ведения боя, так и в составе войска и характере вооружения от Британии и Египта до Ирана и Япо­нии. Различия между «цивилизованными» народа­ми и «варварами» касались в основном организа­ции, комплектования и снабжения армии. Но они оказались несущественными, т. к. войска зачастую комплектовались из «варварских» отрядов, воевав­ших в качестве наёмников, союзников или феде­ратов со своим вооружением, привычными метода­ми и под командованием собственных начальников. Иногда это были ополчения каких-либо племён во главе с военными вождями. И тогда племенная сплочённость, варварская храбрость и первобытная жадность к добыче — особенно к изделиям город­ских центров, престижным украшениям, оружию, богатой одежде, посуде, коням и рабам — делали такие отряды несокрушимыми в бою.

Технические и боевые средства, превратившие тяжеловооружённого всадника-катафрактария древности в средневекового рыцаря, появились ещё в III в. до н. э. на стыке Маньчжурии, Кореи и се­веро-восточных районов Китая. Это были седло с высокими твёрдыми луками, стремена и сабли. Сед­ло с твёрдыми луками и стремена, изобретённые китайцами — неважными наездниками — для об­легчения влезания на спину коня и сидения на ней, неожиданно изменили тактику и технику боя. Они позволяли всаднику наносить страшный удар ко­пьём, зажав его древко под мышкой, уперев низ спины в заднюю луку, а ступни — в стремена. Бла­годаря стременам резко возросла сила и повысилась точность рубяще-режущего удара клинком, что в дальнейшем привело к изобретению сабли.

К этому времени в регионе появляется и надёж­ное защитное снаряжение. Воины были облачены в

панцири — куртки, состоявшие из пластинок или полос металла с отверстиями для шнуров или лент, соединявших их в сплошную гибкую поверхность, стоячего высокого воротника и длинных широких набедренников, сделанных из пластин или пласти­нок, нашитых на мягкую основу. Иногда панцирь изготавливался из больших кусков металла, обра­зующих нагрудник и наспинник — своего рода ки­расу. Головы воинов прикрывали сфероконические шлемы, также собранные из пластин железа, с навершиями, украшенными плюмажами, с приспо­соблениями из пластинок, чешуек или полос ме­талла для защиты шеи и щёк. Из пластинок, сое­динённых между собой, состоял и конский пан­цирь, прикрывавший животное целиком. Голову коня защищала кованая стальная маска, иногда — налобник. Щиты, прямоугольные из кожи или пле­тёнки, покрытые железными пластинками, приме­нялись только легковооружёнными всадниками и пешими воинами.

Наступательным оружием служили: длинный прямой клинок с одной рукоятью, заточенный с од­ной стороны (вторая сторона была иногда заточена на 1/5—1/4 длины); длинное копьё с флажком или кистью под наконечником; большой, мощный сложносоставной лук со стрелами, который носили со снятой тетивой. Редким дополнением были но­жи, кинжалы, топоры и булавы.

В I—VIII вв. перечисленные вооружение и сна­ряжение имели распространение в Китае, Корее, Японии, на территориях Монголии, Тибета, Юж­ной Сибири и в IV в. вместе с гуннами попали на Запад.

На пространствах от Урала до Британии и от Скандинавии до Персидского залива тяжёлая кон­ница имела очень похожие оборонительные сред­ства. Те же, но сфероконические, шлемы с наушами состояли из более широких сегментов, а назатыль­ник был кольчужным. Грудь и спину в IV—VI вв. прикрывала кольчуга, хотя и от доспеха из свя­занных между собой пластинок тоже не отказыва­лись. На востоке Евразии наручи и наголенники, изготовленные из полос металла или кусков тол­стой твёрдой кожи, пользовались популярностью, на западе же они встречались редко. В зонах наи­более тесного контакта восточной и западной куль­тур — в Восточном Туркестане, Средней Азии, на пространствах от Западной Сибири до Дуная, в Ира­не — наблюдалось сочетание кольчужной и плас­тинчатой структур защитного снаряжения.

Тяжёлый конский доспех в западной зоне не по­лучил сколько-нибудь широкого распространения и применялся иногда там, где такая традиция су­ществовала в древности или где сказывалось влия­ние Востока: восточные области Римской империи, Иран. Европейские всадники и пешие воины широко пользовались большими овальными и круглыми деревянными щитами с железным длинным умбоном. А из ору­жия предпочитали длинный меч и копьё. Пешие бойцы, особенно германские, очень любили корот­кие метательные копья — дротики — и боевые то­поры, которыми не только рубили, но и метали их во врага.

Так что «варварские» нашествия отнюдь не бы­ли нападениями орд полуголых, одетых в шкуры дикарей на прекрасно одетых и вооружённых, об­разованных и культурных защитников цивилиза­ции.

Конечно же, римляне, китайцы, персы или ин­дийцы издревле разрабатывали и применяли воен­ные теории, в том числе и касающиеся сложнейших тактических построений. С другой стороны, «вар­варские» вожди, оказываясь на службе империям, сами проникались книжной наукой войны. Но они и без того знали многие тактические уловки, коими «варварские» племена пользовались издревле: лож­ные отступления, заманивания в засаду, членение отрядов по фронту и в глубину, использование скрытых резервов, применение подвижного укреп­лённого лагеря, где роль стен играли повозки... Эти «варварские» приёмы противостояли значительно упростившейся тактике легионов Римской импе­рии, оставивших манипулярный строй и хитрые построения и вернувшихся к фаланге. А ведь имен­но удачное сочетание римской и «варварской» тра­диций позволило восточно-римским полководцам Велизарию и Нарсесу в VI в. вернуть империи зна­чительные территории, отторгнутые было от неё в Европе, Азии, северной Африке.

Эпоха раннего средневековья (VII—XI вв.) счи­тается историками периодом упадка военного ис­кусства. Лишь иногда наблюдались кратковремен­ные взлёты того или иного народа, полководца, ка­кой-нибудь страны. Можно назвать военные эпи­зоды арабо-мусульманских завоеваний, походы ви­кингов, франкскую империю Карла Великого, ки­тайскую империю Тан, державу Махмуда Газневи...

В Европе происходит упрощение военного дела: всё, как во времена военных вождей, их дружин и племенных ополчений, только теперь — на уровне христианских государств, с чинами-званиями и прочими атрибутами средневековья. Войска в ре­зультате резко уменьшились количественно, зато качество каждого бойца-профессионала, всю жизнь посвящавшего совершенствованию в воинском ис­кусстве, заметно повысилось. Общее сокращение количества и снижение качества производства ору­жия в городах Европы привели к падению мастерст­ва бойцов.

Из редких разбросанных по уделам замков вы­езжали на войну немногочисленные рыцари в до­рогом снаряжении, с дорогим вооружением, сопро­вождаемые собственным «войском» из нескольких десятков или сотен бойцов. Сражения раннего сред­невековья происходили между крошечными, в несколько тысяч, армиями. Для сложных манёвров и построений просто не хватало людей. Ко всему про­чему, выпестованная за столетия феодальная, со­словная и личная гордыня рыцаря подрывала во­инскую дисциплину, без которой невозможны лю­бые тактические манипуляции. Рыцарь в лучшем случае мог выполнить одну команду — «вперёд», а дальше начиналось соревнование... с соратниками. Более того, по тем же нелепым «законам чести» командир (тоже рыцарь), дабы не терять достоин­ства, должен был вместе с бойцами идти в атаку и быть среди них первым. Какое уж тут военное ис­кусство! Бой превращался в серию поединков, ни­чем и никем не управляемых. Исход зависел от ка­честв бойцов и их численного соотношения.

Вооружение и снаряжение ранних рыцарей оста­вались незатейливыми. Недаром специалисты на­зывают это время «веком кольчуги». Действитель­но, вплоть до XIII в. в Европе господствует коль­чуга. Но рубашкой с короткими рукавами кольчуга была до IX в. Позже её сменяет «хауберк» — длин­ная (до колен и ниже) рубаха с длинными же, за­канчивающимися рукавицами рукавами и с капю­шоном. На ноги надевали кольчужные же чулки. Сфероконический шлем имел большой наносник. Деревянный, обтянутый холстом или кожей, щит скорее всего под византийским влиянием приобрёл форму капли остриём вниз. Однако круглый же­лезный умбон в середине его остался. Основным оружием были меч и копьё. Их дополняли боевые топоры и дубины. Пеший воин начал пользоваться сложносоставным луком восточного типа. К XI в. в Европе появился арбалет. Интересно, что именно лук и арбалет считались рыцарями самым опасным оружием, т. к. стрела, пущенная с не очень далёкого расстояния, пробивала кольчугу.

Именно это обусловило появление построений колонной и клином, которые применяли, чтобы приблизиться к противнику. Дело в том, что ры­цари старались сохранить силы коней для атаки, поскольку тяжёлое снаряжение изматывало живот­ное, и до последнего момента ехали рысью, даже шагом. Вот в это-то время они и представляли собой идеальную мишень для лучников и арбалетчиков противника. Колонна же или клин позволяли уменьшить количество людей, подвергаемых риску поражения стрелой. На расстоянии примерно 200 м от противника клин «растекался» в стороны, и об­разовавшаяся шеренга стремительно скакала на врага с копьями наперевес.

И такое вот войско в XI—XII вв. столкнулось во время крестовых походов с армиями мусульман­ских государей. Тут и начались проблемы. Воины мусульманского Востока унаследовали замечатель­ные военные традиции Ирана и в какой-то мере восточных регионов Римской империи, обогащённые опытом тюрков.



Воины средневековой Европы:

1 Скандинавский военный вождь VII в.

2. Норманнский рыцарь XI в.

3. Рыцарь второй половины XIV в.

4. «Крылатый польский гусар» XVII в.

Воин облачался в кольчугу и стёган­ный на вате кафтан, поверх которых на­девал панцирь из связанных между со­бой пластин либо нашитых на ткань или кожу че­шуек. Сфероконический шлем нередко имел полу­маску из стали и всегда — кольчужную бармицу (прикрытие шеи, а иногда и лица). Круглый не­большой щит, поножи из кожи, усиленной сталь­ными бляхами, дополняли защитное снаряжение. Конь воина тоже покрывался панцирем — коль­чужным или чешуйчатым, либо из мягкой кожи, толстой ткани или войлока, кое-где обшитых бляхами. Меч и копьё были главным оружием напа­дения. Маленький, но мощный и гибкий сложносоставной лук, боевые топоры, дротики, булавы до­полняли арсенал.

Полноценными бойцами считались тяжелово­оружённый всадник и лёгкий конный лучник, кое­го в Европе не было. Дисциплина мусульманских воинов давала полководцу больше возможностей руководить сражающимся войском. Так что слож­ные построения, передвижения на поле боя, мани­пулирование отдельными частями использовались мусульманскими полководцами.

Столкновение упрощённой военной машины Ев­ропы с гораздо более сложной, развитой восточной выявило единственное преимущество европейцев — стойкость. Да ещё выносливость в непривычных природных условиях. Полезной оказалась способ­ность к обучению. Европейские владыки на Востоке составляли себе наёмные отряды конных лучников из местных жителей. Таких воинов называли туркопулами. Для повышения дисциплины рыцарям пришлось отказаться от многих радостей жизни, стянуть свою спесь жёстким обручем дисциплины и субординации. Так начали создаваться духовно-рыцарские ордена.

Военные традиции Римской империи нашли продолжение и развитие в Византии. Здесь налицо сочетание личных дружин императора и высших вельмож, наёмных и союзных отрядов, воевавших собственным оружием, а часто и под началом своих командиров, и ополчения военнопоселенцев — зем­ледельцев, владевших землёй при условии обяза­тельной военной службы. Вооружение византийцев хотя и напоминало мусульманское, но было ближе к древнеримским прототипам.

Наибольшие возможности для развития военно­го дела сложились в Китае, где в распоряжении военачальника кроме практичных, детально разра­ботанных военных трактатов были многолюдное во­инство, широчайший выбор вооружения, мощная производственная база, да ещё и отряды кочевых федератов, готовых за добычу или из страха кары геройствовать во имя интересов очередного импе­ратора.

Надёжные доспехи — панцири из связанных меж собой пластинок стали или из кожаных и стё­ганых сложнокроенных полотнищ, наборные шле­мы с пластинчатыми бармицами, набедренники и наголенники, стоячие боевые воротники — варьи­ровались в бесконечном количестве модификаций.

Не менее разнообразны были мечи, сабли, копья, топоры, алебарды и глефы. Любили китайские вои­ны мощные сложносоставные луки. Нечего и го­ворить, что традиция бронирования коня в Китае продолжала развиваться.

Японцы, получив изначальный импульс из Ко­реи и Китая, столь любовно культивировали всё, касающееся оружия, что выработали совершенно оригинальные формы. Особенно больших успехов достигли они в производстве клинков, которые в VII—VIII вв. стали изготовлять дамасским спосо­бом. В качестве одного из металлических компонен­тов они использовали куски высокоуглеродистой стали — булата.

Однако в военной тактике этот период отличался максимальной простотой. Бой представлял собой турнир «до первой крови», т. к. противники, выез­жая из рядов, представлялись друг другу, а затем вступали в поединок.

В XIII в. монгольское нашествие всколыхнуло и во многом изменило военное дело Азии и Европы. Залогом успехов Чингис-хана и его наследников стала строжайшая дисциплина, основанная как на системе материального поощрения, так и на жес­точайших карах за проступки. Дружины степных наездников превратились в настоящую армию, со­хранившую все достоинства кочевых воинств — скорость передвижения, манёвренность в походе и на поле боя, традиции членения войска и выделе­ния резервов, приёмы ложных отступлений с за­маниванием в засаду. Дисциплина придала веко­вым приёмам «чистоту исполнения», а полномочия и авторитет полководца настолько усилили мощь войска, что под копытами монгольских коней ока­залось полмира.

Свою роль сыграли, конечно, снаряжение и во­оружение. Большая часть монгольских воинов име­ла панцири из связанных между собой стальных пластинок, отполированных до зеркального блеска, либо из кожаных толстых и твёрдых лакированных полос, соединённых кожаными тесёмками. Широко использовались и панцири из кожи, войлока или толстых тканей, простёганных шерстью или ватой и подбитых с изнанки железными пластинами. Сфероконические шлемы имели наносники, полу­маски, личины, бармицы и науши. Помимо круг­лых щитов всадников, для создания полевых ук­реплений применялись большие прямоугольные щиты с подпоркой, заимствованные, вероятно, у китайцев. У них же монголы заимствовали и заме­чательную метательную технику, состоявшую из огромных и мощных луков, арбалетов и других ору­дий.

Под монгольским влиянием изменились запад­ноевропейские доспехи. Теперь сталь облегала каж­дую часть тела рыцаря.

Процессы, протекавшие в Европе в XIV—



Воины средневекового Востока:

1 Согдийский воин VII—VIII вв.

2. Китайский воин XI—XIII вв.

3. Монгольский всадник XIII — начала XIV вв.

4. Турецкий всадник-дели XVI в.

XVI вв., привели к появлению высоко­квалифицированной пехоты — лучни­ков, арбалетчиков и алебардщиков, пикинеров. Именно они оказались вполне способными громить рыцарские построения, как, например, швейцарцы, первыми научившиеся строиться в плотные каре и дружно орудовать алебардами и пи­ками. Монголы, а также арабы донесли до Европы порох. Его сила использовалась в пушках, изрыгавших куски металла и камни. Провозвестниками перемен в военном деле Европы стали отряды на­ёмных воинов, профессионально владевших пикой и мечом, носивших с лёгкостью сплошной стальной доспех и пользовавшихся громовым оружием — ру­жьями, а позднее и пистолетами.

Свой вклад в развитие военного дела внесла и Турция. Хотя ударной силой османского войска по-прежнему были тяжеловооружённые всадники, ос­нову армии составляли пешие стрелки и сабельщи­ки — янычары, мальчиками отнятые у родителей-христиан и воспитанные в специальных школах. Примерно в середине XVI в. всадник имел на во­оружении щит из толстой кожи, длинное (более 4 м) копьё, саблю или проторапиру кончар, клевец и пару пистолетов. Эффективность такой конницы в бою была столь велика, что она послужила про­тотипом формирования двух родов конницы — улан и гусар Европы.