Некоторые из вас заметили, что даже, несмотря на то, что ваши партнёры взорвали навязчивость визуально, они могли снова вернуть её обратно. Иногда они возвращают её через другую систему восприятия. Когда мы впервые обучались работе с навязчивостями, одна женщина взорвала свою навязчивость визуально — и, несмотря на то, что она не могла вернуть её визуально, она смогла вернуть её обратно аудиально, с помощью голоса. Взорвав её аудиально, она обнаружила, что по-прежнему может вызвать её обратно, используя кинестетический темп. Однако после того, как она взорвала и это, навязчивость исчезла. Она взорвала другую навязчивость, используя только кинестетический темп, и обнаружила, что не может вернуть навязчивость обратно ни визуально, ни аудиально. Взрывание навязчивости кинестетически одновременно взорвало её в других системах. Это показывает, что главный для неё магнит находился в кинестетической системе.

Вы можете подойти к этому двумя различными путями. Вы можете очень тщательно проверить все системы восприятия и найти сильнейшую ведущую субмодальность, которая создаст навязчивость. Или вы можете использовать ту зрительную субмодальность, которая, как вы знаете, создает навязчивость, взорвать се, а потом провести проверку. Может ли человек вернуть навязчивость обратно каким-либо другим путем? Бели он может вернуть её с помощью звука, взорвите и это. Если он по-прежнему может вернуть её с помощью ощущения, взорвите и это. По крайней мере, вы узнаете, какую систему в следующий раз использовать первой!

Женщина: Мы боялись взрывать навязчивость моей партнёрши, потому что меня беспокоило, не взорвет ли это всю её мотивацию, а не только навязчивость. Разве не плохо было бы взорвать и мотивацию?

Это вопрос о генерализации. Это зависит от того, как клиент думает о своем опыте. На другом семинаре мы просили каждого выбрать для взрыва что-либо тривиальное, и один человек выбрал «чистоту, мытье». Он не хотел быть столь компульсивным уборщиком. Однако когда он говорил об этом, он называл это взрыванием своей «аккуратности». Когда вы слышите что-либо подобное — если ваш партнёр говорит что-либо о мотивации, или использует какие-либо другие широкие номинализации, которые могут проходить через широкий ряд контекстов в качестве критериев — будьте предельно осторожны насчет использования этой техники. Аккуратность — это столь широко, что любое изменение, вероятно, генерализуется на всё подряд, что может породить проблемы. С ним именно так и случилось!

На следующий день он вернулся и сказал: «Вчера я взорвал аккуратность. Это было плевое дело; но потом я обнаружил, что не могу как следует вести машину домой». Другой участник сказал: «Да, я ехал за ним и могу подтвердить его слова!» Для него аккуратность была также качеством вождения автомобиля: его вождение было также «аккуратным». Если вы спрашиваете кого-либо, в чем заключается его навязчивость, и он даст вам широкую номинализацию, то должны сработать ваши экологические предохранители. Удостоверьтесь, что он взрывает только то, что он хочет взорвать. Если у вас есть какие-либо сомнения, поговорите с ним о том, как это контекстуализовать. «В каких ситуациях вы хотите оставаться аккуратным?» — «Ну, когда я веду машину». — «О, о’кей. Итак, вам хочется быть менее аккуратным только когда вы моете посуду; вы хотите взорвать только вашу навязчивость мыть посуду, верно?» — «Ну, я также слишком часто мою свою ванную; я не хочу делать и этого». Это побуждает его визуализировать две категории: одну, где он хочет устранить навязчивость, и другую, где он хочет её сохранить. Только если эти два контекста у него тщательно рассортированы, он может взорвать лишь те, в которых он хочет устранить свою навязчивость.

Давайте поговорим об экологии. Каковы экологические соображения в этой технике?

Эл: Как пример из сегодняшнего упражнения: женщина в моей группе испытывала навязчивое желание есть на ночь соленые вещи. Её муж по вечерам любит играть в СиДи-Мэн и хочет, чтобы она сидела с ним. И вот она сидела в кресле, засыпая и не зная, чем заняться.

Поэтому еда могла дать какое-то занятие, чтобы она могла бодрствовать и проводить время с мужем.

Эл: Верно.

Что может случиться, если вы взорвали эту навязчивость и теперь она просто засыпает?

Эл: Ну, её муж может рассердиться, что она не сидит вместе с ним.

Верно, и их отношения могут ухудшиться. Действительно, в технике взрыва навязчивости нет ничего, что охраняло бы экологию. Это одна из немногих техник НЛП, которая устраняет реакцию, не давая ничего взамен. Что вы могли бы сделать в этой ситуации, чтобы позаботиться об экологии?

Когда вы используете этот метод при работе с реакциями, связанными с удовольствием — желанием пищи, секса, курения и т. п. — вам обычно нетрудно заставить человека усилить реакцию. Когда вы используете это с реакциями, которые человеку не нравятся, это может оказаться более трудным, потому что люди обычно не хотят испытывать нечто, подобное сильному гневу. В этой ситуации гораздо более важным становится предварительная установка рамки. Они не захотят этого делать, если не будут знать, что причина, по которой вы хотите заставить их чувствовать сильный гнев сейчас, заключается в том, чтобы им уже никогда не нужно было чувствовать неконтролируемый гнев в будущем. У них по-прежнему останется возможность разгневаться, но их собственный гнев уже не будет бесконтрольно управлять ими. То, что они переживут несколько секунд гнева сейчас, оправдывается тем, что таким образом они избегнут того, чтобы гнев много раз захлестывал их в будущем.

Этот пороговый эффект уже был использован под названием «терапия взрыва внутрь». Однако терапевты взрыва внутрь не знают о субмодальностях. Они пытаются преодолевать фобии, используя содержание, вместо того чтобы усиливать ведущую субмодальность. Они придумывают сценарии, в которых крысы ползут вверх по руке клиента и в его рот и т. п. Если вы используете содержание вместо субмодальностей, процесс становится гораздо более неуклюжим. Вы не можете двигаться столь быстро, вы также не можете двигаться к крайним полюсам субмодальностей, и, насколько я знаю, люди, выполняющие терапию взрыва внутрь, не знают о методе храповика и необходимости высокой скорости. Вследствие этого более вероятно, что клиенты застрянут в усилившемся состоянии и не перейдут порог. Теоретическое объяснение того, что происходит, у терапевтов взрыва вовнутрь также отличается. Они верят, что уничтожают реакцию тем, что организуют стимуляцию без последствий, свойственных реальному миру. Если бы это было справедливо, то фобии исчезали бы автоматически!

Для учебных целей мы просили вас проделать это с малыми навязчивостями, но этот метод одинаково эффективен и с сильными навязчивостями. Он работает также с сильными эмоциональными реакциями. Люди использовали эту технику для устранения навязчивостей, включающих пьянство, курение, чрезмерную зависимость от кого-то и т. п. Она превосходна для реакций, которые настолько интенсивны, что вы не можете их просто ослабить (что люди часто пытаются делать).

Хотя этот метод хорошо работает с эмоциями типа сильного гнева, будьте осторожны, если станете заниматься этим. При работе с некоторыми людьми, если вы усиливаете их гнев, возникает риск насилия. Многие люди никогда не прибегнут к насилию, независимо от того, насколько они разозлятся, так что они не будут представлять для вас опасности; однако об этом всё же следует помнить. Так как человек с хорошей предварительной подготовкой может удержаться от насилия, подготовьте его к тому, чтобы проделать взрыв быстро — чтобы он пересек порог раньше, чем успеет что-нибудь расколошматить. Если он движется слишком медленно и застревает во взвинченном состоянии, то он может прибегнуть к насилию. Если у вас есть какие-либо сомнения, можете позаботиться, чтобы возле вас был некто очень сильный, чтобы в случае чего он мог вас вызволить.

Один из наших учеников использовал эту технику с суицидными и гомипидными[23] навязчивостями, и говорит, что это никогда не усиливало навязчивость необратимо. Однако, вследствие возможной опасности оставить человека в состоянии усилившейся навязчивости, я была бы очень осторожна. Если только вы не имеете очень большого опыта работы как с этим методом, так и с суицидными или агрессивными людьми, мы настоятельно рекомендуем отсылать этих людей к кому-нибудь другому, у кого есть необходимая подготовка.

Теперь давайте продолжим и продемонстрируем Взрыв Навязчивости. Для устранения навязчивости мы воспользуемся уже собранной вами ранее информацией. У кого есть навязчивость, от которой он хотел бы избавиться?

Фред: У меня.

Ваши ведущие субмодальности уже определены? (Да.) Идите сюда. Мы можем узнать содержание?

Фред: Конечно. Я люблю фисташки. Я даже не могу говорить о них без того, чтобы у меня не текли слюнки.

Хорошо. Что вы должны сделать, чтобы заставить себя хотеть их сильнее? Вы ведь уже хорошо это умеете, верно? (Фред вздыхает, и глядит вверх.) Вы что-то видите, верно? Что вы делаете с образом, чтобы заставить себя хотеть его больше?

Фред: Я добивался всё более и более резкой фокусировки.

И это действует? Похоже, да! Проверял ли ваш партнёр какие-либо другие субмодальности?

Женщина: Да. Когда мы попросили его взять одну фисташку крупным планом и сделать её очень большой — это изменило ситуацию.

Навязчивости обычно имеют следующую последовательность из четырех элементов:

1. Репрезентация объекта навязчивости. Обычно она бывает зрительной, реже слуховой или кинестетической. Она позволяет человеку знать, что пришла пора ощутить навязчивость.

2. Субмодальное искажение репрезентации. Человек изменяет свою внутреннюю репрезентацию определенным образом. Несмотря на то, что в изменение может быть вовлечено более одной субмодальности, и оно может происходить в любой или во всех системах восприятия, обычно существует единственная аналоговая субмодальность — часто зрительная — которая запускает навязчивость и делает её принуждающей.

3. Ощущение навязчивости. Это кинестетическое мета-ощущение вынужденности делать что-то при отсутствии какого бы то ни было выбора.

4. Компульсивное поведение. Чувство навязчивости часто ведет к поведению, которое человек вынужден выполнять, — например, грызть ногти, есть конфеты и т. п. Если вы имеете дело с более обобщенной эмоциональной реакцией типа гнева, не исключено, что у человека отсутствует какая-либо конкретная поведенческая реакция.

Мы собираемся сначала продемонстрировать, а потом обсудить, как и когда использовать этот метод экологичным путем. Для демонстрации, а также для последующего упражнения нам понадобится вполне тривиальная навязчивость; нечто, что вас действительно притягивает — но если бы вы избавились от этого поведения, то не пожалели об этом.

Сначала мы быстро продемонстрируем, как выявить субмодальности, которые вызывают навязчивость. После того, как все вы проделаете это в упражнении, мы продемонстрируем, как использовать субмодальности для устранения навязчивости. Кто хотел бы узнать, как работает его навязчивость?

О'кей, Рэчел, что вы вынуждены делать?

Рэчел: Я вынуждена есть шоколадные сердечки. Меня к ним так и тянет.

Есть что-то похожее, к чему вы относитесь нейтрально?

Рэчел: Меня не особо привлекает печенье. Я могу как есть его, так и не трогать.

Прекрасно. И вы не возражали бы, если бы эта навязчивость была разрушена, верно?

Рэчел: Вовсе нет.

Хорошо. Теперь я хочу, чтобы вы подумали о шоколадных сердечках и заметили, как они выглядят, когда вы думаете о них... А потом подумайте о печенье; заметьте, как оно выглядит в вашем воображении...

У большинства людей есть какое-либо поведение или чувство, которое они обязаны иметь в определённом контексте. Например, некоторые люди обязаны поправить картину, криво висящую на стене. Они не могут хорошо чувствовать себя, оставив её висящей криво, даже если это чья-то чужая картина в чьем-то чужом доме. Некоторые люди чувствуют себя вынужденными есть шоколад; они не могут не есть его, если он оказывается поблизости. А если его нет рядом, они могут быть вынуждены пойти и купить его! Другим людям необходимо есть мороженое или хрустящие картофельные хлопья. Некоторым необходимо обязательно подобрать монетку, если они видят её на тротуаре, или проверять каждый телефон-автомат — нет ли там мелочи. Некоторые люди вынуждены читать газету от первой до последней страницы, даже вопреки своему желанию.

Большинство таких навязчивостей довольно тривиальны, хотя любая навязчивость, связанная с едой, может иметь значительные последствия. То, что мы называем «взрывом навязчивости», позволяет уничтожать даже очень интенсивные, сильные навязчивости, часто за несколько минут, — поэтому это очень мощная техника. Мы хотим, чтобы вы сначала испробовали её на какой-нибудь тривиальной навязчивости. Потом, после того как вы изучите этот метод, вы сможете применить его к более существенным формам поведения и гораздо более значимым для вас реакциям. Взрыв навязчивости великолепно подходит для тех форм поведения или реакций, которые слишком интенсивны, чтобы их можно было легко убрать с помощью других техник, таких как метод взмаха.

Нашлось ли у кого-нибудь из вас время для исследования разницы между тем, чему человек идет навстречу, и тем, от чего он удаляется? Давайте быстро поиграем с этим всей группой. Подумайте о некоторых ваших позитивных критериях, о вещах, к которым вы тянетесь — таких, как «познание», «счастье», «личная безопасность» или «сохранение жизни». Заметьте субмодальности этих репрезентаций... Теперь сопоставьте это с репрезентациями тех же критериев, сформулированных негативно — как нечто, чего надо избегать: «невежество», «страдание», «опасность», «смерть». Каковы субмодальные различия между этими двумя сериями картин? На что веселее смотреть. На первый набор, верно?

Джо: Вещи, к которым я тянусь, ярче, более цветные, трёхмерные. И это скорее фильмы, а не слайды.

Так ли обычно обстоит дело и у всех остальных? Многие из вас кивают. Все эти отличительные признаки имеют тенденцию сочетаться с репрезентациями того, к чему вы стремитесь приблизиться. Позитивные — цветные, трехмерные и более подвижные. С другой стороны, критерии, сформулированные негативно — то, чего вы избегаете или от чего удаляетесь, — склонны быть туманными, неподвижными, менее цветными и т. п. Часто это исключительно черно-белые картины, без каких-либо аналоговых градаций. Ощущая угрозу, люди прибегают к ригидным, буквально «чёрно-белым» способам мышления, и теряют способность думать о чем-либо в терминах континуума. Большая часть их мыслительных ресурсов — таких как рассмотрение других альтернатив, или внимание к вариациям на континууме — попросту недоступна им, пока они не почувствуют себя в большей безопасности.

(Следующий транскрипт взят из тренинга, проведенного Коннирой в Далласе, Техас, в январе 1986 года. Транскрипт был незначительно отредактирован для облегчения чтения.)

Хотите посмотреть, как я быстро продемонстрирую пример изменения? О'кей. Кто уже рассортировал свою иерархию, во-первых? И, во-вторых, вы знаете нечто, что хотите сделать либо более, либо менее важным. Думая об этом, подумайте обо всей информации, которую имеете лично вы, и подумайте о том, что говорили вам другие люди. Есть ли нечто, что, по мнению других людей, вы могли бы сделать более или менее важным? Это не значит, что вы обязаны, но это — источник информации. Вы можете рассмотреть её и решить, считаете ли вы это хорошей мыслью или нет.

Дэвид (быстро): О'кей. Что вам требуется?

Этот человек эффективен, когда надо переходить к делу! О'кей, какова ваша иерархия? Как вы кодируете её с точки зрения субмодальностей?

Дэвид: Что до субмодальностей, у меня есть «удовольствие» (делает жест левой рукой далеко вперёд и чуть-чуть влево). Потом «личное совершенствование» (показывает на расстояние около 2 футов прямо впереди), а потом «семья» (показывает обеими руками около груди), и я нахожусь в ней.

А что более важно?

Теперь, после того как все вы идентифицировали субмодальности, позволяющие вашему мозгу знать, какие критерии более важны для вас или менее важны, следующий шаг — это использовать полученную информацию, чтобы подогнать критерий, который, по вашему ощущению, находится не на месте.

С помощью этой техники люди делали весьма стоящие вещи; позвольте мне привести вам несколько примеров. Один клинический психолог достиг важного сдвига в отношениях со своей женой. Он обнаружил, что постоянно исправляет её незначительные ошибки. Она говорила «Ну, в прошлую среду, когда ты пошел в кино…», а он возражал «Нет, это было в четверг». Делая это, он сразу осознавал, что был несносен и без надобности раздражал жену, но эти поправки просто выскакивали у него изо рта! Он осознавал вред, который наносил, но не мог ничего изменить. Вот вам и осознанный инсайт!

Исследовав, свои критерии, он обнаружил, что реагировал на свой высокоценимый критерий «точности». Он хотел, чтобы его жена была права. Разумеется, исправляя её, он делал её неправой, но эти вещи часто работают именно так! Его репрезентация желания, чтобы она была права, представляла собой картину указующего пальца, которую он сделал менее важной, передвинув её вниз. Сдвинувшись вниз, она спонтанно побелела и трансформировалась в картину с танцующими фигурами. В этот момент вся его поза смягчилась, и на глазах выступили слезы. Репрезентация самого критерия спонтанно преобразовалась в совершенно другое содержание. Он был поражен тем, насколько отличные чувства испытывал он теперь к своей жене, когда думал о ней, совершающей ошибку.