Одного такого героя история превратила в живую легенду. В Риме I века до нашей эры было немало великих государственных деятелей, однако кто помнит их имена? Только историки, да и то в узком кругу. Славу строителей империи полностью затмил разрушитель римских устоев, фракиец, один из самых знаменитых гладиаторов и бунтарь по имени Спартак.

Вдумайтесь - с тех пор прошло больше двух тысяч лет, однако Спартак по-прежнему остается притягательной темой для историков, публицистов, писателей и кинематографистов. Плутарх писал, что «это был человек не только отличавшийся отвагой и физической силой, но по уму и мягкости характера стоявший выше своего положения гладиатора».

Имя Спартак означает «тот, который имеет отношение к Спарте». Герой истории был из племени медов и состоял в родстве с династией царей Спартокидов. На родине, в соответствии с традициями знатных родов, Спартака получил хорошее образование, и у него было несколько жен. В восемнадцать лет он присоединился к повстанцам, а через десять лет Спартак попал в плен. Теперь это был уже не веселый юнец знатного рода, а зрелый мужчина, много переживший и передумавший. В римском плену Спартак чудом избежал участи быть сожженным на костре. Как оказалось, судьба ему приготовила более мучительное испытание.

«Мужчина должен быть воспитан для войны, а женщина для отдохновения воина. Все остальное – безумство». Спартак попал на «праздник смерти» - он стал гладиатором. Древний Рим считал убийство нормальной формой развлечения, и амфитеатры были одной из основных характеристик их цивилизации.

Первыми гладиаторами были рабы, вступавшие в борьбу со смертью на похоронах одного из аристократов Рима, в 264 году до нашей эры. Это зрелище было организовано наследникам умершего в честь его памяти. Постепенно бои гладиаторов стали отдельным спектаклем, обособленным от погребального контекста и популярным у богатых людей, как средство отображения их власти и влияния в местных общинах. Эти представления имели огромный успех у народа, и таким образом кровавые зрелища характеризуют целую цивилизацию в течение практически семь столетий.

Наиболее сильные и выносливые пленники отправлялись на арену цирка для участия в гладиаторских боях. Некоторые гладиаторы древнего Рима не были рабами, а являлись добровольцами, работающими за деньги. Главным стимулом был первый платеж, получаемый после принятия присяги гладиаторов. Присяга означала, что владелец получал все права на жизнь гладиатора, и тот автоматически переходил в статус раба - движимого имущества своего хозяина.

Первым гладиатором императорского происхождения был Коммод. Он обладал отличными популистскими и ораторскими способностями, благодаря которым стал популярным в народе. Однако, Коммод был первым императором, позволившим самому себе предстать выступать на арене в роли гладиатора, хотя для императорской крови это считалось высшим позором.

Коммод не считал, что должен стесняться такого «не императорского» развлечения. Император был отличным гладиатором, искусно убивал, и любил демонстрировать свои достижения в боевом искусстве подданным. Коммод был участником 735-ти битв. Но в итоге, как и все тираны, был повержен не на поле боя, а в результате коварного заговора против него.

Школы гладиаторов, по сути, были тюрьмой и их содержание напоминало содержание солдат - жилые помещения казарменного типа и жесткая, практически военная, дисциплина. Но эти мужчины представляли собой очень дорогостоящие инвестиции и поэтому с ними обращались хорошо. Гладиаторов обеспечивали хорошим питанием, регулярными тренировками и медицинской помощью. Судьбу каждого гладиатора вершил бой. А арене сразу было понятно, ожидает ли бойца будущее и вознаграждение, или кончина в расцвете сил.

Мужчина воспринимался, прежде всего, воином, - человеком, способным на великое. Борьба на арене была демонстрацией нервного напряжения и мастерства воина. У гладиаторов после перенесенных страданий и унижений, вырабатывалось презрение к смерти, заставлявшее их отчаянно биться.

Зачастую они сражались под музыку, которая подстраивалась под бой. Как только сражение достигало апогея, музыка исполнялась в бешеном темпе и крещендо. Состояние транса, в которое впадали бойцы, бесполезное с гражданской точки зрения, являлось парадоксальным. Оно фактически приравнивалось к героизму. Для современного человека совершенно не понятно, как при таком образе жизни «на износ», некоторые гладиаторы выигрывали бой за боем и могли побеждать десятки раз подряд.

Нам кажется, что при такой ужасной жизни единственной мечтой гладиатора могла быть только мечта о «свободе от поля». Однако так думали далеко не все. В истории осталось имя гладиатора из Фламмы, который после каждого своего освобождения заключал новые контракты с гладиаторской школой. Это мужчина был уже четырежды свободен, но предпочитал свободе бой и со своей смертью встретился в бою, дерущийся на одном поле с рабами. Прямо противоположный путь избрал гладиатор Веяна. Он накопил средства, купил поместье, стал отцом большой семьи, дожил до глубокой старости и умер в своей теплой постели патриция.

Игры гладиаторов никогда не проводились спонтанно, а тщательно планировались. Специальные люди занимался не только подготовкой и проведением игр, но рекламой среди народа. Когда становился известным день сражения, организаторы зрелищ вывешивали афиши, которые включали имена всех бойцов. Самыми большими буквами всегда писались имена известных гладиаторов.

Одним из самых счастливых, а для многих и последним, моментов в жизни была Libera cena. Мы бы сейчас сказали, что это был свободный фуршет. Libera cena устраивали держатели школ. За суки до грядущего зрелища гладиаторы перед толпой пили и ели вдоволь, а их учителя рассказывали будящим зрителям о достижениях того, или иного бойца.

По принципу ипотеки римляни могли осуществлять денежные ставки на бойца, который, по их мнению, окажется победителем. На любимых гладиаторов делались ставки до головокружительных сумм, составляющих целое состояние. Так что хорошие бойцы стоили дорого и владельцы гладиаторских школ за них были готовы платить очень большие деньги.

Для большинства римлян гладиаторские бои были любимейшим развлечением. Люди ходили в амфитеатры за острыми впечатлениями, чтобы увидеть экзотических животных и полюбоваться на лучших мужчин. Отправляясь на бои, публика уже знала, кого она в этот день увидит на арене. В древнем Риме имена «звезд амфитеатров» были также хорошо известны, как сегодня известны имена спортсменов и певцов эстрады.

Популярностью отдельных бойцов пользовались организаторы игр. Они предварительно скупали все билеты, чтобы за несколько дней до боя распродать их в розницу по большой цене. В древнем Риме не было места слабакам, нытикам и трусам. Дни, когда проходили бои, были праздничными, и в амфитеатре скапливалось огромное количество зрителей.

В начале выпускали животных. С ними сражались приговоренные к смертной казни горожане, которым в случае победы даровали жизнь. Потом на арену выходили гладиаторы. Не всегда гладиатор, одержавший победу в схватке, мог уйти с арены. Бывало, что на смену павшему бойцу выставлялся другой, и сражение возобновлялось. Самые уникальные «боевые экземпляры» получали от императора свободу. В такой день, школа, воспитавшая такого блестящего бойца, готовила пышнейшую церемонию. Если гладиаторы погибали, потери спонсора были огромны.

Не всем богатым и влиятельным римлянам «гладиаторская индустрия» массовые зрелища были не по душе, но вовсе не по гуманным причинам. Патриции на перебой задавали пышные празднества, устраивали дорогостоящие игры и не жалели никаких средств, чтобы завоевать расположение сограждан. Они тратили огромные деньги, цель которой была «снискать расположение толпы». Но все напрасно! Римское общество не желало расставаться с привычкой видеть смерть. Пальму героев люди всегда отдавали гладиаторам. Только сражавшиеся на арене мужчины принимались на «ура» и пользовались огромной популярностью у горожан.

У звезд арены было немало пылких поклонниц среди римских матрон. В Спартака, который даже среди героев отличался атлетическим сложением, привлекательной внешностью и выдающимися способностями мастера поединков, была влюблена самая влиятельная женщина Рима – Валерия Мессала. Она была супругой могущественного диктатора Суллы, на которой тот женился по любви с первого взгляда. Римляне шептались, что эта красотка имеет сердце гремучей змеи.

Хотя личность Суллы до сих пор так и осталась загадкой, он не шел ни в какое сравнение со Спартаком. Валерия теряла ощущение времени и пространства. Она словно проваливалась в горячую гулкую бездну. У нее еще никогда не было такого безумного, страстного романа.

На сколько диктатор был могущественен и богат, настолько гладиатор был великолепен и бесстрашен. С одной стороны, Сулла был успешным полководцем и политиком, неординарной личностью. С другой стороны он был переполнен низменных пороков, был узурпатором, тираном и циничным убийцей. Его личная жизнь всегда была скандальной, бурной и ещё в молодости он приобрёл славу испорченного человека.

В браке с Валерией Сулла страдал какой-то отвратительной, таинственной болезнью. Давно исчезли его оптимизм, энергия и интерес к жизни, уступив место умственной и физической усталости. Да и что вообще можно было ожидать от 65-летенего мужчины, пытающегося угнаться за великолепием 25-летней женщины!

Римляне стремились это связать в первую очередь с его отрицательными чертами характера. Недуг Суллы представлялся народу едва ли не возмездием свыше за совершённые им преступления, и полностью соответствовало распространённому в древности представлению, что «характер и судьба равны болезни». По рассказу Плутарха, недуг Суллы чрезмерно обострился под конец его жизни.

«Его внутренности были поражены язвами. От этого вся его плоть сгнила, превратившись во вшей, и хотя их обирали день и ночь (чем были заняты многие прислужники), всё-таки удалить удавалось лишь ничтожную часть вновь появлявшихся. Вся одежда Суллы, ванна, в которой он купался, вода, которой он умывал руки, вся его еда оказывались запакощены этой пагубой, этим неиссякаемым потоком. Помногу раз на дню он погружался в воду, обмывая и очищая своё тело. Но ничто не помогало. Справиться с перерождением из-за его быстроты было невозможно, и тьма насекомых делала тщетными все средства и старания».

А Спартаку тогда было тридцать пять лет, и он был в том возрасте, когда красота мужчины расцветает в последний раз. Красота восхитительная, сияющая, невыносимо яркая. Он не ходил, а летал. Двери не открывал, а распахивал. В нем все горело, бурлило и клокотало бурей страстей. Спартак словно заново вдохнул в Валерию жизнь и его горячее дыхание растопило ее сердце.

Власть Суллы была безгранична, поэтому за любовь к Спартаку Валерия могла поплатиться в любую минуту. Как у всех людей его круга, у Суллы была концепция брака, которая не предполагала обязательной нежности. Как муж он был защищен от неверности своей супруги, а для жены римлянина подобного закона не было. «Если муж уличал свою жену в супружеской измене, он мог убить ее безнаказанно, без осуждения; если, напротив, она уличала своего мужа, она не могла тронуть его пальцем, не имела права», - это выдержка из римского юридического текста. Но, сказал другой герой – любовник, Д’Артаньян, жизнь пуста, если в ней нет подвига и приключений. В Риме часто подозревали вдов в том, что они сами явились причиной своего траура.

Сулла по большому счету не принимал близко к сердцу некрасивый поступок Валерии. Он всегда знал, что редкий мужчина проходил мимо его жены с закрытым ртом и не сбивающимся пульсом. Его только огорчало, что он никак не мог решится на окончательный разрыв с Валерией, хотя давно уже было понятно, что вместе с ней светлого будущего не видать. Сулла не мог в этом разобраться и постоянно ходил задумчивый, несобранный. Но есть поговорка, которую любила повторять мать императора: «Случилось одно несчастье, жди следующей беды».

Для легенды необходима соответствующая ей личность. Это свободные, способные задать импульс и направление мужчины. Только они способны создать эталон поведения и шкалу ценностей. Бунт гладиаторов в 74 году до нашей эры случился не из-за любовной трагедии Спартака и Валерии или из-за невыносимых условий жизни.

Благодаря своим блестящим достижениям на арене Спартак уже за два года до восстания получил свободу. Но он принадлежал к той категории мужчин, которых волнует не сытая жизнь, а идеалы. Со временем Спартак решил, что Рим ужасен в своей примитивности. В гладиаторской школе его пытались загнать в определенное стойло, вставить в рамку и прибить к стене. Но он и до этого знал, что жить с такой маской не будет.

Проходя обучение в гладиаторской школе Лентула Батиата, Спартак пристрастился к философии Гая Блоссия, которую сегодня можно трактовать наподобие коммунистической доктрины «Последние станут первыми и наоборот». Фракиец задумал ни много, ни мало «опрокинуть Рим». Спартак был убежден, что римляне не просто бедные, а духовно нищие люди. Что сколько бы у них ни было денег и возможностей, их стремления всегда будут ограничены формулой «хлеба и зрелищ» и что никакая логика или нравоучения не смогут изменить ситуацию. Вечному городу нужны были новые образцы для подражания.

Шесть лет Спартак осторожно подбирал единомышленников, которые бы тоже грезили идеями человеческой свободы и самовыражения. В итоге восстание имело еще трех сильных и харизматических лидеров - Крикса, Эномая и Гая Ганника. «Лучше пойти на крайний риск ради свободы, чем рисковать своей жизнью на арене цирка».

Возобновивший в то время войну против вечного города понтийский царь Митридат был готов поддержать восстание Спартака. А Спартака были готовы поддержать рабы. Все знали, что в захваченных Митридатом городах рабам предоставляется свобода. Отряд повстанцев отправились к подножью спящего тогда вулкана Везувия, и быстро стал пополнятся беглыми рабами, которые стекались к восставшим со всех концов Италии.

К повстанцам присоединялись все новые беглые рабы, и всего через год армия Спартака насчитывала около ста тысяч человек. Сначала бунтари ограбили собственную школу и забрали всё оружие. Потом в течении двух лет восставшие продолжали тоже самое - грабить и убивать. Но это не было актом жестокости, это было бы актом воздаяния.

После двух лет победоносного продвижения бунтарей по Италии и после того, как римляне потерпели несколько позорных поражений, империя была вынуждена признать, что фракиец – достойный противник. Римский Сенат, наконец, то в полной мере осознал опасность восстания рабов, и спасение отечества было поручено одному из самых богатых и влиятельных людей республики Марку Крассу. Он был плоть от плоти римской знати - владел множеством серебряных рудников, богатыми землями и бессчетным количеством рабов.

Как вся римская элита, Красс тоже никогда не жалел средств, чтобы завоевать расположение толпы, и хорошо помнил, как римляне предпочитали Спартака. С чувством мужской обиды и с присущей ему энергией, помноженной на несметные богатства, Красс взялся за построение новой армии. Прошло всего несколько недель, и под его началом было шесть прекрасно вооруженных и боеспособных легионов. 6 января 71 года до нашей эры в области Лукания южной Италии состоялась решающая битва.

Рабы сражались мужественно и отчаянно. Начавшееся на рассвете сражение продолжалось весь день. К вечеру ситуация стала прояснятся. Понимая безвыходность положения, Спартак твердо решил не искать личного спасения и достойно закончить жизнь на поле брани. Герой не может скрыться из истории позорным бегством!

Оказавшись в окружении, он продолжал один сражаться против нескольких сотен римлян, сомкнувшихся вокруг него кольцом. Тяжело раненый фракиец отбивался от римлян до тех пор, пока вражеские стрелы не пронзили ему грудь. Шестьдесят тысяч рабов пали, а захваченные в плен шесть тысяч мужчин были распяты вдоль Аппиевой дороги.

Хотя до крушения рабовладельческого общества должно было пройти еще несколько веков, восстание рабов потрясло Италию. Ворота школы гладиаторов в Капуе Спартак взломал вместе с 78 гладиаторами. До этого под словом «авторитет» (auctoritas) римляне понимали признанную за их городами власть. Спартак опроверг эти представления.

Это сегодня авторитет мужчины признается не по его делам, а по степени известности, хотя известным можно сделать кого угодно. Во главе восстания рабов стояла выдающиеся, сильнейшая личность, романтик, идеалист. Хотя на исторической арене Спартак пробыл только два года, этого короткого срока было достаточно, чтобы в полной мере проявились его блестящие организаторские и военные способности. Его гуманность и широкий ум. Его истинно мужские качества.

Хотя восстание рабов было подавлено и страшной смертью умерли около ста тысяч человек, демарш Спартака нанес тяжелый удар рабовладельческой Италии. Разве до этого мог кто-то помыслить, что бывший раб станет разрушителем существующего строя?! Поля страны были опустошены, а города разграблены. Напуганные рабовладельцы избегали покупать рабов, предпочитая пользоваться рабами, рожденными в доме. Росло число вольноотпущенников.

Существует такое понятие — «умереть вовремя». Или «пережить свою эпоху». Применяется оно, как правило, в отношении мужчин, чьи судьбы имеют не личностное, а историческое измерение. Личная трагедия Спартака, как всех героев, была в том, что он на несколько столетий опередил свое время. Именно поэтому историки пишут, что Спартак до сих пор видится «самым великолепным парнем во всей античной истории. Великий полководец, благородный характер».

Достигнутая с превеликим трудом победа над повстанцами не принесла не славы, не счастья победителю Спартака Марку Крассу. В 53 году до нашей эры в бою с парфянами ему отрубили голову и со словами «Ты был ненасытен в жажде золота, теперь, наконец, Ты насытишься» залили ее расплавленным золотом. Беспристрастная история расставила все по местам. В соответствии с заслугами всех участников этих ярких событий, она на первом месте поставила Спартака, превратив вождя бунтарей в героя не только Древнего Рима, но и всей современной цивилизации.