УРАРТУ

К 800 г. до н. э. над странами Передней Азии нависла угроза ассирийского порабощения (см. ст. «Ассирия»). Казалось, что натиску ассирийских армий не может противостоять никто — ни слабые цари Вавилона, ни правители мелких «осколков» великой Хеттской державы, ни вожди племён, населявших Иранское нагорье и Закавказье. Установление ассирийского господства означало для этих народов катастрофу — ведь оно неминуемо повлекло бы страшное разорение завоёванных стран и массовое истребление людей.
И всё же в то время, когда мощь Ассирийской державы была поистине огромна, в Передней Азии нашёлся народ, который не только решился на открытую борьбу с грозным врагом, но и почти выиг-рал у него смертельное противоборство. Речь идёт о близкородственных племенах, населявших гор-ные долины Закавказья примерно в том районе, где сейчас сходятся границы Турции, Ирана и Арме-нии. На этой территории сложились тогда два сильных союза племён, два государства — Урарту и Манна. Центрами их стали долины горных озёр Ван и Урмия.
Ассирийцы до поры до времени не обращали внимания на события, происходившие на северных окраинах их державы. Владыки мира относились к урартам как к одному из многочисленных полудиких племён, считая, что их следует держать в постоянном страхе и наказывать за непослушание карательными походами. Ассирийцы явно недооценивали урартов. И позднее этот народ продемонстрировал свои военные, политические, административные и культурные дарования. Ассирийские позиции в Передней Азии оказались не такими прочными, как можно было подумать. Цари Урарту Менуа (810—786 гг. до н. э.) и его сын Аргишти I (786— 764 гг. до н. э.) начали это умело использовать.
Племена урартов, подобно хеттам, принадлежали к индоевропейской языковой семье. Число ин-доевропейских народов в Передней Азии всё увеличивалось благодаря постоянным переселениям с Балкан и из причерноморских степей; можно сказать, что над Ассирией с севера нависала грозная индоевропейская «туча». Появление кочевых народов — киммерийцев и скифов — в Закавказье и Малой Азии после 730 г. до н. э. придало этой «туче» ещё более угрожающие очертания. После рас-пада Хеттского царства (около 1200 г. до н. э.) все эти близкие по языку, религии и культуре индоев-ропейские народности и племена лишились объединяющего их центра. Место лидера благодаря своим энергичным действиям заняли цари Урарту. Менуа и Аргишти I постепенно прибирали к рукам населённые в основном индоевропейскими народами районы Муцацира (к востоку от ассирийских столиц) и Северной Сирии (к западу от них). Тем самым урарты перерезали главные торговые пути ассирийцев, оставляя им для военной и торговой активности только одно направление — южное. А там находился непокорный Вавилон, и без того доставлявший ассирийским царям немало хлопот.
Слабым местом ассирийской державы оказалась её зависимость от ввоза сырья (прежде всего — руд металлов) и готовых металлических изделий из Малой Азии и Закавказья. Урарты же располагали своими собственными рудниками. К тому же урартская сталь благодаря искусности кузнецов была лучше ассирийской. Сами ассирийцы предпочитали оружие, изготовленное в Закавказье, и во время походов против Урарту стремились захватить как можно больше мечей, кинжалов, наконечников ко-пий.
Урарты были не только искусными кузнецами, но и трудолюбивыми земледельцами, изобретатель-ными строителями и толковыми чиновниками-администраторами. Они смогли перенять у других народов Древнего Востока приёмы орошаемого земледелия и прорыли немало сложных, разветвлённых каналов; некоторые из них достигали протяжённости 70 км. Орошение полей в горных долинах позволяло получать высокие урожаи, накапливать огромные запасы продовольствия и содержать большое число солдат и чиновников.
Урарты основали много городов; некоторые из них, например Ереван, существуют и по сей день. Отдельные города имели правильную прямоугольную планировку; перед их оборонительными стенами оказывалось бессильным даже прославленное

Ещё в глубокой древности восточные районы Малой Азии и Закавказья были центрами металлургии. Здесь очень рано научились сплавлять вместе медь и олово, получая бронзу; здесь же, по-видимому, впервые началось широкое производство железа и изготовление железного оружия и орудий труда. Кузнецы Урарту унаследовали многовековой опыт своих безвестных предшественников. Их изделия из серебра и бронзы ценились чрезвычайно высоко и распространялись по всему Средиземноморью. Археологи обнаружили изготовленные в Урарту металлические предметы в Малой Азии, на греческих островах Эгейского моря, в материковой Греции, достигали они и древней Италии.
Чаще всего мастера украшали металлические чаши и блюда сценами сражений, бега колесниц, фигурами всадников. Воинственный характер урартов проявлялся и в обычае жертвовать в храмы специально изготовленные из драгоценных металлов щиты, шлемы и колчаны для стрел. Иногда изображались и мирные жертвоприношения, которыми руководили жрецы.
Металлические изделия урартских мастеров имели успех не только у ассирийцев и жителей Средиземноморья. Стиль и техника изготовления драгоценностей очень заинтересовали персов и мидян. Примерно с 600 г. до н. э., после возникновения сначала Мидийской, в потом Персидской державы, опыт закавказских кузнецов широко распространился по всему Переднему Востоку.
Урарты создали высокую культуру городского строительства. Часть урартских городов построена по заранее составленному плану, что бывало на Древнем Востоке довольно редко. Основатели городов стремились использовать особенности рельефа — возвышенности, берега рек, чтобы лучше «вписать» город в окружающую местность и защитить его от напа-дений. По чёткому архитектурному плану строились и дворцы местных правителей, также отличавшиеся этим от царских дворцов в других странах Востока: там подобные сооружения чаще всего достраивались вокруг центрального ядра, разрастаясь, как снежный ком, и превращаясь в довольно бесформенные здания. Дворцы и храмы в Урарту украшались росписями и каменными изваяниями.
*
военное искусство ассирийцев. В 735 г. до н. э. ассирийский царь Тиглатпаласар III не смог взять крепость в Тушпе. В 714 г. до н. э. его преемник Саргон II, опустошивший всю территорию Урарту, к Тушпе даже не подошёл, помня о неудаче своего предшественника. Храмы урартов довольно сильно отличались от современных им сооружений. Стиль местной архитектуры немного походил на позднейший греческий; изобретения урартских инженеров и строителей впоследствии широко распространились в Передней Азии.
Все эти таланты понадобились урартам, когда их цари, Аргишти I и его сын Сардури II (764—735 гг. до н. э.), начали освоение обширных земель, располагавшихся между реками Араке и Кура. Дело в том, что жизненные центры Урарту располагались слишком близко от ассирийских владений, и вражеские войска могли выйти к ним всего за несколько переходов. Поэтому для Урарту вопросом жизни и смерти стал перенос государственных кузниц и зернохранилищ в северные районы. Всего за несколько десятилетий эти земли покрылись садами и виноградниками; в горных долинах выросли оживлённые города.
В действиях правителей Урарту трудно найти ошибки. На протяжении почти всего VIII в. до н. э. они медленно и упорно «дожимали» своего грозного противника, накапливая силы и избегая решающей схватки. Но раненый лев прыгнул, и прыжок его оказался гибельным для охотника. Ценой крайнего напряжения сил ассирийцам всё же удалось одолеть своих расчётливых врагов.
Причин этой катастрофы было, по-видимому, несколько. В 745 г. до н. э. на ассирийский престол взошёл Тиглатпаласар III. Весьма энергичный правитель, он подавил внутренние смуты и провёл военную реформу. Ассирия стала располагать мощной армией из наёмных, прекрасно обученных солдат (см. ст. «Ассирия»). И первые же стычки урартов с ассирийскими войсками показали, что противник урартов непобедим. Нужно было спасать то, что ещё можно было спасти. Однако гордость и нежелание отказаться от далеко идущих планов оказались сильнее трезвого политического расчёта. Очередной царь Урарту, Руса I (735—713 гг. до н. э.), решил выиграть хитростью там, где уже нельзя было выиграть силой. Отвлекая ассирийские войска в район озера Урмия, Руса I попытался зайти им в тыл. Но Саргон II был опытным воином и не попался в ловушку. Разгром урартов был полным. Руса бежал в Тушпу и покончил с собой.
Похоже, что Аргишти, Сардури и Руса слишком медлили с использованием выгод своего положения. Время работало скорее против Урарту. В конце VIII — начале VII вв. до н. э. неустойчивое единство индоевропейских народов Малой Азии и Закавказья под главенством Урарту было расшатано появлением здесь многочисленных кочевых племён киммерийцев и скифов, причинивших стране немалый урон. Все попытки последних царей Ванского — по названию озера Ван — царства подчинить эти народы своему влиянию оказались неудачными; более того — скифы в конце концов заключили союз с ассирийцами. Положение стало безнадёжным; около 640 г. до н. э. царь Урарту Сардури III добровольно признал себя подвластным Ассирии. А ещё через 30 лет Урарту было завоёвано мидянами.
История Урарту, охватывающая около трёх столетий (900—600 гг. до н. э.), наполнена яркими и драматическими событиями. Противостояние Урарту и Ассирии сыграло важную роль в истории Передней Азии. Именно урарты заставили ассирийцев напрячь силы, перестроить хозяйство и общество на военный лад. Эти меры сделали ассирийскую военную машину необычайно грозной, но лишили её прочного основания. Отчаянная борьба Ванского царства с величайшей из переднеазиатских держав дала необходимую передышку и время для создания собственных госу-дарств молодым народам Иранского нагорья — мидянам и иранцам. Кто знает, сумела бы развиться впоследствии цивилизация Древней Греции, если бы ассирийские армии вышли на малоазийский берег Эгейского моря?