«Златообильные» Микены... Легендарный город, где правил победитель троянцев, «владыка мужей» царь Агамемнон. Именно сюда, следуя указаниям Гомера, отправился Генрих Шлиман после того, как раскопал на Гиссарлыкском холме руины древней Трои. И снова ариаднина нить легенд не подвела его...

В 1876 году, 54 лет от роду, Шлиман приступает к раскопкам в Микенах. 1880 году он открывает сокровищницу царя Миния в Орхомене. В 1884 году он начинает раскопки в Тиринфе... Так шаг за шагом из глубины времен стала проступать и приобретать очертания древняя цивилизация, которая до этого была известна только из сказок слепого Гомера. Эта цивилизация была распространена на всем восточном берегу Греции и на островах Эгейского моря, а ее центр, вероятно, находился на острове Крит. Шлиман обнаружил только ее первые следы, но открыть ее истинные масштабы было суждено Артуру Эвансу.

Троя, судя по описаниям Гомера, была очень богатым городом. Микены же были еще богаче. Именно сюда Агамемнон и его воины доставили богатую троянскую добычу. И где-то здесь, по мнению некоторых античных писателей, находилась гробница легендарного царя Агамемнона и его друзей, убитых вместе с ним.

Когда-то на южном берегу Геллеспонта (Дарданеллы) стоял древний город Троя, стены которого, по преданию, воздвиг сам бог Посейдон. Этот город, который греки называли Илионом (отсюда - название поэмы Гомера «Илиада»), лежал на морском торговом пути из Малой Азии к Понту Евксинскому (Черному морю) и славился своим могуществом и богатством. Последним правителем Трои был мудрый старец Приам.

Около 1225 года до н. э. воинственные греческие племена ахейцев объединились для большого военного похода в Малую Азию. Под предводительством царя Микен Агамемнона ахейцы, переплыв Эгейское море, осадили Трою. Только на десятый год, после ожесточенных битв, им удалось завладеть неприступным городом и разрушить его...

Весной 1951 года молодой египетский археолог Мухаммед Закария Гонейм был назначен главным инспектором некрополя в Саккара. Он должен был отвечать за целость и сохранность всех древностей в этом районе. Проводя много времени среди древних гробниц, Гонейм не мог не задуматься о тайнах, которые, возможно, еще скрывает саккарский некрополь. «Уже давно меня занимал один факт, - вспоминал позднее М. З. Гонейм. - Несмотря на то, что время правления III династии представляет собой интереснейшую эпоху в истории Египта, мы почти ничего не знаем ни об одном фараоне III династии, за исключением Джосера. К сожалению, даже это имя является более поздней версией, которая не употреблялась долгое время после его смерти и впервые встречается лишь в период XII династии (1990-1777 гг. до н. э.). В современных ему надписях Джосера именуют Гор Нетериерхет. Его же называли Нофереринхет. По-видимому, он был сыном или преемником Хасехемуи, последнего фараона II династии. Однако за время своего правления он достиг таких успехов, которые, говоря без преувеличений, открыли новую эру в истории Египта. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Манефон считал его основателем новой, III династии».

Но ведь были же после Джосера и другие цари III династии! Известно, что после него правили как минимум четыре фараона. Но почему до сих пор никто не отыскал никаких следов их деятельности? Может ли быть, что от их эпохи не осталось совсем ничего? Может ли быть, что слава великого Джосера затмила все воспоминания о его преемниках?

В двадцати пяти километрах к югу от Каира тысячелетия назад находилась столица древнеегипетского государства - Мемфис. Сейчас это место носит название Митрахине. Мемфис был основан в конце IV тысячелетия до н. э. и стал первой столицей объединенного Египта. По преданию, город, располагавшийся на границе Верхнего и Нижнего Египта, основал царь Мени, объединитель страны.

Согласно сообщению древнегреческого историка Геродота, Мемфис был основан в большой излучине Нила, которая по велению Мени была осушена и ограждена плотиной. Здесь Мени повелел выстроить крепость со знаменитыми «белыми стенами» и большой храм бога Птаха. «Еще и поныне персы весьма заботятся об этой огражденной плотиной излучине Нила и каждый год укрепляют ее. Если река прорвет здесь плотину и разольется, то Мемфису угрожает опасность полного затопления», - писал Геродот.

Выгодное расположение в дельте Нила способствовало быстрому росту города. Мемфис стал не только столицей государства, но и центром его культуры. Здесь в связи с почитанием местного бога Птаха сложилось одно из важнейших религиозно-философских учений Египта. Мемфисские художники создали прекрасные памятники, оказавшие огромное влияние на формирование египетского искусства. Кроме того, город был центром торговли, речным портом, здесь находились корабельные верфи, ремесленники занимались чеканкой по золоту, металлу, производством оружия и керамических изделий.

Фараон Тутанхамон, преемник Эхнатона (Аменхотепа IV), был весьма незначительным правителем и не прославился в истории абсолютно ничем. Известно только, что он был женат на младшей дочери Эхнатона, царевне Анхесенамон, и умер очень молодым (есть версия, что Тутанхамон был родным сыном Эхнатона). И если бы не памятники из его гробницы, имя Тутанхамона упоминалось бы только в узком кругу ученых-египтологов. Но в ноябре 1922 года состоялось одно из крупнейших археологических открытий XX века - в «Долине царей» впервые была обнаружена неразграбленная царская гробница, содержавшая полный погребальный комплекс уникальных по сохранности и художественной ценности предметов.

Честь открытия гробницы Тутанхамона принадлежит английскому археологу Говарду Картеру и лорду Карнарвону, финансировавшему экспедицию. Богатый, независимый человек, спортсмен, собиратель произведений искусства и путешественник, совершивший кругосветное плавание на паруснике, лорд Карнарвон еще юношей увлекся древностями. Он был завсегдатаем антикварных магазинов, коллекционировал старые гравюры и рисунки. В археологии он увидел возможность сочетать две обуревавшие его страсти - к спорту и собирательству, и с 1906 года Карнарвон сначала самостоятельно, а затем в сотрудничестве с археологом-профессионалом Говардом Картером вел раскопки в Долине царей. Так в результате целеустремленных многолетних археологических поисков состоялось великое открытие.

В 1887 году женщина из маленькой деревни Телль-эль-Амарна, расположенной на Среднем Ниле, примерно в двух километрах от восточного берега, случайно нашла несколько глиняных табличек с непонятными знаками. За них можно было выручить несколько медяков, а чтобы выручка была больше, женщина разломала таблички на несколько частей, продав их поодиночке. Торговец древностями, купивший обломки табличек, сразу понял, что в его руки попал какой-то древний текст, и предложил таблички нескольким музеям Европы. К этому времени бум на египетские древности уже прошел - прежде всего из-за того, что наряду с подлинными предметами старины Европу наводнили более или менее ловкие подделки. Поэтому ученые довольно скептически отнеслись к предложенным им табличкам, тем более что текст на них оказался написанным на вавилонском языке. А откуда вавилонский язык в Египте?

В общем, таблички из Телль-эль-Амарны оказались никому не интересны, и их обломки постепенно разошлись по рукам туристов-любителей либо осели в лавках торговцев древностями как заведомый неликвид. Лишь несколько фрагментов попало в один из берлинских музеев.

Берлин конца XIX - начала XX века был крупнейшим в мире центром ассириологии. Здешние специалисты быстро установили подлинность амарнских табличек, и вскоре из Берлина последовало указание германским агентам в Египте скупать все таблички подобного рода. Разрозненные фрагменты амарнских текстов искали и по всему миру. Когда наконец остатки архива были собраны и было установлено местонахождение недостающих частей (некоторые из них попали даже в США), ассириологи приступили к изучению «писем из Амарны».

Английский археолог Уильям Мэтью Флиндерс Питри (1853-1942) был одной из самых колоритных фигур в истории египтологии Его бестактность и сварливый характер вошли в поговорку. Он считал себя единственным и непререкаемым авторитетом в вопросах египтологии и поносил всех других ученых-современников. Тем не менее его слабости нисколько не умаляют его несомненных достоинств: это был один из самых выдающихся представителей английской школы египтологии. Его бюст ныне можно видеть в пантеоне Египетского музея в Каире.

В египтологию Питри пришел довольно извилистым путем: интерес к Египту привил ему его отец, большой поклонник известного «пирамидиота» Пиацци Смита. В 1864 году Смит издал книгу, в которой на основе своих теоретических измышлений объявлял пирамиду Хеопса «каменной библией», в пропорциях которой якобы зашифрована «судьба человечества». Питри-старший мечтал проверить и дополнить измерения Смита, чтобы подтвердить правильность его выводов. По иронии судьбы Питри-младший, отправившийся в Египет в 1879 году, своими научными трудами полностью опроверг эти выводы!

Уильям Флиндерс Питри провел в Египте сорок шесть лет. Более двадцати последующих лет он занимался египетской историей в Лондонском университете. Питри обладал обширными познаниями в самых различных областях истории древнего Востока. О прошлом Египта он собрал такое количество сведений, каким не обладал до него никто. В итоге Питри стал крупнейшим специалистом по любому вопросу во всем, что касалось Египта.

Преемником Огюста Мариетта на посту директора египетской Службы древностей стал французский египтолог итальянского происхождения Гастон Масперо (1846-1916). Масперо родился в Париже и с юных лет увлекся египтологией, достигнув в ней больших успехов. Его глубокие теоретические знания сочетались с неистощимой энергией, которую можно было сравнить лишь с энергией Мариетта. В 1881 году, в возрасте 35 лет, Масперо основал в Каире школу египетской археологии. После кончины Мариетта он принял на себя руководство всеми раскопками в Египте и должность заведующего Египетским музеем в Каире.

Одним из первых открытий Масперо в Египте стала уникальная пирамида с иероглифическими текстами. Это было сенсацией, так как никто никогда не находил в египетских пирамидах каких-либо надписей (надписи, обнаруженные Визом в пирамиде Хеопса, как мы уже говорили, оказались подделкой). Огюст Мариетт даже высказал афоризм «пирамиды немы», и это мнение на какое-то время утвердилось в науке. Однако оно было опрокинуто в 1880 году, когда Гастону Масперо удалось проникнуть в сильно поврежденную пирамиду на юге Саккара. От сооружения некогда 44-метровой высоты уцелела лишь груда развалин высотой 18 м. Пробившись через три замуровки, Масперо проник в погребальную камеру. Она была давно ограблена - саркофаг оказался пустым, сброшенная крышка лежала рядом. Но не это привлекло внимание Масперо - он увидел на стенах усыпальницы иероглифы! Они покрывали все внутренние помещения гробницы - проходы, переднюю и погребальную камеры. Впоследствии дешифровка текстов показала, что это была гробница фараона Пиопи II из II династии.

Огюст Мариетт (1821-1881), один из крупнейших египтологов XIX столетия, родился в Булони (Франция). В молодости он преподавал французский язык в одной из школ Англии, а затем в своем родном городе. Увлекшись трудами Шампольона, Мариетт серьезно начал заниматься египтологией. В 1849 году он получил незначительную должность в Лувре, где смог впервые познакомиться с богатой коллекцией египетских древностей.

В 1850 году Мариетт по поручению Луврского музея выехал в Египет на поиски старинных коптских манускриптов. Однако ничего заслуживавшего внимания он не нашел, зато навсегда «заболел» Египтом.

В конце октября 1850 года он начал на свой страх и риск раскопки в Саккарском некрополе. Редко случается, чтобы начинающий археолог сразу же добивался выдающегося результата. Но Мариетту повезло: обследуя саккарские гробницы к северо-западу от пирамиды Джосера, он наткнулся на голову почти полностью занесенного песком сфинкса. Очистив статую Мариетт прочел на постаменте надпись, славившую священного быка Аписа, которого в Мемфисе считали воплощением бога Птаха. Этот текст заставил ученого вспомнить о том, что античный географ Страбон писал в свое время о некоем месте вблизи Мемфиса, где находился древний храм Серапеум. К главному входу в этот храм вела аллея сфинксов. У Мариетта были все основания полагать, что он наткнулся именно на эту аллею.

Карл Рихард Лепсиус (1810-1884), основатель немецкой школы египтологии, родился в Наумбурге (Нижняя Саксония). Он учился в университетах Лейпцига, Гёттингена, Берлина, изучал филологию и сравнительное языкознание, в Париже занимался у учителя Шампольона Сильвестра де Саси, в Турине - у египтолога Розеллини, коллеги Шампольона. В 23 года Лепсиус получил первую ученую степень, в возрасте 32 лет занял должность экстраординарного профессора в Берлине. Он хорошо изучил грамматику древнеегипетского языка, составленную Шампольоном, методично обследовал европейские коллекции египетских древностей. В 1837 году, через несколько лет после смерти Шампольона, Лепсиус опубликовал статью об иероглифическом алфавите, в которой изложил сущность египетской иероглифики, и опубликовал первое собрание древнеегипетских текстов.

В 1842 году король Пруссии Фридрих-Вильгельм IV, у которого знаменитый путешественник и естествоиспытатель Александр фон Гумбольдт пробудил интерес к египетским древностям, направил Лепсиуса во главе Экспедиции Берлинского университета на берега Нила. Она состояла из восьми человек и была рассчитана на три года - с 1843 по 1845. Король обещал ее участникам «отеческое и монаршее благоволение, в том числе и необходимую финансовую поддержку», но выдвинул условие: экспедиция должна укрепить на пирамиде Хеопса написанную иероглифами табличку с его именем и всеми его титулами.

Неутомимый Джованни Бельцони, буквально расковырявший пирамиду Хефрена, оставил в покое третью по величине пирамиду Гизы - фараона Менкаура. Ему уже было ясно, что это не сокровищница, а тоже гробница, причем скорее всего ограбленная. Но в последующие годы в Египет стали прибывать все новые и новые искатели древностей, которые со всем рвением неофитов принимались раскапывать то, на что давно махнули рукой их предшественники. В числе таких неофитов был британский полковник Ричард Уильям Говард Виз (1784-1853), после тридцати пяти лет военной службы решивший заняться египетскими древностями. Как писал один из его биографов, «Виз получил хорошее классическое и специальное образование и в придачу к нему имел все необходимые воину качества: ему не хватало лишь чувства юмора, так характерного для типичного англичанина». Без чувства юмора в Египте делать было нечего, но Виз этого, кажется, так и не понял.

Едва приехав в Каир, он устремился к пирамидам. «Наверняка это гробницы, - был убежден Виз. - Их подземные ходы, очевидно, были проложены для доставки саркофагов и заблокированы массивными каменными глыбами, которыми строители замыкали, по крайней мере местами, длинные проходы с целью усложнить доступ внутрь и защитить саркофаги от повреждений. Судя по тому, что эти проходы были перегорожены могучими блоками, можно сделать вывод, что пирамиды не использовались ни для астрономических наблюдений, ни для посвящения в жреческие таинства, ни для каких-либо иных религиозных целей, ибо при таких условиях были бы малопригодны для своего назначения».

Проникновению в историю Древнего Египта долгое время препятствовал барьер египетской письменности. Ученые с давних пор пытались прочесть египетские иероглифы. В их распоряжении имелось даже древнее пособие «Иероглифика», написанное во II в. н. э. уроженцем Верхнего Египта Гораполлоном, а со времен Геродота было известно, что египтяне пользовались тремя видами письма: иероглифическим, иератическим и демотическим. Однако все попытки с помощью трудов древних авторов одолеть «египетскую грамоту» оставались тщетными. Лишь гораздо позднее стало ясно, что Гораполлон написал свою книгу без знания дела, хотя в ней и содержатся некоторые верные положения. В конце концов, к началу XIX столетия вся работа по дешифровке египетских иероглифов зашла в тупик, и один из весьма авторитетных ученых во всеуслышание должен был признаться, что это - неразрешимая проблема.

Но был человек, который придерживался иного мнения: Жан Франсуа Шампольон (1790-1832). Знакомясь с его биографией, трудно отделаться от ощущения, что этот гениальный французский лингвист приходил в наш мир лишь для того, чтобы дать науке ключ к расшифровке египетских иероглифов. Судите сами: в пять лет Шампольон без посторонней помощи научился читать и писать, к девяти годам он самостоятельно освоил латынь и греческий, в одиннадцать - читал Библию на древнееврейском языке, в тринадцать - начал изучать арабский, сирийский, халдейский и коптский языки, в пятнадцать - стал заниматься персидским языком и санскритом, а «для развлечения» (так он написал в письме к брату) - китайским. При всем при том в школе он учился плохо, и из-за этого в 1801 году его старший брат увез мальчика к себе в Гренобль и взял на себя заботу о его воспитании.