Есть в Таджикистане на берегу реки Вахш загадочный курган, сложенный из округлых камней. Загадочный, потому что ученые так и не сошлись во мнении по поводу его происхождения. Одни говорят, что эта восьмиметровая насыпь — просто куча камней, убранных с полей и сложенных крестьянами. Другие уверяют, что странная груда сооружена еще воинами Александра Македонского, чья армия проходила в тех местах. А некоторые местные жители будут всерьез уверять вас, что под этим курганом скрывается вход в огненное подземное царство, где живут злые духи, что они до сих пор проникают иногда сквозь наваленные камни и возникают на вершине в окружении черного сияния и серного запаха.
«— Можно посмеяться над такого рода рассказами таджиков как над нелепым суеверием, — рассуждает в газете «Труд» И. Царев. — Но вот, скажем, и американские фермеры рассказывают о призрачном существе, время от времени возникающем из-под земли на берегу Черной реки возле города Лайрнс-Фоллз (в 200 милях от Нью-Йорка). Начиная с 1951 года очевидцы неоднократно замечали там гигантское существо неизвестного происхождения. Рабочий местной бумажной фабрики, видевший монстра вблизи, дал ему следующее описание: «Темно-бурого цвета, с круглым, конусообразным телом, от которого разит серой, глаза сверкают, как серебряные доллары...» Местные жители признались также, что пытались поймать существо это с помощью сети, но она проходила сквозь его тело, как сквозь воздух..
«— Можно посмеяться над такого рода рассказами таджиков как над нелепым суеверием, — рассуждает в газете «Труд» И. Царев. — Но вот, скажем, и американские фермеры рассказывают о призрачном существе, время от времени возникающем из-под земли на берегу Черной реки возле города Лайрнс-Фоллз (в 200 милях от Нью-Йорка). Начиная с 1951 года очевидцы неоднократно замечали там гигантское существо неизвестного происхождения. Рабочий местной бумажной фабрики, видевший монстра вблизи, дал ему следующее описание: «Темно-бурого цвета, с круглым, конусообразным телом, от которого разит серой, глаза сверкают, как серебряные доллары...» Местные жители признались также, что пытались поймать существо это с помощью сети, но она проходила сквозь его тело, как сквозь воздух..
В июне 1956 года в Штаб Тихоокеанского ВМФ поступил рапорт от капитана 3-го ранга А.В. Хомякова: «В полночь я заступил вахтенным командиром на мостике. По местным стандартам погода была хорошая: ветер два-три балла, облачность низкая, кучевая, видимость хорошая. Около часа ночи на мостике как-то посветлело, хотя ночь была безлунной. Стало так светло, что можно было различить отдельные предметы на палубе. И вдруг на металлических частях появилось свечение. Началось оно сверху и быстро спустилось по всему такелажу вниз. Через две минуты контуры антенн и такелажа засветились безжизненным белым светом, похожим на свет неоновых трубок. На мостике стало так светло, что можно было читать. Я запросил механика и радиста о состоянии механизмов и радиоаппаратуры. Механик доложил, что все механизмы работают нормально, электросистемы в порядке.
Радист сообщил, что из-за сильных помех неизвестного происхождения не удается установить связь с берегом.
Через полчаса свечение стало слабеть и погасло. Однако радиопомехи продолжались еще несколько часов. Ни грозы, ни дождя не было ни в тот день, ни на следующий».
Радист сообщил, что из-за сильных помех неизвестного происхождения не удается установить связь с берегом.
Через полчаса свечение стало слабеть и погасло. Однако радиопомехи продолжались еще несколько часов. Ни грозы, ни дождя не было ни в тот день, ни на следующий».
Океан предлагает человеку полезные ископаемые и продукты питания, лекарства и источники энергии. Пока что мы небрежно используем это богатство. Но скоро все будет по-другому.
Пионеры прошлого века, открывавшие Дикий Запад, остановились возле береговой линии. Здесь окончился их путь. Впереди лежал Океан — территория ничейная и неизведанная. Первозданный мир, нетронутый вплоть до наших дней.
Попадая в морскую стихию, современный человек снова превращается в древнего охотника и собирателя. Он жадно хватается за лежащие у поверхности запасы нефти, а бесчисленные железомар-ганцевые конкреции, рассеянные по всему Океану, даже не думает добывать. Он не обращает внимания на чистую энергию, таящуюся в волнах, приливах, теплых тропических морях, зато выуживает из воды все, что плавает и ползает.
Пионеры прошлого века, открывавшие Дикий Запад, остановились возле береговой линии. Здесь окончился их путь. Впереди лежал Океан — территория ничейная и неизведанная. Первозданный мир, нетронутый вплоть до наших дней.
Попадая в морскую стихию, современный человек снова превращается в древнего охотника и собирателя. Он жадно хватается за лежащие у поверхности запасы нефти, а бесчисленные железомар-ганцевые конкреции, рассеянные по всему Океану, даже не думает добывать. Он не обращает внимания на чистую энергию, таящуюся в волнах, приливах, теплых тропических морях, зато выуживает из воды все, что плавает и ползает.
В поисках новых лекарств ученые устремляют свой взор в глубь океана. Их интересуют водоросли, морские губки, моллюски. Ткани этих растений и животных содержат ценные вещества, которые можно использовать в борьбе с раком и СПИДом.
Калифорнийский Институт океанографии расположен в курортном месте. Зеленовато-синие волны мерно набегают на золотистый песок. Пляж пестрит от зонтиков и шезлонгов. Любители серфинга скользят по морским валам, провожаемые верещанием чаек. Воздух пьянит ароматами.
Однако в самом здании института этой идиллии нет и в помине. Искусственный свет резко очерчивает лабораторные столы, на которых громоздятся склизкие, дурно пахнущие морские твари — моллюски и горы полувысохших водорослей. В затхлой воде бассейна кишат микроорганизмы, а биореакторы пестуют все новые полчища бактерий, снабжая их пищей и кислородом.
Калифорнийский Институт океанографии расположен в курортном месте. Зеленовато-синие волны мерно набегают на золотистый песок. Пляж пестрит от зонтиков и шезлонгов. Любители серфинга скользят по морским валам, провожаемые верещанием чаек. Воздух пьянит ароматами.
Однако в самом здании института этой идиллии нет и в помине. Искусственный свет резко очерчивает лабораторные столы, на которых громоздятся склизкие, дурно пахнущие морские твари — моллюски и горы полувысохших водорослей. В затхлой воде бассейна кишат микроорганизмы, а биореакторы пестуют все новые полчища бактерий, снабжая их пищей и кислородом.
В Калифорнии, неподалеку от города Санта-Крус, есть удивительное место, в существование которого трудно поверить, даже увидев его собственными глазами. Небольшая поляна, о которой идет речь, расположена на склоне пологого холма, заросшего огромными эвкалиптами. На протяжении десятилетий в Санта-Крус устремляются толпы туристов, потому что на этой поляне происходят загадочные вещи, или, как принято говорить, — аномальные явления.
Приближение к этой зоне ощущается людьми издалека. Начинает учащенно биться сердце, возникает состояние легкой эйфории. Все это можно было бы отнести на счет небольшого подъема, который приходится преодолевать, чтобы взглянуть на «аномальную поляну», однако существуют реалии, которыми пренебречь невозможно. Рядом с городом Санта-Крус действительно расположилось уникальное место, поражающее воображение любого человека.
Приближение к этой зоне ощущается людьми издалека. Начинает учащенно биться сердце, возникает состояние легкой эйфории. Все это можно было бы отнести на счет небольшого подъема, который приходится преодолевать, чтобы взглянуть на «аномальную поляну», однако существуют реалии, которыми пренебречь невозможно. Рядом с городом Санта-Крус действительно расположилось уникальное место, поражающее воображение любого человека.
Погода зарождается в Мировом океане. Как это происходит? Чтобы найти ответ, ученые используют весь арсенал современной техники — от крупных научно-исследовательских судов до специальных буев. Собранные данные позволят когда-нибудь прогнозировать погоду на несколько лет вперед.
«Мы думаем, что скоро это удастся», — говорит Эрнст Майер-Раймер. Таких специалистов, как он, во всем мире наберется лишь два с половиной десятка. Эти люди занимаются созданием глобальных моделей климата. Речь идет ни много ни мало о предсказании погоды на целых полгода вперед! Как подобает ученому, Майер-Раймер немедленно уточняет сказанное: «Конечно, мы и впредь, встречая новогодний праздник, не в силах будем сказать: пятого августа после обеда будет солнечный, теплый день. Зато мы сможем уверенно заявить лето будет жарким и сухим. Вероятность такого события — 70 процентов».
Но даже это уверение звучит как сенсация! Любой фермер, думающий об урожае, любой «белый воротничок», загодя планирующий отпуск, хотел бы знать, каким будет лето — жарким и сухим, сырым и прохладным или же так себе, «середина на половину». Миллионы людей, располагай они точными прогнозами, постарались бы изменить свои планы. Целые отрасли промышленности (например, текстильная) развивались бы иначе, если бы можно было знать, что будет летом, а какие сюрпризы преподнесет зима.
«Мы думаем, что скоро это удастся», — говорит Эрнст Майер-Раймер. Таких специалистов, как он, во всем мире наберется лишь два с половиной десятка. Эти люди занимаются созданием глобальных моделей климата. Речь идет ни много ни мало о предсказании погоды на целых полгода вперед! Как подобает ученому, Майер-Раймер немедленно уточняет сказанное: «Конечно, мы и впредь, встречая новогодний праздник, не в силах будем сказать: пятого августа после обеда будет солнечный, теплый день. Зато мы сможем уверенно заявить лето будет жарким и сухим. Вероятность такого события — 70 процентов».
Но даже это уверение звучит как сенсация! Любой фермер, думающий об урожае, любой «белый воротничок», загодя планирующий отпуск, хотел бы знать, каким будет лето — жарким и сухим, сырым и прохладным или же так себе, «середина на половину». Миллионы людей, располагай они точными прогнозами, постарались бы изменить свои планы. Целые отрасли промышленности (например, текстильная) развивались бы иначе, если бы можно было знать, что будет летом, а какие сюрпризы преподнесет зима.
Кислород плюс водород плюс холод порождают лед. На первый взгляд, это прозрачное вещество кажется очень простым. В действительности же, лед таит в себе множество загадок.
Лед, сотворенный африканцем
Эрасто Мпемба не помышлял о славе. Стояли жаркие дни. Ему хотелось фруктового льда. Он брал упаковку сока и клал ее в морозильник. Он проделывал это не раз и потому заметил, что особенно быстро сок замерзает, если перед этим подержать его на солнцепеке — прямо-таки накалить! Странно это, думал танзанийский школьник, поступавший наперекор житейской мудрости. Неужели, чтобы жидкость быстрее превратилась в лед, ее надо предварительно... нагреть? Юноша был так удивлен, что поделился своей догадкой с учителем. Тот сообщил об этом курьезе в печати.
Лед, сотворенный африканцем
Эрасто Мпемба не помышлял о славе. Стояли жаркие дни. Ему хотелось фруктового льда. Он брал упаковку сока и клал ее в морозильник. Он проделывал это не раз и потому заметил, что особенно быстро сок замерзает, если перед этим подержать его на солнцепеке — прямо-таки накалить! Странно это, думал танзанийский школьник, поступавший наперекор житейской мудрости. Неужели, чтобы жидкость быстрее превратилась в лед, ее надо предварительно... нагреть? Юноша был так удивлен, что поделился своей догадкой с учителем. Тот сообщил об этом курьезе в печати.
Паранормальные феномены вследствие их непредсказуемости, как правило, недоступны всеобщему наблюдению. Однако на побережье североамериканских Великих озер необычное явление происходит регулярно, и на глазах у всех. Это «три сестры» — три огромные волны, неожиданно и по неизвестным причинам образующиеся на спокойной водной поверхности и несущиеся со всесокрушающей силой. Предания индейцев племени чиппеуа гласят, что это волнение вызвано движениями гигантского осетра; современные же жители называют их «сейш» — словом, заимствованным из швейцарского диалекта французского языка (на Женевском озере происходит нечто подобное) и означающим «колебание уровня».
26 июня 1954 года сейш обрушился на береговую линию озера Мичиган между Уайтингом (штат Индиана) и Уэйкгеном (штат Иллинойс), уничтожил постройки, смыл пятьдесят людей в воду. Несчастные рыбачили на берегу озера и, по словам свидетелей, не подозревали об опасности; вал в три метра высотой, нахлынувший неожиданно и стремительно, застал их врасплох. В книге «Триада Великих озер» Джей Гоули описал, как на озере Верхнее подобная волна сокрушила и утащила в пучину сухогруз «Джеймс Е. Дэвидсон» весом в шесть тысяч тонн. Автор недоумевает: «Какова же мощь этой странной огромной волны? Откуда она приходит? Почему ее атаки так точно направлены, что на дно идут корабли, способные выдержать океанский шторм?»
26 июня 1954 года сейш обрушился на береговую линию озера Мичиган между Уайтингом (штат Индиана) и Уэйкгеном (штат Иллинойс), уничтожил постройки, смыл пятьдесят людей в воду. Несчастные рыбачили на берегу озера и, по словам свидетелей, не подозревали об опасности; вал в три метра высотой, нахлынувший неожиданно и стремительно, застал их врасплох. В книге «Триада Великих озер» Джей Гоули описал, как на озере Верхнее подобная волна сокрушила и утащила в пучину сухогруз «Джеймс Е. Дэвидсон» весом в шесть тысяч тонн. Автор недоумевает: «Какова же мощь этой странной огромной волны? Откуда она приходит? Почему ее атаки так точно направлены, что на дно идут корабли, способные выдержать океанский шторм?»
Что порождает волны? Почему возникают эти мерные, однообразные валы? Причиной тому — трение между ветром и водой. Под напором ветра отдельные молекулы воды перескакивают через линию, именуемую уровнем моря, а затем под действием силы тяжести опадают.
Едва скорость ветра достигает 0,315 м/с, как на море тут же начинается легкое волнение. Морская гладь покрывается барашками. Моряки называют их «кошачьими лапками». Как только ветер стихнет, эти барашки исчезнут, ведь сила, удерживающая их, слабее поверхностного натяжения воды.
Когда мы наблюдаем за чередой волн, нахлынувших на берег, нам кажется, что все новые и новые валы воды ложатся к нашим ногам, но впечатление это обманчиво. На самом деле ветер у берега лишь «массирует» поверхность воды, не перемещая ее толщу. Чтобы проверить это, достаточно бросить в воду пустую бутылку. Всякий раз, как только набежит очередной вал, он взметнет ее вверх, помчит, увлекая за собой, но едва гребень волны миновал, как бутылка скатится вниз и снова вернется туда, где была до прихода волны.
На самом деле, хотя волны и спешат вперед, молекулы воды в них движутся не по прямой, а по круговой траектории. Но чем глубже, дальше от уровня моря, тем меньше диаметр этих кругов и соответственно убывает размах и сила движения. Когда высота волны достигает пяти, а длина — ста метров, в это круговращение вовлечены слои воды на очень большой глубине. Однако даже в десяти метрах от поверхности не ощущается никакого волнения.
Едва скорость ветра достигает 0,315 м/с, как на море тут же начинается легкое волнение. Морская гладь покрывается барашками. Моряки называют их «кошачьими лапками». Как только ветер стихнет, эти барашки исчезнут, ведь сила, удерживающая их, слабее поверхностного натяжения воды.
Когда мы наблюдаем за чередой волн, нахлынувших на берег, нам кажется, что все новые и новые валы воды ложатся к нашим ногам, но впечатление это обманчиво. На самом деле ветер у берега лишь «массирует» поверхность воды, не перемещая ее толщу. Чтобы проверить это, достаточно бросить в воду пустую бутылку. Всякий раз, как только набежит очередной вал, он взметнет ее вверх, помчит, увлекая за собой, но едва гребень волны миновал, как бутылка скатится вниз и снова вернется туда, где была до прихода волны.
На самом деле, хотя волны и спешат вперед, молекулы воды в них движутся не по прямой, а по круговой траектории. Но чем глубже, дальше от уровня моря, тем меньше диаметр этих кругов и соответственно убывает размах и сила движения. Когда высота волны достигает пяти, а длина — ста метров, в это круговращение вовлечены слои воды на очень большой глубине. Однако даже в десяти метрах от поверхности не ощущается никакого волнения.
Пропадающие озера
Весьма любопытны озера, которые словно играют в прятки, то исчезая с лица земли, то снова появляясь. Весной благодаря обилию талых вод они разливаются, а летом начинают мелеть и вдруг совсем исчезают. В нашей стране есть несколько таких водоемов — в районе между Онежским и Белым озерами, а также в Нижегородской, Новгородской и Ленинградской областях. Весной и в начале лета эти водоемы ничем особенно не отличаются от своих собратьев. Хотя если приглядеться, в совершенно безветренную погоду, когда поверхность обычных озер спокойна, у них она рябит и волнуется, а ближе к центру возникает нечто вроде круговорота. Это происходит потому, что на дне водоемов имеются глубокие воронкообразные ямы, в которые, закручиваясь спиралью, уходит вода.
После половодья, когда приток талых вод ослабевает, уровень воды в этих озерах спадает. Они быстро мелеют: сначала появляются и растут островки, затем обнажается дно. И наконец наступает момент, когда водоемы попросту исчезают. В наиболее засушливые годы на их месте люди пасут скот и косят траву.
Весьма любопытны озера, которые словно играют в прятки, то исчезая с лица земли, то снова появляясь. Весной благодаря обилию талых вод они разливаются, а летом начинают мелеть и вдруг совсем исчезают. В нашей стране есть несколько таких водоемов — в районе между Онежским и Белым озерами, а также в Нижегородской, Новгородской и Ленинградской областях. Весной и в начале лета эти водоемы ничем особенно не отличаются от своих собратьев. Хотя если приглядеться, в совершенно безветренную погоду, когда поверхность обычных озер спокойна, у них она рябит и волнуется, а ближе к центру возникает нечто вроде круговорота. Это происходит потому, что на дне водоемов имеются глубокие воронкообразные ямы, в которые, закручиваясь спиралью, уходит вода.
После половодья, когда приток талых вод ослабевает, уровень воды в этих озерах спадает. Они быстро мелеют: сначала появляются и растут островки, затем обнажается дно. И наконец наступает момент, когда водоемы попросту исчезают. В наиболее засушливые годы на их месте люди пасут скот и косят траву.
Жителям прибрежных зон в разных районах земного шара давно известно разрушительное действие цунами. Это гигантская волна, возникающая на поверхности океана в результате сильных подводных землетрясений или извержений подводных вулканов. Описание таких волн встречается в древних летописях разных народов. Обрушиваясь на низкий берег, цунами могут проникать далеко на сушу и причинять большие разрушения.
Наиболее часто цунами возникают в Тихом океане. В реках, впадающих в океан, могут возникать так называемые приливные волны. Например, в Амазонке приливная волна представляет собой жуткое зрелище: ширина ее превышает полтора километра, а высота составляет пять метров Эта громада несется вверх по реке со скоростью около 24 километров в час. Однако еще более жуткое впечатление производит приливная волна на реке Цзиньшацзян (Янцзы) в Китае: ее высота достигает семи с половиной метров. Правда, китайцы ловко пользуются этой приливной волной и, пренебрегая опасностью, поднимаются на своих джонках далеко вверх по реке.
Наиболее часто цунами возникают в Тихом океане. В реках, впадающих в океан, могут возникать так называемые приливные волны. Например, в Амазонке приливная волна представляет собой жуткое зрелище: ширина ее превышает полтора километра, а высота составляет пять метров Эта громада несется вверх по реке со скоростью около 24 километров в час. Однако еще более жуткое впечатление производит приливная волна на реке Цзиньшацзян (Янцзы) в Китае: ее высота достигает семи с половиной метров. Правда, китайцы ловко пользуются этой приливной волной и, пренебрегая опасностью, поднимаются на своих джонках далеко вверх по реке.
Миф о Сцилле и Харибде был необычайно популярен в древнем мире. Именно с этими чудовищами пришлось столкнуться легендарному Одиссею. Как оказалось, древние не преувеличивали смертельной опасности приближения к тому месту, где чудовища подстерегали мореплавателей.
Сцилла и Харибда, жившие по обеим сторонам узкого пролива, губили проплывавшие между ними корабли.
В «Одиссее» Гомера дано описание этих страшилищ.
«...Спокойно плыл все дальше корабль, но вдруг услышал я вдали ужасный шум и увидел дым. Я знал, что это Харибда. Испугались мои товарищи, выпустили весла из рук, и остановился корабль. Обошел я моих спутников и стал их ободрять.
— Друзья! Много бед испытали мы, многих избежали опасностей, — так говорил я, — опасность, которую предстоит нам преодолеть, не страшнее той, которую мы испытали в пещере Полифема. Не теряйте же мужества, налегайте сильнее на весла! Зевс поможет нам избежать гибели. Направьте дальше корабль от того места, где виден дым и слышится ужасный шум. Правьте ближе к утесу!
Ободрил я спутников. Изо всех сил налегли они на весла. О Сцилле же ничего не сказал им. Я знал, что Сцилла вырвет у меня шесть спутников, а в Харибде погибли бы мы все. Сам я схватил копье и стал ждать нападения Сциллы.
Сцилла и Харибда, жившие по обеим сторонам узкого пролива, губили проплывавшие между ними корабли.
В «Одиссее» Гомера дано описание этих страшилищ.
«...Спокойно плыл все дальше корабль, но вдруг услышал я вдали ужасный шум и увидел дым. Я знал, что это Харибда. Испугались мои товарищи, выпустили весла из рук, и остановился корабль. Обошел я моих спутников и стал их ободрять.
— Друзья! Много бед испытали мы, многих избежали опасностей, — так говорил я, — опасность, которую предстоит нам преодолеть, не страшнее той, которую мы испытали в пещере Полифема. Не теряйте же мужества, налегайте сильнее на весла! Зевс поможет нам избежать гибели. Направьте дальше корабль от того места, где виден дым и слышится ужасный шум. Правьте ближе к утесу!
Ободрил я спутников. Изо всех сил налегли они на весла. О Сцилле же ничего не сказал им. Я знал, что Сцилла вырвет у меня шесть спутников, а в Харибде погибли бы мы все. Сам я схватил копье и стал ждать нападения Сциллы.