Преемники и наследники мифологии в истории духовной культуры раз- нообразны. Среди них прежде всего выделяется эпос. Эпические произведения в поэтической или прозаической, устной или книжной формах повествуют о на- чале уже не всего мира и не просто человека, но определённого народа, его предках и их подвигах. Классическими образцами такого — героического эпоса служат греческие поэмы Гомера «Илиада» и «Одиссея»; индийские «Махабха- рата» и «Рамаяна», английский «Беовульф»; исландские саги — родовые, коро- левские, фантастические; германо-скандинавские Эдды; русские былины; фин- ская «Калевала»; казахско-киргизский «Манас»; осетино-вайнахские «Нарты» и т.п. произведения устного народного творчества. Эпос, таким образом, это на- чало литературы. Им опосредуется переход от первобытного общества с его коллективизмом рода-племени к цивилизации с её государственностью, новыми лидерами, о которых судят не по их происхождению, а по личным способно- стям. В структурном плане эпические моменты сознания носят столь же обще- человеческий характер, как и миф, только они выражают следующий этап раз- вития самосознания. Ведь миф как таковой отражает не индивидуальное, а кол- лективное, родовое сознание. Любой мифологический герой — это не само- стоятельный индивид, не суверенная личность, а представитель своего племени, народа. За достижения и проступки такого персонажа благодеяние или кара бо- гов постигает всех соплеменников. Скажем, царь Фив Эдип по незнанию убил отца и женился на матери. Наказание за это понёс не только он сам, боги отом- стили и его детям, и всем его подданным. А вот эпический герой выступает творцом собственной судьбы, он сам отвечает перед богами и соотечественниками за свои поступки. Примером чему может служить другой древнегреческий герой — хитроумный и поэтому многострадальный Одиссей. А в наши дни — литературные эпопеи вроде тетралогии Д.Р.Р. Толкиена или септологии, затем трилогии А. Сапковского. Героям мифов трудно подражать, тогда как эпичес- кая поэзия и проза вдохновляют нас и сегодня.

Миф самодостаточен, застыл раз навсегда. Эпос — перерастает и в рели- гию, и в философию, и в литературу. Все эти — уже современные типы миро- воззрения по-своему трактуют эпическую идею ответственности человека, доб- ра и зла в его поведении, т.е. вопросы морали. Мифы в таких условиях из

«правды» о далеком прошлом превращаются в вечную аллегорию — иносказа- ние-назидание.

Сказка сюжетно похожа на мифы и эпос, но, во-первых, отличается от них малым форматом своего содержания, а во-вторых, и это главное, — заве- домо признается вымыслом и рассказчиком, и слушателями; творится с развлекательными и поучительными целями, прежде всего для детей и, как жанр художественной литературы, — для взрослых. В миф верят, а в сказку нет (кроме самых маленьких детей). В отличие от эпоса, народная сказка неконкретна, внеисторична, её сюжет развертывается в воображаемом «царстве- государстве», с героями-типами (вроде Иванушки дурачка или Василисы пре- мудрой, Бабы-Яги ил Кощея Бессмертного), а не реальными предками.

Таким образом, многие жанры народного искусства (в первую очередь легенды, саги, сказки, басни, притчи, приметы) сохраняют элементы мифа. Но все они отличаются от настоящих мифов условностью своей фантазии. Настоя- щий миф всегда серьёзен, ведь он увековечивает открытие человеком самых разных «Ты» в окружающем мире, без которых ему не прожить.

Как видно, мифология по своему значению в культуре и жизни человека амбивалентна. Польза и вред мифа парадоксально предполагают друг друга. По большому счёту миф обманывает своего обладателя, сообщает ему не то, что было, есть или будет на самом деле. Однако к носителю мифов как нельзя лучше применимы слова поэта: «Ах, обмануть меня не трудно — я сам обманы- ваться рад». Обман становится мифом (и значит, не совсем обманом, потому, что направляет поведение людей) тогда, когда истина по каким-то веским при- чинам недоступна или непосильна человеку. В этом случае именно миф запол- няет пустоты сознания, перебрасывает мостик от желаний к результатам (пусть этот мостик воображаемый, но без него, иллюзорного, путник, идя по узкой тропке над пропастью, не удержит равновесия). Таким образом, миф — посто- янный спутник человека в тех условиях, где узнать или сделать что-то необхо- димое ему не по плечу. Чем примитивнее культура, чем слабее личность, тем больше мифов они порождают. Но поскольку каждый человек уязвим, смертен, постольку никто из нас не свободен от элементов мифологизма в своем созна- нии и поведении. Просто у одних людей их личные мифы поужаснее, даже в конечном счете губительнее для них и окружающих, а у других они красивые и добрые, возвышающие над прискучившей реальностью данной судьбы. И у тех, и у других мифология служит формой коллективной памяти о далёких предках, без которых не было бы и нас.

* * *

Итак, миф представляет собой особый способ мышления, при котором выдумка принципиально смешивается с реальностью. В своем оригинальном виде, в полной мере миф присущ только первобытному, глубоко архаичному, либо детскому уму простодушного человека. В сознании взрослого цивилизо- ванного человека фантазия подчиняется реалистичному разуму, по крайней ме- ре, в принципе, как правило. Но и здесь неизменно присутствуют те или иные остатки, переделки мифологии, пропущенной через идейный фильтр более раз- витых форм духовной культуры — религии, искусства, этики, политики и про- чих. Сама по себе логика мифа, те умственные схемы, согласно которым созда- тель и потребитель мифов решает жизненные задачи, остаются весьма универ- сальными, общечеловеческими — в силу творческого призвания человека ра- зумного, но и принципиальной ограниченности, уязвимости людского сущест- вования. Первым условием мифологизации мышления выступает недостаток объективной информации о мире, незнание, а вторым — победа эмоций над ло- гикой, желаний над реальностью. И то, и другое всегда имеет место в нашей жизни.

Правда, для наивных верующих в ту или иную религию её мифы — святая истина, а мифы других религий — выдумки. Скажем, Иисус Христос на самом деле ходил по воде и воскрешал покойников, а пророк Мухаммед мог летать на чудесном коне на полсвета. Ближе истине те благоразумные верующие, в глазах которых свои и чужие мифы — ступени в богопознании, просто притчи, наво- дящие на верные выводы. С точки зрения внерелигиозной философии мифы — шаги на длинном пути познания мира и самопознания человека.

Отсюда и в современной медицине присутствие мифологических элемен- тов то благотворно (в качестве полезной психотерапии, заменяющей или до- полняющей остальные врачебные манипуляции), то реакционно (когда за фальшивой мифологемой рекламы, моды, отчаяния теряется надежда на самом деле помочь страждущему организму и мучащейся личности, либо, на худой конец, по крайней мере, облегчить невыносимые страдания обречённого паци- ента).

Образованный представитель современной культуры с интересом знако- мится с накопленной человечеством библиотекой мифов, но старается критично оценить старые и новые суеверия, за которые всегда цепляются нищие духом и слабые телом его современники.