22 июня 1941 года. Ночью германские войска вторглись на территорию Советского Союза. Советское посольство в Берлине окружено плотным кольцом эсэсовцев под командой старшего лейтенанта Хайнемана. Вход и выход закрыты. Из посольства разрешается выезжать только одному его сотруднику Бережкову для связи с германским МИДом, где надо решать вопросы выезда дипломатов на родину, а пока они здесь, обеспечение посольства водой, электричеством, продуктами питания. Ведь, несмотря на войну, дипломаты и здание посольства неприкосновенны. Такое же положение и в Москве с посольством Германии.
А у разведчиков совсем другие заботы. Александру Короткову, работающему «под крышей» посольства, требуется связаться со своей агентурой, остающейся в Германии: договориться с ними о способах связи, передать радиостанцию и батареи к ней, новые шифры, деньги на оперативные расходы. Но как связаться с ними? Друзья долго обсуждают этот вопрос. Потом Бережков идёт к Хайнеману и говорит:
— У моего друга Александра есть любимая девушка в Берлине. Он хочет проститься с ней и передать кое-какие сувениры. Нельзя ли сделать так, чтобы когда я поеду в МИД, он поехал бы с нами?
А у разведчиков совсем другие заботы. Александру Короткову, работающему «под крышей» посольства, требуется связаться со своей агентурой, остающейся в Германии: договориться с ними о способах связи, передать радиостанцию и батареи к ней, новые шифры, деньги на оперативные расходы. Но как связаться с ними? Друзья долго обсуждают этот вопрос. Потом Бережков идёт к Хайнеману и говорит:
— У моего друга Александра есть любимая девушка в Берлине. Он хочет проститься с ней и передать кое-какие сувениры. Нельзя ли сделать так, чтобы когда я поеду в МИД, он поехал бы с нами?
Даже самая ценная и достоверная информация окажется бесполезной, если она не будет своевременно передана в Центр. Этот бесспорный факт ещё раз получил подтверждение в начале 1930-х годов, когда в Москве были приняты решения об улучшении работы нелегальной разведки, в том числе путём активизации использования связников.
Одним из таких связников стала Китти Харрис. Родилась она 25 мая 1899 года в Лондоне в семье выходцев из России; когда ей было восемь лет, они переехали в Канаду. Отец-сапожник не мог содержать большую семью. Не закончив даже начальной школы, в тринадцать лет Китти пошла работать на табачную фабрику. Боевая, смелая, бойкая на язык, черноглазая, она была настоящей «фабричной девчонкой» и напоминала друзьям героиню оперы «Кармен», тоже работницу табачной фабрики. Они прозвали её «Джипси» — «Цыганочка», не подозревая, что годы спустя это прозвище станет её псевдонимом и навсегда сохранится в анналах советской разведки.
Одним из таких связников стала Китти Харрис. Родилась она 25 мая 1899 года в Лондоне в семье выходцев из России; когда ей было восемь лет, они переехали в Канаду. Отец-сапожник не мог содержать большую семью. Не закончив даже начальной школы, в тринадцать лет Китти пошла работать на табачную фабрику. Боевая, смелая, бойкая на язык, черноглазая, она была настоящей «фабричной девчонкой» и напоминала друзьям героиню оперы «Кармен», тоже работницу табачной фабрики. Они прозвали её «Джипси» — «Цыганочка», не подозревая, что годы спустя это прозвище станет её псевдонимом и навсегда сохранится в анналах советской разведки.
Трудно усомниться в том, что одной из самых выдающихся и результативных разведчиц XX века стала Рут Вернер, она же Рут и Урсула Кучински, она же Рут Бёртон, Рут Брюер, Мария Шульц.
Её жизнеописание достойно не краткого очерка, а повести или скорее романа, ибо в нём присутствует и любовь, счастливая и несчастливая, и измены, и страсть. Не говоря уж о том, что оперативная судьба свела её с самыми знаменитыми разведчиками современности — Рихардом Зорге, Шандором Радо и Клаусом Фуксом, работа которых имела или могла иметь решающее влияние на судьбы XX столетия.
В 1907 году в семье германского учёного-экономиста Рене Роберта Кучински родилась дочь, которую назвали Рут. У неё уже был старший брат Юрген, потом появились младшие братья и сёстры. Семья не бедствовала, но очень скромно жила на огромной вилле, полученной в наследство.
Её жизнеописание достойно не краткого очерка, а повести или скорее романа, ибо в нём присутствует и любовь, счастливая и несчастливая, и измены, и страсть. Не говоря уж о том, что оперативная судьба свела её с самыми знаменитыми разведчиками современности — Рихардом Зорге, Шандором Радо и Клаусом Фуксом, работа которых имела или могла иметь решающее влияние на судьбы XX столетия.
В 1907 году в семье германского учёного-экономиста Рене Роберта Кучински родилась дочь, которую назвали Рут. У неё уже был старший брат Юрген, потом появились младшие братья и сёстры. Семья не бедствовала, но очень скромно жила на огромной вилле, полученной в наследство.
Этот человек один из самых удивительных представителей так называемого «разведывательного сообщества». Он не любил Москву и ненавидел «порядки», установленные во время сталинских чисток 1930-х годов, и в то же время честно и бескорыстно служил ей до последнего дня своей жизни.
Его настоящее имя Арнольд Шнеэ. Он родился в Сен-Жилле, в Бельгии, в семье евреев — выходцев из России. Ещё в юности переехал во Францию и получил французское гражданство. Закончил Цюрихский университет, где изучал юриспруденцию, прекрасно знал английский, французский, русский, немецкий и итальянский языки. Во Франции в 1920 году вступил в ФКП, позже стал членом компартии Германии. Женился на Кларе Шаббель, которая родила от него сына Лео.
Его настоящее имя Арнольд Шнеэ. Он родился в Сен-Жилле, в Бельгии, в семье евреев — выходцев из России. Ещё в юности переехал во Францию и получил французское гражданство. Закончил Цюрихский университет, где изучал юриспруденцию, прекрасно знал английский, французский, русский, немецкий и итальянский языки. Во Франции в 1920 году вступил в ФКП, позже стал членом компартии Германии. Женился на Кларе Шаббель, которая родила от него сына Лео.
Николай Владимирович Скоблин — личность загадочная, его деятельность в качестве разведчика до сих пор вызывает споры. Окончил кадетский корпус и юнкерское училище, участвовал в Первой мировой войне. В 1917 году, будучи штабс-капитаном, вступил в ударный батальон. Вместе с первыми добровольцами проделал знаменитый Ледовый поход. Командовал Корниловским полком, одним из четырёх полков, которые были укомплектованы только офицерами и считались элитой Добровольческой армии. Полк был назван в честь генерала Корнилова, погибшего в 1918 году; позднее он был развёрнут в дивизию. В последние часы белого движения в Крыму, в ноябре 1920 года, он лично проследил за тем, чтобы каждый боец-корниловец был погружен на пароход «Саратов». 2 ноября 1920 года он последним вошёл на палубу «Саратова» и, как говорят, был фактически последним участником белого движения, покинувшим родную землю. К этому времени он уже был генералом.
— Это возмутительно! — негодовал полковник Гудериан, будущий генерал-полковник германской армии. — Секретнейшие документы моего отдела, о деталях которых не знают даже в других отделах Генерального штаба, оказывается, уплывают за границу, в Польшу, в штаб нашего потенциального противника! Где же была наша хвалёная контрразведка?
— Полковник, — прервал его начальник Генштаба генерал Хольман, — верьте, что даже сам фюрер обеспокоен не меньше вашего и примет серьёзные меры. Что же касается контрразведки, то именно она вскрыла это дело и прервала утечку секретных сведений.
— Но то, что уже ушло, раскрывает наши планы, нашу стратегию. Вся моя работа пошла насмарку!
— Поверьте мне, старику, противник да и любое руководство самого высшего ранга в любой стране не всегда верит и правильно оценивает документы, доставленные разведкой. Тем более такие документы. То, что вы делаете, настолько необычно, что этому не поверят. Так что спокойно продолжайте работать. Можете идти.
— Полковник, — прервал его начальник Генштаба генерал Хольман, — верьте, что даже сам фюрер обеспокоен не меньше вашего и примет серьёзные меры. Что же касается контрразведки, то именно она вскрыла это дело и прервала утечку секретных сведений.
— Но то, что уже ушло, раскрывает наши планы, нашу стратегию. Вся моя работа пошла насмарку!
— Поверьте мне, старику, противник да и любое руководство самого высшего ранга в любой стране не всегда верит и правильно оценивает документы, доставленные разведкой. Тем более такие документы. То, что вы делаете, настолько необычно, что этому не поверят. Так что спокойно продолжайте работать. Можете идти.
Коренной москвич, сын железнодорожника, высокий, голубоглазый, с гладко зачёсанными назад белокурыми волосами, он гораздо больше походил на плакатного арийца, нежели любой из главарей Третьего рейха… Всё это ему пригодилось много позже, а в начале службы разве что рост помогал его солдатской карьере: он всегда был правофланговым. Василий успел принять участие в Первой мировой и Гражданской войне. С 1920 года работал в ВЧК, где сначала занимался борьбой с бандитизмом, контрабандой оружием и наркотиками на Дальнем Востоке. С 1925 года уже по линии военной разведки работал в Китае и Финляндии. В целом двадцать пять лет службы Зарубина прошли за кордоном, тринадцать из них он находился на нелегальной работе.
В свою первую нелегальную командировку Зарубин выехал вместе со своей второй женой Лизой Горской. Она была не только его супругой и помощницей, но и самостоятельным сотрудником.
В свою первую нелегальную командировку Зарубин выехал вместе со своей второй женой Лизой Горской. Она была не только его супругой и помощницей, но и самостоятельным сотрудником.
Этот международный авантюрист и шпион вполне может претендовать на звание великого политического шарлатана и мошенника своего времени, так как приложил руку ко множеству скандалов и беспорядков в обществе. Его разносторонние способности и умение перевоплощаться могут вызвать восхищение. Своё мастерство он проявил не только в Европе, но и в Америке, и в Азии — как журналист, политический агент, священник, член парламента, изготовитель фальшивых бумаг, шпион-двойник, буддийский монах и китайский мандарин.
Что позволяло ему использовать этот пёстрый карнавал масок? Был ли он просто хладнокровным и расчётливым дельцом, желавшим разбогатеть любым способом? Или у него была патологическая жажда власти, и он был достаточно умён, чтобы выбрать для этого самые неожиданные пути? Или же страсть к авантюрам развилась в нём до такой степени, что он пренебрегал риском и опасностью? Трудно сказать. Единственно, что известно, это то, что он промелькнул подобно метеору и что жизнь его была полна сенсаций, напоминающих голливудский фильм.
Что позволяло ему использовать этот пёстрый карнавал масок? Был ли он просто хладнокровным и расчётливым дельцом, желавшим разбогатеть любым способом? Или у него была патологическая жажда власти, и он был достаточно умён, чтобы выбрать для этого самые неожиданные пути? Или же страсть к авантюрам развилась в нём до такой степени, что он пренебрегал риском и опасностью? Трудно сказать. Единственно, что известно, это то, что он промелькнул подобно метеору и что жизнь его была полна сенсаций, напоминающих голливудский фильм.
Его настоящее имя Гарольд Адриан Рассел Филби. Он родился 1 января 1912 года в индийском городке Амбала, где провёл первые четыре года своей жизни. Имя Ким в честь киплинговского героя дал ему отец Сент-Джон Филби, человек незаурядный. Будучи чиновником английской колониальной администрации, он увлёкся востоковедением, стал известным арабистом, принял мусульманство, взял в качестве второй жены саудовскую девушку-рабыню, подолгу жил среди бедуинских племён, стал советником короля Ибн Сауда, а во время Первой мировой войны оказался соперником Лоуренса (см. очерк) за влияние на арабов.
Ким с ранних лет овладел хинди и арабским языками, а уже потом немецким, французским, испанским, турецким и русским. Он воспитывался в духе классических британских традиций и получил наиболее престижное в Англии образование: в 1929 году поступил в Тринити — один из самых крупных и аристократических колледжей Кембриджа.
В это время Англия, как и другие капиталистические страны, переживала экономический кризис. Страну захлестнула безработица. А из Италии и Германии тянуло могильным холодом фашизма. Споры среди студентов не умолкали.
Ким с ранних лет овладел хинди и арабским языками, а уже потом немецким, французским, испанским, турецким и русским. Он воспитывался в духе классических британских традиций и получил наиболее престижное в Англии образование: в 1929 году поступил в Тринити — один из самых крупных и аристократических колледжей Кембриджа.
В это время Англия, как и другие капиталистические страны, переживала экономический кризис. Страну захлестнула безработица. А из Италии и Германии тянуло могильным холодом фашизма. Споры среди студентов не умолкали.
Его имя долгое время хранилось в тайне, покрытое толстым слоем архивной пыли. Автору этих строк впервые удалось «смахнуть эту пыль» в 1991 году и открыть широкой публике имя и дела этого незаурядного человека.
Неоценимая заслуга Стефана Ланга (так его звали друзья, так он подписывал свои письма) в том, что именно он сумел создать «великолепную пятёрку» разведчиков, действовавшую на протяжении многих лет в самых высоких сферах Англии. Они пришли в разведку с его лёгкой руки, «крещены» и подготовлены им.
Дейч родился в семье мелкого коммерсанта, бывшего школьного учителя из Словакии. С 1920 года участвовал в революционном движении. В 1932 году по линии Коминтерна приехал в Москву. Спустя несколько месяцев был рекомендован в советскую разведку и с того времени действовал под именем Стефан Ланг. Он уже имел опыт работы в условиях подполья, знал несколько иностранных языков. Подготовка к разведке поэтому не заняла много времени.
Неоценимая заслуга Стефана Ланга (так его звали друзья, так он подписывал свои письма) в том, что именно он сумел создать «великолепную пятёрку» разведчиков, действовавшую на протяжении многих лет в самых высоких сферах Англии. Они пришли в разведку с его лёгкой руки, «крещены» и подготовлены им.
Дейч родился в семье мелкого коммерсанта, бывшего школьного учителя из Словакии. С 1920 года участвовал в революционном движении. В 1932 году по линии Коминтерна приехал в Москву. Спустя несколько месяцев был рекомендован в советскую разведку и с того времени действовал под именем Стефан Ланг. Он уже имел опыт работы в условиях подполья, знал несколько иностранных языков. Подготовка к разведке поэтому не заняла много времени.
Во второй половине 1920-х годов в зарубежной прессе стали появляться «документальные материалы» о «зловещих планах» ОГПУ и Коминтерна, направленных на потрясение экономических и политических устоев западного мира. Внешне подлинность документов не вызывала сомнений — стиль, лексика, реквизиты, подписи должностных лиц — всё было как настоящее. Публикации спровоцировали бурю негодования западной общественности и привели в ряде случаев к тяжким, трагическим последствиям: казням болгарских коммунистов, будто бы готовившим по заданию Коминтерна взрыв собора в Софии, налётам немецкой полиции на советское торгпредство в Берлине и английской на представительство российского кооперативного общества «Аркос» и последующему разрыву дипломатических отношений между Англией и СССР. Престижу и интересам нашей страны, едва начинавшей выходить из международной изоляции, был нанесён тяжёлый ущерб.
В США распространилась сенсационная новость: советская разведка решила подкупить сенаторов Бора и Норриса, с тем, чтобы они способствовали признанию нашей страны Соединёнными Штатами. Это тоже было «документально подтверждено» и вызвало скандал и неприязнь к нашей стране.
В США распространилась сенсационная новость: советская разведка решила подкупить сенаторов Бора и Норриса, с тем, чтобы они способствовали признанию нашей страны Соединёнными Штатами. Это тоже было «документально подтверждено» и вызвало скандал и неприязнь к нашей стране.
Наум Исаакович (окружающие звали его Леонид Александрович) Эйтингон принадлежит к числу тех разведчиков, о которых мы вроде бы знаем очень много, но, как подводная часть айсберга, это лишь небольшая, видимая часть его работы. Всё остальное скрыто в глубинах истории ушедшего века, многое не задокументировано, и мы никогда уже не узнаем всей правды.
Он родился 6 декабря 1899 года в провинциальном городке Шклове, возле Могилёва, в семье конторщика бумажной фабрики. Учился в коммерческом училище, после Февральской революции 1917 года вошёл в партию эсеров, где обучался их «наукам» — террору и диверсиям. Но вскоре вышел из партии из-за несогласия с её политикой. Тогда же начал трудовую деятельность — рабочим на бетонном заводе, делопроизводителем, инструктором продовольственного отдела; в Москве учился на курсах Рабочих коопераций, занимался продразвёрсткой.
В сентябре 1919 года работал в гомельском губпрофсоюзе, тогда же вступил в РКП(б). В мае 1920 года Эйтингон перешёл на работу в органы ВЧК. Ему довелось участвовать в ликвидации на Гомельщине террористических савинковских групп, проникавших с территории Польши. В бою с диверсантами в сентябре 1921 года был тяжело ранен в ногу. Юноша, хотя и не отличавшийся могучим телосложением, был отважен в бою и быстро рос по службе. В 21 год он становится вторым по значимости человеком в ЧК Гомельской губернии, вскоре — председателем Смоленской губчека, затем председателем ОГПУ Башкирии.
Он родился 6 декабря 1899 года в провинциальном городке Шклове, возле Могилёва, в семье конторщика бумажной фабрики. Учился в коммерческом училище, после Февральской революции 1917 года вошёл в партию эсеров, где обучался их «наукам» — террору и диверсиям. Но вскоре вышел из партии из-за несогласия с её политикой. Тогда же начал трудовую деятельность — рабочим на бетонном заводе, делопроизводителем, инструктором продовольственного отдела; в Москве учился на курсах Рабочих коопераций, занимался продразвёрсткой.
В сентябре 1919 года работал в гомельском губпрофсоюзе, тогда же вступил в РКП(б). В мае 1920 года Эйтингон перешёл на работу в органы ВЧК. Ему довелось участвовать в ликвидации на Гомельщине террористических савинковских групп, проникавших с территории Польши. В бою с диверсантами в сентябре 1921 года был тяжело ранен в ногу. Юноша, хотя и не отличавшийся могучим телосложением, был отважен в бою и быстро рос по службе. В 21 год он становится вторым по значимости человеком в ЧК Гомельской губернии, вскоре — председателем Смоленской губчека, затем председателем ОГПУ Башкирии.