Фундаментальное заключение, к которому привели Фрейда исследования специфики характера женского развития, состоит в следующем: во-первых, у маленьких девочек и мальчиков ход раннего развития инстинктов одинаков, как в отношении эрогенных зон (для обоих полов только пенис играет роль, влагалище остается неоткрытым), так и в отношении выбора первого объекта (для обоих полов мать — первый объект любви). Во-вторых, существует громадная разница между полами, обусловленная тем, что подобию либидонозных тенденций, тем не менее, не соответствует подобие анатомическое и биологическое. Из этой посылки следует логически и неизбежно, что при фаллической ориентации либидо у обоих полов девочки должны чувствовать себя неадекватно устроенными и не могут не завидовать мальчикам, лучше одаренным в этом отношении. Таким образом, в конфликты с матерью, в которых девочки участвуют наравне с мальчиками, у них добавляется один специфически жестокий компонент — они возлагают на мать вину за отсутствие у них пениса. Это вызывает дистанцирование девочки от матери и обращение ее чувств к отцу. Таким образом, Фрейд выбрал удачное название для обозначения периода расцвета детской сексуальности, характеризующегося инфантильным приоритетом генитальной ориентации как у девочек, так и у мальчиков. Он назвал его фаллической фазой.

(Сравнение специфики страха женщин и мужчин по отношению к противоположному полу) Int. Psycho-Anal. XIII (1932) В балладе „Кубок" Шиллер ведет рассказ о паже, бросившемся в пучину моря, чтобы завоевать женщину, сперва симво-лизируемую кубком: И он подступает к наклону скалы И взор устремил в глубину Из чрева пучины бежали валы, Шумя и гремя, в вышину; И волны спирались и пена кипела, Как будто гроза, наступая, ревела. И воет, и свищет, и бьет, и шипит, Как влага, мешаясь с огнем, Волна за волною; и к небу летит Дымящимся пена столбом; Пучина бунтует, пучина клокочет... Не море ль из моря извергнуться хочет? И вдруг, успокоясь, волненье легло; И грозно из пены седой Разинулось черною щелью жерло, И воды обратно толпой Помчались во глубь истощенного чрева; И глубь застонала от грома и рева. И он, упредя разъяренный прилив, Спасителя-Бога призвал... И дрогнули зрители все, возопив, — Уж юноша в бездне пропал. И бездна таинственно зев свой закрыла: Его не спасет никакая уж сила. На первый раз юноше удается спастись и он рассказывает о том, что видел в бездонной влаге: Я видел, как в черной пучине кипят, В громадный свиваяся клуб, И млат водяной, и уродливый скат, И ужас морей однозуб;

Psychoanalytische Bewegung, IV (1932) Почему так редки хорошие браки — браки, которые не душат развитие партнеров, в которых дурное настроение одного не отзывается на всех домашних, а встречает доброжелательное понимание? Может быть, сам институт брака несовместим с определенными проявлениями человеческой природы? А может быть, брак — это только иллюзия, которая вот-вот исчезнет, или же это просто современные мужчины не способны наполнить его реальным содержанием? Должны ли мы в каждом конкретном случае говорить о нашей собственной неудаче или виной всему брак как таковой? Почему брак так часто — это смерть любви? Должны ли мы смириться с этим, как с объективной неизбежностью, или же причина внутри каждого из нас, где идет непримиримая борьба сил, разных по содержанию и воздействию? Можем ли мы распознать эти силы и таким образом избежать их пагубного влияния? На первый взгляд проблема кажется очень простой — и совершенно безнадежной.

Доклад на заседании Берлинско-Бранденбургского отделения Женской Медицинской Ассоциации Германии 20 ноября 1930 г. Начиная разговор о проблемах во взаимоотношениях полов, я надеюсь, что вы не будете слишком разочарованы. Речь пойдет в основном не о тех вопросах, которые интересуют врачей больше всего. Я собираюсь затронуть проблему терапии только в конце и прежде всего хочу раскрыть перед вами некоторые психологические причины недоверия между полами. Отношения между мужчинами и женщинами очень похожи на отношения детей и родителей, и нам хочется видеть в них в основном позитивные моменты. Мы предпочитаем думать, что любовь — их природный фундамент, а враждебность — лишь несчастный случай, которого можно избежать. Нам, конечно, знакома идея «битвы полов», но, надо признать, что обычно мы не склонны придавать ей значения, вероятно потому, что она слишком односторонне фиксирует наше внимание лишь на сексуальных отношениях. Тем не менее, анализируя истории наших пациентов, нельзя не заметить того, как часто и легко отношения любящих разрушала именно скрытая или явная враждебность, хотя обычно мы склонны винить в этом судьбу, несовместимость или экономические условия. Конечно, индивидуальные обстоятельства, которые мы, как правило, считаем причиной плохих отношений конкретной пары, вполне могут иметь место. Но глядя на то, как часто, а лучше сказать — постоянно, случаются неурядицы в любовных отношениях, мы должны спросить себя, не связан ли разлад в каждом частном случае с какими-то общими причинами; нет ли общей основы у той подозрительности, которая возникает между полами с такой легкостью и регулярностью? В рамках краткой лекции достаточно трудно дать полный обзор столь широкой темы. Поэтому я не буду останавливаться, например, на происхождении и влиянии такого социального института как брак, и рассмотрю лишь некоторые психологически обусловленные факторы, являющиеся причиной враждебности и напряженности в отношениях между мужчинами и женщинами.

Zeitschr.f . psychoanalytische Padagogik, Vol. V, No 5—6, 1931 г. Мы вряд ли удивимся, узнав, что менструация (такое «подозрительное» происшествие) нередко является основой и фокусом исполненных тревоги фантазий. Мы не удивимся в особенности потому, что стали более просвещены в том, до какой степени все, связанное с сексуальностью, пронизано тревогой. Наш опыт основан как на анализе частных случаев, так и на весьма впечатляющих этнологических фактах. Тревожные фантазии возникают у обоих полов. Табу первобытных народов 1 несут на себе красноречивое доказательство глубокого страха мужчины перед женщиной, при этом страха, связанного именно с менструацией. Анализ любой женщины показывает, что с появлением менструальной крови в ней как бы просыпаются мотивы ожесточенности и соответствующие фантазии активного и пассивного характера. Хотя наше понимание этих фантазий и их значимости для самой женщины оставляет желать лучшего, тем не менее, оно позволяет сделать некоторые практически полезные заключения, которые помогают нам в терапии случаев сложных психологических и функциональных нарушений менструального цикла. Уместно отметить, что ранее очень мало внимания обращалось на то, что отклонения в состоянии женщины появляются не только во время менструации, но и в дни, ей предшествующие, хотя проявляются при этом не так заметно. Эти нарушения, в общем, известны: они представляют собой различную степень внутреннего напряжения, начиная от ощущения скуки, некоторой медлительности, возрастающего недовольства собой и кончая вслух выражаемым чувством угнетенности (типа — «с меня довольно») или жестокой депрессией. Ко всем этим чувствам часто добавляется раздражительность или тревога. Учитывая широкую распространенность этих явлений, может создаться впечатление, что все эти колебания настроения ближе к нормальным переживаниям, чем к менструальным нарушениям. Они часто бывают у женщин, во всех прочих отношениях здоровых, и поэтому обычно не производят впечатления патологического процесса. Эти временные нарушения также редко бывают связаны с психическими расстройствами или с истерическим состоянием.

Доклад на Х международном конгрессе психоаналитиков. Инсбрук, 3 сентября 1927 г. С некоторых пор я спрашиваю себя с возрастающим удивлением, почему же до сих пор нет основательных аналитических работ по проблемам супружества ', хотя у каждого аналитика, конечно же, найдется, что сказать по этому поводу, а практика и теория требуют взяться за эту проблему; практика — потому что каждый день мы сталкиваемся с супружескими конфликтами; теория — потому что вряд ли существует другая жизненная ситуация, так явно и тесно связанная с Эдиповой, как брак. Возможно, говорила я себе, сам вопрос задевает нас слишком сильно, чтобы представлять собой заманчивый предмет научного любопытства. И возможно, что задевают нас, лежа чересчур близко к самым сокровенным нашим переживаниям, не проблемы брака, а его конфликты. Другая сложность в том, что брак — это общественный институт, и нельзя подходить к нему с чисто психологической точки зрения, хотя практическая важность проблемы и обязывает нас попытаться понять ее психологическую подоплеку. Темой моего доклада я выбрала лишь одну частную проблему, но сперва необходимо, пусть в общих чертах, обрисовать основу психологической ситуации, создаваемой браком. В своей «Книге о супружестве» Кайзерлинг недавно предложил для обсуждения вопрос столь же примечательный, сколь и очевидный.

(Психоанализ о проблеме фригидности) Zeitschr. f. Sexualwissenschaft, vol. 13 (1926—27). Весьма примечательно, что, исследуя широко распространенное явление фригидности, терапевты и сексологи пришли к диаметрально противоположным взглядам. Терапевты, учитывая высокую индивидуальную значимость этого расстройства, сравнивают фригидность с нарушением мужской потенции и заявляют, что оба эти явления в равной степени следует рассматривать как болезнь. Эта точка зрения свидетельствует о важности еще более серьезного подхода к изучению этиологии и лечению фригидности, особенно вследствие ее широкой распространенности. С другой стороны, широкая распространенность фригидности наводит сексологов на мысль, что нельзя считать столь обычное явление заболеванием, и поэтому фригидность скорее следовало бы рассматривать как вариант нормального сексуального поведения цивилизованной женщины. Какие бы научные гипотезы не выдвигались для доказательства этого положения 1, все они приводят нас к одному заключению: обычное терапевтическое воздействие при лечении фригидности никогда — ни закономерно, ни случайно — не может быть успешным. Создается впечатление, что доводы, как «за», так и «против», независимо от того, апеллируют ли они к социальным факторам или к биологическим, всегда базируются на твердом субъективном убеждении2, и, следовательно, не помогут нам внести ясность в обсуждаемый вопрос. Психоанализ как наука с самого начала пошел в ином направлении, по которому, в силу своей природы, и должен был идти, а именно — по пути медико-психологических наблюдений индивидуального развития в его динамике.

Оба пола придают важное значение только мужскому половому органу. Печальное открытие девочки: у меня нет пениса. Bера девочки: у меня раньше был пенис, он утрачен вследствие кастрации.

Кастрация понимается девочкой как наказание. Отношение к себе как к низшему существу. Зависть к пенису. Девочка так никогда и не может преодолеть чувство своей неполноценности и униженности своего положения и должна постоянно бороться с желанием быть мужчиной. Девочка всю жизнь хочет отомстить мужчине за то, что он обладает чем-то, чего она лишена

(Комплекс маскулиности у женщин глазами мужчин и женщин) Int. J. Psycho-Anal., VII (1926)

В некоторых своих последних работах Фрейд со всей большей озабоченностью обращает внимание на определенную односторонность наших аналитических исследований. Я имею в виду тот факт, что до недавнего времени объектом психоанализа преимущественно являлось сознание мужчин и мальчиков. Причина очевидна. Психоанализ — творение мужского гения, и почти все, кто развивал его идеи, тоже были мужчинами. Естественно и закономерно, что они были ориентированы на изучение сущности мужской психологии и понимали больше в развитии мужчины, чем женщины, Тем не менее, важный шаг к пониманию специфики женской психологии был сделан самим Фрейдом, открывшим существование зависти к пенису. Вскоре, в работе Ван Офюйзена и Абра-хама было показано, какую большую роль играет этот фактор в развитии женщины и в формировании у нее невроза. Причина зависти к пенису была раскрыта сравнительно недавно, в гипотезе о фаллической фазе, утверждающей, что в период инфантильной генитальной организации у обоих полов только одному половому органу, а именно мужскому, придается важное значение. Именно это и отличает инфантильную генитальную организацию от взрослой, окончательной

Доклад на VII Международном Психоаналитическом Конгрессе Берлин, сентябрь 1922, Int. J. Psycho-Anal., V, Part 1 (1924) Хотя наши сведения по поводу форм проявления комплекса кастрации у женщин постоянно дополняются, наше понимание природы этого явления существенно не изменилось. В целом, изобилие и разнообразие собранного материала производит более сильное впечатление, чем сам удивительный характер этой феноменологии. А между тем, само явление вполне заслуживает самого пристального внимания. Изучение наблюдавшихся ранее форм комплекса кастрации у женщин и анализ сделанных из этих наблюдений выводов показывает, что до сих пор преобладающая концепция комплекса кастрации основывалась на некотором фундаментальном убеждении, которое можно кратко сформулировать так (я цитирую дословно по работе Абрахама): «Многие женщины и в детстве, и в зрелости периодически или даже постоянно испытывают страдания, связанные со своей половой принадлежностью.

Карен Хорни (1885—1952) принадлежит к плеяде выдающихся деятелей мирового психоанализа и, наряду с Хелен Дейч, является общепризнанным основателем науки о женской психологии. По вполне понятным причинам работы этих авторов вообще неизвестны отечественному читателю, в том числе специалистам — психологам и врачам, которые, как и все мы, до недавнего времени жили в бесполом обществе «товарищей» и «товарищей», где из трех основных сфер самореализации личности (труд, общение и секс) вторая была существенно ограничена идеологией, а третья — как социальная и научная категория, фактически запрещена, а следовательно — низведена до примитивного физиологического акта. Я позволю себе высказать предположение, что именно отсутствие научно обоснованных взглядов на полоролевую и психосексуальную дифференциацию личности в раннем детстве, десексуализация школьного и семейного воспитания и, как следствие — создание целой генерации граждан неопределенного пола, не в последнюю очередь привели к той моральной деградации семьи и общества в целом, свидетелями которой мы сейчас являемся. Трудно поверить, но на сегодняшний день наш Институт единственный на всей территории бывшего СССР, где читается курс женской психологии.