Вот как о нём писали: «Очень сложно найти как в реальной жизни, так и в художественной литературе более невероятные приключения, чем те, которые выпали на долю этого офицера СС». И ещё: «Редкий кинобоевик содержит в себе столько приключений, сколько их пережил Скорцени, выполняя секретные задания в разных странах Европы». Конечно, у Отто Скорцени было много похождений и увлекательных приключений. Но надо помнить, что он был отъявленным, кровожадным фашистом. Достаточно его собственных слов, сказанных в 1960 году: «Будь Гитлер жив, я был бы рядом с ним!» — чтобы понять, что это был за тип.

Скорцени часто называют «человеком со шрамом». Действительно, на его левой щеке остался след от ранения. Однако это не фронтовые раны — это память о буйных годах его молодости, о пьяных драках и студенческих дуэлях, это как бы знаки отличия, завоёванные в них.

Цицерон был древнегреческим оратором и государственным деятелем, знаменитым своим красноречием. Именно этим именем из-за красноречивости представленных им документов был «окрещён» немецкий агент, действовавший в столице Турции Анкаре в годы Второй мировой войны.

«Цицерон» работал камердинером английского посла в Турции. Однажды он явился к сотруднику немецкого посольства и предложил за двадцать тысяч фунтов стерлингов документы, которые он смог перефотографировать у своего хозяина. Когда немец возразил, что запрошенная сумма слишком велика, камердинер молча указал рукой на расположенное неподалёку здание советского посольства, дав понять, что на его документы найдутся и другие покупатели.

Несмотря на дороговизну, немецкая разведка решила приобрести «товар» у камердинера. Как вспоминал впоследствии начальник немецкой разведки Шелленберг, это были «совершенно потрясающие сведения… совершенно секретная переписка между английским посольством в Анкаре и министерством иностранных дел в Лондоне. На документах имелись собственноручные пометки английского посла, касавшиеся взаимоотношений между Англией и Турцией, Англией и Россией».

Героиня этого очерка вошла в историю не только как знаменитая разведчица, но и как одна из самых коварных предательниц. На Западе её называют: «самая выдающаяся шпионка» или «Мата Хари Второй мировой войны».

После взятия немцами Франции в июне 1940 года горстка польских офицеров, не успевших эвакуироваться из Дюнкерка, организовала разведывательные ячейки во многих городах Франции.

Среди них был офицер разведки ВВС Польши капитан Роман Чернявски. Он стал одним из создателей и руководителей разведывательной сети, которую назвали «Интераллье» («Межнациональная»), со штаб-квартирой в Париже и получил кличку «Арманд».

Однажды он встретил тридцатилетнюю француженку Матильду Каррэ. Матильда происходила из военной семьи. Её отец во время Первой мировой войны был награждён орденом Почётного легиона. Каррэ работала в Красном Кресте, демонстрировала свою ненависть к немцам и казалась вполне заслуживающей доверия. «Арманд» взял её в свою организацию. Матильда стала его возлюбленной и ближайшей помощницей. 16 ноября 1940 года они связались с английской разведкой и вскоре начали радиопередачи на Лондон.

Слово «легендарный» редко применяется по отношению к каким-нибудь людям. Но выражение «легендарный разведчик» часто приходится слышать, когда говорят о Николае Ивановиче Кузнецове.

Он родился в деревне Зырянка Свердловской области 27 июля 1911 года. Учился в школе, техникуме, работал лесоустроителем. В общем, начало его биографии ничем не примечательно, если не считать удивительной способности к изучению немецкого языка. Он не только перечитал все немецкие книги в местных библиотеках, но и практиковался, разговаривая с детьми немецких колонистов и с учителем труда, немцем по национальности. Чтобы не возвращаться к вопросу о языке, заметим, что впоследствии он говорил на всех немецких диалектах как чистокровный немец, житель той или иной области Германии. Кроме немецкого он знал эсперанто, польский и коми-пермяцкий.

Известно, что существовали две «Красные капеллы» — берлинская (руководимая Харнаком и Шульце-Бойзеном) и бельгийско-французская (руководимая Треппером). Но была ещё и «Красная тройка», названная немцами так потому, что имела три радиопередатчика и работала на «красных», то есть на СССР.

Накануне войны на территории Швейцарии действовали три резидентуры советской военной разведки. Ими руководили Л. Анулов («Коля»), Р. Дюбендорфер («Сиси») и Р. Кучински («Соня»).

Все эти люди сыграют свою роль в создании и работе «Красной тройки» и судьбе её руководителя Шандора Радо, поэтому о них нужно сказать особо. Именно Анулова, хотя его имя известно менее других, считают основателем «Красной тройки».

Его обычно называют «Большим шефом» «Красной капеллы». Но что же представляет собой она сама? Советской агентурной сети под таким названием не существовало, были лишь самостоятельные резидентуры ГРУ и НКВД, раскрытые германской контрразведкой. А «Красной капеллой» первоначально именовалась зондеркоманда гестапо (Gestapo-Sondercommando Rote Kapelle), занимавшаяся радиоперехватом на оккупированных территориях Западной Европы. Только после войны в литературе, посвящённой антифашистской борьбе, так стали называть группы антифашистов, связанных с советской разведкой.

Леопольд Треппер родился 23 февраля 1904 года в городе Новы-Тарг, в Галиции, в семье еврея-коммивояжёра. В четырнадцать лет примкнул к еврейской молодёжной организации «Хашомер Хацаир», сотрудничавшей с польской компартией. В апреле 1924 года эмигрировал в Палестину, где активно участвовал в борьбе против английских оккупантов. Был арестован, нелегально бежал во Францию и включился в работу французской компартии. В связи с угрозой ареста был отправлен в Москву в Коммунистический университет национальных меньшинств Запада. В 1936 году по указанию начальника Разведупра Я. Берзина выехал во Францию, чтобы разобраться в одном провале. Установив виновника провала — Роберта Гордона Свитца, Треппер вернулся в Москву. В 1937 году он становится сотрудником советской военной разведки и по её заданию создаёт в Бельгии резидентуру связи для работы в военное время. Его заместитель — завербованный им Л. Гроссфогель, руководитель паспортной службы — привлечённый им же А. Райхман.

Что может быть для государства, тем более находящегося в критическом положении, более охраняемой тайной, чем совершенно секретная переписка его лидера с лидером другого, могущественного и дружественного государства?

Русская аристократка Анна Волкова, проникшая в эту тайну, явилась редким примером одержимости идеей — не государственной, политической или патриотической, а личной, основанной на расовой и национальной ненависти. Она стала необычной шпионкой.

С юных лет Анну обуревали некие идеи, главной из которых стала патологическая ненависть к евреям. Многие из родственников и друзей разделяли её взгляды на этот счёт, но держали их при себе. У Анны же вся жизнь была посвящена одной цели — борьбе с евреями и еврейством. Примечательно, что во всём остальном она была нормальной, даже приятной женщиной. И всё же Анна предприняла попытку осуществить свои безумные идеи, причём в самые критические для Англии дни войны с фашистской Германией.

Гавайские острова не только одно из красивейших мест в мире. Это ещё и место стоянки Тихоокеанского флота США. Именно здесь он был почти полностью уничтожен японской авиацией 7 декабря 1941 года.

О том, что произошло здесь в этот день, написано много, и вину за катастрофу возлагают на многих, даже на президента Рузвельта, который якобы знал о предстоящем нападении, но не принял никаких мер: ему было нужно такое потрясение для Америки, чтобы она бескомпромиссно вступила в войну с японским империализмом и германским фашизмом. Но это другой вопрос. Нам же интересны те подспудные силы, которые способствовали успеху японской акции. И здесь мы выйдем на женщину, которую можно смело причислить к плеяде наиболее результативных разведчиц мировой истории.

Восемнадцатилетняя Рут Куэн была сестрой адъютанта доктора Геббельса, гитлеровского министра пропаганды, и стала его любовницей. Об этой связи прознала Магда, жена министра. Обычно относившаяся снисходительно к похождениям своего любвеобильного супруга, на этот раз она потребовала, чтобы муж отправил любовницу куда подальше, «хоть на Гавайские острова». Министр послушался жену и дал соответствующие указания.

О Рихарде Зорге написано так много и причём самого разного, что изложить коротко его биографию и не повториться было бы очень трудно. Тем не менее попробуем ещё раз рассказать о нём.

В 1964 году Н.С. Хрущёв случайно попал на просмотр всемирно известного (кроме как в СССР и других социалистических странах) фильма французского кинорежиссёра И. Чампе «Кто вы, доктор Зорге?» Наутро Никита Сергеевич позвонил начальнику разведки и спросил, известен ли ему Зорге. Получив утвердительный ответ, воскликнул: «Так ведь это же герой!»

Так имя Зорге впервые прозвучало в Советском Союзе, и слава его распространилась мгновенно. Он посмертно получил звание Героя Советского Союза, его соратники, как оставшиеся в живых, так и погибшие, были награждены боевыми орденами. Родина признала своего резидента «Рамзая».

Одной из советских военных резидентур в фашистской Германии руководила молодая миловидная женщина Ильза Штёбе, носившая псевдоним «Альта» (точнее «Альте» — «Старушка», что долгое время сбивало с толку гестаповских ищеек).

Она родилась в Берлине, в рабочей семье, 17 мая 1911 года. Окончив школу, приобрела специальность секретаря-машинистки. Некоторое время работала в издательском концерне, а затем перешла в газету «Берлинер тагенблат». Совсем юную девушку, заметив её способности, послали корреспондентом в Чехословакию, откуда перевели в Польшу. Там познакомилась с членом компартии Германии и агентом Разведупра Красной армии Рудольфом Херрнштадтом.

Это был человек с интересной судьбой, которая выйдет за рамки нашего повествования, но всё же… Сын преуспевающего адвоката и сам адвокат, он в 1924 году вступил в компартию Германии, в 1930 году был завербован советской военной разведкой, получив псевдоним «Арвид». В 1932 году работал корреспондентом в Варшаве, а с 1933 года в Москве, где получил советское гражданство. Тогда же по заданию Разведупра «встал на позицию крайнего антикоммунизма». За это он вместе с четырьмя другими немецкими журналистами был выслан из СССР в ответ на то, что советских журналистов не допустили в зал суда во время лейпцигского процесса над «поджигателями рейхстага». По возвращении в Германию его направили в качестве журналиста в Варшаву. Там он пользовался большим уважением не только как герой и мученик, пострадавший от большевиков, но и как отличный специалист своего дела, знаток Польши и местных традиций. К нему обращались за советом посол Германии фон Мольтке, ответственные сотрудники посольства.

Противники нацизма и Гитлера избирали разные способы борьбы. Генералы устраивали заговоры, интеллигенты расклеивали антивоенные листовки. Харро Шульце-Бойзен и его друзья вполне сознательно избрали другой путь: оказание помощи той стране, которая могла сокрушить Гитлера и его режим. Они понимали, на что идут, и их подвиг был совершенно бескорыстным — даже гитлеровский суд не мог обвинить их в том, что они «продались врагу».

Харро родился 2 сентября 1909 года в семье кадрового морского офицера Эриха Эдгара Шульце. Вторую часть фамилии он получил от матери Марии Луизы Бойзен. Его крёстным отцом и двоюродным дедом был знаменитый адмирал Тирпиц, основоположник германской военно-морской доктрины и личный друг Вильгельма II.

Харро изучал право и политические науки в университетах Фройсбурга и Берлина. Он получил блестящее образование, владел французским, английским, шведским, норвежским, датским, голландским языками, в конце 1930-х годов начал изучать русский. В 1932 году, за год до прихода Гитлера к власти, он вместе со своим другом Генри Эрландером стал издавать антинацистский журнал «Дер гегнер» («Противник»). За это в 1934 году они были арестованы. В концлагере их прогнали сквозь строй и нанесли сто ударов палками. Харро выжил, Эрландер был забит до смерти.

Зрители телесериала «Семнадцать мгновений весны» часто спрашивают: «Существовал ли в действительности Штирлиц или другой советский разведчик-нелегал, ставший его прообразом?» Ну что же, на прямой вопрос — прямой ответ: «Нет. Ни одного нелегала, профессионального офицера советской разведки ни в окружении Мюллера или Шелленберга, ни вообще в центральном аппарате гитлеровских спецслужб, к сожалению, не было».

Однако в реальной жизни существовал человек, работавший в этом аппарате и знавший его тайны. Он не был профессиональным советским разведчиком, но являлся надёжным агентом нашей разведки. Его имя — Вильгельм Леман, а псевдоним — «Брайтенбах». О нём и пойдёт речь.