Лев Николаевич Толстой был гениальным писателем. Одной-единственной своей повестью он заложил целый фундамент для научных исследований смерти. В произведении великого русского писателя «Смерть Ивана Ильича» подробнейшим образом описаны пять стадий умирания, которые мы находим в книге современного психолога Кюблер-Росс «О смерти и умирании». Толстой же написал свою повесть в 1886 году.

В небольшой повести перед глазами читателя предстает вся жизнь и смерть Ивана Ильича. Мы узнаем о том, что это была за личность, как Иван Ильич относился к своей семье, становимся свидетелями его растущей ненависти к жене, узнаем о его отношении к друзьям и коллегам. Иван Ильич — добросовестный служащий, которому удалось подняться по карьерной лестнице со скромной должности судьи до поста прокурора. Чем сильнее разрушаются его отношения с женой, тем больше времени он начинает посвящать работе. Ему сорок пять лет, и его карьера успешно развивается. После неудачного падения с лесенки Ивана Ильича начинают терзать периодические тупые боли в боку. Доктора предлагают ему самые разные средства лечения, и Иван Ильич борется до последнего, пока, наконец, его не убивает болезнь.

Когда в местной газете печатается известие о «смерти Ивана Ильича», его друзей и коллег по работе охватывает «чувство радости», ведь «каково, умер; а я вот нет». «Какое за счастье, что я не на его месте», — говорят сами себе сослуживцы покойного. Здесь мы видим типичную реакцию на «смерть другого». И так как речь идет о смерти кого-то другого, то ничто на земле не может воспрепятствовать «лучшему другу» умершего сыграть сегодня вечером партию-другую в карты, и, вообще, также приятно провести время.

Болезни Ивана Ильича сопутствовали боль и усталость. Его терзали болезненные приступы, и он часто бывал рассержен. Из стадии отрицания он сразу перешел к стадии гнева. Как только боли немного ослабевали, в нем поднималась надежда: «Да, я не чувствую, право, уже гораздо лучше». Если же внезапно Иван Ильич снова чувствовал «старую, глухую, ноющую боль», он думал: «Опять, опять, и никогда не перестанет... Не в слепой кишке, не в почке дело, а в жизни и... смерти. Меня не будет, так что же будет?» Он замечает, как злоба душит его. Опять пытается Иван Ильич с помощью отрицания отодвинуть от себя вероятность скорой смерти. Для этого он вспоминает известный силлогизм: «Кай — человек, люди смертны, потому Кай смертен, казался ему во всю его жизнь правильным только по отношению к Каю, но никак не к нему. То был Кай-человек, вообще человек, и это было совершенно справедливо; но он был не Кай и не вообще человек, а он всегда был совсем, совсем особенное от всех других существо». И он продолжает мысленно рассуждать: «И Кай точно смертен, и ему правильно умирать, но мне, Ване, Ивану Ильичу, со всеми моими чувствами, мыслями, — мне это другое дело. И не может быть, чтобы мне следовало умирать. Это было бы слишком ужасно». Можно оправдать смерть Кая, но не свою собственную. Иван Ильич верит в личное бессмертие. Он испытывает сильный гнев, скорбь и пресыщение. Бесконечные дни и ночи, море отчаяния и непрестанные боли.

Ложь, которой окружают умирающего родственники, только ухудшает его общее состояние. «Ложь эта, совершаемая над ним накануне его смерти... он много раз, когда они над ним проделывали свои штуки, был на волоске от того, чтобы закричать им: перестаньте врать, и вы знаете, и я знаю, что я умираю, так перестаньте, по крайней мере, врать...». Его единственным утешителем является слуга Герасим, который выказывает ему сочувствие и доброту и все время находится при нем. Герасим не лжет барину, он понимает, что происходит, и однажды замечает: «Все умирать будем. Отчего же не потрудиться?» Герасим хочет сказать этим, что ему никакая работа не тяжела, если он может хоть чем-то помочь Ивану Ильичу. После изматывающих болей Ивану Ильичу «хотелось того, чтоб его, как дитя больное, пожалел бы кто-нибудь. Ему хотелось, чтоб его приласкали, поцеловали, поплакали бы над ним, как ласкают и утешают детей».

Душевный настрой умирающего меняется по несколько раз на дню. Решающим фактором становится боль, не только физическая, но и душевная, одиночество умирающего. Та же самая обстановка, те же картины, ковры, склянки с лекарствами... Время от времени Иван Ильич плачет, внимательно прислушивается к «голосу души». Постепенно он начинает принимать факт своей смерти и вызывает в памяти счастливые моменты своей жизни. Он вспоминает далекое прошлое, прекрасные мгновения беззаботного детства и затем спрашивает себя: «Что это? Неужели правда, что смерть? И внутренний голос отвечал: да, правда». Он понимает, что приходит его конец и успокаивается. Зовет дочь и сына, обнимает их. Видит слезы жены и жалеет ее.

Примирение Ивана Ильича со смертью является совершенным. Он выкрикивает: «А смерть? Где она?» «Он искал своего прежнего привычного страха смерти и не находил его. Где она? Какая смерть? Страха никакого не было, потому что и смерти не было». Он совершенно спокоен, теряет интерес к окружающему. Он видит свет, душу его наполняет восторг. И так Иван Ильич встречает свой конец.

Вся повесть — подробнейшая история одной смерти. Все, кто занимается психологическими исследованиями смерти, должны ознакомиться с этим произведением, классикой мировой литературы.

Несколько замечаний о физической боли. Сегодня в нашем распоряжении имеется целый арсенал сильнодействующих обезболивающих средств, которые купируют болевой синдром. Телесная боль уходит. Однако остается то, что делает такой непереносимой физическую боль, приносит ощущение безнадежности.

Это вопросы «Почему?», «Почему я?», «Что будет потом, есть ли что-то после смерти?» Невозможность получить ответы на эти вопросы увеличивает психическое напряжение. Напротив, примирение со смертью, позитивное к ней отношение, смягчает физическую и душевную боль.