Кризис интимности.

Неотъемлемой частью интимности является дистанцированность: готовность человека отвергать, изолировать и, если необходимо, разрушать те силы и тех людей, сущ­ность которых кажется ему опасной.[10;147]

Психоанализ подчеркивал гениталъностъ как одно из условий развития для достижения полной зрелости. Генитальность состоит в способности развивать органическую потенцию, которая больше чем просто освобождение от сексуальных продуктов в смысле «выброса».[148]

Прежде чем будет достигнут этот уровень генитальной зрелости, многое в половой любви будет исходить из свое­корыстия, голода идентичности; каждый из партнеров в действительности старается лишь прийти к самому себе. [10;148]

Типичным отчуждением этой стадии является изоляция, то есть неспособность воспользоваться своим шансом, раз­делив истинную интимность. Такое подавление своих чувств часто усиливается страхом того, что интимность выйдет наружу: плод — и забота о нем. [10;149]

…теперь приращение идентичности основывается на формуле «Мы есть то, что мы любим»

…зрелому человеку необходимо, чтобы в нем нуждались, и зрелость ведома природой того, о чем сле­дует заботиться. Тогда генеративиострь — это прежде все­го забота о становлении следующего поколения.[10;149]

Генеративность сама яв­ляется движущей силой человеческой организации. И ста­дии детства и взрослости представляют собой систему ге­нерации и регенерации, на которую работают такие инс­титуты, как теплая, заботливая семья и совместно разде­ленный труд. [10;150]

Лишь обретя жизненный опыт, обогащенный заботой об окружающих людях, и в первую очередь о детях, творческими взлетами и падениями, человек обретает интегративностъ — завоевание всех семи предшествующих ста­дий развития.[10;151]

Говоря об этом зрелом периоде человеческого развития, отмечу несколько его особенностей. Это растущая эмоцио­нальная интеграция как склонность «эго» к порядку и зна­чимости, полная доверия к образам — носителям прошлого и готовая взять на себя лидерство в настоящем (а при от­дельных обстоятельствах и отречься от него. [10;151]

Здесь витальность приобретает форму такого независи­мого и в то же время активного взаимоотношения человека с его ограниченной смертью жизнью, которое мы называем мудростью, со многими оттенками значения — от зрелости «ума» до сосредоточения знаний, — тщательно обдуманны­ми суждениями и глубоким всеобъемлющим пониманием. [10;152]

Окончание жиз­ненного цикла порождает также «последние вопросы» о шансах человека трансцендировать за пределы своей иден­тичности и своего часто трагического или даже горько тра­гикомического участия в собственном неповторимом жиз­ненном цикле в исторической цепи следующих друг за дру­гом поколений. [10;152]

… к концу своей жизни неизбежно оказывается перед лицом новой редакции кризиса идентичности, которую мы можем зафиксировать в словах «Я есть то, что меня пе­реживет» [10;152]

Итак, мы приходим к заключению, что психологиче­ская сила зависит от тотального процесса, который одно­временно регулирует индивидуальные жизненные циклы, последовательность поколений и структуру общества. [10;152]

Таким образом, автор выделяет восемь стадий в жизненном цикле человека. Каждая стадия сопровождается кризисом идентичности, который человек проживает и находит разрешение этого кризиса теми или иными спосо­бами.