Как божество он олицетворяет бурю, грозу, ярость. В одном из мифов он в гневе великом врывается на пир богов, куда его не пригласили и где в отчаянии бросилась в огонь его жена Сати. Пир устроил Дакша, отец Сати (и еще 49‑ти дочерей) Рудра причинил увечья многим богам, а Дакше снес голову, которую потом не могли отыскать, из‑за чего пришлось пострадавшему приладить голову козла.

Этот эпизод отражает, судя по всему, очень древний обычай, согласно которому в жертву Рудре приносили людей, побежден156 ных воинов. В «Махабхарате» рассказывается о том, что царь Магадхи Джарасандха, захватив в плен 86 побежденных князей, собирался принести их в жертву Рудре. Кришна спросил его, почему он хочет поступить так жестоко. «Таков древний обычай кшатриев», – ответил царь. Кришна осудил этот обычай как недостойный.

О древности почитания Рудры свидетельствует то, что он был охотником и покровителем охоты, владыкой лекарственных трав, который не только может поранить, но и вылечить раны. Он считался, кроме того, богом гор и лесов. По‑видимому, он был связан с горным делом или считался покровителем рудокопов, причем очень древних, относящихся к временам индоевропейского единства.

По мнению Н.Р. Гусевой, ему может соответствовать древне‑славянский Род, которого Б.А. Рыбаков охарактеризовал так: «В представлении земледельца это был грозный и капризный бог Неба, владевший тучами, дождем, молнией, бог, от которого зависела вся жизнь на земле». Как отметила Н.Р. Гусева: «Эта характеристика, полностью совпадает с той, которую дают веды и книги‑брахманы богу Рудре. Значение имени Рудры по санскритским словарям буквально воспроизводит вышеприведенные слова Б.А. Рыбакова, грозный, могучий, рычащий, бог гроз, благостный, достойный прославления. Имя Рода и Рудры разъясняется и как красный, сияющий, сверкающий. Значение «красный» возводится в санскрите к древнему корню… «рудх», который означал «быть красным, бурым». С этим древнейшим значением можно сопоставить слова «родрый», «рудый», «рдяный», обозначающие красный цвет, и древнерусское слово «руда», употребляющееся в значении крови».

Придется еще раз вспомнить, что то же слово означает и полезное ископаемое. А добывали в те времена полезные ископаемые только в горах, если не считать бурых болотных руд, добываемых в лесных болотах. В таком случае делается понятной связь Рудры с горами и лесами, а также типологическая параллель, отмеченная В. Н. Топововым: Рудла и крот – Аполлон и мыши.

Возможно, соединение Рудры и смерти объясняется тем, что слово «руд» переводится как «рыдать». В одном из гимнов Вед сказано: когда чувства и душа «покидают это умирающее тело, они заставляют рыдать [близких]. Они заставляют рыдать, потому они Рудры». Вновь сказывается игра слов, созвучий. Так или иначе, но его называли «мужеубийцей», может быть, в связи с кровавыми жертвоприношениями. Хотя считалось, что смерть он способен насылать самыми разными способами, и не только на людей, но и на домашний скот.

Его владения, жилье, согласно поверьям, находились на севере, который индийцы считали краем суровым, опасным, плохим. Это наводит на мысль, что арийские племена, обосновавшиеся в Индии, пришли из каких‑то северных краев, сохранив в памяти поколений туманные образы тех мест, где жилось им несладко или, во всяком случае, не так, как на благодатном юге.

Где могла находиться эта северная прародина племен, почитавших издревне Рудру? Очень возможно, что где‑то в районе реки Неман, где ученые отмечают скопление гидронимов (а названия рек обычно сохраняются с древнейших времен), которые относятся к индоевропейским. Отметим, что приток Немана – Рось и там же есть гидронимы Руда, Рудка, Ржавец. Вдобавок на этих же территориях пять‑семь тысячелетий назад производились активные горные работы: добывали кремень.

Впрочем, предположение об этой прародине требует более убедительных обоснований.

С Рудрой связаны представления о жизненной и сексуальной силе. Возносили к нему молитву: «Да создаст он благо нашему скакуну, здоровье барану и орлу, мужчинам и женщинам, быку». Преимущественно в этом своем качестве он постепенно превратился в бога Шиву, утратив свои грозные и страшные качества. Возможно, в мифе о Дакше, не пригласившем на пир богов Рудру, отражается уход Рудры в прошлое, забвение его имени, что вызывало возмущение некоторых жрецов, поэтов. Но что тут поделаешь: боги смертны. Как сказано в одной из «Упанишад»: «Боги умирают везде и всюду». Ведь их опора, место их пребывания – сердца и разум людей.