Особенностью и определяющим признаком философского мышления является рефлексивность, т.е. способность к самоотражению – способность мыслить о мышлении, – когда в процессе мышления или рассуждения о чем бы то ни было человек одновременно осознает и анализирует основания и схемы своего рассуждения, степень точности в построении выводов, нормы истинности, которым должны соответствовать эти выводы. В этом смысле любое достоверное знание должно включать в себя философское обоснование того, почему мы имеем право принять ту или иную теорию, как именно должно строиться наше познание и отношение к миру. Это и объясняет глубинную связь философии со всей познавательной деятельностью человека, что отражено в классическом представлении о философии как о науке всех наук, но распространяется также и на ненаучные формы познания, такие, как религия и искусство. В результате философской рефлексии создаются модели и парадигмы (от греч.– пример, образец) мышления, которые формируют правила и способы решения самых различных задач, формируют различные принципы мировоззрения.
Знанию, которое содержит рефлексивное начало или, как принято говорить, отрефлектировано, противопоставляются виды знания, лишенные такого начала – это дорефлексивное и нерефлексивное знание, которое представлено мифологиями различных видов, культурными, социальными и индивидуальными стереотипами, кодами поведения и т.п. Все мифологии: от древних до современных (например, политических мифов, мифов массовой культуры и т.д.), – выполняют достаточно важную роль. Мифологии описывают, а точнее, конструируют действительность через универсальные значения и смыслы, которым придается сакральный (священный) статус. Мифологии и стереотипы создают структуру и иерархию этих значений, в которых можно обнаружить фундаментальные зависимости и конструкции действительного мира и которые могут создать необходимое условие, толчок для развития человеческого познания и мышления.
Однако мифологии и стереотипы обыденного мышления только называют, обозначают приоритеты в значениях, но никогда не разъясняют их основания и следствия. Здесь получается, что само собой разумеется или всем должно быть ясно, почему в качестве общего ценностного приоритета принимается, например, сила, а не слабость, справедливость, а не диктатура; почему, например, данная группа людей имеет преимущества перед другими людьми и т.п. – разъяснения здесь не даются, и основания, как правило, не осознаются. Поэтому когда наш разум обнаруживает недостаточность неосознанного постулирования и распределения значений в отношении тех или иных феноменов, он требует определенности и ясности представлений и позиций, с точки зрения которых мы можем анализировать и объяснять явления, процессы действительного мира. При этом обязательно возникают вопросы о том, насколько качественно действует наш разум: что и как он способен понять, объяснить, а что оказывается за пределами его возможностей. Философский ум стремится найти наиболее точные ответы на вопросы о возможностях человеческого мышления, где рефлексия становится определяющим «инструментом», позволяющим отшлифовывать его установки, схемы и принципы.
Рефлексивность обусловливает ярко выраженный критический, дискуссионный характер философского мышления. Критичность подразумевает как внутреннюю самокритику и скептическую позицию в философии, так и умение ставить под вопрос, испытывать при помощи критики даже самое надежное, на первый взгляд, знание или мировоззрение. Философия, лишенная рефлексии и критичности, превращается в догматику или идеологию. Поэтому важно отметить, что постоянные дискуссии даже по уже давно решенным философским вопросам, с одной стороны, свидетельствуют о здоровом стремлении сохранить активность и работоспособность разума, а с другой – позволяют выполнить одну из важнейших задач философии: показать спектр всех возможных решений тех или иных проблем.
В этом контексте обнаруживается другая существенная черта философского мышления – оно призвано «достраивать» ограниченную картину того, что дано здесь и сейчас, до полной, всеобъемлющей картины мира, в которой будут даны представления о реальности как о едином целом, представления о фундаментальных связях и отношениях, формирующих реальность. Эта особенность характеризуется как символическое мышление. Вообще символическим можно назвать любое другое мышление – и религиозное, и художественное, и научное – если оно способно усмотреть, «прочесть» полный «текст» по «отрывку» или фрагменту (ведь нам никогда не дана полная картина реальности). Например, художественное мышление ориентировано на создание или поиск символических образов, где в конкретной форме раскрывается глубинный смысл и взаимосвязанность происходящего, возможно даже, те основы, на которых «держится» мир. Но символический характер философского мышления проявляется в том, что полнота наших представлений о картине мира создается с помощью понятий, которые в отвлеченной форме выражают свойства, взаимоотношения самых разных сторон или элементов действительного мира. Поэтому здесь предполагается максимально широкий охват допустимых представлений об истинной сущности вещей и явлений. К примеру, обращая внимание на то, что некоторые явления повторяются или следуют одно за другим, или зависят друг от друга, мы создаем отвлеченное от конкретики этих явлений обобщенное представление об упорядоченности как таковой. Опираясь на это представление, мы можем конструировать картину мира как картину упорядоченности. Но для того, чтобы сформировать строгое понятие о том, что такое порядок, разобраться, можно ли считать, что порядок – это основа существования мира или нет, требуется серьезный, глубокий анализ множества разных аспектов, в которых проявляется существование мира, а также требуется умение связать эти аспекты в целостное понимание сущности порядка.

Итак, философское мышление предполагает рефлексию, т.е. оно самокритично и дискуссивно. Предметом философской рефлексии всегда является качество нашего мышления. От чего зависит качество или истинность мышления? В первую очередь, необходимо определить, что служит исходными предпосылками, т.е. предварительными условиями мыслительной и познавательной деятельности. Такие предпосылки складываются во многих сферах человеческого существования: на физиологическом, психологическом, социальном, культурном уровнях. Насколько принято об этом судить, полноценная мыслительная, интеллектуальная деятельность возможна при наличии здоровой психики и при условии «включенности» человека в социальный, общекультурный контекст. Однако в этой связи обязательно возникают вопросы о том, что и как определяет норму, качество (истинность) или продуктивность мышления и т.п.
Даже сама способность задать вопрос «Что это такое?» или «Что это значит?» или «Почему это происходит?» появляется не на пустом месте, она обнаруживает способность предполагать, что есть нечто скрытое, недоступное непосредственному восприятию предмета, нечто за пределами очевидного, и это можно «увидеть» только под определенным углом зрения – мысленным взором. Мысль позволяет обнаружить и выделить те значения, смыслы, в которых определяются вещи, явления, их свойства и отношения. Эти значения и смыслы, как правило, выражены в понятиях и способах связывать понятия между собой. Ответ на любой вопрос, как минимум, предполагает: что служит ответом и почему такой ответ должен нас устраивать. Поэтому в качестве необходимых предпосылок мышления и познания следует выделить: 1) концептуальные и 2) теоретические предпосылки, – которые служат двумя взаимодополняющими друг друга опорами и условиями познавательной деятельности.
1) Концептуальные предпосылки мышления. Для того, чтобы процесс познания был возможен, необходимо установить «точку зрения» на тот или иной предмет, что позволяет ограничить спектр допустимых представлений или значений предмета. (conceptus – (лат.) содержание понятия). Например, если мы утверждаем, «Данный человек – мой друг» или «знакомый» или «враг», «Мир – это порядок» или «Мир – это информация» и т.п., то тем самым мы устанавливаем, выделяем значения, с помощью которых мы собираемся описывать данный предмет. Но сами эти значения возникают благодаря способности представить, осознать смысл того, что такое друг, враг, порядок или информация. И хотя в своих рассуждениях люди могут пользоваться этими словами, не осознавая их подлинную суть, но все же от способности различать приблизительный и глубинный смысл понятий зависит точность и корректность любого рассуждения. В этой связи даже возникла позиция, что цель философии – создавать концепты и обосновывать их точность, универсальность и т.д.
2) Теоретические предпосылки мышления. Исследовать мышление только с содержательной точки зрения недостаточно. Как уже было сказано, любой вывод должен быть удовлетворительным в плане разъяснения того, почему данный вывод сделать можно и почему его можно считать истинным. А это означает, что надо показать, насколько убедительно данный концепт «работает» для объяснения или построения выводов. Теория (в перев. с др.-греч. – показ, представление, рассмотрение) дает наглядную демонстрацию этой работы, а теоретические предпосылки познавательной деятельности, соответственно, задают принципы выбора аргументов и предпочтительные схемы построении выводов, т.е. определяют, на каком основании и как именно мы делаем выводы. Поэтому анализ и критика необходимых теоретических предпосылок мышления и познания становится одной из важнейших задач философии, а философское мышление считается дискурсивным (discursus – (лат.) рассуждение, аргумент), т.к. осуществляет этот анализ и критику, а также создает знание о нормативной базе мышления на основе аргументации или выведении законных форм обоснования.
В качестве теоретических предпосылок могут быть рассмотрены, например, предварительные установки для принятия решений, которые возникают на основе ценностного выбора, или же это могут быть теоретические установки и принципы, обусловленные той или иной парадигмой в мышлении, это могут быть также и правила, по которым определяется правомерность выводов. Среди наиболее характерных предварительных установок можно выделить, так называемую, естественную установку, суть которой заключается в убеждении, что мы способны понимать происходящее «естественным» образом, т.е. если мы что-то воспринимаем, то оно действительно существует, причем существует именно так, как мы это воспринимаем, что и позволяет нам понимать происходящее. Такая установка характерна, в основном, для обыденного мышления и является достаточной лишь в ограниченном объеме задач.
Можно также выделить установку на симметричность в построении выводов. Суть этой установки полностью отражается в хорошо известных утверждениях: «Ничто из ничего не возникает, и ничто никуда не исчезает», «Око за око, зуб за зуб» и т.п. , что предполагает соблюдать требование полного равновесия или симметрии между, например, основанием и следствием, действием и противодействием и т.д. Такие установки в мышлении могут казаться вполне адекватными и даже достаточными, но рано или поздно мы будем вынуждены определить, действительно ли это так. И здесь нельзя будет обойтись без обоснования истинности и надежности наших установок, что приводит к необходимости определить, сформулировать базовые теоретические установки и принципы, правила, в соответствии с которыми любое рассуждение будет приобретать законный статус.
В частности, «симметричное» мышление может получить законную форму в виде таких теоретических установок, как монизм, дуализм, плюрализм. Монистической называется установка или позиция, когда рассуждение направлено на сведение всего многообразия исследуемых явлений к единому условию, одному определяющему фактору или основанию (и это самый большой соблазн в познании – найти ключ, которым можно открыть все двери). В рамках монистического подхода предполагается, что единое начало, которое служит основанием всего существующего, должно представлять собой нечто абсолютное и универсальное (всеобъемлющее), чтобы быть тождественным всему объему возможных значений, описывающих реальность (как правило, такое начало представлено идеей Бога). Можно также строить рассуждение таким образом, что связь между разнообразными явлениями будет определяться через бинарные оппозиции или как отношение двух противоположных равноправных начал – такая позиция называется дуализм (например, объяснение взаимодействия физических тел через действие сил притяжения и отталкивания). Третий возможный вариант – плюрализм – для которого считаются недопустимыми столь объемные обобщения, и поэтому предполагается наличие многообразия оснований, соответствующих различным «блокам», компонентам действительности (такой подход характерен для специализированного мышления).
В истории философии существовал также опыт создания системы беспредпосылочного знания – феноменология Э.Гуссерля (ХХ век), однако несмотря на оправданность замысла и последующую продуктивность такого подхода, этот опыт остался только проектом, а анализ самой идеи привел к выводу о невозможности создания системы беспредпосылочного знания.
Конечно, споры о концептуальных и теоретических установках в познании приводят к необходимости определять и фундаментальные и частные основания, которые позволяют точно и ясно обосновывать, почему то или иное решение вообще может быть принято или считаться верным, истинным. Что есть истина? – становится самым существенным (если не главным) вопросом, на который должна ответить философия и одной из важнейших целей, на которую направлена философская рефлексия. Ответ на этот вопрос не очевиден и поэтому предполагает исследование необходимых и достаточных условий и формальных требований к истинности любого рассуждения или теории. На этом пути происходит дифференциация моделей мышления, т.к. эти условия и требования могут радикально отличаться в зависимости от принимаемых целей, задач, путей и возможностей познания. Наиболее характерными моделями мышления стали рационализм, эмпиризм, мистицизм, иррационализм, о которых мы еще будем говорить подробнее. Соответственно, можно разграничить требования к истинности рационального мышления, эмпирического, мистического и иррационального типов мышления.
Истина как генеральная цель и содержательный результат познания представляет наиболее точный и безупречный вариант решения той или иной познавательной задачи. И, разумеется, в первую очередь, это возможно тогда, когда цели и задачи познания сформулированы точно и корректно. Вопрос о том, что должно стать целью познания и какие задачи из этого следуют, также является особой темой философской рефлексии. Если мыслить – это устанавливать, обнаруживать значимое и выявлять связи между значениями, то знать (цель познания) – это определять или уметь выразить, объяснить в понятиях устойчивые формы связей между явлениями и процессами действительного мира (явлениями как однородными, так и разнородными). Эта цель распределяется на ряд задач или проблем. Например, как выразить или интерпретировать эти связи наиболее точно, т.е. какой концепт выражает эти связи? Можно ли найти универсальный (всеобщий) принцип интерпретации или нельзя? Можно ли нам претендовать на объективность в истолковании этих связей или же мы определяем их только субъективно, исходя из устанавливаемых нами же представлений? Концепции (conceptio – (лат.) схватывание содержания, понимание), которые возникают в результате анализа этих проблем, формируют основные принципы и направления в познании, причем, как правило, независимо от предметной сферы познания. Например, выразить и объяснить связи всего существующего можно с помощью структурного подхода или с помощью принципа причинности, принципа целесообразности и других. Соответственно, в результате рассмотрения, анализа этих принципов возникает много уточнений и разъяснений.
Итак, исследование предпосылок, оснований и целей мышления и познания представляет широкий спектр задач, которые решает философия. Необходимость, качество и способы этих решений определяются специфическими особенностями самого философского мышления – рефлексивность, критичность, символичность.