Знаменитый французский физиолог Шарль-Эдуар Броун-Секар (Charles-Edouard Brown-Sequard) родился 8 апреля 1817 года на острове Святого Маврикия. Его отец был американским капитаном, по фамилии Броун, а мать француженка, по фамилии Секар. Мать, южанка из Прованса, передала сыну живое и пылкое воображение. Она сама руководила его начальным образованием.

Когда ему минуло 15 лет, он поступил приказчиком в большой магазин в Порт-Луи. В это время он вращался в обществе крупных негоциантов, был обласкан местным бомондом. Неожиданно у него родилась страсть к сочинительству, он написал кучу стихов, романов, комедий. В 1838 году он переехал с матерью во Францию, рассчитывая стать писателем. Надежды рухнули, когда он показал свои многочисленные произведения писателю Шарлю Нодье (Nodier, 1780–1844), отсоветовавшему ему заниматься литературой, так как сочинительство подобного качества не давало возможности прожить хотя бы сносно.

Шарль Броун-Секар приводит забавную историю, случившуюся с Нодье, который с 1824 года и до самой смерти был главным хранителем Библиотеки Арсенала. Библиотека была основана в 1757 году военным министром — маркизом Полми д'Арженсоном и впоследствии пополнена графом д'Артуа, будущим Карлом X. Сегодня она располагает более чем полутора миллионами томов, 120 тыс. эстампов, 15 тыс. рукописей, множеством рукописных иллюстрированных изданий и документальных источников по истории театра. Нодье страстно любил «Петрушку» (французы называют его Гиньолем). Однажды ему захотелось позабавить этим зрелищем своих детей. Он позвал гиньольщика и сначала вместе с ним прорепетировал роль Полишинеля. Но тут произошел некий курьез. Полишинель должен говорить визгливым голосом, для чего актер берет в рот особую свистульку, которой у Нодье, естественно, не было. Гиньольщик порылся в карманах и протянул ее Нодье. Взяв ее в рот, он попробовал издать нужный звук. Ничего не вышло, без привычки не удавалось сладить со свистулькой. Нодье разнервничался, ему мешал страх, что он вот-вот ее нечаянно проглотит. «Это не беда, — успокоил его гиньольщик. — Если и проглотите, то от этого вреда не будет. Мы их то и дело глотаем. Да вот чего далеко ходить, эту самую, что я вам дал, я ее раз десять проглатывал!»

После того как Нодье отбил у Броун-Секара охоту заниматься литературой, тот решает стать врачом. Средств у его матери не было, и, чтобы учиться, ему приходилось изворачиваться. Он давал уроки и в то же время усердно посещал лабораторию Мартена Мафона, под влиянием которого мало-помалу пристрастился к физиологии.

Получив в Париже медицинское образование, в 1840 году Броун-Секар защитил диссертацию. Спустя восемь лет вместе с Ш. Робеном, К. Бернаром, Фолленом и др. он основал Биологическое общество. После переворота, устроенного Наполеоном, Броун-Секару, ярому республиканцу, нельзя было оставаться во Франции, и в 1852 году он покинул родную землю. Сначала работал во французских колониях, потом в Северной Америке, в Лондоне — врачом-невропатологом в психиатрическом госпитале для паралитиков.

В его американской карьере не все было гладко. Сначала он перебивался уроками французского языка, потом ему повезло — познакомился с учеными и получил место преподавателя физиологии. В 1855 году он вернулся во Францию и издал работу «Лекции о физиологии и патологии центральной нервной системы» (1855); в 1858 году основал физиологический журнал. Затем его пригласили в Англию на кафедру физиологии и вскоре избрали членом Королевского общества.

В 1858 году произошло сенсационное событие. Броун-Секар впервые восстановил признаки жизни в изолированной от туловища голове собаки путем перфузии артериальной крови через ее сосуды. В 1863 году он переехал в Бостон (США) и получил профессорское место в Гарвардском университете.

В 1867 году умирает жена Броун-Секара. Овдовев, тот возвращается во Францию. Спустя два года его пригласили на место профессора Парижского медицинского факультета. Во время франко-прусской войны он еще раз отъехал в Америку, где читал лекции, деньги за которые отправлял во Францию в пользу раненных на войне. После этой поездки он еще много раз ездил в Америку и обратно в Англию, пока, наконец, после смерти К. Бернара окончательно не обосновался во Франции.

За большие заслуги в деле изучения состава крови, животного тепла, функции спинного мозга он был назначен в 1878 году профессором экспериментальной физиологии в старинный парижский Коллеж де Франс, где принял кафедру экспериментальной психологии у великого физиолога К. Бернара, тоже вначале писавшего художественную прозу.

Начиная с 1878 года он постоянно работает во Франции и удостаивается членства в Национальной академии наук (1886). Броун-Секар — весьма плодовитый ученый, число его работ доходит до 500.

С именем Броун-Секара связана сенсационная история, которую правильно было бы привести как пример самовнушения или прекрасного и продуктивного самообмана. История, если вкратце, связана с борьбой со старостью, которую с радостью встретили во всем мире. Тоска человека по омоложению, по борьбе с проявлениями дряхлости стара как мир и непреходяща. Кому не известен рассказ о том, как Асклепий (Эскулап) — бог врачевания у древних греков — возвращал людям молодость с помощью крови Медузы Горгоны, убитой Персеем? Людовик XI, непрестанно одержимый страхом смерти, в последние годы своей жизни пил кровь детей, специально для него зарезанных. Его стремление пить кровь родилось из предположения, что молодая кровь продлевает жизнь.

Профессор Броун-Секар решал, в сущности, ту же задачу, что и Людовик XI. Он удалял у собак и кроликов половые железы и тотчас же, пока они свежие, растирал в небольшом количестве воды, затем фильтровал и впрыскивал себе под кожу бедра. По его расчетам раз в сутки требовалась инъекция одного кубического сантиметра этого экстракта. Все бы ничего, впрыскивание само по себе было безболезненным. Но спустя некоторое время появлялась незначительная боль, затем через несколько минут она проходила. Однако в течение последующего времени боли снова появлялись, и настолько мучительные, что Броун-Секар по совету физиолога и физика д'Арсонваля несколько изменил способ изготовления экстракта.

Новый способ был следующим: он убивал животных, немедленно удалял у них половые железы и относящиеся к ним соседние органы. Измельчал и к получившейся кашице прибавлял столовую ложку глицерина. Через восемь часов добавлял три столовые ложки дистиллированной воды, встряхивал смесь и фильтровал. В результате получалась совершенно прозрачная жидкость. Впоследствии, начиная с 1892 года, он стал пользоваться не дистиллированной, а прокипяченной морской водой, так как установил, что приготовленная таким образом жидкость вызывает самые незначительные боли. Вот эту жидкость он применял для опыта на себе самом.

Шарль Броун-Секар и прежде занимался этим вопросом: двадцатью годами раньше он проводил исследования о влиянии половых желез на нервную систему и предложил с целью омоложения впрыскивать в вены старых людей продукт, вырабатываемый мужскими половыми железами. В 1889 году он доложил о проведенном на самом себе опыте Парижской АН:

— 8 апреля мне исполнилось 72 года. Мое общее состояние, которое ранее было превосходным, в течение последних 10–12 лет изменилось: с годами оно постепенно, но весьма значительно ухудшилось. До того как я начал делать себе впрыскивания, я был вынужден садиться уже после получасовой работы в лаборатории. Но даже если я работал сидя, то через три или четыре часа, а иногда уже через два часа был без сил. Когда я, проработав таким образом несколько часов в лаборатории, вечером приезжал домой, то (и это продолжалось уже несколько лет) был настолько утомлен, что вскоре после легкого обеда должен был ложиться в постель. Иногда я был обессилен настолько, что, несмотря на сильное желание спать, которое мне не давало даже прочитать газету, засыпал только через несколько часов. На второй и особенно на третий день после начала впрыскиваний все изменилось, и ко мне возвратились, по крайней мере, все те силы, какими я обладал много лет ранее. Научная работа в лаборатории в настоящее время очень мало утомляет меня. К большому удивлению ассистентки, я могу теперь часами работать стоя, не чувствуя потребности сесть. Бывают дни, когда я после трех- или четырехчасовой работы в лаборатории сижу после ужина более полутора часов над своими научными трудами, хотя я не делал этого в течение последних двадцати лет. Я теперь могу, не напрягаясь и не думая об этом, чуть ли не бегом подниматься и спускаться по лестнице, как делал до шестидесяти лет. На динамометре я установил несомненное увеличение своей мышечной силы. Так, после двух первых впрыскиваний сила мышц предплечья возросла на 6–7 килограммов сравнительно с прежним состоянием. У меня значительно улучшились также пищеварение и выделение шлаков, хотя количество и состав пищи, ежедневно принимаемой мной, не изменились. Умственный труд для меня теперь также значительно легче, чем был в течение ряда лет, и я в этом отношении наверстал все утраченное мною.

Став достоянием общественности, доклад вызвал необычайный интерес. Оно и понятно, желание людей любым способом продлить себе жизнь неизбывно. Вера рождает надежду, а надежда вселяет веру.

Экстракты из семенников Броун-Секар назвал «эликсиром молодости». Пресса подняла сенсационный шум вокруг этого события, в аптеках стали продавать «Броун-Секарскую жидкость», за которой выстраивались очереди стариков, жаждущих омоложения.

Говоря научным языком, Броун-Секар провел на себе первый опыт гормонотерапии, применил эндокринный препарат вытяжки из семенников животных с лечебной целью. Не приходится говорить, что метод Броун-Секара не мог распространиться. Его заменили более прогрессивные методы, но и они не отменили закон природы. Но, скажите, какова сила самовнушения! Экстракты и подсадка половых желез не повернули вспять старение организма. Временная стимуляция сменялась нарастающим увяданием.

Казалось, никогда исследователи не были так близки к цели. Термин «омоложение» вошел тогда в науку, и многие думали, что его достижение — дело чисто техническое. Конечно, если старение прежде всего связано с угасанием, увяданием функций половых желез, то выход прост и ясен — нужно вводить гормоны этих желез или пересаживать сами железы. После неудачных попыток омолаживания пересадкой половых желез интерес к этой проблеме угас, и ученые вновь вернулись к ней уже в 1950-х – 1960-х годах. Новый этап связан с крупными успехами в изучении действия гормонов, их связи с нервными механизмами регуляции, с установлением их действия на глубинные процессы в клетках.

В 1894 году замечательного ученого сразила смерть его третьей жены, к которой он был горячо привязан. «Не могу больше работать, кончено!» — жаловался Броун-Секар своим друзьям. Силы покинули его, и 2 апреля он угас спустя четыре месяца после смерти жены.

Профессор Броун-Секар создал учение о железах внутренней секреции, превратившееся в самостоятельную науку — эндокринологию. Начало этой науки положили опыты немецкого физиолога Адольфа Бертольда, которому в 1849 году удалось установить, что при пересадке кастрированному петуху в брюшную полость семенников другого петуха у первого исчезают все последствия кастрации. Так впервые было определено, что некие органы оказывают регулирующее влияние на обмен веществ и формирование внешних признаков. Опыты ученого дали мощный импульс к изучению эндокринных желез, к выяснению значения для организма веществ, выделяемых ими прямо в кровь. Таким образом, в 1849 году эндокринология родилась в первый раз. Бертольд стал ее первым крестным отцом.