В моё время в университете все структуры и всё преподавание было построено совершенно иначе, чем сейчас. Во-первых, не было этой бешеной специализации и многофакультетности. В сущности, было четыре факультета: медицинский, юридический, историко-филологический и физико-математический. Юридический был в то время общеобразовательным, на него шли люди, которые ничем особенным не интересовались, но им нужен был диплом о высшем образовании для чисто служебных целей. Историко-филологический и физико-математический разделялись уже на несколько, немного, отделений. Например, на физико-математическом факультете было астрономо-математическое отделение, физическое отделение и естественное отделение, в которое
отделение и естественное отделение, в которое входили все науки, от химии до антрополо- гии и географии.
На естественном отделении первый курс был общий для всех. И это очень было хорошо. Во-первых, потому, что всем естественникам давало основы основных подразделений естествознания. На первом курсе слушали курс общей физики, общей химии, общей зоологии, общей ботаники с соответствующими малыми практикумами. И лишь со второго курса начиналась специализация ... — зоологи, ботаники, химики, геологи... Первый курс естественного отделения физико-математического факультета ... давал возможность поступившим в университет студентам всерьёз избрать себе специальность. Потому что большинство по- ступающей в вузы молодежи, в сущности, всерьёз не знает, чем она, эта молодежь, интересуется. ...
Обыкновенно очень крупные ученые бывают неважными профессорами, ораторами не бог весть какими, да и с точки зрения построения их курсы часто бывают сумбурны. И наоборот, так сказать, кафедральные златоусты обыкновенно бывают научными пустышками, ничем не интересными исследователями. Я всю жизнь делал всегда то, что хотел, и не изображал из себя какую-то фигуру, которая страдает от того, что её заставляют всё время делать не то, что ей хочется. ... А крупным, действительно всерьёз крупным учёным не может быть некрупный человек. Некрупный человек может быть хорошим специалистом, но он не может быть крупным учёным. ... Все эти профессорские и академические чины на ме- ня никак не действуют. Я считаю, что это, скорее, отбор по признаку лёгкой бездарности, чем наоборот. Среди академиков, в том числе русских, и даже среди советских академиков, было несколько человек и есть ещё несколько человек действительно крупных ученых, но это, конечно, исключения. Большинство — чиновники. ... Люди бывают очень плохие, пло- хие, средние, хорошие, очень хорошие, и есть некоторое количество замечательных людей.
... Конечно, ни одна страна в мире не могла бы выдержать таких потерь, как Россия. Колос- сальная крестьянская страна, многонациональная, не успевшая ещё утрамбоваться, как нача- лась эта самая власть, начался сталинский режим. ... Это восточная сатрапия. Полный про- извол. Все зачатки разумного в сталинские времена у нас подавлялись совершенно. ... Когда всё это кончится? Вот всякая эта молодежь прогрессивная, всё требует демократии, того, сего. Спаси, Господи, и помилуй! Вы представляете, что у нас будет, если у нас вдруг демо- кратия появится?.