6 октября 1976 года у берегов карибского островного государства Барбадос взорван пассажирский самолет DC-8 авиакомпании "Кубани де авиасьон". Погибли 73 человека.



В первой половине сентября 1976 года в Каракасе, столице Венесуэлы, объявился Орландо Бош, один из руководителей кубинской контрреволюционной эмиграции. Он прибыл из Никарагуа нелегально – по фальшивому костариканскому паспорту на имя Карлоса Луиса Паниагуа.

В столице Венесуэлы его гостеприимно встретил другой кубинский эмигрант, Луис Посада Каррилес, владевший частным сыскным агентством "Коммерческие и промышленные исследования". Это агентство, специализировавшееся в области торгово-промышленного шпионажа, а также консультировавшее по разным деликатным вопросам каракасский мир коммерции и индустрии, разместилось в двухэтажной вилле "Марьянита" в окраинном столичном районе Лас-Пальмас.

Десятого сентября Посада Каррилес свел Орландо Боша с венесуэльцем Эрнаном Рикардо, детективом агентства "Коммерческие и промышленные исследования" и внештатным фоторепортером ряда каракасских газет. Только через несколько дней Рикардо узнал, что его новый знакомец не кто иной, как известный лидер террористов Орландо Бош.

А еще через несколько дней Эрнану стало известно о поставленной перед ним задаче, заключавшейся в осуществлении взрыва кубинского пассажирского самолета. Он привлек к операции своего приятеля и соотечественника Фредди Луго, служившего в министерстве горнодобывающей и нефтяной промышленности и подрабатывавшего в качестве фоторепортера в столичных газетах.

Рикардо и Луго предстояло стать исполнителями задуманного, за что им обещано 25 тысяч долларов. Старшим назначен Рикардо. Бош и Посада Каррилес – "мозговой центр" запланированной операции.

Вечером 5 октября Бош, Рикардо и Луго встретились в окрестностях Каракаса, на ранчо, где разместился кубинский контрреволюционный центр, известный под названием "Патриотическая ассоциация имени Хосе Марти". Террористы обговорили последние детали предстоящей операции. Жертвой теракта станут пассажиры кубинского самолета авиакомпании "Кубана де авиасьон", совершавшего рейс из южноамериканского государства Гайана на Кубу с промежуточными посадками в островных карибских государствах Тринидад и Тобаго, Барбадос, Ямайка. Выбрали именно этот самолет, поскольку на нем должны лететь кубинские спортсмены, возвращавшиеся домой с центральноамериканского и карибского чемпионатов. Членов молодежной сборной по фехтованию – чемпионов, обладателей золотых медалей – ожидала в Гаване триумфальная встреча.

В полночь Рикардо и Луго вылетели из Каракаса в Порт-оф-Спейн, столицу Тринидада и Тобаго. Через час они были уже в тринидадском столичном аэропорту Пиарко. Отправились оттуда в город, в отель, где провели ночь. На другой день, 6 октября, встали рано, отель покинули в восемь утра, чтобы успеть на самолет "Кубана де авиасьон". Приехав на такси в аэропорт Пиарко, сказали в кассе, что им нужны билеты до Барбадоса. Кассир сообщил: кубинский самолет опаздывает, но вскоре будет два рейса других авиакомпаний, не желают ли господа… Господа, естественно, не пожелали. Позднее, во время расследования причин катастрофы, кассир Чарлз Мюррей вспомнит об этом эпизоде.

Около одиннадцати утра Фредди Луго и Эрнан Рикардо поднялись на борт самолета "Макдонелл Дуглас DC-8-43" авиакомпании "Кубана де авиасьон", рейс КУ-455. Венесуэльцам достались места 27-д и 27-с. Луго окинул взглядом остальные кресла ряда: пусты. "Хорошо, что самолет не полон и соседей не будет", – подумал он.

Самолет действительно не был полон, но пустовало не так уж много мест. Кроме спортсменов, на борту находились: группа работников кубинской рыболовецкой промышленности; члены делегации деятелей культуры Корейской Народно-Демократической Республики; несколько молодых гаванцев, ехавших на учебу в Гаванский университет.

Взревели турбины "Конвей". На световом табло рядом с дверцей в кабину пилотов вспыхнула надпись: "Не курить! Пристегнуть ремни!" Машина, набирая скорость, поднялась в воздух и пошла над морем, в сторону Барбадоса.

Луго запрятал под сиденье пластиковую бомбу, снабженную часовым механизмом. Рикардо спрятал вторую, замаскированную под миниатюрный транзистор, в туалете в хвостовой части самолета. Видимо, он очень нервничал, потому что, как вспоминают свидетели из числа пассажиров, сошедших на Барбадосе, венесуэлец, входя в туалет, с такой силой захлопнул дверь, что ее заело. Пришлось потом звать на помощь, стучаться в дверцу. Выбраться ему удалось лишь с помощью одного из членов экипажа.

Вскоре за иллюминаторами словно вынырнул из моря остров Барбадос. Затем внизу замелькали пальмовые рощи, плантации сахарного тростника, потом небоскребы столицы – Бриджтауна. Земля все ближе… Пассажиров подбросило при посадке. Самолет подрулил к скромному двухэтажному зданию аэропорта Сиуэлл.

Рикардо и Луго покинули борт и на такси отправились в город.

Между тем самолет "Кубана де авиасьон" готовился к продолжению полета. Капитан корабля Вильфредо Перес занял свое место. В правое кресло сел второй пилот Томас Родригес. Вместе с экипажем на борту находились 73 человека.

В 12.15 по местному времени машина оторвалась от взлетной полосы. Самолет, набирая высоту, полетел над морем, над зелеными островками, разбросанными тут и там вдоль побережья "главного" острова.

Прошло восемь минут. Вдруг диспетчер услышал взволнованный голос капитана корабля Вильфредо Переса: "Внимание! Сиуэлл! Сиуэлл! КУ четыреста пятьдесят пять! У нас взрыв на борту! Нужна немедленная посадка! На борту пожар!"

Разрешение на посадку дали незамедлительно.

Пожар, о котором сообщал капитан, вызван взрывом пластиковой бомбы, подложенной Фредди Луго. Кроме того, взрыв прорвал обшивку корабля. Самолет в этот момент находился на расстоянии 28 миль от аэропорта. Вильфредо Перес и второй пилот делали все от них зависящее, чтобы выровнять машину, спасти от падения, – они были уверены, что им удастся благополучно ее посадить. Но через несколько минут взорвалась вторая бомба – та, что была запрятана Эрнаном Рикардо в туалете хвостовой части самолета. Воздушный корабль вошел в пике и рухнул в море в нескольких милях от берега.

Никому из тех, кто находился на борту, спастись не удалось. Некоторые из пассажиров, согласно данным, полученным впоследствии барбадосской правительственной комиссией по расследованию причин катастрофы, задохнулись от едкого дыма еще до падения самолета в море; некоторые погибли во время взрывов.

Весь город говорил о разыгравшейся в воздухе трагедии. Многие купальщики на пляжах и просто прохожие видели, как самолет, оставлявший черный дымный след, упал в воду.

Приехав в отель "Холидэй", Рикардо тут же стал названивать в Каракас. Сначала попросил связать его с сеньором Паниагуа (Орландо Бошем), но этот номер не отвечал. Луиса Посада Каррилеса тоже не оказалось на месте. Тогда он связался со своей невестой Маринес Вегас. Взволнованной скороговоркой сказал ей: "Маринес, ни о чем меня не спрашивай, возьми бумагу и карандаш и запиши: "Автобус, полный собак, взлетел на воздух". А теперь запиши вот эти номера телефонов… Готово? Позвонишь и передашь про автобус – дословно. И скажи: мы в отчаянном положении, буквально вопрос жизни или смерти, нас уже, похоже, взяли на прицел…"

Террористы так сильно нервничали, что им всюду мерещилась слежка. Поговорив по телефону из вестибюля, Рикардо быстро подошел к стоявшему поодаль Фредди Луго и шепнул ему: "Давай-ка побыстрее уберемся отсюда. Вот тот тип, который на меня смотрит, похоже, из кубинской контрразведки".

Они переехали в отель "Виллидж". Оттуда Эрнан Рикардо вновь позвонил своей невесте. Узнав, что Маринес не удалось никому передать его послание, он принял решение перебраться вместе с Фредди Луго на Тринидад. Только оттуда можно было попасть в Каракас: Барбадос воздушным сообщением с Венесуэлой не связан.

В тот же день, 6 октября, они прибыли в тринидадский аэропорт Пиарко и на такси отправились в отель, который назывался так же, как и барбадосский, – "Холидэй".

По дороге Фредди Луго, пытаясь снять нервное возбуждение, без конца говорил о взрыве кубинского самолета. Он и не догадывался, что таксист говорил не только на своем родном английском языке. Эрик Джонсон – так звали водителя – неплохо понимал по-испански: в свое время он около двух лет прожил в Пуэрто-Рико.

Разговор о погибшем самолете был, разумеется, полон иносказаний и недомолвок. Но сообразительный Эрик Джонсон сумел разобраться, о чем шла речь. Доставив клиентов в "Холидэй", он помчался в ближайший полицейский участок и рассказал там о странной беседе своих пассажиров.

"У меня сложилось впечатление, – сказал он, – что эти типы как раз и взорвали самолет. Ну тот, что разлетелся на куски возле Барбадоса. По радио об этом передавали".

Джонсона внимательно выслушали. Немедленно доложили начальнику столичной полиции. А тот распорядился установить наблюдение за "Холидэй" и организовать подслушивание телефонных разговоров, ведущихся из отеля.

Подслушивание уже через полчаса дало результат. Полицейские записали на пленку полные подозрительных намеков разговоры Эрнана Рикардо с "сеньором Орландо" (Бошем) и Росой (секретаршей Луиса Посада Каррилеса).

Начальник полиции Порт-оф-Спейна отдал приказ задержать подозрительных иностранцев. 7 октября, в восемь часов утра, в 105 номере отеля "Холидэй" Рикардо и Луго были арестованы.

Террористов подвергли долгим допросам. Наконец Эрнан Рикардо не выдержал. На допросе у помощника главного комиссара полиции Тринидада и Тобаго Денниса Рамдауэра он начал давать показания. Да, это они с Фредди Луго взорвали самолет. Телефонное сообщение: "Автобус, полный собак, взлетел на воздух" – предназначалось для Орландо Боша. В организации террористического акта принимал участие и другой кубинский эмигрант – Луис Посада Каррилес. После признания Рикардо его напарник Луго тоже стал давать показания. Вскоре Боша и Посаду арестовали в Каракасе.

Впоследствии Луго, Бош и Посада Каррилес проклинали Эрнана Рикардо за панические телефонные звонки в Каракас, утверждая, что именно из-за них они все попались.

26 октября 1976 года Эрнан Рикардо и Фредди Луго под стражей отправлены на родину, в Венесуэлу. В латиноамериканской печати высказывалось мнение, что власти Тринидада и Тобаго, как и Барбадоса, не решились судить их на своей территории или передать кубинским судебным органам, опасаясь мести остававшихся на свободе соучастников арестованных террористов.

Рикардо и Луго радовались, что их не передали Кубе. К тому же они решили к этому моменту полностью отрицать в венесуэльском суде свою вину, отвергать прежние показания, ссылаясь на то, что они вырваны "с помощью психологических пыток".

Фредди Луго рассказывал: "Все произошло так быстро, что до сих пор кажется мне сном. Тюрьма, негры, которые задают нам вопросы на плохом испанском языке… Когда нас задержали, я уже знал о воздушной катастрофе, услышал по радио. Но английским я не владею. Так что не понял, где это произошло. Не то в Чили, думал я, не то в Венесуэле. А вот о чем я совсем уж не думал, так это о том, что речь шла о самолете, которым случайно летели мы сами и с которого накануне сошли на Барбадосе".

В Венесуэле Рикардо и Луго содержались первое время в здании Управления тайной полиции. Позднее, 9 ноября, вместе с Бошем и Посада Каррилесом их перевели в так называемую Образцовую тюрьму Каракаса. Причем переезд состоялся в обстановке глубокой секретности. Власти официально объявили, что перемещение Рикардо, Луго, Боша и Посада Каррилеса состоится утром 10 ноября. Однако полицейская операция началась накануне поздним вечером: террористов везли в бронированных машинах; полсотни полицейских охраняли четырех преступников.

В преддверии процесса подсудимым предъявили обвинение в предумышленном убийстве, незаконном владении оружием и использовании фальшивых документов. Доказательств вины более чем достаточно; они были представлены следователями и экспертами Венесуэлы, Кубы, Барбадоса и Тринидада и Тобаго.

Адвокаты террористов прибегли к тактике проволочек, чтобы утопить обвинительные материалы в трясине судебного крючкотворства.

В 1977 году расследованием дела о воздушной диверсии занялось армейское судебное ведомство. В июле 1978 года военный прокурор потребовал приговорить Боша к 25 годам заключения, а Посада Каррилеса, Рикардо и Луго – к срокам от 22 до 26 лет.

Долгое время считалось, что барбадосская диверсия организована только и исключительно эмигрантами с Кубы, которые использовали нанятых за деньги исполнителей-венесуэльцев. Однако в социалистических странах не сомневались, что к этому теракту причастны спецслужбы США, продолжавшие вести тайную войну против Кубы.