Цусимское сражение явилось трагедией как для России, так и для вице-адмирала З.П. Рожественского, которому досталась тяжелая миссия провести армаду кораблей через два океана к катастрофе.



Зиновий Рожественский родился 30 октября 1848 года в семье врача. После обучения дома и в гимназии мальчик поступил в Морской кадетский корпус. Рожественский был одним из лучших воспитанников и 17 апреля 1868 года пятым по списку после успешно сданных экзаменов был произведен в гардемарины. Ровно после 2 лет плаваний, 17 апреля 1870 года, молодой моряк стал мичманом. Офицер избрал себе специализацию морского артиллериста, поступил в Михайловскую артиллерийскую академию и 20 мая 1873 года окончил ее "по первому разряду". Незадолго до того его произвели в лейтенанты.

Некоторое время лейтенант служил командиром роты Учебного отряда Морского училища, а с 5 июля 1873 года в течение 10 лет был членом Комиссии морских артиллерийских опытов. Ходил он и в море Летом 1875 года лейтенант состоял флаг-офицером начальника практической эскадры. Г.И. Бутаков так охарактеризовал его: "Ужасно нервный человек, а бравый и очень хороший моряк" По его представлению Рожественского 1 января 1876 года наградили орденом Святого Станислава 3-й степени. Лейтенант находил время для изучения электротехники, перевода иностранных статей и даже слушал лекции в Петербургском институте инженеров путей сообщения.

В декабре 1876 года Артиллерийское отделение Морского технического комитета командировало лейтенанта для осмотра крепостей юга России и выбора орудий, пригодных для вооружения судов и плавучих батарей. Следовало готовиться к войне с Турцией, имевшей на Черном море сильный броненосный флот. Благодаря усилиям моряка весной 1877 года удалось оборудовать шесть батарейных плотов для обороны подступов к Одессе, Очакову и Керчи. Избранные им для стрельбы навесным огнем шестидюймовые мортиры устанавливали на пароходы. Командующий Черноморским флотом и портами оценил усилия Рожественского и назначил его "заведующим артиллерией на судах и плавающих батареях Черноморского флота". Не раз лейтенант после начала войны выходил на различных судах в крейсерство. Июльский поход на пароходе "Веста" внес имя Рожественского в морскую историю.

23 июля пароход под командованием капитан-лейтенанта Н.М. Баранова недалеко от Кюстендже (Констанца) встретил турецкий броненосец "Фетхи-Буленд" и вступил в бой. Схватка оказалась нелегкой. После гибели подполковника К.Д. Чернова, проводившего испытания приборов управления стрельбой, у прицела встал Зиновий Рожественский. Считают, что именно пущенная им бомба удачно попала в неприятельский корабль и заставила его выйти из боя. За храбрые и умелые действия его произвели в капитан-лейтенанты, наградили орденом Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом, а затем и орденом Святого Георгия 4-й степени. Его же направили с рапортами и "личным объяснением" о сражении генерал-адмиралу. Из столицы по его просьбе Рожественского командировали в Нижнедунайский отряд, но в боевых действиях он уже не успел принять участия.

Сторонник больших линейных флотов, Рожественский не постеснялся выступить против ратовавшего за крейсерскую войну прежнего командира, Н.М. Баранова. Он опубликовал в "Биржевых ведомостях" статью "Броненосцы и купцы-крейсера", в которой поставил под сомнение достоверность описания боя "Весты". В последующем это стало причиной для судебного разбирательства. Пять лет после скандального дела капитан-лейтенант работал членом комиссии Морских артиллерийских опытов, пока ему не предложили неожиданное назначение.

После образования независимой Болгарии при помощи России была создана небольшая болгарская флотилия; ядром личного и командного ее состава стали русские моряки, а командующим — капитан-лейтенант А.Е. Конкевич, который пытался развивать флот. Однако болгарский князь Александр Баттенбергский не жаловал русских. Летом 1883 года Конкевича арестовали по сфабрикованному делу, а Рожественского назначили "исправляющим должность начальника Флотилии и морской части Княжества и командиром княжеско-болгарской яхты «Александр I»". 1 августа он вступил в командование. Из-за русско-болгарского конфликта ему пришлось 5 декабря уволиться с императорской службы. Опираясь на помощь России, несмотря на острую нехватку средств, капитан-лейтенант сделал немало для пополнения корабельного состава и обучения экипажей. Он полагал, что флотилия "…на первое время должна представлять собой наличие средств для обороны водных границ страны. Быть рассадником личного состава, приохоченного к морскому делу, образованного по разным его отраслям и способного с течением времени привести в народе сознание силы взяться за дело частного судоходства". Со временем Болгария должна была развить отечественную морскую торговлю и создать флотилию, способную в военное время помогать сухопутным войскам. В 1884 году под руководством Рожественского впервые были разработаны документы по боевой подготовке и регламентации службы болгарских моряков. В кампанию 1885 года учеба развернулась полным ходом и давала первые плоды. По инициативе Рожественского были созданы военно-морской музей и морская библиотека. Однако после того, как Александр Баттенбергский высказал намерение вступить в конфликт с Турцией, 11 октября 1885 года все русские офицеры были отозваны из Болгарии. Рожественский, передав флотилию капитану С. Ванкову, вернулся в Россию. За службу его наградили болгарским орденом Святого Александра 1-й степени.

Офицер вернулся в Российский флот капитаном 2-го ранга, ибо чин капитан-лейтенанта был упразднен. В стране широко развертывали судостроение, но одновременно сокращали офицерский состав. В кампанию 1886 года Рожественский состоял флагманским артиллерийским офицером походного штаба практической эскадры Балтийского моря, которым командовал вице-адмирал К.П. Пилкин. Он участвовал в многочисленных учениях и 1 января 1887 года получил благодарность генерал-адмирала. Затем две кампании (1887–1888) моряк плавал старшим офицером броненосной батареи "Кремль", на которой готовили артиллеристов для всего флота. В январе 1887 года он направил в Главный морской штаб записку с предложением послать его на Средиземное море командиром группы из пяти миноносцев на случай войны России против Турции, Англии, Австро-Венгрии или Италии. Записку оставили без внимания.

1 января 1888 года Рожественскому пожаловали орден Святой Анны 2-й степени, в следующем году назначили старшим офицером броненосного фрегата "Герцог Эдинбургский", в 1890 году — старшим офицером клипера "Крейсер", на котором он служил в Тихом океане в 1890–1891 годах в эскадре вице-адмирала П.Н. Назимова и потом вернулся на Балтику. 27 мая 1891 года Рожественский представил свой корабль императору на рейде Кронштадта и получил монаршее благоволение. Остаток кампании он командовал канонерской лодкой "Грозящий".

31 октября 1891 года капитана 2-го ранга назначили морским агентом (атташе) в Лондоне. В этом качестве ему пришлось собирать сведения о британском флоте и судостроении, заказывать и принимать оборудование для флота, следить за деятельностью приемщиков и выполнять множество других обязанностей.

В 1894–1898 годах капитаном 1-го ранга З.П. Рожественский командовал крейсером "Владимир Мономах" и броненосцем береговой обороны "Первенец", в 1899 году стал начальником учебно-артиллерийского отряда Балтийского флота, усовершенствовал подготовку кадров и методы стрельбы. Энергичного моряка заметил Николай II. В 1902 году он зачислил его, уже получившего звание контр-адмирала, в свою свиту, а в 1903–1904 годах поручил ему исполнять обязанности начальника Главного морского штаба. В апреле 1904 года, после начала войны с Японией, флагмана назначили командовать 2-й Тихоокеанской эскадрой, которой предстояло усилить 1-ю эскадру в Порт-Артуре. Рожественский настаивал на обязательной отправке эскадры, и осенью та выступила. Уже после выхода из Либавы флагмана произвели в вице-адмиралы с назначением генерал-адъютантом и утверждением начальником Главного морского штаба.

В начале похода Рожественский был уверен в успехе своей миссии, несмотря на трудности передвижения неподготовленных кораблей. Но на Мадагаскаре, где собрались части 2-й Тихоокеанской эскадры, в декабре стало известно, что Порт-Артур пал. С ним погибла и эскадра. Рожественский полагал, что ставшее бессмысленным плавание отменят. Однако в январе он получил телеграмму. На эскадру возложили задачу овладеть морем, обещая подкрепить кораблями и броненосцами береговой обороны, остававшимися на Балтике. Рожественский ответил, что с наличными силами он не в состоянии овладеть морем, а устаревшие маломореходные суда только обременят эскадру; вице-адмирал намеревался прорываться во Владивосток с наиболее боеспособными силами. Известие о выходе 3-й Тихоокеанской эскадры контр-адмирала Н.И. Небогатова так поразило Рожественского, что он два дня не выходил из каюты и просил сменить его по болезни адмиралом Чухниным. Однако ни смены, ни отмены выхода Небогатова не было. В то же время длительная стоянка в жарком климате и тяжелый труд приводили к деморализации команды. Проведенные учения помогли устранить некоторые недостатки подготовки эскадры. Для более серьезных занятий не было практических (учебных) снарядов, а боевые следовало беречь.

2 марта Рожественский повел эскадру в море, решив не дожидаться "подкрепления". Вице-адмирал избрал кратчайший путь через Малаккский пролив. Японцев в пути не встретили, что ободрило команды. Появилась надежда, что прорыв удастся. Рожественский намеревался двигаться в стороне от портов, чтобы избежать получения иного приказа из России. Однако недостаток угля на броненосце "Император Александр III" заставил зайти в бухту Камрань для погрузки топлива. Эскадра стояла в бухтах Вьетнама до 1 мая, когда прибыла эскадра Небогатова и корабли догрузились углем. Рожественский смог продолжить движение. Он вновь решил прорываться кратчайшим путем, через Цусимский пролив. К этому времени адмирал Того собрал все силы на его пути.

Вице-адмирал понимал, что при существующих обстоятельствах бессилен добиться успеха и впереди ждет поражение. Он сделал, что мог: отправил в нейтральные порты лишние транспорты, выслал вспомогательные крейсеры к берегам Японии для отвлечения внимания противника, выдвинул вперед и на фланги крейсера для разведки. 13 мая Рожественский провел маневры эскадры, которые показали ее слабую сплаванность.

Ночь на 14 мая Рожественский провел на мостике и только к утру заснул, но ненадолго, появились японские крейсера-разведчики. До полудня все ограничивалось несколькими выстрелами по японским крейсерам, которые вскоре отошли. Но после обеда появились главные японские силы: 4 броненосца и 6 броненосных крейсеров. Неприятель располагал заметным превосходством. Против 125 пушек калибром 120–305 мм японцы имели 300 и могли давать 360 выстрелов в минуту против 139 русских. Преимущество у них было и в чувствительности взрывателей, и большей эффективности снарядов, разрушавших небронированные части кораблей и вызывавших пожары. Японцы обрушили всю мощь огня на флагманские корабли. В 14 часов 20 минут вышел из строя, перевернулся и затонул броненосец "Ослябя", а через несколько минут строй оставил пылающий флагманский корабль "Суворов". К этому времени флагман был ранен в голову, спину, правую ногу, но еще оказался способен направиться из окруженной пламенем боевой рубки в одну из башен. По пути он получил тяжелое ранение в ногу. В башню Рожественского внесли на руках, и он фактически потерял возможность руководить боем. После 17 часов, когда к борту броненосца приблизился эсминец "Буйный", вице-адмирала на него доставили на носилках. Вскоре Рожественский распорядился принять командование Небогатову и приказывал идти во Владивосток. С этого момента он оставался пассажиром.

Сражение продолжалось. Один за другим гибли от неприятельского артогня лучшие броненосцы. Ночью японцы атаковывали рассеявшиеся корабли эскадры торпедами. Следующим днем Небогатов, окруженный с частью эскадры превосходящим противником, предпочел сдаться, чтобы не брать на себя ответственность за бессмысленную гибель сотен моряков. Только несколько судов прорвались к берегам России или разоружились в нейтральных портах. Россия лишилась и Тихоокеанского, и Балтийского флота.

Рожественского с чинами его штаба перевели на эсминец "Бедовый", а вскоре командир последнего сдал корабль подошедшим японцам. Для лежавшего в беспамятстве Рожественского начался плен. В японском госпитале ему сделали операцию, после выздоровления поместили с членами его штаба в Киото, в храм Чидзякуин. Там пленников встретили известия о заключении Портсмутского мира и его ратификации. В ноябре 1905 года Рожественский вернулся во Владивосток и направился по железной дороге на Балтику. В России началась революция 1905 года, эшелоны с демобилизованными солдатами рвались на Родину. Но стоило воинам узнать, что среди пассажиров пострадавший в бою адмирал, и его приветствовали, как героя. Однако в Санкт-Петербурге, куда вице-адмирал приехал с намерением использовать опыт войны для коренного реформирования морского ведомства, его встретили враждебно те, кто не хотел перемен. В частности, так и не были опубликованы подготовленные Рожественским и офицерами эскадры донесения. Все было сделано для того, чтобы доказать правильность проводимого курса.

Весной 1906 года адмирал и члены его штаба, сдавшиеся на "Бедовом", были преданы суду. В мае 1906 года Рожественского уволили со службы "по болезни", летом суд оправдал его по обвинению в сдаче в плен. Вице-адмирал принял на себя вину за поражение при Цусиме и несколько лет (1905–1907) критиковал бывшее начальство, став кумиром революционеров. Скончался он от сердечного приступа в канун 1909 года. Похороны флагмана 3 января 1909 года привлекли немало моряков, в том числе матросов — участников войны. Многие, присутствовавшие в адмиралтейской церкви Святого Спиридония и на кладбище, плакали.

Мнения о З.П. Рожественском разноречивы. С одной стороны, это грамотный моряк, умная голова, храбрый человек, кавалер десяти российских и иностранных орденов и медалей, который вопреки трудностям благополучно довел эскадру до Цусимы. С другой стороны — самодурство, доходившее до оскорбления подчиненных командиров кораблей и младших флагманов, судя по впечатлениям и воспоминаниям участников похода. Очевидно, жесткий характер вице-адмирала стал еще более жестким, когда порученная ему задача оказалась невыполнимой. Чем ближе становился противник и меньше оставалось шансов на победу, тем более Рожественским овладевали приступы фатализма, готовности умереть, не посрамив чести. Из безнадежности вытекало и отсутствие единого, известного подчиненным плана действий, и замедленная передача командования. Скорее всего, и другие флагманы в подобной ситуации вряд ли могли бы управлять сражением. Во всяком случае, и личность Рожественского, и его роль в Цусиме еще не полностью изучены и ждут своего исследователя.