Гриндер и Бэндлер подчеркивают, что в «Структуре магии» описана не новая школа психотерапии. Скорее, там предлагается конкретньй комплекс инструментов, представляющих собой четкое описание того, что в какой-то степени уже присутствует в различных формах психотерапии. Уникальными аспектами мета-модели являются следующие: во-первых, она основывается на интуициях, которые уже характерны для любого говорящего на родном языке; во вторых, это эксплицитная модель в том смысле, что ее можно изучить.

Уже отмечалось, что в значительной степени она была подсказана формальной моделью, разработанной в трансформационной грамматике. Однако трансформационная модель должна была ответить на некоторые вопросы, не связанные непосредственно со способами изменения людей, в силу чего не все ее элементы одинаково полезны для разработки мета-модели, предназначенной для психотерапии. Гриндер и Бэндлер переработали ее, заимствовав необходимые элементы и организовав их в систему, соответствующую целям психотерапии.

Мета-модель создана для того, чтобы научить слушающего обращать внимание на формы коммуникации говорящего. Содержание может бесконечно варьироваться, но форма подачи информации дает слушающему возможность максимального понимания в любой специфической коммуникации.

Полезно изучать мета-модель по трем естественно отличаемым категориям:

— сбор информации до полного описания,- ограничения модели говорящего,

— логико-семантически ошибочные формы.

Таким способом вы правильно организуете мета-модель и сумеете интегрировать ее в сознательные и бессознательные процессы.

1. Сбор информации относится к получению, посредством подходящих вопросов и реакций, точного и полного описания представляемого содержания. Этот процесс также связывает язык говорящего с его переживаниями. В этой категории 4 подгруппы:

а) исключения;

б) отсутствие референтных индексов (указаний, к чему /кому относится сказанное);

в) неспецифицированные глаголы;.

г) номинализация.



а) Исключения: отсутствующие части модели.

В большинстве известных вариантов психотерапии между пациентом и психотерапевтом имеет место, как правило, серия вербальных взаимодействий. Одна из характеристик психотерапевтического сеанса заключается в том, что психотерапевт стремится определить, зачем конкретно клиент пришел к нему, и понять, что именно клиент хочет изменить. Другими словами: терапевт стремится понять, какая у клиента модель мира. Сообщая о своей модели мира, клиенты осуществляют это посредством поверхностных структур. Сама поверхностная структура представляет собой репрезентацию полной языковой репрезентации, из которой она выведена,- глубинной структуры. В случае, когда имел место языковый процесс исключения, психотерапевт чувствует, что в поверхностной структуре недостает некоторых элементов.

Эти элементы могут отсутствовать и в описываемой клиентом модели мира. Если в модели опыта клиента отсутствуют части этого опыта, значит, модель обеднена, что предполагает ограниченный выбор возможных способов поведения. По мере восстановления отсутствующих частей начинается процесс изменения.

На первом этапе психотерапевт должен суметь определить, является ли поверхностная структура (ПС) клиента полной репрезентацией глубинной структуры (ГС). На этом этапе терапевт, стремясь выявить отсутствующие части, может основываться либо на хорошо развитом в результате предыдущего опыта чувстве интуиции, либо на эксплицитной мета-модели. Клиент говорит: «Я боюсь.» Психотерапевт сверяется с собственной интуицией и определяет, является ли ПС клиента полной. Один из способов заключается в том, чтобы спросить себя: нельзя ли придумать другое правильное предложение, в котором бы для обозначения процесса «бояться» применялось бы то же слово, но с большим числом именных аргументов, чем в ПС клиента? Если вы сумели найти такую ПС, значит, ПС клиента не полная.

Теперь терапевт стоит перед необходимостью выбрать один из трех возможных ходов. Он может согласиться с обедненной моделью, может спросить клиента об отсутствующей части или догадаться о том, что именно отсутствует. Первый выбор плох тем, что процесс психотерапии становится в этом случае медленным и утомительным, поскольку вся ответственность за восстановление отсутствующих частей полностью возлагается на клиента, хотя именно в этом процессе ему больше всего нужна помощь со стороны психотерапевта. Мы не утверждаем, что изменение в этом случае невозможно, но на него уйдет гораздо больше времени, чем необходимо.

Выбирая второе, терапевт ставит вопрос таким образом, чтобы восстановить опущенную в языковом процессе часть. Техника восстановления полной языковой репрезентации срабатывает, причем ее можно усвоить, так как существуют явные и четкие репрезентации- ГС, с которой можно сравнивать ПС. Эта техника, главным образом, заключается в сравнении репрезентации с полной моделью, из которой она была выведена.

Клиент: «Я боюсь.»

Врач: «Чего?» ( «Чего или кого вы боитесь?»)

Здесь клиент либо сообщит психотерапевту материал, присутствующий в его модели и исключенный в ходе языкового процесса, и тогда врач получит более полное представление о модели клиента; либо станет ясно, что отсутствующая в вербальном выражении часть отсутствует также и в его модели. Приступая к работе по восстановлению, клиенты начинают участвовать в процессе самопознания и изменения, постоянно вовлекаясь в этот процесс расширения самих себя путем расширения собственной модели мира.

Мы не имеем ничего против и третьего выбора, хотя существует опасность, что та или иная форма интерпретации или догадки терапевта окажется неточной. На этот случай в мета-модели предусмотрена определенная мера предосторожности. Проверяя интуитивную догадку врача, клиент порождает предложение, в которое включен этот материал, и проверяет с помощью интуиции, подходит ли ему предложенная интерпретация, является ли она точной репрезентацией его модели мира. Например, интуиция настойчиво подсказывает терапевту, что клиент боится отца. Это может основываться на уже имеющемся опыте или на узнавании какой-либо конкретной позы, движения, замеченного у клиента, когда речь шла о его отце или чем-то его касающемся. В этом случае обмен репликами может происходить следующим образом:

К.: Я боюсь.

В.: Попробуйте, пожалуйста, повторить за мной и посмотрите подходит ли это вам: «Мой отец вызывает во мне страх.»

Терапевт просит клиента произнести ПС, заключающую в себе его догадку или интерпретацию и посмотреть, вписывается ли она в полную языковую репрезентацию клиента, его ГС. Если эта новая ПС вписывается в модель клиента, последний обычно испытывает определенное ощущение конгруэнтности или узнавания. Если этого не происходит, в распоряжении психотерапевта имеются техники, предусмотренные мета-моделью и предназначенные для восстановления.

Задачу психотерапевта можно рассматривать как восстановление ГС клиента. Исключение обычно связано с областями невозможного, в которых клиент буквально не способен иметь никаких других выборов, кроме отрицательных, вызывающих страдания. Это область, в которой восприятие клиентом своих возможностей так или иначе ограничено, и он чувствует себя стесненным, скованным и бессильным.

Опущения частей опыта в модели клиента могут показаться психотерапевту настолько очевидными, что он может начать давать ему советы, с помощью каких других способов можно было бы справиться с трудностями. Скорее всего, мы согласились бы с большей частью советов психотерапевта, однако, как показывает практический опыт психотерапии, советы, попадающие в «пробелы» модели, оказываются довольно неэффективными. Исключения обедняют модель клиента, причем непредставленными в ней оказываются именно те части возможного опыта, которые психотерапевт подсказывает или советует своему клиенту. В подобных ситуациях последний либо оказывает сопротивление словам терапевта, либо не слышит предлагаемых выборов, потому что в его модели их нет. Поэтому мы рекомендуем воздержаться от советов, пока модель клиента не станет достаточно богатой.

Когда человек приближается к границам своей модели, вы нередко можете услышать высказывание типа: «Я не могу (не способен) верить людям.» Но вы понимаете, что мир достаточно богат, чтобы позволить клиенту испытывать доверие к другим людям, и мешает ему в этом собственная модель. Вопрос сводится к следующему: как получилось, что одни люди могут доверять другим, а он не может? Обращаясь к нему с просьбой объяснить, какая особенность его модели мира не позволяет ему верить людям, мы получаем ответ. Иначе говоря, мы спрашиваем его: «Что мешает вам верить людям?» или «Что случилось бы, если бы вы верили людям?» При полном ответе на этот вопрос часть пропущенного материала восстанавливается. Клиент произносит в ответ какую-то ПС. Психотерапевт имеет в своем распоряжении инструменты, позволяющие ему оценивать эти вербальные ответы процессы, посредством которых осуществляется восстановление ГС или фокусировка недостаточно ясных и четких частей образа.

Другие примеры:

— Я не понимаю.

Реакция:- Чего вы не понимаете?

— Я не люблю его (он мне не нравится). Реакция:- Что в нем не нравится вам?

— Он- самый лучший.

Реакция:- Он самый лучший в чем?

— Он лучше всех слушает.

Реакция:- Он слушает лучше всех- среди кого?

В случаях исключения вопрос «Что именно?» вызовет информацию, касающуюся репрезентативной системы, используемой клиентом:

— Я не понимаю.

Реакция:- Как именно вы не понимаете?

— Ну, мне это не ясно... (Визуально.)

В качестве полезного упражнения предлагаем мысленно развить (попросту говоря, экстраполировать) такую занятную ситуацию. Представьте себе, что любимый пример Бэндлера-Гриндера «Я боюсь» разворачивается лично перед вами. Клиент, не давший себе труда ознакомиться с мета-моделью, вместо ожидаемого вами ответа на вопрос «Чего/кого вы боитесь?»- «Я боюсь X» (мышей, собак, людей, экономического кризиса, конца света, программы «Новости» ), неразборчиво сообщает нечто вроде: «Ну-у... трудно так сразу сказать... вообще-то я точно не знаю...» Ваши действия ?

Готово? А теперь взгляните, нет ли здесь вашего варианта:

1. У вас конец рабочего дня, вам попадается под руку какой-нибудь весомый предмет- скажем, история болезни- и... Этого делать не следует, поскольку ему не поможет, а вам тем более повредит.

2.- Не знаете? А какого черта вы тогда тут делаете?

3.- Отлично! Если вы не знаете, чего боитесь, то вы боитесь либо всего, либо ничего, что в принципе равнозначно. В первом случае мы будем лечить вас от мании преследования, во втором- от мании величия. Как давно я ждал такого случая!

Слабонервный клиент падает в обморок, более стойкий убегает прочь со сдержанным криком ужаса.

Вы не восприняли вышеизложенное как руководство к действию? Замечательно. А как поступить? Надеемся, что вы ответите на этот вопрос самостоятельно.

Вы еще не забыли, о чем шла речь? Мы рассматриваем три категории мета-модели. В первой из них четыре подгруппы, с одной мы уже закончили. Она называлась ИСКЛЮЧЕНИЕ. Сейчас мы рассмотрим следующую подгруппу- отсутствие референтных индексов.