Круг философских тем и проблем, в чём-то меняясь от эпохи к эпохе, тем не менее, сохраняет удивительную преемственность от древности до наших дней. А именно, философия занимается такими проблемами, как:

· существование природы и сущность её сфер;

· устройство общества; справедливость среди людей;

· познание реальности;

· мораль и нравственность; добро и зло;

· красота в искусстве и жизни,

· счастье человека;

· целый ряд тому подобных.

Как видно, всё это проблемы общего, предельного и запредельного характера. Ни одна из них не сводится к частным случаям, отдельным примерам (хотя ими более или менее ярко иллюстрируется). Для обсуждения философских вопросов требуется абстрактное, т.е. отвлечённое от всех и всяческих частностей, синтезирующее главные выводы мышление.

В любом мало-мальски цивилизованном обществе люди время от времени, так или иначе обсуждают указанные только что — философские вопросы. Хотя бы одно это подтверждает необходимость и своеобразие философии как одной из полноправных областей духовной культуры человечества — наряду с религией, наукой, искусством. Философия нужна почти всем людям, только в разной степени. Точнее говоря, самые разные люди рано или поздно сталкиваются с достаточно философическими вопросами и как-то пытаются на них отвечать. Интеллектуальная элита любого общества делает это на профессиональной основе, опираясь на достижения мировой философской мысли, специализированные формы культуры. Средние слои того же общества ограничиваются на этот счёт заповедями здравого смысла и перлами фольклора. Даже «отбракованные» тем же обществом убогие и деградировавшие личности — пролетарии, люмпены, маргиналы исповедуют собственную немудрящую «философию», как правило, нигилистической окраски.

Одно из ярких воплощений такой тематики представляет собой фильм англо-американского режиссера Терри Джильяма «Король-Рыбак». Выходец из США, этот художник начинал как мультипликатор и актёр в сюрреалистической группе «Монти Питон». Его герои — прирождённые, идейные борцы с однообразием повседневности, с наступлением скуки на человеческие души. Главный герой рассматриваемого фильма Джек Люкас — преуспевающий деятель шоу-бизнеса, популярный ведущий радиопрограммы (его играет Робин Уильямс). Он на взлёте своей карьеры; его приглашают и на телевидение, предлагают там вести авторскую программу. Из накатанной колеи самовлюбленного героя («Голос нации!», а будет «Лицо нации!») выбивает несчастный случай с одним из слушателей — некий маньяк после диалога в открытом эфире с модным ведущим («Остановим сытых и благопристойных!») берётся за оружие и расстреливает первых встречных посетителей бара. Хотя официальных претензий никто Джеку не предъявляет, у него просыпается совесть, наступает депрессия, он уходит с работы, пьянствует. Его новая сожительница, владелица видеомагазина (актриса М. Руэлл), несмотря на всю свою итальянскую экспансивность, не в силах вытащить его из невроза, быстро переходящего в психоз. На грани самоубийства беднягу останавливает случайная встреча с сумасшедшим бродягой по кличке Пэрри (знаменитый актёр Джеф Бриджесс). Тот неожиданно выручает Джека при столкновении с хулиганами в парке. Так Джек попадает в странный мир тронутого умом бедняги и его нищенского окружения, которое на задворках Нью-Йорка разыгрывает, кто как может, сюжеты литературного сказания о короле Артуре и рыцарях круглого стола. Разумеется, что и новоявленный «король-рыбак» Перри мечтает обрести свой Грааль. Этому мешает страшенный Красный рыцарь, наподобие всадников Апокалипсиса время от времени преследующий по улицам мегаполиса воспалённое воображение умалишённого. Джек, как может, утешает бедного умом бродягу, подыгрывает ему. Хотя живописные лохмотья и вызывающие поступки новоявленных рыцарей нелепы, их игра подчёркивает общечеловеческую и вечную суть происходящего на экране: в кельтском эпосе Амфорт, Король-Рыбак, страдает, потеряв любимую и вместе с ней цель в жизни; сэр Парсифаль, желающий помочь другу, излечить его от страдания, должен для этого добыть заветную чашу — Грааль.

Странный интерес Джека к психически больному обитателю «дна» находит своё объяснение: то бывший профессор филологии, чью невесту в его же присутствии застрелил тот самый радиоманьяк, после чего учёный и помешался. Идефикс самого Джека становится вернуть Пэрри к нормальной жизни. Ради этого он проходит несколько этапов. Денежные подачки впрок не идут — Перри тут же отдаёт их другому сумасшедшему, бывшему брокеру (пародия на обезличивание наших доходов банковскими счетами). Тогда Джек устраивает знакомство подопечного с девушкойаутисткой (дебютантка в кино Аманда Пламмер — неподражаемая игра на грани убогости и красоты), в которую тот влюбился (пародия безответности наших самых заветных чувств). Однако ни деньги, ни женщина — земные блага и соблазны — не в силах вернуть гармонию в надломленную ими же в прошлом душу. Перри после очередной драки с хулиганами оказывается в коме. Что же спасёт его? Джек вспоминает пафосный монолог уходящего в вечность друга о Граале — его теперешней мечте. То плача от жалости к бедняге-приятелю, то матерясь от сознания собственного алогизма, Джек с риском для жизни забирается на верхотуру замка миллионера и похищает эту самую

«чашу Грааля — символ Божьей милости» (в действительности спортивный кубок с надписью «Ланни Кармайклу, Рождество 1932»), приносит чашу в больницу, вкладывает в руки Перри. «Не надпись важна. Важна человечность. Сердце», замечает сентиет в руки Перри. «Не надпись важна. Важна человечность. Сердце», замечает сентиментальный поляк Анджей Сапковский. Сознание возвращается к профессору Генри Сагану. С ролью рыцаря Перри, Короля-рыбака, он под конец фильма начинает прощаться, возвращаясь в личность профессора Генри Сагана.

Как видно, сытая повседневность способна до невыносимости обременить чемто уязвлённую душу. Вроде бы вполне нормальный, но пустотелый как гнилой орех быт отравляет и когда-то любимую работу, и домашний отдых. Потому кто-то бежит на дно жизни. Пусть страдает тело бродяги, зато его пришибленная душа согрета огоньком порванных векселей неподъёмного жизненного долга, обессмысленной работы, невозможного в одиночку праздника, механизированного ритуала. Редкие маргиналы получают возможность и находят в себе силы вернуться в некогда счастливые будни «большой жизни», к ответственности за близких и своё собственное призвание творца жизни и работы (из которых может и не выйти-то ничего путного!).

Так вот и герои Т. Джилльяма в финале фильма о «Короле-Рыбаке», вроде бы возвратившиеся к дневным заботам семьи и профессии, тёплой летней ночью снова и всерьёз валяют дурака — раздевшись донага, лежат на лужайке Центрального ньюйоркского парка и созерцают звёздное небо... Джек-Парсифаль предлагает силой воли разогнать тучи на этом небе, а Перри-Генри его урезонивает («это просто ветер...»). Сдружившись и проверив дружбу на смертельный излом, они как бы обменялись психологическими характеристиками. А их общая цель Грааль — на то и Грааль, чтобы искать его без конца («Женщины ведут дом, чтобы рыцари могли искать Грааль, вырезая целые деревни...», говаривал профессор Саган, пока был настоящим сумасшедшим). Положение в обществе не меняет стратегической задачи романтиков. Это их жизненная философия.

Другие фильмы Джильяма на разные лады развивают эту художественную философию («Бразилия», «Мюнхаузен», «Братья Гримм»).

О политике и свободе, грехе и каре за него, судьбе и будущем, своём народе и инородцах, любви и женской красоте, мужской преданности и слабости, на многие другие столь же всеохватные и фундаментальные темы время от времени рассуждают и во дворцах, и в хижинах, и во всех прочих зонах межличностной коммуникации (среди которых и рестораны, и пивные, и кофейни, и бары, и бани, и российские кухни и гаражи, вагоны и кабины транспорта, и все прочие места отдыха от рабочей или бытовой рутины).

Можно подумать, что философствование сродни праздной болтовне, которая, в конечном счете, ничего не даёт ни уму, ни сердцу. Как отмечалось в самом начале этой лекции, встречается и такого рода «философия». Умещается она где-то в диапазоне между откровенной демагогией и небесполезной логопсихотерапией. Житейская философия, конечно, отличается от профессиональной, но чем-то они сродни — если не масштабом и глубиной обобщений, то ценой, которой оплачиваются выводы. В эту цену входят «нервы», страсть, душевная боль и похожие переживания. Как, например, у героев романа Б.Л. Пастернака «Доктор Живаго», которые «разговаривали уже давно, несколько битых часов, как разговаривают одни только русские люди в России, как в особенности разговаривали те устрашённые и тосковавшие и те бешеные и исступлённые, какими были тогда в ней все люди». Актёр и священник Иван Охлобыстин назвал это «синдромом русского нерасставания».

Но словам предшествуют мысли и чувства. Практически у любого мало-мальски вменяемого человека время от времени наступают свои «три минуты молчания», как их назвал писатель Георгий Владимов по аналогии с тем сектором судовых часов, когда радистам всех кораблей в море положено слушать, не прозвучит ли откуда-нибудь сигнал SOS. Так вот и герой одноименного романа, простой моряк Сеня Шалай под занавес трудной экспедиции опускается на стул в портовом буфете, чтобы «кое о чём подумать. Потому что мы вечером встретимся в «Арктике» и там, конечно, будем под банкой, и всё опять пойдёт своим чередом. А хорошо бы всё-таки понять — для чего мы живём, зачем ходим в море. И про этих шотландцев — почему мы пошли их спасать, а себя не спасали? И о том, что будет со мной в дальнейшем… Если бы у каждого из нас было бы хоть три минуты на дню — помолчать, послушать… Разве это так много — всего три минуты! Но так понемногу и делаешься человеком» (Г.Н. Владимов.

«Три минуты молчания»).

Как видно, думать и говорить философски — в природе человека. Среди мотивов жизненного поведения людей выделяются:

· биологические потребности (жизнеобеспечения, безопасности индивида, продолжения рода);

· социальные (успеха деятельности в сферах труда и быта, престижа в различных группах, статуса в обществе);

· духовные (познания и понимания окружающего мира и самого себя; оценки и переживания истины, красоты, добра; заблуждения, безобразия, зла).

Философия находится в обратной пропорции к перечисленным группам потребностей людского бытия. Духовные потребности прямо удовлетворяются с её большей или меньшей помощью, а биологические и социальные так или иначе испытывают на себе её влияние. Пытаясь разобраться в самом себе и в природе вещей, человек извечно и неизбежно философствует. Часто не отдавая себе в этом отчёта — любуясь природой, подводя итоги своего труда, планируя будущее, восхищаясь и негодуя, убеждаясь и споря при общении с ближними. Философия в широком смысле этого слова выражает пытливость мысли, её склонность к обобщениям; примат ума над чувствами. Отсутствие продуманных взглядов на жизнь и способности к творческому сомнению оставляет в душе место для худших предубеждений века, всегда в чём-то ограниченной среды, превратного воспитания. Рационалистическая и гуманная философия — противоядие в отношении обывательской или экстремистской псевдофилософии.